Джордж Фрост Кеннан (George Frost Kennan) (1904-2005)

Джордж Фрост Кеннан — американский дипломат, политолог и историк. Он является основателем Института перспективных российских исследований имени Кеннана. Автор трудов по истории взаимоотношений России и стран Запада. Родился в городе Милуоки (штат Висконсин).

Дж. Кеннан — одна из наиболее известных и неоднозначных фигур в истории холодной войны. С одной стороны, он был инициатором нового внешнеполитического курса США в отношении Советского Союза, который получил название «политики сдерживания». С другой стороны, взгляды Дж. Кеннана на развитие советско-американских взаимоотношений часто противоречили официальной позиции Вашингтона.

В период с 1933 по 1937 годы во время работы в американском посольстве в Москве Дж. Кеннан был убежденным противником поиска каких-либо компромиссов с советским правительством и считал малоперспективной возможность развития взаимовыгодного сотрудничества между СССР и США. Став свидетелем судебного и внесудебного террора, апогей которого пришелся на период после убийства С. М. Кирова в 1934 году, он крайне негативно относился к той системе власти во главе со И. В. Сталиным, которая сформировалась в Советском Союзе. Расходясь с декларируемым курсом американского руководства, Дж. Кеннан выступал сторонником жесткой линии в отношении Москвы и осуждал президента Ф. Д. Рузвельта за его терпимость к советским вождям.

Летом 1944 года Дж. Кеннан был назначен главным помощником посла в СССР А. У. Гарримана. Не изменив своих взглядов, он продолжал утверждать, что сотрудничество с режимом Сталина аморально. Не отрицал, что американская военно-техническая помощь по ленд-лизу необходима Советскому Союзу для победы над общим врагом, но требовал существенно ограничить ее объем уже во время Варшавского восстания в августе 1944 года. Он полагал, что рузвельтовская политика сотрудничества с Советским Союзом недальновидна и привела к установлению «равенства» в отношениях между двумя державами по окончании Второй мировой войны и возникновению иллюзии односторонней заинтересованности США в сотрудничестве с СССР. В дальнейшем Дж. Кеннан ожидал неизбежного расширения объема требований со стороны Москвы. В то же время он утверждал, что предотвратить это «расширение» можно, если как можно скорее разграничить сферы влияния между СССР и Западом, которые де-факто сложились в Европе к 1945 году. Отчасти в этом предложении уже просматриваются некоторые очертания идей, которые вскоре легли в основу «доктрины сдерживания».

В феврале 1946 года Дж. Кеннан послал в Госдепартамент США так называемую «длинную телеграмму»^[1], суть которой позднее изложил в статье «Истоки советского поведения» в журнале «Foreign Affairs». В ней был сделан вывод о бессмысленности политики в отношении Москвы, которая проводилась во время президентства Ф. Д. Рузвельта. По утверждению Дж. Кеннана, советская власть невосприимчива к логике разума и остается фанатично приверженной мнению, что «с США не может быть достигнут постоянный модус вивенди». Он был уверен, что эта власть чрезмерно «чувствительна к логике силы», поэтому в отношениях с ней Дж. Кеннан предлагал следовать политике «сдерживания» экспансионистских тенденций СССР, противопоставляя ему «несгибаемую силу» США в любой точке земного шара. Дж. Кеннан полагал, что у него на родине вовсе не понимают, с кем имеют дело: «Советский режим — прежде всего полицейский режим. Это обстоятельство никогда не следует упускать из виду при оценке советских мотивов. Но действия Советского Союза не носят авантюристического характера. Советы не идут на ненужный риск. Глухие к логике разума, они в высшей степени чувствительны к логике силы»^[2].

Таким образом, на вопрос о перспективах советско-американских отношений «длинная телеграмма» давала соблазнительно простой ответ — во всех имеющихся разногласиях виновата только советская сторона. За короткий период с телеграммой ознакомилось несколько тысяч человек, ответственных за принятие внешнеполитических решений: она была разослана членам Госдепартамента, высшим офицерам вооруженных сил, а также в дипломатические миссии США в других странах. В результате телеграмма Дж. Кеннана стала документом, который определил выработку внешнеполитического курса Соединенных Штатов в отношении Советского Союза, лег в основу «доктрины Трумэна» и, в конечном итоге, привел к созданию в 1949 году Североатлантического альянса.

