Освоение действительности. 
Основы журналистской деятельности

Общеизвестно: начало любого творческого процесса связано с накоплением информации, с обращения к собственному жизненному опыту, к работам предшественников и старших коллег. Освоение действительности — обязательное условие любого творчества, но в разных видах творческой деятельности происходит по-разному. В поэзии, например, судя по откровению Анны Ахматовой, может быть так:

Когда 6 вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда,

Как желтый одуванчик у забора, Как лопухи и лебеда.

Эго четверостишие сегодня особенно охотно цитируют и телевизионщики, и киношники, оправдывая «чернуху», выворачивание белья и вынос сора из избы. Но сор и лебеда на экране присутствуют, а вот поэзия — далеко не всегда.

В науке — зачастую происходит совсем по-другому. Скажем, Валентин Янин — действительный член Академии наук, ставший в весьма зрелом возрасте обладателем самых высоких премий и титулов, возглавляет Новгородскую археологическую экспедицию МГУ с 1962 года. Она известна прежде всего тем, что открыла берестяные грамоты и Новгородскую псалтырь, но только накопление огромного количества находок и артефактов позволило в течение почти полувека создать целостную картину жизни Новгородской Руси, выявить её политическое и бытовое устройство, обозначить отличие от Руси Киевской.

В журналистике тоже ярко выражена стадиальность творческого акта: он предстает как единство двух относительно самостоятельных частей — стадии получения, накопления информации и стадии образования текста. И хотя твёрдого водораздела между ними нет, внешне их относительная и временная самостоятельность очевидна. Ведь зачастую журналист едет в командировку, идёт на какой-го объект именно для сбора фактов, знакомства с людьми — носителями нужной информации, ещё не приступая даже к выстраиванию статьи, но опытный журналист, исходя из редакционного задания, из внутренней установки, уже представляет направленность материала, систему отбора фактов, даже невербальные выразительные средства, которые можно использовать. Поэтому корреспондент сегодня берёт фотоаппарат для иллюстраций к собственному материалу, радиожурналист — диктофон, на который может записать не только содержательные интервью, но и шум океана или леса. Хотя в рациональных США эта особенность творческого процесса в журналистике вылилась во многих СМИ в специализацию профессиональных обязанностей и кооперацию труда: добыча информации стала делом ньюсмейкеров, а создание текста — делом райтеров. Есть опыт такой специализации и в отечественной печати. В прежней «Литературной газете», при огромном тираже и большом штате, сущеспювала подобная кооперации груда «разработчиков темы» и «авторов». Таким образом родились многие из очерков Евгения Богата, который, конечно, не мог, поднимая ту или иную тему (например, проблема местного транспорта, расписания автобусов в глубинке) объехать десятки автостанций и остановочных пунктов. Сегодня задача упростилась: многие автобусные сообщения, увы, просто отменены.

Ньюсмейкерами могут выступать и читатели, которые продолжают писать в газету, даря новые аргументы и факты, задавая вопросы, подсказывая темы (их широко используют, например, «АИФ» и «Советская Россия») или посетители сайта издания, которые порой несут полный бред и самовыражаются по полной, но создают картину обратной связи, наталкивают на создание новых произведений. Так что начальная стадия творческого акта в журналистике представляет собой весьма специфическое явление: это осознанная, целенаправленная познавательная деятельность, предполагающая получение достаточно надежного оперативного знания о текущей действительности. Но совершается она, как правило, человеком в одиночку, в очень жестком временном режиме, да к тому же в подавляющем большинстве случаев включена в процесс коллективного творчества, в межличностные общения, причем далеко не всегда дружественного, особенно в условиях нынешнего рынка и частного владения СМИ. Отсюда необходимость высокой ответственности, профессиональной хватки и выработки твёрдых навыков.

Ни газетчик, ни радиожурналист, ни журналист телевидения, ни автор Интернет-издания не минуют этой стадии работы. Даже прямая передача в эфир, как правило, ведется на основе предварительного, опережающего знания ситуации и действующих лиц, тщательного изучения темы, предварительной работы с приглашёнными людьми. Отсюда огромный штат редакторов в таких спонтанных, казалось бы, программах как «Пусть говорят» или «Культурная революция». Например, пародийную и якобы импровизационную программу «Прожектор пересхилтон» готовят десять редакторов, отбирая парадоксальные публикации, экзотические новости, заготавливая если не прямые шутки ведущих, то основания, подходы для высмеивания и колкостей.

