Й период. 
Новорожденностъ

В этот период развитие содержаний потребностно-эмоционального и ценностно-смыслового блоков материнской сферы наиболее тесно взаимосвязаны и происходят на фоне общей жизненной ситуации. Период новорожденности во всех культурах выделяется и оформляется многочисленными правилами, обрядами, поверьями и т. д. Мать и ребенок всегда более или менее строго изолируются от внешнего мира и контактов с другими людьми. Помимо гигиенического значения в этом заложен глубокий психологический смысл. Обеспечивается центрация всей жизни матери на ребенке и своих переживаниях. Мать и новорожденный всегда территориально объединены, в некоторых культурах спят вместе, а у арапешей (горное племя в Новой Гвинее) материнские функции распределяются между матерью и отцом и в первые недели они спят втроем [М. Мид]. В этом племени считается, что родители создают душу ребенка совместно в первые месяцы после рождения. Контакт с другими людьми, помимо членов своей семьи, возможен, когда ребенок начнет улыбаться отцу (т.е. по окончании периода новорожденности). В России первые 6 недель мать с новорожденным находились в бане под присмотром повитухи и близких родственниц. В мусульманских традициях мать с новорожденным первые 10 дней считаются нечистыми и до них вообще никому нельзя дотрагиваться, кроме тех, кто помогал в родах. В первые месяцы мать практически не прерывает контакт с ребенком, позже материнские функции распределяются между другими женщинами в семье.

Помимо территориального объединения с ребенком, для матери создаются условия, способствующие приданию всем ее переживаниям положительно-эмоционального значения и закреплению личностной ценности для нее этого периода жизни. Роженица полностью отстраняется от всех дел, кроме ухода за ребенком, или в крайнем случае может что-то делать по дому, практически не прерывая с ним контакта. В новогвинейском племени манус матери разрешается выходить только ночью, чтобы искупаться [М. Мид]. Существующие в каждой культуре формы организации послеродового периода способствуют общему положительно-эмоциональному настрою матери, делая ребенка основной причиной происходящих в ее жизни приятных перемен. Нередко перед родами мать возвращается в свою родительскую семью и остается там первые месяцы жизни ребенка, чаще к ней приезжают ее родственницы по материнской линии. В некоторых культурах мать наряжают в девические одежды и причесывают соответствующим образом, устраивается торжество, центром которого являются мать и ребенок. Своеобразный возврат в «лучшую пору жизни» происходит за счет присутствия близких людей и концентрации наиболее приятных воспоминаний и эмоций, связанных с детством и жизнью в родительской семье. В психоанализе принято считать, что в беременности происходит идентификация матери с ее ребенком, мать как бы возвращается в свое детство, актуализируются ее собственные переживания, что помогает ей после родов достичь необходимой чувствительности к состояниям ребенка. В классическом психоанализе упор делается на актуализацию личностных конфликтов, не разрешенных в детстве, а Д. Винникотт и его последователи видят в этом основу для вхождения матери в специфическое послеродовое состояние «первичного материнского чувства». Как бы то ни было, этот момент очень верно «ухвачен» народными традициями, обеспечивающими наилучшие условия для сосредоточения матери на ребенке и своих переживаниях и придании им положительно-эмоциональной окраски и личностного смысла за счет ведущих и ситуативных эмоций.

Помимо такого эмоционального аккомпанемента, на упрочение ценности ребенка и образование конкретно-культурного варианта интерференции ее с другими ценностями влияет изменение социального и семейного статуса матери в связи с рождением ребенка. Наиболее это выражено в тех культурах, где статус жены и матери является различным. Например, в исламе женщина как жена — сосуд греха, существо второго сорта, для нее необходимо руководство мужчины. Женщина-мать, напротив, высший идеал, эмоциональные связи сохраняются пожизненно именно с матерью, ее статус в семье и обществе очень высок. С рождением ребенка она переходит в эту категорию. Кроме семейного и социального статуса, дети обеспечивают и связь с внешним миром, очень ограниченную для женщины в ортодоксальных исламских семьях. В культурах, где женщина ведет более активную социальную жизнь, наличие ребенка младенческого возраста служит причиной перераспределения ее жизнедеятельности таким образом, что она в достаточной мере обеспечена видами деятельности, связанными с личными удовольствиями (уход за ребенком и общение с ним), и ограничена в тяжелых работах. К ней проявляется повышенное внимание, обеспечиваются поддержка, защита от неприятных переживаний, вообще создаются наилучшие условия.

