Неэтичные и неправовые политические технологии

• 4.1. «Грязные» технологии на выборах: административный ресурс, фальсификации и манипуляции.
• 4.2. Неэтичные приемы в политике.
• 4.3. Политические технологии на службе государственных переворотов и «цветных революций».
• 4.4. Информационные войны и пропаганда.

«ГРЯЗНЫЕ» ТЕХНОЛОГИИ НА ВЫБОРАХ: АДМИНИСТРАТИВНЫЙ РЕСУРС, ФАЛЬСИФИКАЦИИ И МАНИПУЛЯЦИИ

Тема применения «грязных» технологий в политике, использования всевозможных манипуляций и фальсификаций на выборах — одна из самых популярных для обсуждения в российских общественнополитических кругах. Изучению этих вопросов посвящено множество как научной, так и учебной литературы. Такое внимание к проблеме применения «грязных» технологий свидетельствует о ее значимости, наличии не только научного, но и политико-прикладного интереса к этой теме, поскольку именно дискуссии о фальсификациях (как реальных, так и мнимых) на выборах, а также соответствующие ангажированные публикации, сюжеты, ставящие своей целью влияние на общественное мнение, уже не один раз приводили массы к активным действиям. В современной мировой истории мы неоднократно наблюдали разнообразные «бархатные» и «цветные революции», логика которых выстроена вокруг противодействия электоральным нарушениям, попранию демократических норм, практик и в целом несправедливости в политической жизни. Постсоветское пространство является в определенной степени полигоном для практической отработки технологий такого рода. Многие страны бывшего СССР в той или иной степени уже сталкивались с массовыми волнениями граждан, возмущенных недостаточной, по их мнению, прозрачностью проведения выборов, неэффективностью государственного управления и т. д. В ряде случаев недовольство граждан, вышедших на улицы, как известно, привело к смене правящих элит.

Действительно, цена вопроса, разыгрываемого на выборах, — удержание или упущение власти, и эта цена достаточно велика. Власть, как и оппозиция, для того, чтобы сохранить или приобрести политическое влияние и статус, нередко идет на различные ухищрения, манипуляции, подтасовки, фальсификации. Это становится возможным преимущественно там, где уровень правовой культуры избирателей, степень развития гражданского общества невысоки, а политическая конкуренция либо неразвита, либо искусственно ограничена. Проигрыш правящих элит на выборах в странах с неустойчивой политической системой, неконсолидированной демократией может привести к коренной ломке траектории развития страны, изменению сложившихся «правил игры». Но и в странах с многолетними традициями демократии ситуация также имеет свои болевые точки. Один из отцов PR Э. Бернейс писал: «Сознательная и умная манипуляция организованным общественным мнением и привычками масс — важный элемент демократического общества. Те, кто управляет этим невидимым общественным механизмом, создают незримое правительство, которое действительно управляет страной»^[1]. Более того, чаще всего под видом служения интересам всего общества в демократических странах с рыночной экономикой скрываются корпоративные интересы элиты и капитала, которые имеют мало общего с интересами рядовых граждан^[2]. А свобода, демократия, права человека часто становятся лишь привлекательными прикрытиями для циничного вмешательства во внутренние дела других государств. Обладатели денег и власти во имя наращивания своего влияния нередко стремятся перекроить жизнь не только в своей стране, но и в других государствах. Современная история знает множество примеров того, как политическая ситуация может искусственно расшатываться деструктивными силами, которые заручились поддержкой иностранных держав, заинтересованных в смене властного курса в той или иной стране. Но все же согласимся с известными словами британского премьер-министра Уинстона Черчилля о том, что «демократия — наихудшая форма правления, за исключением всех остальных, которые пробовались время от времени».

