Альфред де Виньи

Творчеству Альфреда де Виньи (1797—1863) принадлежит значительное место в истории французского романтизма, особенно в 1820-е гг., когда появляются произведения романтиков второго поколения.

Де Виньи был последним представителем старинного аристократического рода, совершенно обедневшего к началу XIX в. Самым большим, если не единственным, достоянием семейства Виньи оставались традиции дворянской чести, верности королю и воинской доблести, а также память о предках.

Первое произведение Виньи датируется 1816 г. (трагедия о римском императоре IV в н.э. Юлиане), а первая публикация появляется в 1822 г. Это «Стихотворения», изданные анонимно. Известность и признание приходят к Виньи в 1826 г. благодаря выходу сразу двух книг: сборника «Стихотворения на античные и современные сюжеты» и исторического романа «Сен-Мар». Современники восприняли автора этих произведений как поборника новой литературы, т. е. романтизма.

В поэзии, как это видно уже из названия сборника «Стихотворения на античные и современные сюжеты», Виньи утверждает в качестве источника вдохновения наряду с традиционными античными сюжетами мифологию и историю нового времени, а также отдает дань характерному для романтизма увлечению балладой.

Особый успех выпал двум поэмам Виньи: «Моисей» и «Элоа». В первой из них образ библейского Моисея, законодателя древних евреев, использован как символ человека выдающейся судьбы, обреченного на трагическое одиночество.

Второй лейтмотив поэмы — жестокосердие Бога, который суров (или равнодушен?) даже к мольбам своего избранника: он посылает Моисею смерть на пороге земли обетованной, ступить на которую герою не суждено, хотя он и привел к ней свой народ. Сомнение в том, что Бог является добрым заступником и покровителем человека, лежит в основе религиозного скептицизма Виньи и звучит в его ранних произведениях, включая не только «Моисея», но и «Дочь Иевфая», мистерии «Элоа» и «Потоп» и др.

После выхода в свет «Стихотворений на античные и современные сюжеты» Виньи называют «поэтом „Элоа“ и „Моисея“». В еще большей степени известности автора способствует опубликованный также в 1826 г. исторический роман «Сен-Мар, или Заговор в эпоху Людовика XIII».

Сюжет романа строится на канве реального исторического события 1642 г. — неудачного заговора против кардинала Ришелье, который был первым министром короля. Сен-Мар, возглавлявший заговор, и его друг дс Ту были казнены. Обстоятельства заговора представлены в романе хотя и с некоторыми отступлениями от фактов, но в соответствии с духом эпохи. Особое внимание Виньи уделяет изображению нравов того общества, которому принадлежат его герои. Они привычно проводили время в салонах, бывших характерной приметой жизни высших кругов. Один из таких салонов, хозяйкой которого была знаменитая куртизанка Марион Делорм, изображен в романе.

Поскольку в центр романа выносится проблема политической власти в ее отношении к морали, то для характеристики главного героя особенно важно то, что в его психологии и поведении ощутимо влияние идей, оформившихся в сфере политической жизни эпохи. Это так называемый принцип государственного интереса, которым Ришелье оправдывал свою политику ограничения власти аристократии и сосредоточения ее в руках короля. Централизация государства действительно отвечала интересам нации, но нередко ссылки на «государственный интерес» были всего лишь уловками для прикрытия личных целей министра. И Сен-Мар, выступая против Ришелье, действует, по существу, теми же методами. При этом он говорит: «Благо государства согласуется с моими личными, и я осуществляю его, уничтожив того, кто тиранит короля» (т.е. Ришелье). «Личное благо» Сен-Мар видит в том, чтобы добиться руки Марии Мангуанской, принцессы Гонзага, в которую он влюблен. Однако титул маркиза недостаточно высок для брака с принцессой, поэтому ему необходимо добиться высшей должности при дворе. Э го должность первого министра короля, но она принадлежит Ришелье.

