Практические задания. 
Основы теории коммуникации

1. Прочитайте отрывок из рассказа М. Зощенко «Елка».

А моей сестренке Леле было в то время семь лет. И она была исключительно бойкая девочка.

Она мне однажды сказала:

— Минька, мама ушла на кухню. Давай пойдем в комнату, где стоит елка, и поглядим, что там делается.

Вот мы с сестренкой Лелей вошли в комнату. И видим: очень красивая елка. А под елкой лежат подарки.

• а) найдите перформативное высказывание и определите его перлокутивный эффект (коротко прокомментируйте свой ответ);
• б) определите тип речевого акта по иллокутивной силе (коротко прокомментируйте свой ответ):
  • — Минька, мама ушла на кухню.
  • — Давай пойдем в комнату, где стоит елка, и поглядим, что там делается.
  • 2. Прочитайте отрывок из пьесы А. Чехова «Чайка».

Нина. Мы расстаемся и… пожалуй, более уже не увидимся. Я прошу вас принять от меня на память вот этот маленький медальон. Я приказала вырезать ваши инициалы… а с этой стороны название вашей книжки: «Дни и ночи».

Тригорин. Как грациозно! (Целует медальон.) Прелестный подарок!

Нина. Иногда вспоминайте обо мне.

Тригорин. Я буду вспоминать. Я буду вспоминать вас, какою вы были в тот ясный день — помните? — неделю назад, когда вы были в светлом платье… Мы разговаривали… еще тогда на скамье лежала белая чайка.

Нина (задумчиво). Да, чайка… Больше нам говорить нельзя, сюда идут… Перед отъездом дайте мне две минуты, умоляю вас…

• а) найдите перформативные высказывания;
• б) определите тип речевого акта, но иллокутивной силе (коротко прокомментируйте свой ответ):
  • — Перед отъездом дайте мне две минуты, умоляю вас…
  • 3. Прочитайте следующие отрывки из пьес Д. Хармса и А. Введенского. Определите, какой из коммуникативных постулатов нарушает говорящий в выделенной реплике, и коротко прокомментируйте свой ответ (1—2 предложения).
• а) Петр Николаевич. Вы лишены всякого голоса. Вы совершили гнусное преступление. Не Вам говорить мне дерзости. Вы — преступница!

Елизавета Бам. Почему?

Петр Николаевич. Что почему?

Елизавета Вам. Почему я преступница?

Петр Николаевич. Потому что Вы лишены всякого голоса.

б) Э ф. Вот, родная красотка, скоро будут казни, пойдем смотреть?

Девушка. Интересно, кого будут казнить?

Э ф. Людей.

• в) П а п, а ш а. Покупая птицу, смотри, нет ли у нее зубов. Если есть зубы, то это не птица.
• г) Петя Перов. Будет елка? Будет. А вдруг не будет? Вдруг я умру?

Нянька. Мойся, Петя Перов. Ведь ты еще не умеешь говорить.

• 4. Прочитайте следующие отрывки из пьес М. Булгакова. Найдите конвенциональные, перформативные, косвенные речевые акты (достаточно по одному примеру каждого из них). В чем особенности смыслового развертывания языковых знаков в каждом из них?
• а) Главнокомандующий. Здравствуйте, господа!

Штабные. Здравия желаем, ваше высокопревосходительство!

Хлудов. Попрошу разрешения рапорт представить вашему высокопревосходительству конфиденциально.

Главнокомандующий. Да. Всем оставить помещение. (Африкану.) Владыко, у меня будет конфиденциальный разговор с командующим фронтом.

Африка н. В добрый час! В добрый час!

Все выходят.

Хлудов. Три часа тому назад противник взял Юшунь. Большевики в Крыму.

Главнокомандующий. Конец?!

Хлудов. Конец.

Главнокомандующий (е дверь). Владыко!

Африкан, встревоженный, появляется.

Главнокомандующий. Владыко! Западноевропейскими державами покинутые, коварными поляками обманутые, в этот страшный час только на милосердие божие уповаем! Помолитесь, владыко святой!

Африкан. Всемогущий господь! С нами крестная сила, она низлагает врага благословенным оружием…

Хлудов. Ваше высокопреосвященство, простите, что я вас перебиваю, но вы напрасно беспокоите господа бога. Он уже явно и давно от нас отступился.

Африкан. Что вы, доблестный генерал?!

