Социальные отношения и преступность

Исследуя причинные связи экономических отношений и преступности, мы убедились, что экономика определяет криминогенность явлений и процессов не только прямо, но и опосредованно, через социальные отношения. Можно даже сказать, что действие экономики на преступность через социальные отношения доминирует, поскольку экономические отношения реализуются главным образом через социальную жизнь людей, через универсальный механизм социального сравнения. Люди каждый день (осознанно или подсознательно) сравнивают себя с ближайшим окружением, оценивают, насколько они соответствуют ему по своему социальному и служебному положению, по своему материальному обеспечению, своим достижениям и т. д. И пока обнаруживают соответствие по основным параметрам своему окружению, своей среде, они более или менее удовлетворены собой и своим положением. Но если они, сравнивая себя с другими, находят, что «обделены» жизнью, то переживают состояние фрустрации (от лат. frustration — обман, неудача) — психологическое состояние, возникающее в ситуации разочарования, неосуществления какой-либо значимой для человека цели, потребности. Оно проявляется в гнетущем напряжении, тревожности, чувстве безысходности и разрушительной зависти. Поскольку мы знаем, что «деньги могут все», а их отсутствие во многом не дает человеку самореализоваться или просто жить «достойно» (по тем или иным понятиям, почерпнутым из тех же социальных сравнений), то в этом и может заключаться мотивация корыстных, корыстно-насильственных, коррупционных, должностных и даже террористических деяний.

Карл Маркс этот экономико-социально-психологический механизм описал таким образом: «Как бы ни был мал какой-нибудь дом, но пока окружающие его дома точно так же малы, он удовлетворяет всем предъявляемым к жилищу общественным требованиям. Но если рядом с маленьким домиком вырастает дворец, то домик съеживается до размеров жалкой хижины. Теперь малые размеры домика свидетельствуют о том, что его обладатель совершенно нетребователен или весьма скромен в своих требованиях; и как бы ни увеличивались размеры домика с прогрессом цивилизации, но, если соседний дворец увеличивается в одинаковой или еще большей степени, обитатель сравнительно маленького домика будет чувствовать себя в своих четырех стенах все более неуютно, все более неудовлетворенно, все более приниженно»^[1].

Поэтому при более глубоком анализе экономических отношений есть достаточные основания полагать, что они опосредуются другими отношениями, главным образом социальными. Тем не менее главными детерминантами были и остаются социально-экономические причины, которые окрашиваются в тот или иной политический, идеологический, национальный, религиозный или в психологический «цвет», что еще более упрочивает криминогенную направленность различных групп и слоев населения и его отдельных представителей^[2].

При анализе названных причин, особенно террористических и иных организованных деяний, надо четко различать их влияние на организаторов преступлений и на тех исполнителей из народа, которые склонны поддерживать ту и иную криминальную деятельность и которые составляют социальную базу преступности, особенно организованной. Организаторы преступных террористических образований не способны, например, развить серьезную деятельность без наличия широкой социальной базы. А социальная база — недовольные граждане, не имея необходимой организации, также не могут заниматься, например, системным терроризмом или экстремизмом, при совершении которых социальная несправедливость играет исключительную роль. При этом мотивация терроризма организаторов и их социальной базы существенно различается. Поэтому когда речь идет о проблеме социальной справедливости, как одной из серьезных причин организованной преступности, терроризма или экстремизма, имеется в виду главным образом их социальная база, а не организаторы.

Поэтому современная внутренняя и международная преступность в широком понимании данного термина — это не только и не столько столкновение религий, наций, цивилизаций, сколько антагонизм между страшной бедностью нередко потенциально богатых регионов и беспредельным богатством развитых стран. Но и здесь движущей силой выступает не столько сама бедность, сколько величайшая социальная несправедливость в мире, удерживаемая с помощью прямого или косвенного давления и насилия одних слоев общества над другими, одних стран над другими, одних народов над другими.