Авторская позиция Виньи отнюдь не сводится к противопоставлению их как идеального героя и «злодея», хотя сам Сен-Мар утверждает, что он, в противоположность «злому гению» — Ришелье, хочет стать «добрым гением короля». Многое в речах и поступках Сен-Мара вызывает сочувствие. Однако своему сопернику Ришелье он не столько противопоставлен, сколько сопоставляется с ним. Более того, они следуют, по сути, одному и тому же принципу: «цель оправдывает средства», — который в той или иной мере маскируется разговорами о «государственном интересе». Оба мыслят категориями своего времени. Не случайно при известии о том, что Мария Гонзага вступает в брак с польским королем, Сен-Мар, забыв о «благе государства», отказывается от дальнейшего участия в заговоре. Это происходит потому, что он потерял не только возлюбленную, но и возможность возвыситься благодаря брачному союзу с принцессой.

Таким образом, автор далек от того, чтобы принять сторону одного из героев — Ришелье или Сен-Мара. При этом для него чрезвычайно важен не только чисто личностный аспект характеристики обоих персонажей. Оба проявляют себя в сфере государственной деятельности. Политика же, творимая этими честолюбцами, замешана прежде всего на личных интересах, хотя они и не скупятся на слова о «благе государства». Эта своего рода подмена или отождествление интересов государства и правителя позднее оформились в знаменитом высказывании Людовика XIV: «Государство — это я», — и ему следовали все французские короли, вплоть до последнего из Бурбонов — Карла X, в годы правления которого написан роман Виньи.

В эпоху Реставрации, вернувшись на трон «в обозе иностранных войск», Бурбоны любой ценой хотели восстановить абсолютизм и все дореволюционные порядки. Виньи же вопреки семейной традиции не сочувствует этим ретроградным устремлениям. «Абсолютная власть — это политическая анархия и варварство», — записывает он в дневнике в 1824 г. Это его убеждение выражено в романе опосредованно: через сюжетную коллизию, через характеры и моральные принципы главных персонажей.

В 1829 г. Виньи пишет статью «Размышления об истине в искусстве», которая в качестве предисловия сопровождает новое издание «Сен-Мара». Как и сам роман, «Размышления об истине в искусстве» не оставляют сомнений в том, что их автор — последователь В. Скотта.

Самим Вальтером Скоттом роман был воспринят благожелательно, хотя английский романист и отметил, что в отличие от него самого Виньи не увлекается живописанием народных нравов и все свое внимание отдает выдающимся историческим личностям. Действительно, проблема роли народа в романе не привлекает специального внимания Виньи. Его больше волнует историческая судьба дворянства — того сословия, к которому он сам принадлежал, и он приходит к выводу, что к XIX в. роль «аристократии крови» уже исчерпана.

Таким образом, в романе Виньи история не просто служит живописной декорацией, на фоне которой разворачивается увлекательная интрига, а предстает в качестве главного объекта авторского внимания и предмета философского осмысления, что и делает его подлинно историческим романом — первым романом такого рода в литературе французского романтизма.

Важной вехой в жизни и творчестве Виньи стала Июльская революция 1830 г. Поэт был готов по зову короля выступить на защиту трона, но, узнав о бегстве Карла X, приходит к выводу, что предательство короля освобождает его от долга верности, которая теперь представляется Виньи не более чем «тягостным политическим суеверием». Это помогает ему окончательно отказаться от нерассуждающей верности монарху как от кастового предрассудка.

Он не желает иметь ничего общего с корыстной суетой, которой охвачено «царство лавочников», утвердившееся во Франции, как он опасается, навсегда. Он относит себя к числу избранных «аристократов духа» или «аристократов мысли»: это люди искусства, художники, поэты, люди мыслящие, устремленные к высокому. В отличие от старой «аристократии крови» и новой «аристократии богатства» они бескорыстны и аполитичны — в этом их духовная сила и величие, считает Виньи.