Описанные условия дают возможность матери сконцентрироваться на своих переживаниях в процессе взаимодействия с ребенком и кормления, не переориентируясь на техническую сторону, так как у нее всегда есть помощники, которые берут на себя именно эту часть материнских функций. Она также временно свободна от других своих функций жены и хозяйки. Ценность ребенка и своих собственных переживаний от взаимодействия с ним свободна от «внедряющихся» и подкреплена общим эмоциональным фоном ситуации. Иначе обстоит дело в нуклеарных семьях евро-американского типа, где, напротив, «внедряющиеся» ценности (необходимость выполнять функции жены и хозяйки, ограничение положительных впечатлений вместо их увеличения, недостаточность патронажа и т. д.) имеют все основания для ослабления ценности ребенка и мешают матери сосредоточиться на взаимодействии с новорожденным.

Традиционное оформление периода новорожденное™ создает благоприятные условия для освоения инструментальной стороны операций ухода и операций общения, так как всегда есть рядом опытные и знающие помощники. Мать может плавно перевести свою реакцию на первый компонент гештальта младенчества в эмоциональное отношение к стилю движений ребенка (второй компонент), так как не возникает неуверенности и страха перед движениями ребенка. Такие же условия создаются для реакции на третий компонент гештальта младенчества (инфантильную результативность). На основе этого формируются стилевые характеристики операционального состава материнской сферы. В операциях ухода большое значение имеют особенности тактильного контакта матери с ребенком («холдинг в узком смысле» по Д. Винникотту). На предыдущих этапах развития женщина обычно не имела опыта обращения с ребенком в первые дни и недели после рождения с полной ответственностью за него. Теперь от нее требуется точная идентификация потребностей ребенка, адекватная этому организация своих действий и соответствующая эмоциональная их окраска (уверенность, бережность, ласковость движений). Эти качества существенным образом зависят от общей материнской компетентности и отношения к ребенку. Второе обеспечено типом оформления периода новорожденное™, «накладывающимся» на стартовые содержания материнской сферы, а первое формируется непосредственно в процессе взаимодействия (разумеется, также на уже имеющейся основе). В развитии стиля операций ухода можно выделить следующие этапы, которые в общих чертах стабилизируются к трем неделям.

• 1. Первые реакции страха, опасения, растерянности или «трепетной осторожности», когда мать мало концентрируется на своих ощущениях от тактильного контакта, а в основном переживает смешанное чувство удивления, восторга или опасения и привыкает к внешнему виду и самому существованию ребенка. Это может проявляться в разных вариантах от отношения к ребенку как «чуду» до панического страха перед ним.
• 2. Появление удовольствия от контакта и переход в «ласковую осторожность» или «тревожную осторожность» в зависимости от всей динамики содержаний материнской сферы и условий взаимодействия. На этом этапе возникает тенденция увеличивать или ограничивать тактильный контакт.
• 3. Появление уверенности в движениях и отделения инструментальной стороны операций от эмоциональных переживаний тактильного контакта в субъективном опыте матери. Тактильный контакт приобретает самостоятельный статус ласки. Мать начинает инициировать тактильный контакт, переводя его в средство общения. Обеднение эмоциональной ценности тактильного контакта под влиянием «внедряющихся» ценностей (необходимость перераспределения своих ресурсов между ребенком и другими функциями в семье и т. п., сниженная ценность ребенка, некомпетентность и т. д.) лишает тактильный контакт в процессе ухода самостоятельной ценности для матери и не способствует формированию его как средства эмоционального общения.
• 4. Обратное совмещение инструментальной и эмоциональной сторон тактильного контакта, возникновение индивидуального материнского стиля операций ухода.

Динамика развития стиля операционального состава может фиксироваться на каждом из этих этапов в зависимости от стартового содержания всей материнской сферы и условий периода новорожденности. Сходная картина существует относительно операций общения и стиля эмоционального сопровождения. Большое значение здесь имеет развитие компетентности матери. Как показали исследования материнскодетского взаимодействия, период новорожденности в этом отношении является решающим. Уже обсуждались связанные с этим позиции Д. Винникотта, М. Кляйн и других исследователей, признающих, что развитие компетентности матери обусловлено ее особым состоянием, позволяющим ей идентифицироваться с ребенком. В теориях социального научения этот процесс рассматривается как взаимное научение членов диады посылать и распознавать сигналы о своих состояниях в процессе взаимодействия [D. N. Stern, Т. Field, A. Fogel, J. Gewirts и другие]. В отечественных исследованиях подробно проанализированы развитие эмоционального взаимодействия, складывающееся к концу периода новорожденности [М. И. Лисина, М. Ю. Мещерякова и другие], возникновение у матери различения интонационной структуры плача ребенка и его использование ребенком как средства взаимодействия [Н. Я. Кушнир] и другие особенности. Выше было подробно рассмотрено формирование у матери стиля эмоционального сопровождения. Теперь ясно, что на него влияет, помимо всей истории развития материнской сферы женщины, ситуация периода новорожденности. Существующая в этой ситуации тенденция взаимодействия ценностей стимулирует образование варианта эмоционального сопровождения относительно именно этого ребенка (в пределах, ограниченных индивидуальными характеристиками матери).