Сейчас в мире при оценке развитости той или иной страны учитывается прежде всего обеспеченность социальных стандартов населения. Чем больше материальных, культурных, информационных ресурсов получает каждый гражданин, тем выше возможности общества. Однако основная криминогенность этих обстоятельств связана не с общим уровнем этой обеспеченности, а с распределением ее среди населения. Равенства нет ни в одной из современных стран, хотя различия в каждой из них свои.

Для России эти острые противоречия особенно актуальны. У нас 74 млн человек экономически активного населения. Доход 55 млн из них в последнем квартале 2008 г. составлял менее 5 тыс. руб. в месяц. Более того, в нашей стране регистрировался запредельный разрыв между бедными и богатыми. Децильный коэффициент (сопоставление 10% самых богатых и 10% самых бедных) доходил до значения 30 :1 (при социально опасном 1: 10 и социально терпимом 1: 5)! А при сопоставлении одного миллиона самых богатых и одного миллиона самых бедных имущественный разрыв достигал 1: 100^[3]. Несправедливость этого разрыва, образовавшегося за счет фактического разграбления общенародной собственности, совершенного с позволения и при участии властей, которые об этом уже забыли, осознается населением и аналитиками за рубежом^[4]. И это осознание несет в себе долговременные криминогенные условия.

Между тем даже в развитых странах зарплаты работников средней и низкой квалификации стагнируют или сокращаются. «За последние 15 лет разница в доходах между теми, кто находится наверху и внизу социальной пирамиды, увеличилась от 85: 1 до 500: 1. Размывается концепция „золотого миллиарда“. Международная элита в несколько десятков миллионов людей получает все больше, а обычные работники относительно все меньше, а в развитых странах — и абсолютно»^[5]. Это неизбежно приводит к росту социальной напряженности и социальной несправедливости в этих государствах. Планетарный финансовый и экономический кризис лишь усилил существующие противоречия, которые ведут к массовой безработице, массовому забастовочному движению даже в богатых европейских странах, что нередко сопровождается погромами и преступлениями.

К сожалению, социально-экономические причины и проблемы социальной справедливости криминологически почти не анализируются. Даже в США, стране, живущей в ожидании террористических актов. В одном из докладов Национальной комиссии США по терроризму под заголовком «Приближающаяся угроза международного терроризма» (Countering the Changing Threat of International Terrorism) еще в конце 1999 г. (за два года до событий 11 сентября!) говорилось, что террористические организации «основаны на идеологической близости и общей ненависти к Соединенным Штатам» .

Предположение, очевидно, было верным. Однако причины этой ненависти не только не устраняются и не минимизируются, но и замалчиваются. По иронии судьбы поиск этих причин считается непатриотичным. И потому в числе основных причин называют американские свободы, американское богатство, американский образ жизни, которые якобы вызывают зависть и ненависть у других народов. Американское общество остается закрытым от информации и мнений о себе других стран и народов. В связи с этим рядовые американцы мало осведомлены о растущей ненависти к Америке во всем мире.

Вообще объяснение нежелательных явлений какой-то слабо мотивированной патологической завистью или ненавистью — не редкость. Такие устойчивые упрощения трудно объяснить заблуждениями или поверхностностью суждений. И это важно осознать, в том числе и для России. Поскольку в ней прямо или косвенно протекают аналогичные процессы. Народ не любил, а нередко и ненавидел власть Сталина, Хрущева, Брежнева, Горбачева, Ельцина… И не потому, что он был против власти как таковой, которая, как у нас говорится, всегда от Бога, а в связи с той кричащей несправедливостью, которая исходила от власти^[6].

За 90-е годы прошлого века российский либерализм почти полностью себя дискредитировал. Рольф Берндт из немецкого Фонда либеральной политики пишет, что и «в либеральных демократиях высокоразвитых индустриальных стран… проявляются опасные тенденции, которые нельзя недооценивать. Системы социального обеспечения… все отчетливее оказываются „бомбами замедленного действия“, ставящими под угрозу жизненные шансы грядущих поколений… Наконец, экономические возможности, которые свободный рынок мог бы предоставить, уменьшатся до такой степени, что постоянно высокий уровень безработицы окажется неизбежным явлением»^[7]. Российские аналитики полагают, что у нас он оказался столь же бессмысленным и беспощадным, как и русский бунт. Социально-экономические и политические несправедливости общеизвестны, о них много говорится и в нашей стране, и за рубежом^[8].

