Качественное различие великих культур в человеческой истории

К примеру, индийская культура отличается специфическим переживанием времени. Оно измеряется здесь «астрономическими» величинами — век демона Кали, в который мы живем, продлится более 400 тыс. лет.

На этом фоне человеческая жизнь — пусть даже ее продолжительность будет 70−80 лет — представляется жизнью бабочки-однодневки. Как мы повели бы себя, если бы бабочка-однодневка заговорила и заявила нам, что она создала философское учение? Мы вряд ли заинтересовались бы этим скороспелым плодом ума: что может сказать глубокого существо, век жизни которого столь краток?

По этой же причине индийцы не придают индивидуального значения достижениям в культуре: их «Веды» не знают авторства. Нечто становится достижением культуры лишь в комплексе с другими достижениями, которые испытаны временем — даже не десятилетиями, а веками. А все определяется тем же индийским восприятием времени! Автор — человек, а человек — чересчур мало живущее и мыслящее существо, чтобы обращать внимание на его индивидуальность. Только века могут придать произведению искусства значимость.

Радикальное, качественное, просто невероятное различие между временем эпохи и временем индивида (в 5000 раз более кратким) могло бы привести человека в отчаяние, но индийцы нашли выход — они признали, что любое живое существо живет практически вечно, постоянно перерождаясь. Его вечная жизнь, определяемая кармой, сравнима по длительности с грандиозными периодами — эпохами времени мира. Таким образом, именно понятие о времени у индийцев — которое ни в коем случае не является общечеловеческим — определяет облик индийской культуры.

Культуру греков, наоборот, определяет их специфическое представление о пространстве. Греки, как бы мы сказали сейчас, страдают своего рода национальной агорафобией — боязнью открытых, незамкнутых пространств. Они в Античности могли плавать только по береговым ориентирам и, несмотря на хорошее качество их кораблей, не выходили в открытое море, так что никогда не смогли бы открыть Америку, как это сделали викинги. В математике греки никогда не дошли бы до понятия бесконечности (так что все-таки существуют национальные математики, определяемые «национальными душами» культур). В изобразительном искусстве греков перспектива также никогда не появилась бы — ведь перспектива символизирует уход в бесконечность, что противоречит.

устремлениям национальной души греков к законченности. Их любовь к гармонии — это любовь к завершенности в противовес открытости, выходу в неведомое.

А вот западная европейская культура имеет душу, устремленную в неизвестность и в бесконечность. Различные выражения эта западная «коллективная душа» находит во всех областях деятельности европейцев, строящих свой мир. Европейцы страдают национальной клаустрофобией, боязнью замкнутых пространств. Их тянет в открытый океан — и они совершают великие географические открытия, а затем создают колониальные империи. Европейцы создали перспективу в живописи и готику в архитектуре, которая представляет собой перспективу, уходящую вверх, в бесконечность, к богу.