Последствия нарушения обязательств по торговому обычному праву

(21) Продавец, просрочивший передачу товара, обязан вознаградить покупателя за собственную просрочку, уплатив ему (если иное не предусмотрено договором) разницу между договорной и рыночной (в том числе биржевой) ценой товара, существующей на день его фактической передачи в месте, куда товар должен быть поставлен, в том числе и тогда, когда покупатель не доказал заключения иной сделки взамен нарушенного договора и фактической переплаты этой разницы^[1].

Оснований этого обычая два — соображения (1) о недопустимости несправедливого обогащения продавца за счет покупателя и (2) о необходимости наказания неисправного продавца.

Ликвидация несправедливого обогащения в виде ценовой разницы происходит в том случае, если продавец действительно обогатился — сохранив у себя товар дольше положенного срока, вынудил покупателя закупить требующийся ему товар у другого продавца, но более высокой цене. Понесенный покупателем убыток составляет сумму, неосновательно сбереженную продавцом за его счет, который (не передав товар) так и остался его собственником. Вследствие вздорожания товара за время просрочки в руках продавца оказалась бо? льшая ценность, чем та, на которую он имел бы право, если бы передал товар в срок, установленный договором, — т. е., чем покупная цена, которую ему заплатил бы покупатель. Отсюда — соображение о взыскании разницы.

В тех же случаях, когда покупатель не воспользовался возможностью закупить необходимый товар у другого продавца, взыскание ценовой разницы объясняется иным соображением. То, что покупатель сумел — несмотря на просрочку продавца — обойтись своими силами без альтернативной покупки — это, конечно, основание, достаточное для того, чтобы воздать честь и хвалу покупателю, но это совсем не тот фактор, который мог бы как-нибудь оправдать продавца. Он не отменяет того обстоятельства, что просрочка — нарушение обязательства — все-таки имела место, а также того, что в обычных условиях такая просрочка влечет его несправедливое обогащение за чужой счет. То, что такового не произошло в данной конкретной ситуации — следствие простой случайности, которая, уж конечно, не должна быть основанием освобождения продавца от ответственности. Такая ответственность в международном торговом обороте называется абстрактными убытками.

Рассмотренные правила отличаются от норм ГК РФ, Венской конвенции и Принципов УНИДРУА-2010 главным образом тем, что возможность их применения не связывается с предварительным расторжением договора (отказом от него со стороны покупателя).

(22) Молчание покупателя о несоответствии товара условиям договора о количестве, качестве и ассортименте в процессе, а также в разумный срок после окончания осмотра, приемки или испытания товара — срок, необходимый для выявления данных недостатков при данном способе осмотра, приемки или испытания — должно считаться одобрением товара и его принятием. «…Принятие товара в торговом быту служит удостоверением, что он соответствует условиям сделки и одобрен покупателем»^[2].

Вероятно, можно усмотреть несоответствие этого обычая общему правилу, выраженному, в частности, в п. 3 ст. 158 ГК РФ^[3], согласно которому молчание не признается за намерение совершить сделку. Но вряд ли осмотр, приемку и испытание прибывшего товара можно считать сделкой. Все эти действия имеют чисто фактический характер. Они направлены на выяснение того, соответствует ли предложенный покупателю (получателю) товар условиям договора, а вовсе не на создание, изменение или прекращение каких бы то ни было правоотношений. Поэтому никакого несоответствия тут на самом деле нет, и значит, комментируемый обычай следовало бы сравнивать не с нормой, трактующей о сделках, а с общим принципом, выработанным здравым смыслом: всякую проблему надо ясно обозначать — прямо указывать, что проблема существует, и пояснять, в чем она состоит. Особо предупредительное поведение, направленное на помощь в выявлении чужих проблем, может быть предметом поощрения, но оно не может быть содержанием обязанности. Никто не обязан догадываться о чужой проблеме. Молчание означает, что проблемы просто нет.

Данный обычай применяется и в том случае, когда будет доказано, что продавец точно знал о несоответствии товара условиям договора во время его приемки, в момент отгрузки или даже еще раньше (например, в момент его закупки или производства). Почему? Потому что он вправе расценивать отсутствие претензий со стороны покупателя (получателя), так же точно знающего или должного знать об определенных недостатках товара, как готовность (желание) принять товар именно с такими недостатками. Думается, впрочем, что естественным ограничителем применения этой презумпции будет выступать такой случай, когда выявленные покупателем недостатки товара относятся к категории существенных — в том смысле, что они препятствуют использованию товара по назначению. По-видимому, только в этом случае продавец, дабы не получить в конечном итоге упрек в недобросовестном поведении, все-таки должен прямо обратить внимание покупателя на эти недостатки и заручиться его положительно выраженным согласием принять товар, несмотря на таковые.

• [1] Невзоров А. С. Указ. соч. С. 294, 311−313. Ср. со ст. 524 ГК РФ. ст. 74−76 Венской конвенции, ст. 7.4.6 Принципов УНИДРУА-2010, ст. 9:507 Принципов Ландо.
• [2] Невзоров А. С. Указ. соч. С. 304; см. еще с. 302−306. См. также: Пахман С. В. Указ. соч. С. 137. Ср. с п. 3 ст. 158 ГК РФ, ст. 38−40 Венской конвенции, и. 2 ст. 2:204 Принципов Ландо, ст. IV.2.2 Принципов СЕНТРАЛ, п. 2 ст. 11.-4:204 DCFR. Интересную справку о положениях иностранных законодательств по этому вопросу — см.: Шмиттгофф К. М. Указ. соч. С. 70, 84−87.
• [3] А также в п. 1 ст. 18 Венской конвенции и в п. 1 ст. 2.1.6 Принципов УНИДРУА-2010.