Главнокомандующий. Я категорически против такого тона. Вы явно нездоровы, генерал, и я жалею, что вы летом не уехали за границу лечиться, как я советовал.

X л у д о в. Ах, вот как! А у кого бы, ваше высокопревосходительство, босые ваши солдаты на Перекопе без блиндажей, без козырьков, без бетону вал удерживали? У кого бы Чарнота в эту ночь с музыкой с Чонгара на Карпову балку пошел? Кто бы вешал? Вешал бы кто, ваше превосходительство?

Главнокомандующий {темнея). Что это такое? Впрочем, сейчас не время… Да. (Вынимает конверт, подает его Хлудову.) Прошу немедленно вскрыть.

Хлудов. Слушаю. (Кричит.) Поезд главнокомандующему! Конвой! Ставка!

б) Серафим а. Вот один только человек и нашелся в дороге… Ах, Крапилин, красноречивый человек, что же ты не заступишься?..

Серафиму и Голубкова уводят.

Крапилин (став перед Хлудовым). Точно так. Как в книгах написано: шакал! Только одними удавками войны не выиграешь! За что ты, мировой зверь, порезал солдат на Перекопе? Попался тебе, впрочем, один человек женщина. Пожалела удавленных, только и всего. Но мимо тебя не проскочишь, не проскочишь! Сейчас ты человека — цап и в мешок! Стервятиной питаешься?

Тихий. Позвольте убрать его, ваше превосходительство?

Хлудов. Нет. В его речи проскальзывают здравые мысли насчет войны. Поговори, солдат, поговори.

Тихий (манит кого-то пальцем, и из двери контрразведывательного отделения выходят два контрразведчика. Шепотом). Доску.

Появляется третий контрразведчик с куском фанеры.

Хлудов. Как твоя фамилия, солдат?

Крапилин (заносясь в гибельные выси). Да что фамилия? Фамилия у меня неизвестная — Крапилин-вестовой! А ты пропадешь, шакал, пропадешь, оголтелый зверь, в канаве! Вот только подожди здесь на своей табуретке! (Улыбаясь.) Да нет, убежишь, убежишь в Константинополь! Храбер ты только женщин вешать да слесарей!

X л у д о в. Ты ошибаешься, солдат, я на Чонгарскую Гать ходил с музыкой и на Гати два раза ранен.

Крапилин. Все губернии плюют на твою музыку! (Вдруг очнулся, вздрогнул, опустился на колени, говорит жалобно.) Ваше высокопревосходительство, смилуйтесь над Крапилиным! Я был в забытьи!

Хлудов. Нет! Плохой солдат! Ты хорошо начал, а кончил скверно. Валяешься в ногах? Повесить его! Я не могу на него смотреть!

• 5. Определите, как создается комический эффект в следующих текстах.
• а) Говорят, что однажды на новогоднем балу к Ерофею Хабарову подошла знатная дама.
• — Вы только что из дикой Сибири. Ах, расскажите, как вы провели там прошлое Рождество?
• — Я был на елке, сударыня.
• — На елке?! — обомлела та. — Вот тебе и дикий край! И кто же это вам устроил-то?
• — Волки, сударыня, волки.
• б) Заблудились два грибника. Еле передвигая ноги, вышли они на опушку.

А там прапорщик стоит. Они его спрашивают:

• — Товарищ военный, мы на станцию правильно идем?
• — Да какое там правильно? Голеностоп вихляет, удар стопы не четкий, да и вообще не в ногу…
• в) Б, а я н. Когда кортэж подъедет, я вам спою эпиталаму Гименея.

Присыпкин. Чего ты болтаешь? Какие еще такие Гималаи?

6. Ниже приводится фрагмент из рассказа Ф. Искандера «Сталин и Вучетич». Постарайтесь обнаружить в нем грамматические и лексические явления, которые могут быть объяснены действием тех или иных дискурсивных факторов.

Вучетич — знаменитый скульптор, автор еще более знаменитого монумента Сталину, установленного под Сталинградом. Неподвижное бессмертие огромного монумента, видимо, согревало сердце вождя. Сталин несколько раз вызывал к себе Вучетича, и они подолгу беседовали за рюмкой коньяка.

Однажды случилось вот что. Об этом мне рассказывал один скульптор, который слышал эту историю от самого Вучетича.

Сталин мирно беседовал с Вучетичем.

— Товарищ Сталин, что такое старость? — спросил Вучетич, разумеется, имея в виду философский смысл проблемы.

