Гендерные образы в учебной, художественной и периодической литературе

Школьные учебники — непременный атрибут учебного процесса, и в период школьного обучения — средство массовой информации. Учащиеся постоянно ими пользуются, изучают и рассматривают то, что в них включено.

Анализ этого материала показывает, что учебники и учебные пособия полны проявлениями сексизма: в большинстве случаев мальчики изображаются главными действующими лицами, как правило — смелыми, независимыми, способными на риск, а девочки — пассивными, второстепенными персонажами, ожидающими помощи и поддержки. Л. В. Поповой и Н. А. Орешкиной был проанализирован ряд учебников для начальной и средней школы и обнаружено, что в них в качестве главных действующих лиц также преобладают мальчики^[1].

На иллюстрациях в 66% изображены только мальчики и мужчины, тогда как девочки и женщины присутствуют только на 13,6% картинок. Еще больший дисбаланс характерен для рассказов, упражнений и задач: в 81,2% повествуется только о мальчиках и мужчинах и лишь в 17,9% — о девочках и женщинах. В подавляющем числе иллюстраций, рассказов, упражнений женские персонажи наделены стереотипными характеристиками: их спасают, защищают, поучают.

Однако известно, что количество может и не быть самым значимым показателем. Каково же содержание иллюстраций, рассказов, в которых фигурируют девочки и мальчики? Какие роли им отводятся, какими характеристиками они наделяются? Содержательный анализ помогает раскрыть доминирование обыденных стереотипов относительно места мужчин и женщин в жизни и обществе. В тех редких случаях, когда женщины и девочки появляются на страницах учебников, они в большинстве случаев представляются пассивными, зависимыми, несамостоятельными: они болеют, заблудились, им помогают, их спасают. Они показаны в ситуациях, закрепляющих стереотипные представления о полах: в математических задачах, в которых действуют лица женского пола (они составляют лишь ¼ всех задач), они занимаются преимущественно покупками и кухней. Мужчины и мальчики на иллюстрациях в учебниках изображены активными, занятыми работой, своим хобби: играют в шахматы, во что-то играют все вместе, работают или же в традиционном виде (мальчик лежит на тахте в задумчивости).

А вот упражнение для закрепления порядковых числительных с примером для подстановки: «Я родился в … году». Такой пример ставит, по крайней мере, половину класса в положение людей, которых не стоит замечать. Вот упражнение «Чем пахнут ремесла» из учебника русского языка: на сопровождающей картинке и в самом упражнении, посвященном профессиям, представлены только мужчины. Скрытое «послание» очевидно: мир профессий существует, в первую очередь, для мужчин, а для женщин он второстепенен.

Стереотипные представления могут проявляться весьма тонко через неосознаваемый подбор лексики. Л. В. Попова отмечает, что «в учебнике математики для 1-го класса в тех случаях, когда речь идет о девочке, используется глагол „отдала“, т. е. поделилась, проявила женское качество заботы о других. Когда речь идет о мальчике, мужчине, чаще употребляется выражение „он дал“, которое имеет несколько другой смысловой оттенок»^[2].

Скрытый и явный сексизм присутствует в учебниках для старших классов, давая веские основания для предположения о некоторой доле влияния на профессиональный выбор девушек и юношей. Например, в учебниках по алгебре и началам анализа приведен ряд портретов ученых со времен древней истории до наших дней. В нем представлены только мужчины, несмотря на то, что в истории человечества существовали выдающиеся женщины-математики, и им пришлось преодолеть исключительные препятствия (проявить исключительные качества личности) для того, чтобы реализовать свои способности.

Обращаясь к учебникам истории, мы также очень мало можем узнать о женщинах. Даже если известны их имена, то это имена жен и дочерей (по отношению к мужьям и их деятельности), а не самостоятельные личности. Например, княгиня Ольга известна как жена князя Игоря, отомстившая за убийство мужа. Однако ее по праву можно назвать родоначальницей древнерусской государственности: она отказалась от практики взимания дани «въсхыщая и грабя», установила фиксированные размеры дани согласно размерам и благополучию каждого племени, построила защитные «крепостицы». Княгиня продемонстрировала триумф средневековой дипломатии: за время ее правления (945—964 гг.) Русь практически не воевала, решая конфликты с помощью переговоров (примечательно, что в составе ее посольств были женщины), а ее крещение, как показывает Н. Л. Пушкарёва, было продуманным и далеко рассчитанным политическим шагом^[3].