Сегодня, при обилии СМИ и всепронизывающей информации, познавательная деятельность в журналистике — усложняющийся процесс, который отнюдь не сводится к сбору отдельных фактов и примеров. Будучи отражением российской реальности, порой хаотичной и непредсказуемой, они остаются связаны с ней гораздо большим числом отношений, чем журналисту⁷ удаётся уловить и отразить. Поэтому журналист должен, во-первых, установить факт, то есть выявить, где, когда и при каких обстоятельствах он всплывает; вовторых, определить существенные связи этого факта (прежде всего причинно-следственные), то есть понять, чем вызвано его наличие и как он может сказаться на положении дел, на отражении заданной темы; в-третьих, разглядеть оттенки факта и характерные детали, которые помогут превратить его в структурный элемент будущего текста, в средство для донесения информации при условии его умелого использования и владения словом, образными средствами.

Поэтому многие теоретики склонны рассматривать начальную стадию журналистского творчества как специфическую разновидность познавательной деятельности, то есть особый предмет познания: реальная жизненная ситуация в контексте более широкой проблемы. Причём, и условия познания в нашей профессии весьма специфичны: процесс познания часто начинается с неожиданного задания, с чистого листа, при недостаточном уровне компетентности, к тому же он, как правило, непродолжителен по времени, а главное, непредсказуем и неотделим от общения с людьми, сопряжен с активным эмоциональным переживанием ситуации. При этом субъективное восприятие реальности должна сочетаться со стремлением к объективному её отражению или, напротив, с заданной тенденцией того или иного СМИ. Например, в газете «Красная звезда» можно критиковать конкретные недостатки или нерадивых военнослужащих, но не пороча Российскую армию в целом, в журнале «Русский дом» можно с православных позиций обличать кого угодно, но только не Православную Церковь и её иерархов, а в федеральных новостных телепрограммах можно критиковать любого министра, но только не нынешнего главу кабинета. Это — неписанные правила, которые журналист должен учитывать даже в процессе познания действительности и сбора фактов. Л есть ещё немалые психологические трудности и особенности.

Обратимся к грудам психологов. Они выделяют следующие факторы, мешающие творческому мышлению:

• — некритичное принятие чужого мнения (конформизм, соглашательство);
• — внешняя и внутренняя цензура;
• — ригидность (в т.ч. передача шаблонов, алгоритмов в решении задач);
• — желание найти ответ немедленно.

Применительно к художественнохму творчеству —.

это трудно оспорить. В повседневной журналистике порой всё принципиально не так. Принятие чужого мнения и соглашательство требуется от сотрудника и на сталии получения задания и при сдаче материала в номер, в эфир, на стадии редактирования, а то и выхода в свет, когда можно увидеть сокращённый, а порой и изуродованный материал.

Без внешней и внутренней цензуры от требований главного редактора и спонсора или учредителя до диктата рекламодателя и самой аудитории СМИ не мыслима редакционная работа. Ну, а шаблонность, привычных алгоритмов в решении задач диктуется и позицией СМИ на медиарынке, и вёрсткой издания или эфирной сетки.

Наконец, последнее: желание найти ответ немедленно — мешает, конечно, творческой работе и подстёгивает журналиста, от которого даже в оперативном репортаже, а уж тем более в проблемной статье или злободневном ток-шоу ждут иногда как раз незамедлительного ответа на русские вопросы: кто виноват и что делать?

Ещё одна специфика журналистского творчества — его включённость в коллективное творчество, в неотрывности от того или другого СМИ. Например, человек говорит: я читаю свежую газету, а не набор текстов авторов, я Схмотрю (слушаю) новый выпуск. Он чем-то похож на предыдущий, но все-таки совсем другой, и мы, как потребители информации, пытаемся уловить и сходство, и различие между ними. В телепрограмме общий текст состоит из картинки, музыки, шумов и словесного сопровождения. В радиопрограмме — из слов, музыки, шумов. В печатных СМИ и вебизданиях — из слов, иллюстраций, оформления рубрик и сайтов.

В газетах и журналах (не художественных, где есть огромные тексты) повторяющейся единицей общего текста является полоса. На ней расположены словесные материалы, иллюстрации, элементы оформления (линейки, колонтитулы и др.), которые в совокупности образуют новый продукт, порой довлеющий над собственными частями, отдельными журналистскими произведениями. Например, человек открывает полосу «ТелевЕдение» в «Литературной газете» и может не обращать особого внимания на авторов, зная, что на полосе будет оценка (чаще — остро критическая) программ недели или наболевших проблем ТВ. Или открывает полосу «Глас народа» в «Советской России» и не особенно вчитывается в фамилию авторов писем, потому что ему важнее коллективное корреспондентов о состоянии страны, о проводимой политике. Но, повторяю, в данной главе мы рассматриваем не вёрстку, не расположение и оформление полос как единиц текста, а исключительно вербальные составляющие журналистского текста.