Проблеме поэта — «аристократа духа» посвящен роман «Стелло. Консультации Черного Доктора» (1832). Композиционной канвой служат беседы поэта Стелло с символическим персонажем — Черным Доктором, который стремится вернуть пылкого юношу к реальности, излечив его от иллюзий. Надеяться бессмысленно, надежда — это безумие, это слабость человека. «Лучшие из лучших» всегда бывают раздавлены жизнью. Чего же ждать от темного, меркантильного, неблагодарного общества? Чтобы эта истина стала очевидной и для Стелло, Черный Доктор рассказывает ему о трех поэтах трагической судьбы, живших в XVIII в., — II. Жильбере, А. Шенье и Т. Чаттертоне. По поможет ли новому поэту-мечтателю «консультация» Черного Доктора? На этот вопрос, который задается в конце романа, автор отвечает: «Не знаю».

Проблема «поэт и общество» не перестает волновать Виньи и в последующие годы. Особенно остро она звучит в драме «Чаттертон» (1835). «Чаттертон» — не просто драматическая переделка одного из эпизодов романа «Стелло». Это самостоятельное произведение, в которое вводится ряд существенно новых тем и образов, но центральной остается проблема трагической судьбы поэта. При этом имя английского поэта и реальные обстоятельства его жизни используются для создания максимально обобщенного, символического образа. В обществе, кумиром которого становится слиток золота, Чаттертону остается незавидный выбор: умереть с голоду или покончить жизнь самоубийством. Он предпочитает последнее и уходит из жизни в 18 лет, предварительно уничтожив все свои рукописи.

Благодаря необычайному успеху, который выпал на долю «Чаттертона», эта драма стала кульминацией литературной судьбы Виньи. В этом смысле 1835 г. — своего рода рубеж в жизни писателя, завершение первого периода его творческой деятельности, охватывающего 1820-е — первую половину 1830-х гг.

В 1835 г. выходит еще одна книга Виньи — сборник повестей «Неволя и величие солдата», в которых он снова проявляет себя как писатель, глубоко и заинтересованно изучающий современную жизнь. На первом плане для писателя, отдавшего в недавнем прошлом тринадцать лет воинской службе, вопросы: совместимы ли верность воинскому долгу и категорический императив нравственного долга? Возможно ли, не поступившись совестью, следовать присяге, требующей беспрекословного повиновения?

В середине 1830-х гг. вокруг Виньи собираются писатели и поэты, которые видят в нем своего лидера, мэтра. Гостиная его скромной квартиры превращается в литературный салон; его посещают многие, в том числе А. де Мюссе, О. Барбье, Г. Берлиоз, О. де Бальзак, Г. Гейне, Ч. Альфьери, Ф. Лист; в 1840-е гг. в дом Виньи приходит и Ш. Бодлер. В 1845 г. Виньи становится членом Французской академии.

Публикации его произведений становятся редкими и приходятся главным образом на 1843—1844 гг. — это поэмы «Дикарка», «Смерть волка», «Флейта», «Масличная гора», «Дом пастуха». Ряд поэм, написанных после 1835 г. («Гнев Самсона», «Ванда», «Судьбы», «Прорицатели», «Чистый дух»), увидят свет только после смерти поэта. Все названные выше поэмы войдут в посмертный сборник «Судьбы» (1864), который представляет собой яркий образец философской поэзии.

Виньи считал, что философская поэзия — это вершина искусства, выражение самых важных итогов философско-эстетичёской мысли. Он сравнивал философскую поэзию с большим органом, инструментом, не имеющим себе равных, но обилию выразительных средств, богатству и полноте звучания. Около тридцати лет он отдал созданию такого органа, т. е. философско-поэтического цикла, которым завершается творческий путь поэта.

В «Судьбах» Виньи стремится обозреть путь человечества в историческом времени и движение человеческого духа от состояния несвободы и дикости к вершинам знания о мире, самопознания и нравственного совершенства. Отталкиваясь от своей излюбленной идеи о равнодушии Бога и тщетности надежд на него, Виньи в поэме «Масличная гора» акцентирует новый, прежде не звучавший в его творчестве аспект этой мысли: если Бог, сотворивший человека, оставил его на произвол судьбы в им же созданном несовершенном мире, если человек предоставлен самому себе, значит, он самостоятелен в своей земной жизни.