Почему же мы почти ничего не знаем об Ольге как о выдающейся государственной деятельнице? Причин, скорее всего, две. Одна из них связана с доминирующей концепцией истории, безусловно, маскулинной, так как учебники истории рассказывают нам преимущественно о войнах, сражениях, завоеваниях и немного — об искусстве и науке. Княгиня Ольга не вела войн, а это с точки зрения военной истории не триумф, а поражение. Кроме того, история, с которой мы знакомы, — история военная, экономическая, политическая, но не социальная. В ней нет места повседневности и приватной сфере, следовательно, пет места и женщинам. Лишь в последние годы стал актуальным вопрос не только о реальном вкладе женщин в историю цивилизации, но и о том, как влияет односторонняя историческая интерпретация на статус женщин в современном обществе. Вторая причина, вероятно, в существующих гендерных стереотипах, в частности когда деятельность женщин интерпретируется как личная, семейная, а не общественно значимая^[4].

Исследователи разных стран неоднократно обращались к анализу детского чтения, выявляя в большинстве случаев те же жестко заданные стереотипы: например, мужчины чисто количественно значительно преобладают в сказках и детских историях и изображаются активными, ищущими приключений, спасающими друзей и девочек, которые традиционно попадают в беду. В детских книгах старательно обходятся примеры представленности женщин в «мужских» профессиях. Например, в книге «Чем пахнут ремесла?» нет ни одного изображения женщины. Зато дом на любой из картинок — место обитания женщины. Прекрасные стихи С. Михалкова «Мамы всякие важны» — редчайшее исключение в детской литературе.

Совершенно исключительными по степени внушения гендерных стереотипов, по мнению Н. Пушкарёвой, оказываются детские сказки^[5]. Многие героини любимых сказок («Морозко», «Крошечка-Хаврошечка») являются сначала жертвами, а потом объектами спасения, причем безропотные «золушки» одобряются и восхваляются. Награда же за послушание и рабский труд — прекрасный принц, жених и богатство.

Отцы и мужья героинь — добрые люди («Аленький цветочек», «Сказка о царе Салтане»), но не могут противостоять злу в виде мачех и чудищ и защитить дочь/жену. В русских народных сказках и былинах все же находятся сильные героини, например Василиса Премудрая, Василиса Микулишна, богатырки, царь-девицы, которые ни в чем не уступают мужчинам и даже часто превосходят их, однако таких сказок немного и они мало представлены в сборниках для детского чтения.

Литература

в целом, и в частности, периодика как любое проявление массовой культуры и массового сознания невозможна без стереотипных, устойчивых представлений о должном и недолжном, дурном и праведном, положительном и отрицательном. Эти стереотипы складываются из устойчивых представлений, восходящих к заповедям мировых религий, фольклорным представлениям и национальному опыту. В то же время стереотипы имеют свойство меняться с ходом времени. Не в последнюю очередь это относится к гендерным стереотипам — представлениям о «хороших» и «плохих» женщинах и мужчинах и взаимоотношениях их ролей в том или ином обществе^[6].

Анализ газет, предпринятый Ассоциацией журналисток, показал, что в материалах национальных средств массовой информации доминируют преимущественно два типа женщин: это сексуальный объект и счастливая домохозяйка — подруга мужчины. Стереотипно предстают и образы «ролевых моделей»: мужчин — это, как правило, удачливый бизнесмен, претендующий на звание супермена во всем. Негативные оценки чаще всего получают женщины, несогласные с традиционными ролями.

В последнее время ситуация начинает меняться, и в периодике все чаще появляются статьи как об активных и успешных женщин, так и о мужчинах, готовых заниматься воспитанием детей и способных на проявление человеческих чувств^[7].

В практике средств массовой информации сегодня широко используются методы подсознательного стимулирования, когда отношение аудитории к тем или иным явлениям окружающей среды формируется с помощью стандартизированных упрощенных представлений (стереотипов, имиджей, мифов, слухов), которые внедряются в поток «организованных» новостей, автоматически вызывая в массовом сознании либо отрицательную, либо положительную реакцию на конкретное событие.

Задача СМИ в процессе убеждения — создать прочное, устойчивое отношение к данному явлению. Печать имеет широкий диапазон целей и задач убеждающего, внушающего влияния. Сюда входит не только формирование убеждений, но и побуждение к действию, воспитание привычек^[8].