Нужно признать как данность, что заинтересованность в политических махинациях есть практически у любой элиты с любыми политическими взглядами и статусами. Актуальных вопросов, требующих первоочередного решения, два: насколько безболезненны для манипулятора попытки реализовать «грязные» сценарии и каковы особенности используемых в той или иной политической системе манипулятивных уловок? Известный российский либеральный исследователь Владимир Гельман прав, когда говорит, что демократия не наступает в момент прихода демократов к власти. Соблюдение демократических правил является вынужденной мерой, когда политическая элита приходит к необходимости договариваться о соблюдении законодательства и уважении прав друг друга. Иными словами, честность и справедливость выборов при всей субъективности этих терминов — мера вынужденная, достигаемая через консенсус участников политического процесса.

Среди исследователей избирательных систем существует согласие в том, что идеальных и подходящих всем странам моделей электоральных процедур не существует. Любое решение, принятое законодателями во имя улучшения, оптимизации чего-либо в избирательном процессе, может приводить к результатам, противоречащим первоначально поставленным целям. Нужно помнить и о том, что критика законодательства о выборах и процедуры их проведения является распространенным способом манипулирования мнением граждан либо для того, чтобы оправдать свой уже состоявшийся проигрыш или предполагаемую неудачу, либо для того, чтобы перекроить правила с целью еще более тонкой манипуляции под благими предлогами.

Справедливо говорят, что демократию всегда ругают. И факт выдвижения претензий, наличия критики общественно-политического строя есть не что иное, как убедительное свидетельство того, что общество развивается, находится в поиске оптимальных моделей политического народовластия. Нужно подчеркнуть, что демократия — это прежде всего вопрос ее степени развития, а не отсутствия или присутствия. Есть ли в стране демократия — это такой же сложный вопрос с неоднозначным ответом, как и, например, «Сильный ли вы человек?», «Успешны (или здоровы) ли вы?». По каким-то параметрам, вполне возможно, ваша ситуация выглядит лучше, чем у кого бы то ни было, а по другим заметно хуже. Поэтому серьезный ответ на вопросы «Демократичны ли выборы?» или «Есть ли демократия у нас в стране?» не предполагает однозначного «да» или «нет». Коллектив известных российских авторов-политологов, возглавляемый А. Ю. Мельвилем, издал в 2007 г. знаковую для этой темы работу — «Политический атлас современности», где были показаны существующие рейтинги демократичности стран мира и дано множество определений и понятий самого концепта «демократия»^[3]. Оценка демократичности той или иной страны в первую очередь зависит от понимания самого термина и от критериев оценивания. Одна и та же страна в разных рейтингах может занимать различные положения по шкале «демократия — авторитаризм».

Демократия и регулярные выборы не являются панацеей от всех проблем в политической сфере. В процессе реализации демократических процедур встречаются и случаи применения «грязных» методов. Давайте рассмотрим основные их виды, а также приемы делегализации и делегитимации хода избирательной кампании, использовавшиеся в современной истории.

Для начала рассмотрим два термина: неэтичные и неправовые политические технологии. В публицистике их часто объединяют под расхожими штампами «грязные технологии», «черный PR» и т. д. Эти определения подчеркивают негуманную, нечестную природу используемых приемов. Вместе с тем между неэтичными и неправовыми политтехнологиями следует провести разграничительную линию.

Комплекс приемов воздействия на избирателя, в рамках которых нарушаются нормы морали и нравственности, мы будем называть неэтичными политическими технологиями. А к неправовым следует относить умышленное несоблюдение требований законодательства с целью повлиять на результат кампании.

Можно ли в политике вообще обойтись без неэтичных и неправовых приемов? Давайте порассуждаем.

Известен приписываемый генералу Франко лозунг «Друзьям — все, врагам — закон», который часто любят повторять представители политической оппозиции. В ситуации, когда жесткость и требовательность закона не всегда сопровождаются обязательностью его исполнения всеми участниками политических и общественных отношений, создается питательная среда для различных злоупотреблений. Отметим, что именно формальное, иезуитское применение норм закона, как правило, и являлось самой распространенной «грязной» политической технологией на всем протяжении постсоветской политической истории. Для этого властями разных уровней использовался самый широкий спектр приемов, который начинался с разработки «удобных» норм избирательного законодательства, выборочного его применения, а его итогом было формирование благоприятной политической обстановки. Из числа таких приемов можно выделить следующие:

• — 

  введение

  тан называемых «цензов оседлости», когда иногороднему кандидату или политику, имеющему прописку в другом регионе, запрещалось баллотироваться на выборные должности на какой-либо территории;

• — проведение избирательных нампаний в максимально сжатые сроки, когда оппоненты едва успевали не только вдумчиво прочитать закон о выборах, но и собрать необходимые документы для регистрации;
• — келейное формирование избирательных комиссий из политически ангажированных или зависимых от мнения руководства людей. Напомним, что члены избирательных комиссий принимают в процессе организации выборов большую часть решений;
• — отсутствие в законах о выборах санкций за нарушение их норм, дающее простор противоправным действиям в силу потенциальной безнаказанности;
• — осуществление искусной нарезки избирательных округов (так называемый «джерримендеринг»), что, например, могло раздробить оппозиционно настроенные территории на несколько разных электоральных локаций, где доля противников власти была бы меньшей. Такие действия могли изменить политическое соотношение сил. Эта манипулятивная технология была впервые использована в 1812 г. в американском штате Массачусетс и названа в честь губернатора Элбриджа Джерри, который стал инициатором изменения границ избирательных округов таким образом, чтобы сторонники его партии доминировали в них и имели все шансы выиграть. Манипуляция была разоблачена: карикатурист изобразил

Джерримендеринг: зависимость результатов кампании от нарезки избирательных округов схему получившихся округов, где один из них весьма напоминал своими очертаниями саламандру (англ, salamander), а издатель газеты при публикации назвал этот рисунок «Gerrymander» — в честь губернатора-манипулятора. С тех пор термин джерримендеринг вошел в качестве распространенного термина в политологический лексикон и применяется в политической практике до сих пор.

В российской практике можно найти немало свидетельств того, как политически неугодные кандидаты в массовом порядке снимались с регистрации при обнаружении формальных недочетов, недоразумений, нарушений в оформлении подписных листов или других документов, необходимых для регистрации. Вообще, процедура сбора подписей была введена для того, чтобы создать определенный барьер для политических маргиналов и экстремистов. Но как тогда следует воспринимать факты отстранения от участия в выборах кандидатов, являющихся одними из фаворитов кампании, главными конкурентами властной элиты? В 2001 г. на выборах губернатора Ростовской области избирательной комиссией был отстранен от участия в кампании главный оппонент действовавшего тогда губернатора Владимира Чуба — лидер донских коммунистов, председатель комитета Государственной думы ФС РФ Леонид Иванченко. Формальной причиной отказа в регистрации стали нарушения при оформлении подписных листов и подписей избирателей. Было выявлено на 0,2% нарушений больше, чем допускало законодательство. В итоге в избирательном бюллетене Владимир Чуб оказался один на один со своим дублером — чиновником районного уровня. Но, с другой стороны, следует ли организаторам выборов «закрывать глаза» на нарушения только потому, что они допущены популярными политиками, за которыми стоит какая-то часть избирателей? Справедливо ли это?

Все вышеперечисленные ухищрения преследовали одну из главных целей административных выборных технологий — сократить конкуренцию, создать максимально комфортные для правящей элиты условия сохранения своей власти. Эти и многие другие факты свидетельствуют о том, что не всегда тщательное следование требованиям закона является справедливым и нравственным с точки зрения соблюдения прав политических оппонентов. С другой стороны, мы живем в правовом государстве, где правило «Dura lex, sed lex» («Закон строг, но это закон») не оспаривается.

Практика применения норм закона также свидетельствует о том, что очень часто его формальное соблюдение ведетк нарушениям принципов политической справедливости. Приведу пример из опыта Соединенных Штатов Америки, когда в 2000 г. на выборах президента США максимальное число голосов набрал представитель демократов Альберт Гор, а руководителем государства стал республиканец Джордж Буш-младший, поскольку он получил большее число голосов выборщиков, представлявших интересы штатов. В Америке, как известно, двухступенчатая избирательная система по выборам первого лица государства. Перевес голосов в штате Флорида, который имел принципиальное значение для определения результата кампании, у Буша над Гором был всего в 537 голосов, причем в процедуре голосования были выявлены многочисленные нарушения. Тем не менее итоги голосования не были опротестованы.