Остановлюсь лишь на одном из приемов вульгаризации реальной народной ненависти к олигархам и элите. Существует мнение, что «в России не любят богатых»^[9]. Это, конечно, бесцеремонная ложь. В России всегда с уважением относились и к богатству, и к успешности, если они добыты честным трудом. К сожалению, сегодня в нашей стране честных богатых почти нет или чрезвычайно мало, а народ в результате социальной безответственности и властей, и олигархов в 1990;е годы и начале нового столетия был обречен на голод и холод. Потому требовать его любви к нуворишам — верх всякого цинизма. Владимир Путин дал беспощадную оценку горбачевской провальной перестройке и ельцинским преступным реформам, которые довели до крайности социальную несправедливость.

Президент, выступая перед избирателями 21 ноября 2007 г. в Лужниках, критиковал тех «кто в течение десятилетий руководил Россией, а в конце 1980;х годов оставил людей без самых элементарных услуг и товаров: без сахара, без мяса, без соли, без спичек. И своей политикой, безусловно, подготовил распад Советского Союза. Или спекуляции со стороны тех, кто еще каких-то десять лет тому назад контролировал ключевые позиции и в Федеральном Собрании, и в Правительстве. Это те, кто в 1990;е годы, занимая высокие должности, действовал в ущерб обществу и государству, обслуживая интересы олигархических структур и разбазаривая национальное достояние. Это они нас учат сегодня, это они сделали, между прочим, коррупцию главным средством политической и экономической конкуренции. Это те, кто из года в год принимал несбалансированные, безответственные бюджеты, обернувшиеся в конце концов дефолтом, обвалом, многократным падением жизненного уровня граждан нашей страны. Разве не эти наши оппоненты презрительно называли отечественное сельское хозяйство „черной дырой“ и отрицали необходимость государственной поддержки села? И именно они в свое время свели к нулю финансирование науки и „оборонки“, настаивали на абсолютно необоснованном, радикальном сокращении наших Вооруженных Сил. Это те, кто годами не выплачивал детские пособия, пенсии, зарплаты. Кто в самый трудный период террористической интервенции против России предательски призывал к переговорам, а по сути — к сговору с террористами, с теми, кто убивал наших детей и женщин, самым бессовестным и циничным образом спекулируя на жертвах. Одним словом, это все те, кто в конце прошлого века привел Россию к массовой бедности, к повальному взяточничеству — к тому, с чем мы боремся до сих пор. И не нужно иллюзий, уважаемые друзья! Все эти люди не сошли с политической сцены. Их имена вы найдете среди кандидатов и спонсоров некоторых партий. Они хотят взять реванш, вернуться во власть, в сферы влияния. И постепенно реставрировать олигархический режим, основанный на коррупции и лжи… В общем, я думаю, что ни у кого нет сомнений: эти господа могут только одно, если вернутся к власти, — обворуют опять миллионы людей, набьют себе карманы, но сделают это с присущим им обычно блеском и цинизмом. В этом никто не сомневается»^[10]. Это вряд ли кто оспорит^[11]. Сейчас власть наша укрепилась, но понесли ли те самые разрушители страны хоть какую-то ответственность? Нет. И не понесут. Хотя народ этого не забыл.

Нелюбовь, и даже ненависть, к коррупционерам, мошенникам и прочим нуворишам в условиях вопиющей социальной несправедливости, когда, например, в нашей стране социальное расслоение между самыми бедными и самыми богатыми (обусловленное не честным трудом, а преступной наживой) достигает стократной величины, является закономерным чувством обездоленных, обманутых и обворованных людей. Оно не реализуется в бунт (как, например, в некоторых других странах) благодаря неимоверному терпению российского народа.

