Незаконное проведение искусственного прерывания беременности (ст. 123 УК РФ)

Непосредственный объект — здоровье беременной женщины. Вне зависимости от сроков беременности ее прерывание всегда нарушает нормальную жизнедеятельность организма и нередко приводит к неблагоприятным последствиям. Потерпевшей является беременная женщина, давшая согласие па проведение искусственного прерывания беременности. Учитывая, что аборт представляет собой медицинское вмешательство, в случаях, когда потерпевшей менее 15 лет или она признана недееспособной, требуется согласие ее законных представителей. При этом последние могут действовать и против воли потерпевшей. Уголовная ответственность женщины, прервавшей беременность у себя самой, исключается.

Объективная сторона складывается из активных действий в виде искусственного прерывания беременности. Искусственное прерывание беременности может быть проведено только в соответствии со специальными правилами, в медицинском учреждении врачами, имеющими специальное образование, по желанию женщины и при отсутствии противопоказаний. Способы его проведения могут быть различными (оперативный, механический, токсический, медикаментозный и др.) и на квалификацию содеянного не влияют. Преступление является оконченным после проведения операции по изгнанию эмбриона (плода). При этом не имеет значения, причинен ли какой-либо вред здоровью женщины.

Термин «незаконный», используемый в наименовании ст. 123 УК РФ, указывает на бланкетность рассматриваемой уголовно-правовой нормы. В частности, вопрос о законности прерывания беременности ставится применительно к соблюдению таких правил, как срок беременности, допускающий ее прерывание, наличие специальных показаний (медицинских либо социальных). Так, искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям — при сроке беременности до 22 недель, а при наличии медицинских показаний и согласия женщины — независимо от срока беременности (ст. 56 Федерального закона «Об охране здоровья граждан в Российской Федерации»). К медицинским показаниям относится, например, наличие у женщины острого инфекционного заболевания, острого воспалительного процесса любой локализации и др. К социальным показаниям относятся, например, пребывание женщины в местах лишения свободы, беременность в результате изнасилования, смерть мужа во время беременности, решение суда о лишении родительских прав и др.

О незаконности прерывания беременности могут свидетельствовать также его производство при наличии медицинских противопоказаний к операции, проведение операции лицом, не имеющим надлежащей медицинской подготовки, прерывание беременности без согласия беременной женщины, нарушение иных правил, предусмотренных действующим законодательством РФ об охране здоровья граждан и соответствующими нормативными актами.

Субъективная сторона — вина в виде прямого умысла. Лицо осознает, что, не имея необходимого образования и специальности, производит искусственное прерывание беременности потерпевшей и желает совершить эти действия.

Субъект — лицо, не имеющее специального высшего медицинского образования соответствующего (гинекологического) профиля. Такими лицами могут быть как врачи другого профиля, не имеющие права на оперативное вмешательство, связанное с прерыванием беременности, так и лица, имеющие среднее медицинское образование, а равно лица, не имеющие вообще никакого отношения к медицинской профессии^[1].

Незаконное проведение искусственного прерывания беременности следует отграничивать от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего прерывание беременности. В качестве основного критерия выступает наличие согласия потерпевшей на прерывание беременности. Но данный критерий не является единственным. Для правильной квалификации необходимо учитывать и иные обстоятельства. Так, способом совершения деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ, могут быть как действия «общего» характера (нанесение ударов, ранений, повлекших прерывание беременности), так и действия, специально направленные на прерывание беременности (например, введение в организм потерпевшей обманным путем медицинских препаратов, влекущих прерывание беременности). Объективную сторону же деяния, предусмотренного ст. 123 УК РФ, образуют действия, по своему характеру направленные исключительно на прерывание беременности. Кроме того, субъективная сторона деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ, может быть выражена как в виде прямого, так и косвенного умысла, тогда как незаконное проведение искусственного прерывания беременности с субъективной стороны предполагает наличие лишь прямого умысла. Наконец, ст. 123 имеет по сравнению со ст. 111 УК РФ более ограниченный круг ответственных субъектов.

Уголовная ответственность за проведение искусственного прерывания беременности исключается, если лицо действовало в состоянии крайней необходимости (например, в случае, когда врач, проводя хирургическую операцию беременной женщине, пострадавшей в автомобильной аварии, обнаруживает, что сохранение беременности нс гарантирует успех операции).

Часть 3 ст. 123 УК РФ предусматривает уголовную ответственность в случае неосторожного причинения последствий в виде смерти или тяжкого вреда здоровью. Последствия могут наступить как во время операции, так и после ее проведения, но они должны находиться в причинной связи с искусственным прерыванием беременности, которая устанавливается исходя из конкретных обстоятельств дела с учетом данных судебномедицинской экспертизы. В этом сл}шае преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 123 УК РФ, имеет материальный состав и считается оконченным с момента наступления смерти потерпевшей либо причинения тяжкого вреда ее здоровью.

В случае жизнеспособности изгнанного плода последующие действия по его умерщвлению или оставлению в беспомощном состоянии образуют совокупность преступлений и квалифицируются по ст. 123 и ст. 105 или 125 УК РФ.

Состав преступления, установленного ч. 3 ст. 123 УК РФ, имеет сложную конструкцию субъективной стороны, предусматривая две формы вины. В этих случаях лицо, умышленно совершая незаконные действия по искусственному прерыванию беременности, предвидит возможность наступления тяжкого вреда здоровью либо смерти потерпевшей, однако без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на их предотвращение или же не предвидит возможность их наступления, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно и могло было их предвидеть. Поскольку любое прерывание беременности опасно для здоровья и жизни женщины, которой его делают, не исключена возможность, что подобные последствия наступят и в результате производства данной операции. В подобной ситуации вопрос об ответственности врача решается так же, как и при аналогичном исходе любой другой хирургической операции. В случае если обозначенные выше последствия наступают в результате несоблюдения установленных правил производства искусственного прерывания беременности, то возможно наступление уголовной ответственности за причинение тяжкого вреда здоровью либо смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей (ч. 2 ст. 118 или ч. 2 ст. 109 УК РФ).

Если причинение смерти или тяжкого вреда здоровью потерпевшей охватывалось косвенным умыслом виновного, то ответственность наступает по совокупности преступлений — по ст. 105 и ст. 123 УК РФ либо ст. 111 ист. 123 УК РФ.

• [1] В юридической литературе высказано мнение о необоснованном исключении из кругаответственных субъектов за незаконное производство аборта (ч. 1 ст. 123 УК РФ) акуше-ров-гинекологов (См., например: Тасаков С., Шумилов А. Искусственное прерывание беременности (аборт). Уголовно-правовые аспекты // Уголовное право. 2004. № 2; Киселева М. Уголовная ответственность за незаконное прерывание беременности // Уголовное право.2008. № 4). Последние могут быть привлечены к уголовной ответственности за производство аборта при нарушении правил, установленных действующим законодательством, тольков случае наступления в результате их действий тяжких последствий в виде тяжкого вредаздоровью (ч. 2 ст. 118 УК РФ) либо смерти (ч. 2 ст. 109 УК РФ), а при наличии соответствующих оснований и по ст. 235 УК РФ за незаконное занятие частной медицинской практикойбез лицензии.