Особенно широкий простор для внедрения манипулятивных технологий был в России в 1990;е гг., когда опыт участия в выборах только накапливался. Исследователи часто называют избирательную кампанию по выборам президента России в 1996 г. кульминацией административного воздействия на избирателей, где были опробованы почти все существующие уловки и «грязные» приемы.

Какие же возможности административного ресурса могли быть применены на практике для влияния на процесс ведения агитационной деятельности и волеизъявления избирателей?

1. Действия в отношении конкурентов. Давление на политических оппонентов осуществляется в различных формах: от деликатных договоренностей (вроде отказа отучастия в выборах в обмен на назначения на другие должности, материальную компенсацию, льготы или «зеленый свет» в бизнесе, обещание поддержки на выборах другого уровня) до репрессивных мер (угроз в отношении кандидата, его родственников, друзей; снятия с предвыборной гонки под разными предлогами). В истории стран, вступивших на демократический путь развития, можно найти немало примеров создания определенных трудностей тем, кто финансировал избирательные кампании политической силы, противоборствующей властной элите. Кроме того, на практике нередки случаи привлечения к избирательной кампании административного ресурса всевозможных проверяющих и контролирующих инстанций (санэпидемслужбы, налоговой инспекции, правоохранительных органов, пожарных и т. д.) с целью «образумить» оппонентов. Административное давление на конкурентов приводило к тому, что во время выборов у них могли возникнуть различные проблемы: отсутствие электричества, выключение воды, канализации «на профилактические работы», неработающие телефон и Интернет, внезапное выселение из офиса и т. д. Нередко оппозиционные политики не могли договориться с собственниками помещений о проведении встреч с избирателями, согласовать с администрацией место организации массовых мероприятий. В 90-е гг. обычной практикой было установление информационной блокады оппозиционных кандидатов: редакции и полиграфические предприятия ни под какими предлогами и ни на каких условиях не хотели публиковать материалы конкурентов власти, опасаясь санкций либо перестраховываясь, вводя так называемую «самоцензуру». В нынешней редакции Закона «О выборах» оговорена обязанность СМИ, собственников помещений, типографий предоставлять разным кандидатам равные условия для предвыборной агитации, что значительно улучшило ситуацию.

Нужно сказать, что жесткие административные технологии применяются не только в период проведения политической кампании. В случае победы на выборах (например, выборах мэра какого-либо города или района) «не того» кандидата можно ждать сокращения денежных вливаний со стороны вышестоящего бюджета, дополнительных проверок и «приятных» слов от начальства, которое оказалось недовольно выбором граждан.

2. Действия, направленные на избирателей, также разнообразны. Самыми позитивными способами повлиять на мнение граждан при помощи административных технологий являются традиционные «показательные выступления» власти перед днем голосования (обещания повысить пенсии, стипендии, зарплаты бюджетникам) и непосредственные меры по реализации обещанного (асфальтирование дорог, наведение порядка на территории, включение фонтанов, развешивание светофоров, проведение праздников и т. д.). Одним словом, усиленная реализация всего того, чего граждане ждали от власти в течение межвыборного периода.

Следует обратить внимание на то, что в российском избирательном законодательстве специально оговорен диапазон действий, которые трактуются как подкуп избирателей. Так, например, запрещены^[4]:

• а) вручение избирателям денежных средств, подарков, кроме поощрений за выполнение определенных работ в период избирательной кампании;
• б) вознаграждение избирателей в зависимости от итогов голосования или обещание произвести такое вознаграждение;
• в) проведение льготной распродажи товаров, бесплатное распространение любых товаров, за исключением печатных материалов (в том числе иллюстрированных) и значков, специально изготовленных для избирательной кампании;
• г) предоставление услуг безвозмездно или на льготных условиях, а также воздействие на избирателей, участников референдума посредством обещаний передачи им денежных средств, ценных бумаг и других материальных благ (в том числе по итогам голосования);
• д) оказание услуг иначе, чем на основании принимаемых в соответствии с законодательством решений органов государственной власти, органов местного самоуправления;
• е) проведение лотерей и других основанных на риске игр, в которых выигрыш призов или участие в розыгрыше призов зависит от итогов голосования^[5].

