Веймарская республика и конституция 1919 г

В июле 1919 г. в городе Веймаре была принята конституция германского государства, известная в истории как Веймарская конституция, провозгласившая Германию республикой с федеральным устройством. В ее преамбуле были закреплены принципы «народного единства» и «народного суверенитета», а также «свободы» и «социальной справедливости». Носителями государственной власти становились выборные на основе всеобщего избирательного права рейхстаг и президент.

Бывшие союзные государства получили название «земель». Всего в состав Германской империи (официальное название было сохранено) вошли 15 земель и три вольных города. В землях были свои законодательные собрания (ландтаги) и конституции. Однако империя (федеральное государство) имела подавляющее преимущество в полномочиях и компетенции по отношениям к землям. Права земель были значительно ограничены в области законодательства и в финансовой сфере. В конституции предусматривался сложный порядок распределения законодательных прав между империей и землями, основанный на главном принципе — «имперское право имеет преимущество перед правом земель». Существовала статья о «имперской экзекуции», по которой органы федеральной власти с помощью военной силы могли заставить отдельные земли выполнять возложенные на них конституцией обязанности.

Высшим законодательным органом республики объявлялся рейхстаг, избираемый сроком на четыре года на основе всеобщего избирательного права. Избирательными правами наделялись мужчины и женщины, достигшие возраста 20 лег. Была установлена пропорциональная система выборов. В компетенцию рейхстага входили ратификация международных договоров, утверждение бюджета, внесения поправок в конституцию. Рейхстаг принимал законы по вопросам подданства, свободы передвижения, эмиграции и иммиграции, выдачи преступников, обороны, денежной эмиссии, таможни, печати, организации союзов, проведения собраний, а также устанавливал законодательство о торговле, банках, промышленности, железных дорогах и мореплавании, о рабочих, формировал уголовное и гражданское право.

Органом представительства земель являлся рейхсрат, который формировался из представителей правительств отдельных земель (всего 66 представителей). Каждая земля имела один голос плюс дополнительное количество голосов, из расчета один голос на каждые 70 тыс. избирателей, но ни одна из них не могла иметь более ²/₅ всех голосов, т. е. обладать абсолютным большинством, которое требовалось для изменения конституции. Более того, чтобы избежать доминирующего положения Пруссии в рейхсрате, половина из 26 прусских голосов передавалась непосредственно прусским провинциям.

Формально рейхсрат не обладал законодательными полномочиями, но рейхстаг не мог без согласия рейхсрата повышать расходную часть бюджета или включать в него новые статьи расходов. Рейхсрату принадлежало право отлагательного вето в отношении законов, принятых в рейхстаге, преодолеть которое последний мог только квалифицированным большинством голосов при повторном рассмотрении законопроекта. Законодательная инициатива принадлежала членам рейхстага и имперскому правительству, но правительственный законопроект нуждался в одобрении рейхсрата. Наряду с рейхстагом рейхсрат обладал правом решения вопроса об изменении или внесении поправок в конституцию.

Главой государства был президент, избиравшийся всеобщим голосованием сроком на семь лет, с правом переизбрания. Президент наделялся широкими полномочиями: мог распустить парламент и назначить новые выборы, объявить чрезвычайное положение, являлся главнокомандующим вооруженными силами, представлял государство внутри страны и на международной арене, в случае недостижения согласия палатами парламента решающее слово оставалось за президентом. Он мог самостоятельно принять решение, в том числе назначить по своему усмотрению канцлера и министров. Президент наделялся правом отменить с помощью референдума закон, принятый рейхстагом. Ему как внепартийному «арбитру» и отводилась главная роль в установлении политической стабильности в стране.

Особое место в конституции занимала ст. 48 о чрезвычайных полномочиях президента, названная впоследствии статьей о «президентской диктатуре». Эта статья предоставляла президенту право с помощью вооруженной силы принудить любую землю «выполнять обязанности, возложенные на нее Конституцией или имперским законом», а также принимать меры в случае «серьезного нарушения общественной безопасности и порядка» или угрозы такого нарушения. При этом президент мог полностью или частично приостановить действие статей об основных правах немцев.

Наделяя президента огромными полномочиями, авторы конституции просмотрели опасность ослабления рейхстага и того, что президентская чрезвычайная власть может оказаться в руках людей, которые используют ее отнюдь не в народных интересах.

