Допустимо ли внесение исправлений (изменений) не в сам текст векселя, а в текст иных имеющихся на векселе надписей, например, в надпись об акцепте, индоссаменты или авали?

Однозначного ответа на этот вопрос наша арбитражная практика не формулирует. Мы полагаем возможным ответить на него отрицательно, т. е. в смысле недопустимости изменений текста иных имеющихся на векселе надписей, иначе как в случаях и порядке, прямо предусмотренных Положением о векселях, например, его ст. 14, 26, 27, 29.

ФАС ВВО отказался придавать юридическое значение факту зачеркивания имени индоссанта по причине того, что " …данное исправление не оговорено и не заверено в установленном порядке индоссантом, а потому не может иметь правового значения". Если продолжить рассуждение, то получим такой результат: стало быть, если бы исправление было оговорено и заверено индоссантом, то все было бы нормально — изменение следовало бы принять во внимание. Таким образом, с точки зрения ФАС ВВО внесение изменений в индоссамент вполне возможно.

Напротив, ФАС МО сформулировал уже цитировавшееся прежде правило о том, что " …индоссамент в полном объеме должен быть оформлен (со всеми допускаемыми Положением о векселях оговорками) предыдущим держателем векселя (индоссантом) до передачи индоссированного векселя новому векселедержателю (индоссату)". Объяснение этому дано следующее: " …возможность внесения изменений и дополнений в индоссамент после передачи векселя новому векселедержателю по общему правилу не предусмотрена. Исключение из этого общего правила отражено в п. 1 ст. 14 Положения о переводном и простом векселе — если индоссамент бланковый, то векселедержатель может заполнить бланк или своим именем, или именем какого-либо другого лица. — Это единственное изменение, внесение которого в индоссамент допускается Положением о переводном и простом векселе. При этом право вносить подобное изменение и только в бланковый индоссамент закон предоставляет только векселедержателю, получившему вексель с таким индоссаментом" .

Данный вывод был спроецирован судом на конкретную ситуацию и получил следующие последствия: «…вывод первой и апелляционной инстанций о том, что время внесения дополнительных записей (оговорок) в индоссамент не имеет значения для действительности такой дополнительной оговорки, нельзя признать правомерным. — Оговорки, внесенные в индоссамент после передачи векселя новому векселедержателю (индоссату), должны считаться ненаписанными и не могут влечь тех же последствий, что и оговорки, внесенные в индоссамент при его учинении перед передачей индоссату. - Кроме того, оговорки могут быть внесены только индоссантом при учинении индоссамента и ни при каких условиях не могут быть внесены в него другими лицами «.

Резюмировать сказанное здесь следует весьма кратко: все эти правила и выводы сформулированы с учетом как буквального, так и действительного смысла норм ст. 69 Положения о векселях — только суд почему-то не посчитал нужным на них сослаться. Указанная статья ясно трактует о возможности и последствиях изменения одного только текста переводного (а с учетом ст. 77 — еще и простого) векселя. О том, что буквальный смысл данной нормы совпадает с действительным, свидетельствуют те последствия, которые она связывает с внесением изменений: «…лица, поставившие свои подписи после этого изменения, отвечают в соответствии с содержанием измененного текста; лица, поставившие свои подписи до этого, отвечают в соответствии с содержанием первоначального текста». Иными словами, ст. 69 Положения допускает внесение в вексель только таких изменений, которые влияют на содержание вексельного обязательства или условия его исполнения. Только такие изменения ст. 69 и рассматривает в качестве допустимых. Почему? Видимо потому, что они оказывают одинаковое влияние на правовое положение всех лиц, обязывающихся по векселю после внесения таких изменений.

Изменения, вносимые в иные вексельные надписи — об акцепте, индоссаменте или авале, — это изменения совершенно другого рода. Ни содержания обязательств, ни правового положения лиц, которые станут обязываться по векселю после их внесения, такие коррективы не меняют. От того, что, скажем, акцептант ограничит свой акцепт только частью суммы, сумма самого векселя не изменится; соответственно всякий, кто станет обязываться по частично акцептованному векселю, будет обязываться во всей сумме векселя, а не только в сумме акцепта. Точно так же и от того, что, скажем, какой-то из индоссайтов допишет в свой индоссамент оговорку «без оборота на меня» (как это было сделано в рассмотренном выше деле ФАС МО), ни содержание, ни условия исполнения обязательств лиц, которые распишутся на векселе после внесения такого изменения, не изменятся. Максимум, на что они могли бы повлиять, — так это на правовое положение только того лица, которое выполнило соответствующую надпись — не более того! Но судя по тому, что Положение о векселях всякий раз точно определяет случаи, в которых внесение подобных изменений оно считает допустимым (ст. 14, 26, 27, 29), следует признать, что по общему правилу внесения таких изменений не допускается. Вексельное обязательство или исполняется (прекращается по иному основанию) — и в таком случае векселедержатель учиняет на векселе соответствующую отметку (расписку) по ст. 38−40 Положения о векселях — или же продолжает существовать на тех условиях, на которых оно было установлено к моменту возвращения векселя обязавшимся лицом во владение законного держателя. Иного — в отсутствие специальных норм Положения — не дано.

Статья 70.

Исковые требования, вытекающие из переводного векселя против акцептанта, погашаются истечением трех лет со дня срока платежа.

Исковые требования векселедержателя против индоссантов и против векселедателя погашаются истечением одного года со дня протеста, совершенного в установленный срок, или со дня срока платежа, в случае оговорки об обороте без издержек.

Исковые требования индоссантов друг к другу и к векселедателю погашаются истечением шести месяцев, считая со дня, в который индоссант оплатил вексель, или со дня предъявления к нему иска.