Условия периода новорожденности влияют и на другие операции общения (эмоциональное выражение лица матери, глазной контакт, baby talk). Заинтересованность матери внешним видом ребенка, способность и возможность сосредоточиться на его лице и «уловить» свои переживания при этом возникают только в том случае, если мать не отвлекают мысли, далекие от непосредственного взаимодействия. Мать может заметить изменения в мимике лица ребенка, движениях его глаз, губ. Она старается эти изменения уловить, удержать, стимулировать. Уже к трем неделям у таких матерей хорошо выражено «экспериментирование» с реакциями ребенка во время взаимодействия, которое выражается в изменении положения ее лица, удержании взгляда ребенка и возвращении своего взгляда, когда ребенок «теряет» глазной контакт, стимуляции изменений его мимики, которую мать интерпретирует как выражение удовольствия. Для этого требуются время и эмоциональный настрой матери. То же самое относится к речи. Ребенок рано начинает двигать губами и произносить звуки, на которые мать отвечает (помимо общего включения baby talk в процесс взаимодействия). Уже к двум месяцам можно отметить попытки ребенка изменить движения губ и интонации голоса в процессе речевого контакта матери с ним. Замечая это, мать активно использует новые возможности для расширения средств общения. Появляется возможность освоить средства взаимодействия, отъединить свои переживания от задач ухода, что позволяет впоследствии не смешивать свое удовольствие от общения с ребенком со значением гигиенических или лечебных процедур. Особенно это важно в тех случаях, когда у ребенка есть проблемы в развитии. Акцептация матери на своем удовольствии от контакта позволяет ей не демонстрировать ребенку свои переживания по этому поводу и не создавать общий неблагоприятный фон взаимодействия.

Разумеется, в условия периода новорожденности, помимо описанных, входят и особенности ребенка. Однако они имеют значение только в том случае, когда у новорожденного недостаточно или неадекватно выражены «эволюционно ожидаемые» для матери стимулы. Исследования процесса развития взаимодействия матери с ребенком в этом периоде показывают, что, во-первых, проявления необходимых форм поведения ребенка возникают постепенно и зависят от поведения матери, а во-вторых, существуют достаточно широкие индивидуальные границы этих проявлений. Отрицательно влияют на динамику развития материнского поведения и ее чувств к ребенку достаточно сильные нарушения во внешнем виде и поведении последнего (уродства, серьезная перинатальная патология, нарушения психики, в том числе и симптомы аутизма, свойственные недоношенным особенности внешнего вида и поведения, в частности непринятие ребенком прилегающей лозы при взятии на руки, отрицательная реакция на контакт и т. п.).

Все описанные особенности периода новорожденности для матери позволяют ей сформировать основу для налаживания с ребенком тех отношений, которые описываются как симбиоз, диадические отношения, совокупная деятельность. Для матери это представляет собой способность адекватно воспринимать и на эмоциональном уровне переживать состояние ребенка. На основе этого понимания и в зависимости от содержания ее материнской сферы мать удовлетворяет потребности ребенка, о которых имеет представление (в физическом комфорте и пище), и те, о которых не имеет такого четкого представления и удовлетворяет их как свои (потребность в контакте, эмоциональном взаимодействии). Как уже ясно, для удовлетворения «знаемых» матерью потребностей ребенка так же необходимы ее собственные, от которых зависит качество ее действий.

В процессе взаимодействия с ребенком и освоения своих собственных переживаний стабилизируется и закрепляется возникшее еще в беременности отношение к ребенку как части себя, но в то же время самостоятельному существу. В данном случае можно говорить о «симбиотической фазе» и «фазе сепарации» для матери относительно значения для нее именно этого ребенка. Такое отношение к ребенку обсуждается с двух точек зрения: возникновения чувства «мой ребенок» и появления отношения к ребенку как самостоятельному субъекту, личности, имеющему право на свои собственные переживания и дальнейшую самостоятельность. Возникновение чувства «мой ребенок» В. И. Брутман рассматривает как берущее свое начало в беременности и основанное на сложном комплексе соматических переживаний и представлений женщины о своем ребенке. Уже представление о ребенке как «части меня», образующееся в процессе смутных неосознаваемых ощущений, имеет основания для выделения его как части, которая затем оформляется в образ ребенка как нечто целостное. В течение беременности женщина «сродняется» с соматически-сознательным комплексом представлений о ребенке, и возникает чувство «мой ребенок» и «я — мать этому ребенку». После рождения дифференцированность этих представлений, помимо способности к переживанию состояний ребенка, дает возможность выделить его как самостоятельного субъекта. Индивидуализация ребенка, отношение к нему как к субъекту является одной из существенных характеристик материнского отношения. Она позволяет матери приспосабливаться к особенностям ребенка и гибко варьировать режим [Д. Рафаэль-Лефф], видеть в ребенке субъекта общения [О. А. Смирнова, С. Ю. Мещерякова], стимулирует в дальнейшем успешность фазы сепарации [D. Stern] и развитие Я-концепции [М. Малер, Н. Н. Авдеева], установление оптимальных детско-родительских отношений в более старшем возрасте [А. С. Спиваковская, А. Я. Варга и другие].