Данные требования появились в законе после череды случаев массового использования технологий материального стимулирования поведения избирателя во второй половине 1990;х гг. В настоящий момент подкуп избирателей трактуется как нарушение уголовного законодательства.

Но существует не только материальное поощрение граждан в различных формах, но и практика воздействия на избирателя принудительного характера. Нередко со стороны руководителей предприятий или организаций, оказавшихся перед необходимостью выполнять задачу вышестоящего начальства обеспечить столько-то процентов голосов за нужного кандидата, под угрозой увольнения, лишения премий и т. д. слышатся «ценные указания», как голосовать. Особо «креативные и системные» руководители для полного контроля над сотрудниками даже требуют приносить в качестве отчета фотографии с отметками в бюллетене.

3. Использование преимуществ служебного положения для эффективного ведения кампании — также противозаконный прием из списка административных технологий. Для этих целей могут применяться все имеющиеся в распоряжении ресурсы власти. В 90-е гг. чиновники, занимавшиеся предвыборными кампаниями, порой даже не утруждали себя снятием отдельных офисов для избирательных штабов, используя служебные помещения, связь, труд подчиненных. Госслужащие, занятые организацией выборов, не уходили в отпуск.

За последние годы многие возможные ранее административные технологии ушли в прошлое. Тем не менее соблазн остается и практика в видоизмененном формате продолжается. Одним из главных потенциалов административного ресурса является контроль над огромной армией бюджетников, служащих, работников муниципальных, государственных предприятий и организаций. В связи с этим нередки случаи использования в агитационных целях труда социальных работников, врачей, учителей, дворников, почтальонов и специалистов других профессий.

Часто к технологиям административного ресурса причисляют и целый блок способов фальсификации результатов. Это не вполне корректно, так как подобные противозаконные действия осуществляют представители разнообразных политических сил — как провластных, так и оппозиционных. Ключевыми фигурами в процессе организации выборов, подсчета голосов и подведения итогов являются избирательные комиссии. Для того чтобы сделать работу данных структур максимально прозрачной, половина членов комиссий, по требованиям закона, обязана быть представителями разных политических партий. Кроме того, любой кандидат или партия, участвующие в выборах, имеют право назначить в комиссию любого уровня своих наблюдателей и членов избирательных комиссий с правом решающего голоса. Политический плюрализм, заинтересованность организаторов выборов в строгом соблюдении норм закона и квалифицированная их подготовка являются формулой, обеспечивающей создание условий для прозрачности выборов. В комиссиях, где царит бесконтрольность со стороны оппонентов, обычно и происходят противоправные действия.

Какие фальсификационные правонарушения могут исказить результат волеизъявления граждан на избирательных участках во время выборов?

1. Технология «мертвых душ» — один из самых распространенных противозаконных приемов фальсификации, реализация которого невозможна без непосредственного участия членов избирательных комиссий. Российское законодательство предусматривает проведение процедуры голосования по так называемым спискам избирателей, которые формируются по данным, предоставленным паспортновизовыми службами. В этих списках наблюдатели нередко обнаруживают некорректную информацию, содержащуюся там в силу разных причин, которые могут иметь объективные основания (избиратель уехал или умер в период между составлением списка избирателей и днем голосования) или признаки умышленных действий (включение в список тех, кто там быть не должен). Так или иначе, обе группы таких избирателей объединяет невозможность проголосовать. Поэтому, имея определенный умысел, член избирательной комиссии может попытаться инсценировать волеизъявление таких.

