Проблема юридического лица в римском праве

Римское право, без сомнения, знало идею юридического лица, хотя в доктрине эта проблема у древних римлян не получила отчетливого развития. Вообще говоря, «юридическое лицо» — это фикция, прием юридической техники, необходимый для введения в оборот имущественной массы, так или иначе обособленной от имущества реальных лиц (на современном языке — физических лиц). Данный прием позволяет действовать некой совокупности (лиц или вещей) так, как если бы это было некое отдельно взятое лицо personae vice (дословно «вместо лица»), как говорили римляне.

Формирование идеи personae vice в римском праве

Уже в древнейшие времена у римлян существовали различные частные корпорации. Исторически первым вариантом был, видимо, консорциум между братьями (consortium inter fratres), т. е. общность имущества, возникающая между братьями, которые после смерти их отца предпочитали не делить наследственную массу, а по-прежнему вести общее хозяйство (D., 27. 1. 31. 4). По сути дела, такой консорциум — это хозяйственное объединение нескольких малых семей, берущих начало от одного предка. Термин consortium происходит от слова «консорты», consortes, т. е. братья (сестры), после смерти своего отца живущие вместе и ведущие хозяйство сообща. Консорты могли действовать от имени целой группы — как приобретая, так и отчуждая имущество (например, отпуская рабов на волю), поскольку здесь каждый считался собственником целого^[1][2][3].

Еще одним вариантом корпораций были коллегии с различными целями (религиозными, ремесленными, взаимопомощи). Среди них в республиканскую эпоху особо выделялись сообщества публиканов, societates publicanorum — объединения предпринимателей, арендовавшие государственные имущества (рудники, солеварни, пастбища и пр.), выполнявшие государственные подряды (строительные или, например, на поставку хлеба), а также бравшие на откуп государственные доходы (взимание пошлин и сбор налогов с провинций). Вести такие дела можно было лишь сообща, поскольку они требовали концентрации значительных денежных средств. По этой причине подобными операциями занимались богатые граждане из сословия всадников, имевшие опыт в торговых операциях и финансовых спекуляциях, которые для участия в конкурсе на получение аренд, подрядов и откупов соединялись в особые компании, уже названные societates publicanorum (название «публиканы» происходит от слова publicum — «государственные доходы», «государственное имущество»). Контракты на аренды, подряды и откупа выдавались на конкурсной основе. Торги проходили на форуме, обычно раз в 5 лет; руководили ими цензоры. Право арендовать государственные имущества, взимать налоги и пошлины получала та компания, которая предлагала казне больше всего, подряды — та, которая запрашивала меньше всего. Собирая пошлины и налоги, публиканы стремились не только вернуть уплаченную в казну сумму, но и получить прибыль, для чего использовали все доступные — в том числе незаконные — средства, при этом наместники провинций часто поддерживали этих дельцов, имея от этого собственную выгоду. С расширением римской территории расширились и аппетиты откупщиков. В конце республиканского периода деятельность публиканов довела провинции до плачевного состояния^[4], зато сами публиканы превратились в могущественный класс финансовой олигархии, обладавший также огромным влиянием в политической и судебной сфере. Их значение было особенно заметным в судебной сфере в период от 123 до 81 г. до н.э.: участвуя в процессах в качестве присяжных, они оправдывали наместников, обвинявшихся в вымогательстве. С началом империи откупная система в провинциях была заменена сбором налогов через государственных должностных лиц. За публиканами остались аренды пастбищ, горных мест, соляного промысла и рудников, а также взимание некоторых пошлин, но их деятельность подлежала императорскому контролю и законодательному регулированию. В частности, за незаконное взыскание полагался штраф в двойном размере от взысканной суммы, а за применение насилия он увеличивался в четыре раза (D., 39. 4. 9. 15).

Однако все эти древнейшие объединения не были еще юридическими лицами в современном смысле этого слова. По квиритскому праву имущество отдельных членов такого объединения рассматривалось либо по началам товарищества (societas), т. е. как имущество, принадлежащее каждому из участников коллегии в определенной доле, либо как имущество, принадлежащее одному лицу — казначею.

Идея юридического лица стала приобретать более четкие формы в связи с римскими муниципиями (городскими общинами Италии, вошедшими в состав римской республики). Жители муниципиев наделялись римским гражданством, а община получала самоуправление и хозяйственную самостоятельность. Следует обратить особое внимание на следующее обстоятельство: в имущественных отношениях муниципий подчинялся не публичному, а частному праву, претор признавал за такой городской общиной право искать и отвечать в суде. Иными словами, муниципий был признан субъектом имущественных прав. Из этого проистекала необходимость юридической фикции о том, что община действует как одно лицо, «вместо лица» — personae vice. Позднее по этому образцу были признаны процессуально правоспособными и частные корпорации.

• [1] В Египетских фрагментах Гая (3. 154а) такой древний и сугубо римский вид"законного и естественного" объединения называется особым термином — societasercto non cito, т. е. сообществом без раздела собственности. Слово consortium в дошед
• [2] ших до нас текстах Гая не встречается. Египетскими (иначе Александрийскими, иначеФлорентийскими) фрагментами называют несколько листов пергамента, обнаруженных
• [3] в 1933 г. в Александрии и ныне хранящихся во Флоренции, которые представляют собойчасть созданной в IV или в начале V в. рукописи «Институций» Гая. Латинский тексти русский перевод фрагментов см.: Гай. Институции. Книги 1—4 / пер. Ф. Дыдинского ;под ред. Л. Л. Кофанова, В. А. Савельева. М., 1997. С. 333—341.
• [4] См., например, судебные речи Цицерона по делу Верреса (в русском переводе: Марк Туллий Цицерон. Речи: в 2 т. М., 1962. Т. I).