И вдруг лицо Сталина мгновенно исказилось гневом и ненавистью. Он стал страшен. Вучетич помертвел, не в силах осознать, чем он разгневал Сталина.

— Молодой человек, вы плохо воспитаны, — с тихой яростью выдавил Сталин, быстро встал и ушел в другую комнату, крепко хлопнув дверью.

Вучетич сидел ни жив ни мертв. Сейчас войдет стража и уведет его в подвалы Лубянки. Он не мог понять, что ткнул пальцем в самую болезненную точку сталинской психики.

Однако через некоторое время дверь открылась, Сталин спокойно вошел в комнату и сел на свое место.

7. Ниже приводится новостной текст из газеты «Известия». Постарайтесь описать его глобальную структуру. Из чего она состоит и чем обусловлена?

Театрам и музеям хотят смягчить условия госзакупок

После поправок в закон цены контрактов с артистами и режиссерами можно будет не обосновывать.

Министерство культуры собирается смягчить для театров, музеев и других культурных учреждений существующую систему госзакупок. Ведомство предлагает вывести деятельность, «связанную с созданием, исполнением, экспонированием произведений искусства» из сферы применения федерального закона № 44. Таким образом, учреждения смогут не обосновывать цены контрактов с артистами, режиссерами, дирижерами и другими творческими деятелями. Закупки в сфере искусства предлагают проводить по менее строгому федеральному закону № 223.

Законопроект разработан в инициативном порядке и будет скоро представлен для общественного обсуждения.

Директор РАМТа Софья Апфельбаум считает, что поправки в ФЗ № 44 помогут облегчить жизнь театров, избавив их от бумажной работы. По ее мнению, хотя творческие специальности освобождены от конкурсной процедуры отбора поставщиков — в театральной практике остается много абсурдного.

— Для каждой своей закупки театры обязаны обосновывать цену для этой работы. В случае с заказом декораций или пошивом костюмов это понято — есть рынок и среднерыночные цены, хотя часто театры работают с постоянным поставщиком, который единственный может выполнять те или иные уникальные работы. Другое дело — контракты с режиссерами и артистами, где тоже нужно высчитывать среднюю цену каждого из них. Если в новом законе театры от подобного освободят — это можно только приветствовать, — уверена Апфельбаум.

Закон о госзакупках ФЗ-223, под действие которого в случае реформы подпадут театры, — более гибкий и учитывает творческую и художественную составляющие их работы, отмечает председатель коллегии адвокатов «Вашъ юридический поверенный» Константин Трапаидзе. — В сфере культуры не все поддается подсчету и экономическому обоснованию. ФЗ-223 в отличие от ФЗ-44 дает возможность деятелям искусства самостоятельно определять необходимость и обоснованность тех или иных затрат на создание художественных произведений, — отметил юрист.

Сейчас каждое государственное учреждение культуры обязано проводить все свои траты через официальный портал закупок, в том числе указывать детали контрактов — например, величину гонораров режиссеров или артистов, стоимость заказа декораций и пошива костюмов.

Федеральный закон № 44 «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» вступил в силу с 1 января 2014 года, заменив собой предыдущий закон, регламентирующий госзакупки, — ФЗ-94.

• («Известия», 6 июня 2015. URL: http://izvestia.ru/news/587 453.)
• 8. Прочитайте фрагмент рассказа А. Аверченко «Мужчины». Какая часть этого фрагмента относится к нарративному типу изложения? Обоснуйте свой ответ.

Кто жил в меблированных комнатах средней руки, тот хорошо знает, что прислуга никогда не имеет привычки докладывать предварительно о посетителях.

Как бы ни был неприятен гость или гостья, простодушная прислуга никогда не спросит вас: расположены ли вы к приему этих людей.

Однажды вечером я был дома, в своей одинокой комнате, и занимался тем, что лежал на диване, стараясь делать как можно меньше движений. Я человек прилежный, энергичный, и это занятие меня нисколько не утомляло.

По пустому коридору раздались гулкие шаги, шелест женских юбок, и чья-то рука неожиданно громко постучала в мою дверь.

Машинально я сказал:

— Войдите!

Это была немолодая женщина, скромно одетая, с траурным крепом на шляпе.

Я вскочил с дивана, сделал по направлению к посетительнице три шага и удивленно спросил:

— Чем могу быть вам полезным?

Она внимательно всмотрелась в мое лицо.