«мертвых душ»: заполнить самостоятельно либо при помощи третьих лиц данные в списках избирателей и отправить бюллетени в урну для голосования. Существует две ключевые технологии попадания таких фальшивых голосов в избирательную урну: вброс и «карусель». В первом случае заинтересованное лицо, пользуясь бесконтрольностью на избирательном участке со стороны иных членов комиссии, наблюдателей, находит вариант вброса в урну фальсифицированных бюллетеней и смешивания их с легальными. Вброс осуществляется как в опечатанную урну для голосования (в том числе и в электронные модификации), так и после ее открытия до процедуры подсчета. Нужно отметить, что члены комиссии — злоумышленники порой совершают удивительные действия, чтобы осуществить задуманную фальсификацию, начиная от выключения электричества в помещении избирательного участка для того, чтобы никто не увидел вброс, и заканчивая почти театральными постановками по отвлечению внимания сторонних лиц. Фальсификация на выборах предполагает уголовное наказание, поэтому члены избирательных комиссий все реже пытаются самостоятельно вбросить бюллетени и все чаще делают это при помощи одной из разновидностей «карусели». Неискушенному человеку заметить применение этой фальсификационной технологии практически невозможно. Внешне все происходит так, как и должно быть: гражданин подходит к члену избирательной комиссии, протягивает паспорт, расписывается в получении бюллетеня, получает его и голосует, но секрет в том, что ангажированный член комиссии вполне может выдать «доверенному избирателю» бюллетень за одну из «мертвых душ». Разоблачить сговор можно лишь в том случае, когда наблюдатель сличит фамилию гражданина в паспорте и в списке избирателей. В практике проведения выборов случаи организации таких «передвижных бригад», перемещающихся с целью фальсификации от участка к участку, где сидят «свои» члены комиссий, нередки.

• 2. Существуют и другие виды «каруселей» («круизное» голосование, «хоровод», «вертолет»), под которыми обычно понимается один из вариантов подкупа избирателей. Механизм, придуманный, вопреки расхожему мнению, не в нашей стране, прост: неподалеку от избирательного участка группа лиц предлагает избирателям за определенное вознаграждение (нередко в виде алкогольных напитков, продуктов, но чаще в виде денег) вынести свой избирательный бюллетень, а взамен опустить в урну уже отмеченный за нужного кандидата или партию. После получения чистого бюллетеня несознательный гражданин, продавший свой голос, получает вознаграждение, а фальсификаторы ставят отметку в нужном квадрате и запускают «карусель» на новый круг. Кстати говоря, развитие технических средств вносит коррективы: в последнее время для контроля за «волеизъявлением» участника «карусели» перед выдачей вознаграждения его обязывают показать фото бюллетеня с отметкой, сделанное, например, с помощью мобильного телефона.
• 3. Встречаются в ходе проведения выборов и иные способы фальсификации — от голосования при помощи фальшивых бюллетеней и открепительных удостоверений до замены избирательных урн с бюллетенями, уже поучаствовавшими в голосовании. Но эта противоправная «самодеятельность» была больше распространена в практике выборов начала — середины 90-х гг., когда избирательная документация не имела серьезных средств защиты от подделки, а участники избирательного процесса не были столь искушены. Хотя справедливости ради нужно сказать, что порой такие «технологии» встречаются и сейчас.
• 4. Фальсификации при помощи механизма досрочного голосования — также один из наиболее распространенных способов избежать дополнительного контроля со стороны лиц, заинтересованных в прозрачности выборов. В настоящий момент избирательное законодательство не всегда допускает возможность досрочного голосования на выборах в федеральные и региональные органы власти, а также на всероссийских референдумах, тем не менее сама практика осталась, особенно на местных выборах. Процедура досрочного голосования допускает для избирателя возможность обозначить свою политическую позицию не в день выборов, а за несколько дней до него. Этой особенностью нередко пользовались нечистоплотные политтехнологи. Политические партии и иные участники предвыборной гонки, как правило, не имеют достаточных ресурсов и механизмов контроля за ходом досрочного волеизъявления, а также наблюдения за процедурой хранения бюллетеней и соблюдения тайны голосования. На практике можно столкнуться с организованным подвозом избирателей, «осознавших» необходимость реализовать свой гражданский долг на выборах. Мотивы, движущие такими избирателями, как правило, разнятся в диапазоне от подкупа до принуждения. Нужно сказать, что в некоторых избирательных кампаниях процент граждан, отдавших свой голос досрочно, доходил до 10% от общего числа избирателей, а следовательно, при низкой явке это могло означать определение победителя выборов еще до самого дня голосования. Так, например, в ряде белорусских областей на выборах президента республики в 2015 г. досрочно проголосовали более 36,6% избирателей.