Позднее Дж. Кеннан писал в своих воспоминаниях: основной смысл политики сдерживания заключался в том, чтобы не идти на «односторонние уступки» Кремлю и противодействовать попыткам сталинского руководства расширить сферу своего влияния. Пропагандируя свои взгляды, Дж. Кеннан не счел необходимым пояснить, что угрозы, исходившие от Москвы, были не столько военными, сколько политическими. Между тем наиболее горячо его рекомендации были восприняты представителями правого крыла американского общества «с их разгоряченными головами». На первое место в стратегии США вышла задача противодействовать военными средствами политической угрозе со стороны СССР, которая, однако, была интерпретирована неверно. Вот почему в дальнейшем Дж. Кеннан отказывался признавать себя фактическим автором «доктрины Трумэна». Последнюю в ее официальной интерпретации он называл примером «универсальной и претенциозно-патриотической самоидеализации», утратившей актуальность после смерти Сталина и возникновения советско-китайского конфликта. Не поддержал Дж. Кеннан и создание Североатлантического альянса. Коммунистический переворот 1948 года в Чехословакии он не рассматривал как признак враждебных приготовлений со стороны СССР и считал распространенный на Западе страх перед «третьей мировой войной» необоснованным. Опасность он видел в распространении коммунизма, главным же считал экономическое возрождение Западной Европы и обеспечение стабильности ее политического развития, которому, по его мнению, мешали попытки создания военного союза между западноевропейскими странами и США. Создание такого союза (а тем более принятие в него Греции и Турции) усиливало, как он полагал, опасения у кремлевского руководства в формировании агрессивного окружения вокруг Советского Союза. Примечательно, что подобной точки зрения он придерживался и во второй половине 1990;х годов, когда обсуждался вопрос о расширении НАТО на Восток. Дж. Кеннан предупреждал, что подобная политика приведет к росту националистических, антизападных настроений в России, помешает развитию демократии и возродит атмосферу холодной войны.

Став в 1950 году помощником госсекретаря Дина Ачесона, Дж. Кеннан разошелся с ним во взглядах относительно войны в Корее. Он считал, что в некоторых регионах, к которым относился и Дальний Восток, Соединенные Штаты не всегда могли успешно противодействовать угрозе распространения коммунизма. «Доктрина сдерживания», по его мнению, была необходима, прежде всего, для Европы. К тому же, Дж. Кеннан даже в годы монополии США на ядерное оружие был противником «атомного шантажа» и в дальнейшем выступал против создания водородной бомбы. Он негативно воспринял прозвучавшее в 1951 году заявление генерала Дугласа Макартура о возможности использования атомного оружия в ходе войны в Корее. В 1960;е годы, не считая Юго-Восточную Азию важной для безопасности США сферой, Дж. Кеннан выступал против войны во Вьетнаме. В 1953 году автор «длинной телеграммы» был вынужден уйти из Госдепартамента, так как его точка зрения на способы решения международных проблем резко противоречила убеждениям нового госсекретаря Д. Ф. Даллеса, считавшего «доктрину сдерживания» слишком пассивной. В противовес ему Дж. Кеннан выступал с инициативой урегулирования с советским руководством германской проблемы и обсуждения вопроса о сокращении гонки вооружений. Он полагал, что время переговоров с Москвой настало сразу же после успешной реализации «плана Маршалла». Однако неверная трактовка «концепции сдерживания» и ее восприятие американским внешнеполитическим руководством, прежде всего, как военной доктрины привели, по мнению Кеннана, к затянувшемуся на 40 лет периоду холодной войны.

Дж. Кеннан на всю жизнь сохранил способность критически относиться к политике Соединенных Штатов в отношении Советского Союза и мира в целом. Как политик и как дипломат он всегда имел собственную точку зрения, а как ученый трезво оценивал ситуацию, не боясь идти вразрез с позицией официальной власти. Отсутствие догматизма мышления выгодно отличало его от большей части американских «советологов». Биографы Кеннана — Уолтер Айзексон и Иван Томас — отмечали его нежелание «становиться рабом современной американской политкорректности». В последние годы жизни, комментируя глобалистские притязания республиканской администрации, Дж. Кеннан говорил: «Склонность видеть себя центром политического просвещения и учителем всего остального мира поражает меня непродуманностью, тщеславием и неуместностью. Я хотел бы, чтобы наше правительство постепенно отказалось от публичных проповедей о демократии и правах человека».

Дж. Кеннан много лет работал в Принстонском университете (Нью-Джерси). Его книги «Россия выходит из войны» (1956)^[3] и «Мемуары» (1967)^[4] отмечены Пулитцеровскими премиями.

• [1] См.: Foreign Relations of the United States. 1946. № 6, pp. 696−709.
• [2] Цит. по: Млечин Л. Две стороны железного занавеса // The New Times. 2016.№ 7, стр. 61.
• [3] Kennan G.F. Russia Leaves the War. Princeton: Princeton University Press, 1956.
• [4] Kennan G.F. Memoirs 1925;1950. Boston: Little, Brown and Company, 1967.