Нарушения во взаимодействии матери с ребенком в период новорожденное™ имеют последствия не только для ребенка, но и для развития материнской сферы. Это касается и последствий сепарации, особенно длительной. Одной из форм такой сепарации является разделение матери с ребенком при преждевременных родах. Необходимые для матери условия не только нарушаются, но и усугубляются за счет опасности для ребенка. В таких условиях нередко резкое ослабление стремления матери к контакту с ребенком, нарушение грудного кормления и т. д. [О. Р. Ворошнина и другие]. Другим вариантом, осложняющим развитие материнского чувства, является рождение близнецов [Е. А. Сергиенко с соавторами].

При анализе периода новорожденное™ необходимо остановиться на явлении послеродовой депрессии. Она известна давно, ее описание встречается в медицинских трактатах начиная с IV в. н.э. Послеродовая депрессия в слабой форме отмечается почти у 50% женщин, сильно выражена в 1% случаев [Г. В. Скобло, О. Ю. Дубовик]. Послеродовая депрессия может быть выражена в форме редких кратковременных эпизодов или постоянно повторяющихся и длительных состояний. Она возникает чаще всего в период новорожденное™ и может длиться от 2—3 недель до 5 месяцев. Чаще всего, особенно при слабой и средней выраженности, проходит сама. Физиологическим основанием послеродовой депрессии является гормональная перестройка после родов. Однако эта перестройка происходит у всех женщин, а депрессия возникает не у всех. Ее начало и выраженность не зависят от интенсивности гормонального фона, но существенно зависят от двух следующих факторов: а) индивидуальный стиль переживания женщиной гормональных изменений, сопровождающих разные фазы репродуктивного цикла (депрессивные состояния в пубертате, выраженный депрессивный характер предменструального синдрома, склонность к депрессиям в первый триместр беременности); б) условия беременности и периода новорожденности, способствующие резкому понижению ценности ребенка на фоне сильного напряжения «внедряющихся» из других потребностно-мотивационных сфер матери. Явления, поведенчески сходные с послеродовой депрессией, наблюдаются и у высших животных, в частности у приматов. В этих случаях мать полностью теряет интерес к детенышам и последние погибают. Обычно это сопровождается неблагоприятными для выращивания потомства условиями во внешней среде или в сообществе. В таких случаях единственная возможность сохранить мать как репродуктивно-зрелую особь до «лучших времен» — это избавить ее от потомства. У человека влияния внешних неблагоприятных условий, способствующих возникновению депрессии, всегда индивидуальны и выражаются в потере ребенком своей самостоятельной ценности для матери. Однако для нее абсолютно невозможно отказаться от ребенка (в данном случае не имеются в виду женщины, отказывающиеся от ребенка). Особенность послеродовой депрессии состоит в потере (или невозникновении) чувств к ребенку. Помимо фрустрации этого чувства, которое всегда в какой-то мере знаемо и ожидаемо для матери, возникает резкое чувство вины или ущербности, так как неизбежна оценка своего состояния по сравнению с имеющимися культурной и семейной моделями материнства. При послеродовых депрессиях, помимо психотерапевтического и при необходимости медикаментозного лечения, обязательно поддерживающее и внимательное отношение членов семьи. Для матери большое значение имеет, если она уверена, что ребенку оказывается необходимый уход, он обеспечен любовью и вниманием, которые она не может ему предоставить.

Описание периода новорожденности показывает его необыкновенную важность и значение для развития материнской сферы. Происходит стабилизация всех содержаний; освоение и развитие операционального состава; конкретизируется отношение к компонентам гештальта младенчества; возникновение переживаний от взаимодействия с ребенком формирует окончательное содержание потребности в материнстве и потребности в заботе о ребенке; интерференция ценностей, конкретизируясь в условиях периода новорожденности, приобретает свое устойчивое содержание. Все это создает основу для перехода к следующему периоду пятого этапа, на котором мать и ребенок становятся «партнерами», разделяющими между собой совместную деятельность. Основные функции матери на этом этапе — эмоциональное санкционирование целедейственного звена в развитии структуры деятельности и формирование у ребенка привязанности и базовых структур отношения к миру.