Еще раз подчеркнем, что участие членов избирательных комиссий в организации подтасовок и фальсификаций является одним из принципиальных вопросов. Без их «помощи» многие «грязные» технологии осуществить невозможно. Именно поэтому избиркомы, как главные организаторы выборов, укомплектовываются по требованиям законодательства по принципу идеологического многообразия; наблюдатели вправе осуществлять мониторинг за их работой, а в последние годы избирательные участки оснащаются видеокамерами. Бесконтрольность на каком-либо одном этапе избирательного процесса может привести к искажению результатов волеизъявления. Так, например, ангажированные члены комиссии, выехавшие с переносной урной для голосования на дому, неоднократно были пойманы на различных махинациях («подсказках» престарелым гражданам, за кого голосовать, замене урн с бюллетенями, фиктивном голосовании и пр.). Подсчет голосов «среди своих» нередко приводил к несоблюдению процедуры выборов и некорректному подсчету, когда, например, голоса за одну партию или кандидата считаются как голоса за других. В средствах массовой информации можно найти примеры и более грубых фальсификаций на избирательных участках: порчи бюллетеней с отметками «не за тех» (например, посредством проставления в них дополнительных отметок^[6]); зачета голосов, отданных в пользу какой-либо политической силы, их оппонентам; умышленной путаницы с пачками бюллетенем; произвольного оформления (фальсификации) итоговых протоколов с результатами голосования; введения некорректных данных в систему автоматического подсчета голосов ГАС «Выборы» и т. д. Такие явления имеют место, когда в избирательных комиссиях царят непрофессионализм, келейность, отсутствует атмосфера конкуренции.

Для предотвращения нарушений организаторы выборов всех уровней должны укомплектовывать штат профессиональными людьми — членами избирательных комиссий и наблюдателями от партий и кандидатов, осуществляющими взаимный контроль. Если же представители разных политических сил присутствуют в составе комиссии лишь формально, работа избиркома может быть малоэффективной с точки зрения закона. Только ответственное соблюдение обязанностей, принципиальность, честность и исполнение закона позволяют оградить избирательный процесс от подтасовок.

Важная роль на выборах у наблюдателей, которые следят за законностью в работе комиссий, легальностью процедуры голосования. Безусловно, такая деятельность не может приветствоваться фальсификаторами выборов. Поэтому до сих пор нередки случаи удаления по надуманным причинам с избирательных участков наблюдателей, которые слишком рьяно отстаивали интересы своего политического руководства. Для этого используются разные технологии — от провоцирования драки с последующим отстранением ее участников от работы комиссии до гораздо более деликатных и тонких. Например, если вывести наблюдателя из помещения для голосования, чтобы «попить чайку» или «перекусить», то у фальсификаторов будет какое-то время для осуществления бесконтрольных действий на участке. В ход идут любые ухищрения: отвлечение внимания, игра на человеческих слабостях, физиологических потребностях и психологических особенностях. Так, если наблюдатель, например, поддался на уговоры и поддержал идею выпить алкогольный напиток, то через некоторое время его можно вывести с территории участка силами правоохранительных органов как нетрезвого. Часто комиссии не дают наблюдателям даже возможности присесть, потому что «предоставление стула в законе не прописано», либо предлагают расположиться вдали от урны для голосования.