• — Вот он какой… — пробормотала она. — Таким я его себе почему-то и представляла. Красив. Красив даже до сих пор. Хотя прошло уже около шести лет.
• — Я вас не знаю, сударыня, — удивленно сказал я.

Она печально улыбнулась.

• — Ия вас, сударь, тоже не знаю. А вот привелось встретиться. И придется вести еще длинный разговор.
• — Садитесь, пожалуйста. Я очень удивлен. Кто вы?

Дама в трауре поднялась со стула, на который только что опустилась, и, держась за его спинку, с грустной торжественностью сказала: .

9. Ниже приводится фрагмент из романа В. Шукшина «Любавины». Отметьте в нем все употребления местоимений 3-го лица. Постарайтесь объяснить, почему в данных местах автор употребил именно местоимения.

Пашка качнулся, переступил ногами… В мгновенье подобрался, подшагнул к Степану и умело дал ему в челюсть. У Степана ляскнули зубы. Пашка еще раз изловчился, опять достал по челюсти… Из Пашки, наверно, вышел бы хороший боксер: Иван заметил, что он нисколько не изменился в лице, не ослеп от злости. Глаза были напряженно внимательны, ловили каждое движение противника, искали открытое место.

Степан ринулся на Пашку. Он был сильнее его, но не так ловок. Пока он достал своим кулаком Пашку, тот еще раза три угодил ему в челюсть. И всякий раз от его хлестких, точных ударов голова Степана моталась вбок, и сам он шатался. Зато, когда достал он, Пашка отлетел назад, сплюнул и опять мгновенно скрутился в боевой упругий узел. Еще несколько раз молниеносно сработала его великолепная правая рука… Оба молчали.

Иван отложил карбюратор и с громадным интересом следил за этой «культурной» дракой. Только когда Степан дал Пашке в лоб и тот отлетел к столу, Иван подошел к Степану, поймал его за руки.

• 10. Проведите разбор коммуникативной ситуации в рассказе М. Зощенко «Аристократка»:
• 1) рассмотрите, как в нем функционируют: а) конвенциональные денотативные знаки; б) конвенциональные коннотативные знаки; в) «уликовые» знаки-признаки;
• 2) повествование ведется от 1-го лица, но в нем различимы два контура коммуникации — между рассказчиком и читателями и между тем же рассказчиком и героиней рассказа.
• — Как различается в них функционирование знаков?

Как эти знаки используются автором для характеристики персонажей, социальных и психологических отношений между ними?

Григорий Иванович шумно вздохнул, вытер подбородок рукавом и начал рассказывать:

— Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках. Ежели баба в шляпке, ежели чулочки на ней фильдекосовые, или мопсик у ней на руках, или зуб золотой, то такая аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место.

А в свое время я, конечно, увлекался одной аристократкой. Гулял с ней и в театр водил. В театре-то все и вышло. В театре она и развернула свою идеологию во всем объеме.

А встретился я с ней во дворе дома. На собрании. Гляжу, стоит этакая фря. Чулочки на ней, зуб золоченый.

• — Откуда, — говорю, — ты, гражданка? Из какого номера?
• — Я, — говорит, — из седьмого.
• — Пожалуйста, — говорю, — живите.

И сразу как-то она мне ужасно понравилась. Зачастил я к ней. В седьмой номер. Бывало, приду, как лицо официальное. Дескать, как у вас, гражданка, в смысле порчи водопровода и уборной? Действует?

— Да, — отвечает, — действует.

И сама кутается в байковый платок, и ни мур-мур больше. Только глазами стрижет. И зуб во рте блестит. Походил я к ней месяц — привыкла. Стала подробней отвечать. Дескать, действует водопровод, спасибо вам, Григорий Иванович.

Дальше — больше, стали мы с ней по улицам гулять. Выйдем на улицу, а она велит себя под руку принять. Приму ее под руку и волочусь, что щука. И чего сказать — не знаю, и перед народом совестно.

Ну, а раз она мне и говорит:

• — Что вы, — говорит, — меня все по улицам водите? Аж голова закрутилась. Вы бы, — говорит, — как кавалер и у власти, сводили бы меня, например, в театр.
• — Можно, — говорю.

И как раз на другой день прислала комячейка билеты в оперу. Один билет я получил, а другой мне Васька-слесарь пожертвовал.

На билеты я не посмотрел, а они разные. Который мой — внизу сидеть, а который Васькин — аж на самой галерке.