Поданным независимой американской аналитики, в США в настоящее время действуют более 800 экстремистских организаций, исповедующих идеологию ненависти к представителям другой расы, религии и нетрадиционной сексуальной ориентации, а всех их объединяет ненависть к нынешней американской власти. Ежегодно в США учитывается более 8 тыс. «преступлений ненависти». Реально их больше, так как потерпевшие далеко не всегда заявляют о них в полицию. К примеру, по подсчетам Southern Poverty Law Center, только в штате Алабама ежегодно совершается до 50 тыс. подобных преступлений. По мнению крупных университетских специалистов, с начала 1990;х годов наблюдается значительное увеличение числа «преступлений ненависти»^[12].

В Великобритании интенсивно растет насильственная молодежная и подростковая преступность. Массовыми стали вандализм и насилие футбольных фанатов. Преступность молодежи и несовершеннолетних характеризуется большой агрессивностью и прямой враждебностью к властям. Все больше совершается преступлений с использованием оружия. Насильственные действия несовершеннолетних достигают 600 деяний на 100 тыс. подростков^[13]. Это очень высокий уровень идеологизированного преступного насилия несовершеннолетних. Но власти США и Великобритании, в отличие от российских, не пытаются делать из них политических экстремистов. Политика властей — сокращение применения карательных мер в отношении подростков-правонарушителей. Они исходят из того, что такие подростки находятся в беде и нуждаются скорее в заботе и внимании, чем в наказании.

Общественно опасные действия, совершаемые по мотивам расовой, национальной и религиозной ненависти, наказуемы во многих цивилизованных странах мира. Эти мотивы всегда находили отражение и в российском уголовном законодательстве.

Введение

уголовной ответственности за политически оцениваемые мысли в мире прогрессирует. В некоторых европейских странах (Франция, Германия) введена уголовная ответственность за публичное отрицание холокоста. Брюссель настаивает на введении аналогичной ответственности за подобные высказывания во всех странах ЕС. Но там нет уголовной ответственности за отрицание гибели 28 млн советских людей, а ведь многие были уничтожены в тех же фашистских лагерях, что и евреи. А вот в Латвии, наоборот, защищают фашистов, по тем же лекалам предлагая введение уголовной ответственности за отрицание факта «советской оккупации Латвии». Прогнозируется, что от подобных поправок к Уголовному кодексу могут пострадать 60% населения Латвии, которые считают, что в советской Латвии было больше порядка^[14]. Президент Украины Ющенко предлагает ввести уголовную ответственность за непризнание или отрицание голодомора 1932−1933 гг. на Украине. Умирали от голода в 1930;е годы не только на Украине. Вопрос в другом: о какой свободе слова и реализации важнейшего уголовно-правового принципа «за мысли не судят» можно говорить? Все приведенные выше примеры попрания устоявшихся уголовно-правовых принципов мотивированы желанием власть имущих защитить свои сомнительные политические амбиции неправомерной уголовно-правовой ответственностью инакомыслящих.

Столь же несправедлива и криминализация в России возбуждения ненависти или вражды по социальным, идеологическим и политическим признакам вкупе с экстремизмом. Политаналитик и историк В. Соловей пишет, что «в высших эшелонах элиты стремительно размывается социальный инстинкт — фундаментальное отличие человека от животного. Российская элита становится все более несправедливой и все менее эффективной. И без давления она не изменит свой социокультурный и антропологический вектор. Современная госэлита преуспела только в двух пунктах: подавлении политических оппонентов и использовании государственных активов и государственного имущества в личных и групповых целях»^[15]. И здесь грубейшим образом нарушается социальная справедливость.

Можно привести множество других аспектов беззастенчивого попрания социальной справедливости и правового равенства в России. Известный политолог Виталий Третьяков утверждает: «Война всех против всех и каждого против каждого — вот закон сегодняшней жизни России, вот закон жизни ее элиты»^[16]. Это и есть серьезная социальная база для экстремизма, терроризма, коррупции и других видов преступности.