Президент по предложению рейхстага мог быть смещен со своего поста народным голосованием. Рейхстаг до окончательного решения референдума должен был вынести постановление ²/з голосов своих членов об отстранении президента от должности. Если на референдуме предложение рейхстага было отклонено, президент считался переизбранным, что влекло за собой роспуск рейхстага.

Конституция предусматривала также крайне сложную процедуру импичмента. В случае предъявления обвинения президенту, рейхсканцлеру или министру в «преступном нарушении Конституции или имперского закона» не менее чем 100 членами рейхстага и при поддержке этого решения ²/з голосов членов рейхстага обвинение должно было рассматриваться Государственным судом Германской империи.

Канцлеру как главе правительства поручалось «формирование основных принципов политики». Правительство назначалось президентом в принципе без учета парламентского большинства, но нуждалось в доверии рейхстага. Оно несло ответственность перед парламентом, который мог выразить вотум недоверия как всему составу, так и отдельным членам кабинета. Каждый член правительства должен был уйти в отставку в случае выражения ему недоверия. На правительство по правилу контрасигнатуры переходила ответственность за все приказы и распоряжения президента, так как они должны были скрепляться подписью рейхсканцлера или соответствующего министра.

Конституция декларировала широкие демократические права и свободы граждан: равенство всех перед законом, включая мужчин и женщин, неприкосновенность личности и жилища, тайну переписки, свободу слова, печати, собраний, объединений, запрещение цензуры, восьмичасовой рабочий день, охрану труда, пособие по безработице, гарантии неприкосновенности частной собственности и т. д. Однако все эти права дополнялись формулой об исключениях, «допускаемых на основании закона».

Принципиально новым было предоставление правоспособности (т.е. прав юридического лица) союзам, преследующим политические, социально-политические и религиозные цели, которые, по Германскому гражданскому уложению 1900 г., относились к «неправоспособным обществам». Право на особое профессиональное представительство получили и чиновники.

Конституция возлагала на государство обязанность всемерно помогать развитию предпринимательства, поддерживая при этом «средний класс», обеспечивать «хозяйственную свободу отдельной личности», свободу договоров в хозяйственном обороте, пресекать ростовщичество и пр.

На государство возлагалась особая ответственность в деле «социализации собственности». Принудительное отчуждение собственности могло быть предпринято только «для общего блага» и на «законном основании». Из этого общего правила допускались, однако, исключения в соответствии с имперским законом.

Предусматривался особый контроль государства за распределением и пользованием земли с целью предупреждения злоупотреблений и обеспечения «каждого немца здоровым жилищем, а всех германских семей, особенно многодетных, домашним очагом и правом работы». Вместе с тем государство наделялось правом принудительного отчуждения земли. При этом «обработка и пользование почвой… землевладельца» закреплялись в конституции в качестве его «обязанности по отношению к обществу».

В конституции подчеркивалась обязанность империи оказывать особое покровительство «рабочей силе». Формы этого покровительства выражались в предоставлении рабочим права на свободное объединение в союзы в целях «сохранения и улучшения условий труда без всяких ограничений», на коллективный договор, на социальное страхование для сохранения здоровья, работоспособности, охраны материнства, а также в случае старости.

Однако для осуществления всех этих положений в Веймарской Германии не было соответствующих условий, необходимой экономической базы, должного уровня общественного сознания, а главное, политической стабильности. Более того, текущее законодательство часто ограничивало позитивное содержание социальных положений конституции. Так, например, право рабочих на восьмичасовой рабочий день было изменено законом 1920 г., допускающим 10-часовой рабочий день. Деятельность производственных советов ограничивалась сферами «содействия разработке новых методов производства», «согласования служебных инструкций» и пр. Закон от А февраля 1920 г. прямо запрещал им «вмешиваться в руководство производством своими самостоятел ьн ы м и рас поряжениями «.

