Константин Победоносцев. 
История политических учений

Константин Петрович Победоносцев (1827−1907) — обер-прокурор Сената, который в течение двадцати пяти лет (1880−1905) оказывал решающее влияние на правительственный курс с позиции официального монархизма и ортодоксального консерватизма. «Он был духовным вождем старой монархической России эпохи упадка» (Н. Бердяев). Будучи нигилистом в отношении к человеку и миру, абсолютно не веря в человека, его человеческую природу, он, согласно Бердяеву, считал, что «только насилием и принуждением монархической государственности можно держать мир»^[1]. Через неделю после убийства монарха, на заседании Государственного совета (8 марта 1881 г.) в своем выступлении он формулирует основные целевые установки консервативной программы и режима власти: единство самодержавия и народа, государства и православной церкви; снятие с повестки дня Госсовета конституционного вопроса; резкое противопоставление русского национального уклада жизни западноевропейскому; укрепление сословного института дворянства; введение элементарного начального образования; установление строгой законности и полицейского порядка. Смыслом своей жизни Победоносцев считал «уберечь народ от невежества, от дикости нравов, от разврата, от гибельной заразы, нелепых возмутительных учений посредством церкви, школы, связанной с церковью»^[2].

Главный принцип его жреческих наставлений — недопущение никаких новшеств в системе российского политического строя (демократических институтов, конституции, парламента, системы избирательных прав). Как и Леонтьев, он считал, что введение конституционных основ приблизит кончину самодержавия, а вместе с ним и гибель России как государства. В своей работе «Великая ложь нашего времени» Победоносцев, критикуя теорию и практику парламентаризма, называет конституционные и парламентские порывы великой мистификацией. «Парламент есть учреждение, служащее для удовлетворения личного честолюбия и тщеславия и личных интересов представителей… Провидение сохранило нашу Россию от подобного бедствия, при ее разноплеменном составе. Страшно и подумать, что возникло бы у нас, когда бы судьба послала нам роковой дар — всероссийский парламент!»^[3]

Оставаясь последовательным сторонником абсолютной монархии, он защищает сложившийся веками сословный строй России и его крепкую основу — служилое дворянство, которое «по историческому положению более чем всякое иное сословие привыкло, с одной стороны, служить, а с другой стороны — начальствовать. Вот почему дворянин-помещик всегда благонадежнее — нежели купец-помещик будет искать больше доверия» (Победоносцев К. П. Великая ложь нашего времени. С. 386).

Победоносцев пытается проникнуть в тайны человеческой личности, идущей во власть. Причины он видит в несовершенной природе человека, прежде всего в уродливом развитии его самолюбия и гордыни. Он называет три причины разрушения внутреннего «я»: во-первых, внутренняя ложь представлений о жизни, которая при первом столкновении с действительностью бежит от борьбы и разбивает себя; во-вторых, бессилие примирить возвышенные идеалы с ложью окружающей среды (с ложью людей и учреждений); в-третьих, отсутствие понимания меры в возвышении во власть, которую тот или иной чиновник часто берет не по силам. «Общая и господствующая болезнь у всех так называемых государственных людей — честолюбие или желание прославиться поскорее, пока еще есть время и пока в руках кормило»^[4]. Власть же, как носительница правды, «нуждается более всего в людях правды, в людях твердой мысли, крепкого разумения и правого слова».

Одна из главных тем его размышлений — проблема достижения единства и истинного понимания христианского родства душ. Для того чтобы достичь единства в православной вере, необходимо, по Победоносцеву, жить в соответствии с едиными конкретными традициями, духовным бытом, семейными условиями жизни людей, с едиными их делами. В формировании этого единства большую роль он отводит союзу православной церкви с государством, поэтому он был сторонником идеи установления «государственной церкви». Именно в этом случае сохраняется духовное единение государства с народом и в сознании народа укрепляется «чувство законности, уважение к закону и доверие к государственной власти».

Реакционной была попытка Победоносцева, при наличии в государстве иных религий, обосновать идею господства одной православной церкви, оказывающей монопольное влияние на гражданскую и общественную жизнь, способной в случае необходимости насильно навязать свое учение другим^[5]. На основах партийного и церковного плюрализма, считал Победоносцев, нельзя построить общенациональное единство российской державы.

Идея соединения государства и церкви не нова. Эту идею особенно глубоко развивал И. Киреевский, опираясь на византийские учения афонских святых старцев. Однако у Победоносцева идея эта утратила гуманистический смысл. Она найдет свое дальнейшее развитие в идеократической концепции монархической государственности Л. Тихомирова.

Итак, следует обратить внимание на «жесткий» консерватизм государственной политики обер-прокурора Святейшего Синода. Он полностью подчинил государственной авторитарности не только церковь, но и самого человека, его личностное начало. Из-за своего неверия в человека, в гуманность, прогресс, свободу, социальное равенство он приобрел репутацию «великого инквизитора», стал символом политической реакции. В своих «Воспоминаниях» С. Ю. Витте пишет, что попытка Победоносцева «подморозить» Россию, сохранить в неприкосновенности ее обветшалые государственные учреждения привела к революции 1905 г.

• [1] Бердяев Н. А. Философия свободы. Истоки и смысл русского коммунизма. С. 382.
• [2] Победоносцев К. П. Великая ложь нашего времени. М., 1993. С. 633.
• [3] Там же. С. 34,51.
• [4] Победоносцев К. П. Болезни нашего времени // Библиотека думающегоо России, www.patriotica.ru.
• [5] Московский сборник, изд. К. П. Победоносцевым. М., 1896. С. 304.