Следующий аспект характеристики российской социальной справедливости может быть заключен в вопросе, является ли в нашей демократии народ действительным источником власти? Ответ один: нет. Основной путь влияния на власть — выборы. Но для того чтобы участвовать в выборах, надо иметь много денег или продать себя «денежным мешкам», а после выборов работать на них, а не на народ. Избранные депутаты торгуют своими голосами. «Дело иногда доходило до того, — говорит Президент страны, — что чуть ли не в зале заседаний Госдумы раздавали направо и налево»^[17].

Сам процесс выбора определяют те же деньги, на которые покупаются продажные политтехнологи (точнее — политнадуватели), журналисты, чиновники (административный ресурс) и т. д. В 1996 г. Ельцин, например, перед выборами имел рейтинг не более 5%, но деньги олигархов, с которыми потом расплатились национальным достоянием, покупные политтехнологи и СМИ, а также административный ресурс сделали свое дело — Ельцин победил.

• [1] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. T. 6. С. 446.
• [2] Лунеев В. В. Политическая, социальная и экономическая несправедливость в мире и терроризм // Общественные науки и современность. 2004. № 3. С. 81- 89.
• [3] Аргументы и факты. 2002. № 1−2.
• [4] Хлебников П. Крестный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России М., 2001; Лурье О. Украденная Россия. М., 2002.
• [5] Караганов С. Финансы, политика и война // Российская газета. 2007. 23 нояб.
• [6] Как сообщили «Ведомости» от 19 февраля 2010 г., сейчас строится очередное поместье российского президента в Приморском крае. Вот перечень поместий: «Горки-9», «Бочаров ручей», «Валдай», «Долгие броды», «Ужин», «Константиновский дворец», «Шуйская Чупа», «Волжский утес», «Тантал», «Ангарские хутора», «Сосны», «Русь», «Майн Дорф», «Ривьера», «Ново-Огарево», «Барвиха». Многие из них редко посещаются, но содержатся на самом высоком уровне за счет налогоплательщиков. Для справки: в США лишь одна президентская загородная резиденция в Camp David, а премьер-министр Англии живет в двухэтажном доме на Даунинг-стрит и имеет всего одну загородную резиденцию (svpressa.ru/society/article/21 459).
• [7] Книга для чтения о либерализме. Сан-Августин, 1997. С. 5.
• [8] Российское общество и радикальные реформы / под ред. В. К. Левашова. М., 2001; Россия. Планетарные процессы / под ред. В. Ю. Большакова. М., 2002; Афанасьев Ю. Н. Опасная Россия. М., 2001; Хинштейн А. Е. Какого цвета страх. М., 2002; Лурье О. Украденная Россия. М., 2002; Болдырев Ю. Русское чудо. Секреты экономической отсталости: в 2 кн. М., 2003; Хлебников П. Крестный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России. М., 2001 и др.
• [9] Некий Е. Ш. Гонтмахер, например, долгое время был озабочен социальными вопросами в аппарате Правительства. Но в период «дела ЮКОСа» его рекомендовали вице-президентом Российского союза промышленников и предпринимателей, и он тут же, забыв о социальных проблемах, разразился огромной статьей «В России никогда не любили богатых» (Российская газета. 2003.11 дек.) и был избран на более «хлебную» должность.
• [10] Владимир Путин о попытках вернуть олигархический режим: Ничего у них не выйдет // Российская газета. 2007. 22 нояб.
• [11] Это соответствует заключениям крупных ученых. Известный во всем мире Александр Зиновьев в своей последней книге «Русская трагедия» (2007) пишет: «Поголовное предательство партийного руководства Советского Союза привело к гибели великого государства» .
• [12] washprofile.org/ru/node/3044.
• [13] Ведерникова О. Н. Теория и практика борьбы с преступностью в Великобритании. М., 2001. С. 209−218.
• [14] Российская газета. 2007. 23 нояб.
• [15] Новейшая история. «Мы» и «они» // Сайт Издательского дома «Литературная газета» (lgz.ru/article/id=2717&top=26&ui=1 195 502 822 718&r=683).
• [16] Третьяков В. Бремя всевластия // Российская газета. 2003.11 дек.
• [17] Российская газета. 2003. 24 дек.