Необходимо повторить, что избирательные комиссии бывают ангажированы не только властью, но и ее оппонентами. Тем более что в плюралистической политической среде одной политической силе сложно установить полный контроль над избирательными комиссиями. Например, кого подозревать в злом умысле по поводу фальсификаций на территории, где губернатор — представитель одной партии, а мэр — другой? Поэтому некорректно все фальсификации на выборах приписывать правящей элите.

Безусловно, не нужно воспринимать организацию выборов как простую задачу. Члены избирательных комиссий, наблюдатели и другие участники избирательного процесса часто находятся под колоссальным давлением с разных сторон. Кроме того, неверные действия по организации выборов, которые могут быть истолкованы как нарушения избирательного законодательства, ведут к административным штрафам, а осуществление подтасовок и махинаций на выборах — уголовно наказуемое деяние.

Принципиальные и требовательные работники избирательных комиссий и наблюдатели часто стоят на пути чьих-либо политических амбиций и интересов. Поэтому запугивание, нейтрализация,.

замена или удаление членов комиссий также являются весьма распространенными «грязными» технологиями. Организаторы выборов сталкиваются с угрозами в свой адрес, которые порой приводят к трагическим последствиям.

Существование технологий манипуляции и фальсификации результатов выборов не должно никого расстраивать и разочаровывать. В коммерческой деятельности существует не меньше способов ввести потребителя в заблуждение, всучить ему красивую обертку с посредственным товаром внутри. По оценкам экспертов, применение фальсификационных технологий в политике — это вовсе не залог победы. Использование неправовых приемов редко дает дополнительно более 10−15% голосов. Эффективными методами противодействия фальсификациям являются заинтересованное участие граждан в выборах, а также обладание знаниями о всевозможных уловках и нарушениях.

Изложенные выше методы являются противозаконными и, соответственно, неправовыми. Участники политического процесса в России во имя стабильности в стране должны прийти к выводу о необходимости четкого соблюдения норм Закона «О выборах», неотвратимости наказания за нарушение избирательного законодательства и возможности отстоять свою точку зрения в независимых судах при содействии компетентных и неангажированных правоохранительных органов. Такое согласие редко приходит само по себе, скорее, это вынужденная мера договоренности властей и оппозиции, где первые хотели бы получить легитимную победу, а вторые — возможность выиграть на честных, справедливых выборах. Вячеслав Володин, заместитель главы президентской администрации, отвечающий за вопросы внутренней политики, на семинаре с региональными руководителями исполнительной и законодательной ветвей власти обозначил правила работы в политической сфере на ближайшие годы: «Через конкуренцию должно повышаться качество власти. Но это не значит, что вы (региональная правящая элита. — С.Ч.) должны проигрывать. Вы должны выигрывать, но через конкурентную борьбу»¹.

Практика проведения выборов может нам подсказать множество примеров острых ситуаций. Выборы — это соревнование, конфликт, театр почти военных действий среди политических сил. Главное в этом противостоянии — соблюдать правила игры, а не стремиться к монополизму и бесконтрольности.

• [1] Цит. по: Лафленд Д. Техника государственного переворота // Оранжевые сети: от Белграда до Бишкека / отв. ред. Н. А. Нарочницкая. СПб.: Алетейя, 2008. С. 27.
• [2] Паренти М. Указ. соч.
• [3] Политический атлас современности: опыт многомерного статистического анализа политических систем современных государств. М.: МГИМО — Университет, 2007.
• [4] Федеральный закон от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации».
• [5] Большую известность в политтехнологических кругах получил так называемый «лохо-трон Смирнова», смысл которого был в том, что во время выборов была устроена лотерея со ставками на победу одного из кандидатов. Вовремя вброшенный фейковый результат социологического опроса, по которому якобы явным фаворитом являлся «нужный» для политтехнолога кандидат, привел к тому, что участники лотереи ради своейпобеды массово стали ставить на кандидата-фаворита избирательной гонки и впоследствии голосовать за него, чего и добивался автор этой идеи, известный политтехнологВячеслав Смирнов.
• [6] Известно, что бюллетень, содержащий несколько отметок, на пропорциональных выборах с закрытыми списками кандидатов и в мажоритарных одномандатных округахпризнается недействительным.