Человек должен жить «молча», т. е. не обращать к Богу своих молитв и надежд, собственными силами искать и находить ответы на вечные вопросы о мире, о смысле бытия, о назначении человека на земле и о принципах достойного поведения в жизни.

От поэмы к поэме Виньи последовательно обращается к разным аспектам земной судьбы человечества. Главная цель истории видится ему как победа над варварством, как восхождение народов, но ступеням цивилизации. Хотя у каждой нации свой неповторимый исторический путь, все они вовлечены в единый процесс истории. Одна из вариаций этого пути воплощена в символических образах поэмы «Дикарка», в которой действие разворачивается в Новом Свете, в американских джунглях.

Виньи не оставляет без внимания и политический аспект исторической эволюции. В «Ванде» он касается проблем монархической власти, в «Прорицателях» говорит об издержках системы представительного правления и об опасностях демократии, о парламентском комедиантстве и о «зыбучих песках конституций». Но более всего его беспокоят нравственные проблемы и все то, что связано непосредственно с человеком, с его личными проявлениями. Так, уже одна из ранних поэм сборника, «Флейта», посвящена «маленькому человеку», «неудачнику» в погоне за успехом, его страданиям и обретению им своего голоса.

Принципиально важным Виньи представляется вопрос об отношении человека к природе. В поэме «Дом пастуха» природа предстает во всем своем великолепии и равнодушии к людям. Она — лишь холодный театр, в котором нет зрителя, тогда как на сцене разыгрывается комедия земной судьбы человека. Поэт убежден, что идея союза человека с природой так же иллюзорна, как надежды на Бога и на политических правителей.

Разуверившись во всем, он связывает свои мысли и надежды только с человеком как личностью. На первый план для него выходят взаимоотношения человека с другими людьми. Это прежде всего любовь, позволяющая индивиду «увидеть себя в зеркале другой души» («Гнев Самсона»). Это также принципы поведения человека, своего рода этическая программа, которая в поэме «Смерть волка» названа «стоической гордостью».

Достаточно абстрагированный стоицизм, декларированный в «Смерти волка», конкретизируется в поздней поэме Виньи «Бутылка в море» (1854). Герой этой поэмы — путешественник, первооткрыватель, ученый. В момент гибели корабля, терпящего бедствие в открытом море, в последние минуты жизни он спешно завершает записи о своих открытиях и, запечатав их по обычаю моряков в бутылку, бросает в море. Это его послание людям, ради которых, хотя и вдали от них, он трудился всю жизнь. Послание «героя мысли» дойдет до его соотечественников и будет воспринято как «клад опыта и знанья». Долгий путь сосуда, брошенного в морские волны у южной оконечности Америки, опасности, встретившиеся ему, морское течение, прибившее его в конце концов к французскому берегу, — все эти сюжетные штрихи поэмы имеют символический смысл. Таинственный сосуд, обросший за время скитаний водорослями и ракушками, попадает в сети рыбака, который относит свою странную добычу ученому. Только «аристократ мысли» может понять, что за «эликсир» содержится в сосуде. Таким образом, и простой рыбак, и ученый — оба выступают как восприемники наследия, которое оставил людям погибший первооткрыватель. Хрупкий стеклянный сосуд с записками ученого-моренлавателя становится в поэме Виньи символом солидарности людей — разумных созданий в их борьбе с природной стихией — морем. Именно разум, знания, духовные ценности объединяют и связывают людей разных поколений и сословий, и в этом единстве — будущее человечества.

Эпилогом сборника «Судьбы» и всего творчества Виньи стала поэма «Чистый дух». В понятии «чистый дух» резюмируются представления поэта о совершенном интеллекте, идеальном нравственном сознании и высшей творческой способности человека. Через призму этого «кристалла» Виньи пытается рассмотреть свою жизнь и уяснить для себя самого ее итог.

В историю литературы Виньи вошел как один из самых крупных французских поэтов XIX в. Так, например, М. Пруст писал: «Я считаю Бодлера, как и Альфреда де Виньи, самыми большими поэтами XIX века».