Творчество и одаренность

ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ ТВОРЧЕСТВА

Одно из самых распространенных определений творчества — определение по продукту или результату. Творчеством в этом случае признается все, что приводит к созданию нового. Известный итальянский физик, посвятивший ряд своих работ психологии научного творчества, Антонио Дзикики, дает весьма характерное для этого подхода определение: «Творчество — это способность генерировать что-то такое, что никогда раньше не было известно, не встречалось и не наблюдалось» {Дзикики, 2001. С. 17).

На первый взгляд данное утверждение можно принять, и это даже может показаться хорошим, ясным и простым решением. Так бы мы и сделали, не будь двух обстоятельств: во-первых, психологию интересует внутренний мир личности, а не то, что рождается в итоге ее активности; во-вторых, неясно, что следует считать новым. Попытка поиска ответа на последний вопрос обычно приводит специалистов к бесплодным философским разговорам о «субъективно» и «объективно» новом. Попробуем разобраться в этих проблемах, обратившись к примерам.

Монах Грегор Мендель открыл законы генетики, но никто из его современников не обратил на это внимания. Прошло 35 лет, и эти законы «переоткрыли» независимо друг от друга другие ученые. Замечу, что они не присвоили законам свои имена. Нас, людей, живущих в эпоху тотального плагиата, не могут не восхищать такое благородство и научная честность. Но возникает вопрос: можно ли сказать, что последователи Г. Менделя — немецкий ботаник Карл Эрих Корренс (1864—1933), австрийский генетик Эрих Чермак-Зейзенегг (1871—1962), голландский ботаник Хуго де Фриз (1848—1935) трудились творчески и сами были творцами, раз они открывали нечто уже известное?

Как видим, вопрос звучит риторически. С точки зрения психологии они творцы и, безусловно, трудились творчески. А то, что открывали уже известное кому-то, — это частность, характеризующая внешнюю социально-культурную ситуацию. Еще раз подчеркнем: психологию интересует внутренний мир личности, а указывающий на особенности этого внутреннего мира результат деятельности, характеризуемый как «объективно новый» или «субъективно новый», — это уже внешняя характеристика, имеющая лишь опосредованное отношение к психике.

Нельзя не отметить и то, что сами попытки определить, что является новым, быстро приводят в тупик. Всегда ли новое должно состоять из новых элементов и включать в себя только оригинальные идеи? Ведь новым может быть и необычное сочетание уже известных частей. Например, всем давно были известны лодка и автомобиль; когда их соединили, получилось принципиально новое транспортное средство — амфибия; аналогичное соединение лодки и самолета породило экраноплан. Подобные примеры можно перечислять и перечислять.

Существует и другой путь создавать новое: существенно усовершенствовать старое — так, что оно изменится до неузнаваемости. Возьмем самолеты, корабли или автомобили начала XX века и аналогичные технические конструкции начала XXI века. Автомобиль той же марки, но созданный век спустя, на первый взгляд состоит из таких же элементов. Все знакомо: четыре колеса, двигатель внутреннего сгорания, металлический кузов, кожаный салон, мягкие сиденья и т. п. Но сколько творческого труда конструкторов, инженеров, дизайнеров, сколько блестящих находок и неожиданных талантливых решений вложено в новые конструкции, принципиально отличающиеся по своим эксплуатационным возможностям от старых.

Однако многие психологи не без оснований утверждают, что определение творчества как системы действий, приводящих к созданию нового продукта, нельзя признать удовлетворительным.

По справедливому утверждению Д. Б. Богоявленской, это определение творчества по его феноменологии показывает, что психология еще молодая, становящаяся наука. Другой специалист в области психологии — Г. Ю. Айзенк — напоминает нам о том, что когда-то так поступали и другие науки. Например, физика до создания теории теплоты всерьез рассматривала теорию о теплороде, использовала градусник и некоторые внешне наблюдаемые эффекты (при нагревании тела расширяются). Определение творчества по новизне продукта — есть прямой аналог градусника. Несложно заметить, что ссылки на возможность определения творчества через новизну продукта не позволяют утверждать чтолибо о природе и внутренних механизмах креативности.

Есть и второй подход к определению и оценке творчества — не по продукту, а по степени алгоритмизации процесса деятельности. Если процесс деятельности жестко алгоритмизирован, то творчеству в нем места нет. Справедливо считается, что такой процесс приводит к заранее известному результату. Утверждение о том, что творчество возникает в условиях, когда процесс не алгоритмизирован, можно признать верным, но здесь вновь возникает целый спектр иных, трудноразрешимых вопросов.

Данный подход допускает, что любой неалгоритмизированный процесс с неизбежностью приводит к созданию оригинального, не существовавшего ранее продукта. Несложно заметить, что здесь допускается возможность относить к актам творчества всякую спонтанно развивающуюся активность. Например, деятельность людей, имеющих психические расстройства, рисование приматов, исследовательское поведение крыс или ворон и т. п. Такая активность не требует особых напряжений ума, больших знаний, мастерства, природного дара и всего того, с чем обычно ассоциируется человеческое творчество в его высшем понимании. Как известно, самый простой и эффективный способ дискредитировать идею — довести ее абсурда. Не будем подвергать идею о неалгоритмизированном процессе как главной характеристики творчества столь сложному испытанию. Отметим только, что мысль эта не бесспорна, хотя и весьма популярна.

Подведем промежуточный итог нашим рассуждениям. Оказывается, творчество с некоторой долей условности можно характеризовать новизной продукта, его объективной ценностью, неалгоритмизированностью процесса. Важно и то, что оно универсально и «не привязано» к определенному виду деятельности.

Как видим, ясное, удовлетворительное определение творчества отсутствует, однако большое количество работ, посвященных психологии творчества, содержит массу интересных фактов и умозаключений, помогающих вникнуть в суть исследуемого явления.