Г. С. Мельник подчеркивает то, что в последние годы усилился интерес журналистов к фрейдизму, объясняющему поведение человека как реализацию бессознательных инстинктов. Это связано с устранением цензуры, снятием табу на ранее запретные для массового обсуждения темы.

В печати появилось немало текстов, в которых актуализируются влечения человека. Например, Н. Н. Богомолова считает, что печать предоставляет информацию, среди которой чуть ли не главное место занимает принуждение к сексуальному потреблению. Под давлением этого человек чувствует себя прямо-таки обязанным стремиться к сексу ради него самого, развивать интерес к сексуальности в ее деперсонализированном обличии^[9].

Отечественный исследователь Н. И. Ажгихина пишет о том, что во многих публикациях, освещающих взаимоотношения полов, звучит правильная мысль о том, что секс повышает жизненный тонус, заряжает человека энергией, способствует развитию его творчества. Но часто в подобных публикациях читателя шокируют описание техники секса, откровенные подробности из жизни известных и неизвестных людей^[10].

Современная литература в плане гендерных представлений развивается достаточно традиционно. Вместо ограниченного выбора, типичного для советского периода, возникла огромная и разнородная масса, которую можно схематично дифференцировать следующим образом:

• — ориентированы на женщин — книги по рукоделию и домоводству, воспитанию и обучению детей, руководства по оздоровлению, лечению и уходу за собой, реже — детективы и, конечно, абсолютные лидеры — любовные романы и журналы мод;
• — ориентированы на мужчин — детективы и боевики, ужасы и эротика, пособия по боевым искусствам, несколько реже — справочная литература по строительству, ведению приусадебного хозяйства, охоте, рыбалке, безусловные бестселлеры — литература по вождению и ремонту автомобилей, а также рекламные издания наподобие «За рулем». Таким образом, в литературе также четко разделены области доминирования мужчин и женщин с учетом традиционных образов и стереотипов.

Особенно показателен анализ таких книг, как «Энциклопедия для женщин» и «Энциклопедия для мужчин», содержание которых, как правило, включает в себя ту же тематику с добавлением четко разделенных по признаку пола правил поведения, которые превращают подобные издания в энциклопедии гендерных стереотипов.

Весьма характерно появление в постсоветские годы специализированных изданий наподобие «Как стать привлекательной и женственной», «Как нравиться мужчинам» и, наконец, «Как выйти замуж», так как они иллюстрируют тезис о том, что замужество и семья якобы нужны преимущественно женщине, и она должна «заслужить» это и быть достойной мужчины. Это особенно актуально вследствие того, что мужчин по статистике меньше, чем женщин: например, в России на 1 тыс. мужчин приходится в среднем 1160—1180 женщин. Аналогичные издания для мужчин отсутствуют за исключением пособий по бодибилдингу, если, конечно, атлетическое сложение считать основным параметром привлекательности мужчин^[11].

• [1] Попова Л. В. Орешкина II. А. Как школа может содействовать реализации способностейодаренных девочек // Педагогическое обозрение. 1995. № 3. С. 41—46.
• [2] Попова Л. В. Гендерные аспекты самореализации личности: учеб, пособие к спецсеминару. М, 1996. С. 19.
• [3] См.: Пушкарёва Н. Л. Женщины Древней Руси. М., 1989. С. 17.
• [4] См.: Репина Л. П. Гендер в истории: проблематика и методология // Теория и методология гендерных исследований: курс лекций / под общ. ред. О. А. Ворониной. М., 2001.С. 351−365.
• [5] См.: Пушкарёва Я. Л. Сексизм в литературе для детей и пути его преодоления // Гендерный подход в дошкольной педагогике: теория и практика: в 2 ч. / под ред. Л. В. Штылё-вой. Мурманск, 2001. С. 49—51.
• [6] См.: Рождественская Н. А. Роль стереотипов в познании человека человеком //Вопросы психологии. 1986. № 4. С. 69—76.
• [7] См.: Ковалёв Д., Сосновская В. Дамы в дамках // Карьера. 2005. № 3. С. 58—64.
• [8] См.: Мелышк Г. С. MASS MEDIA: психологические процессы и эффекты. СПб., 1996.
• [9] См.: Богомолова II. II. Социальная психология печати, радио и телевидения. М., 1991.
• [10] Ажгихина Н. И. А кони все скачут и скачут // Ажгихина И. И. В России что-то происходит. М., 2000. С. 13—15.
• [11] См.: Ключко О. И. Мужчины и женщины: проблемы современной социализации. Саранск, 2002. С. 52.