Веймарская республика просуществовала около 15 лет. Весь этот период страна сотрясалась стачками, путчами, террористическими актами, связанными с резкой поляризацией политических сил, находилась в экономическом кризисе. Временная экономическая стабилизация в 1928 г. сменилась разрушительным мировым экономическим кризисом, новым резким падением производства, ростом безработицы. В 1932 г. промышленное производство сократилось больше чем на 50% по сравнению с 1913 г., почти 30% трудоспособного населения потеряло работу. В этих условиях произошел рост влияния и численности различных радикальных течений: от правых националистических, таких, как Национал-социалистская немецкая рабочая партия (НСДЛП), до левых — германской компартии. Вес и значение этих двух партийных полюсов росли вместе с их неприятием Веймарской демократической республики. Для одних она была преградой социалистической революции и установления «всеобщего равенства», для других — помехой к установлению нацистской тоталитарной диктатуры.

В глубоко расколовшемся немецком обществе левые силы не смогли достичь компромисса, единства действий, так необходимого в условиях жесточайшего кризиса, угрозы фашизма. Для немецких коммунистов, проводивших линию Сталина и Коминтерна, социал-демократы были «могильщиками немецкого социализма», главными противниками мировой революции. Коммунисты разоблачали социал-демократов как агентуру «германского монополистического капитала», «социал-фашистов». Социал-демократы исключали компромиссы с коммунистами как с партией «узколобого классового доктринерства», действующей по указке «чужой державы». Отсутствие согласия левых сил имело роковые последствия.

Нестабильность Веймарской республики была связана с глубоким неприятием большинством немцев, считавших ее порождением «позорного» Версальского мирного договора. По старым добрым временам тосковала не только бывшая правящая верхушка, но и широкие средние слои населения, которые потеряли в результате кризиса, безудержной инфляции свой достаток и имущество.

Веймарская республика не опиралась на прочный фундамент в силу изъянов самого конституционного порядка. Так, широкие демократические права и свободы, в частности свобода печати, при отсутствии цензурных ограничений способствовали беспрецедентному росту шовинистической, милитаристской пропаганды.

Литература

такого толка фактически захлестывала страну. Отсутствие конституционного запрета на деятельность партий, сеющих рознь среди немецкого народа, разжигавших национальную вражду, антисемитизм, создавало условия не только для роста нацистских организаций, но и для легального вхождения НСДАП в веймарскую общественно-политическую и государственную систему.

Роковой ошибкой республики было то, что она не лишила власти реакционную военщину, не реорганизовала бюрократический аппарат. Кадровый состав рейхсвера в массе своей был настроен реакционно, за счет бывших кадров рейхсвера пополнялись растущие нацистские полувоенные организации. Выражением полного неприятия рейхсвером Веймарской республики стал поднятый его командованием вместе с праворадикальными офицерскими организациями в мае 1920 г. военный путч КаппаЛютвица. Армия, подчиняющаяся по конституции только рейхсканцлеру, фактически была бесконтрольной и превратилась в самостоятельную политическую силу.

Плохими защитниками демократических порядков, да и просто правопорядка, были и старые судейские кадры с их старыми консервативно-монархическими убеждениями. Так, за 1918— 1922 гг. в Веймарской республике было совершено левыми экстремистами 22 политических убийства, все виновные были сурово наказаны, 10 человек казнены. За это же время правыми террористами было совершено 354 политических убийства, из них только один был сурово наказан, но ни один не был казнен.

Слабость политической воли Веймарского государства была связана также с отсутствием единства действий его высших органов власти. Рейхстаг не стал проводником демократии, конституционного порядка, так как в нем, особенно в последние годы Веймарской республики, в силу острого партийного противоборства сложилась ситуация полной невозможности образования позитивного большинства, способного предложить народу умеренную программу выхода из кризиса.

Частые и необоснованные, особенно в последние годы Веймарской республики, роспуски парламента, внушали немцам представление о его полном бессилии, с которым было связано и бессилие республиканского правительства, не обладавшего большинством в рейхстаге и не пользовавшегося его доверием и поддержкой. Прямым следствием этого стали «президентские кабинеты», назначаемые президентом по собственному усмотрению. В обстановке перманентно вводимого им на основании ст. 48 Конституции чрезвычайного положения страна управлялась не с помощью законов, а с помощью чрезвычайных указов, В 1932 г., например, президент Гинденбург издал 66 чрезвычайных указов, в то время как рейхстаг, занятый в основном второстепенными дебатами, издал только пять законов.

В совокупности эти факторы дискредитировали веймарскую политическую систему и все настойчивее склоняли массовое сознание к поиску «сильной руки».