Вот мы и пошли. Сели в театр. Она села на мой билет, я — на Васькин. Сижу на верхотурье и ни хрена не вижу. А ежели нагнуться через барьер, то ее вижу. Хотя плохо. Поскучал я, поскучал, вниз сошел. Гляжу — антракт. А она в антракте ходит.

• — Здравствуйте, — говорю.
• — Здравствуйте.
• — Интересно, — говорю, — действует ли тут водопровод?
• — Не знаю, — говорит.

И сама в буфет. Я за ней. Ходит она по буфету и на стойку смотрит. А на стойке блюдо. На блюде пирожные.

А я этаким гусем, этаким буржуем нерезаным вьюсь вокруг ее и предлагаю:

• — Ежели, — говорю, — вам охота скушать одно пирожное, то не стесняйтесь. Я заплачу.
• — Мерси, — говорит.

И вдруг подходит развратной походкой к блюду и цоп с кремом, и жрет.

А денег у меня — кот наплакал. Самое большое, что на три пирожных. Она кушает, а я с беспокойством по карманам шарю, смотрю рукой, сколько у меня денег. А денег — с гулькин нос.

Съела она с кремом, цоп другое. Я аж крякнул. И молчу. Взяла меня этакая буржуйская стыдливость. Дескать, кавалер, а не при деньгах.

Я хожу вокруг нее, что петух, а она хохочет и на комплименты напрашивается.

Я говорю:

— Не пора ли нам в театр сесть? Звонили, может быть.

А она говорит:

— Нет.

И берет третье.

Я говорю:

— Натощак — не много ли? Может вытошнить.

А она:

— Нет, — говорит, — мы привыкшие.

И берет четвертое.

Тут ударила мне кровь в голову.

— Ложи, — говорю, — взад!

А она испужалась. Открыла рот, а во рте зуб блестит.

А мне будто попала вожжа под хвост. Все равно, думаю, теперь с ней не гулять.

— Ложи, — говорю, — к чертовой матери!

Положила она назад. А я говорю хозяину:

— Сколько с нас за скушанные три пирожные?

А хозяин держится индифферентно — ваньку валяет.

• — С вас, — говорит, — за скушанные четыре штуки столько-то.
• — Как, — говорю, — за четыре?! Когда четвертое в блюде находится.
• — Нету, — отвечает, — хотя оно и в блюде находится, но надкус на ем сделан и пальцем смято.
• — Как, — говорю, — надкус, помилуйте! Это ваши смешные фантазии.

А хозяин держится индифферентно — перед рожей руками крутит.

Ну, народ, конечно, собрался. Эксперты.

Одни говорят — надкус сделан, другие — нету.

А я вывернул карманы — всякое, конечно, барахло на пол вывалилось, — народ хохочет. А мне не смешно. Я деньги считаю.

Сосчитал деньги — в обрез за четыре штуки. Зря, мать честная, спорил.

Заплатил. Обращаюсь к даме:

— Докушайте, — говорю, — гражданка. Заплачено.

А дама не двигается. И конфузится докушивать.

А тут какой-то дядя ввязался.

— Давай, — говорит, — я докушаю.

И докушал, сволочь. За мои-то деньги.

Сели мы в театр. Досмотрели оперу. И домой.

А у дома она мне и говорит своим буржуйским тоном:

• — Довольно свинство с вашей стороны. Которые без денег — не ездют с дамами. А я говорю:
• — Не в деньгах, гражданка, счастье. Извините за выражение.

Так мы с ней и разошлись.

Не нравятся мне аристократки.

11. Рассмотрите стихотворение Р. Браунинга «Моя последняя герцогиня» (пер. Т. Ройтман) как речевое событие. Кто говорит? В каком контексте? Каковы (подразумеваемые) мотивация и цель рассказа? Каков явный и (или) подразумеваемый адресат речи? Как выстраиваются в речевом действии отношения власти и подчинения? Возможно ли усмотреть взаимосвязь между 1) отношением говорящего и слушателя внутри поэтического повествования и 2) отношением автора и читателя? Как и за счет чего складывается целостный художественный эффект драматического монолога?

Феррара:

Вот на стене портрет моей жены, Последней герцогини. Вы должны Признать: он несравненен. День деньской Трудился Фра Пандольфо, и живой Она предстала, хоть ее уж нет.

Присядьте и взгляните на портрет.

Я невзначай Пандольфо помянул;

Еще никто доселе не дерзнул Взглянуть на лик, что здесь запечатлен:

Как взгляд ее глубок, как страстен он!

Покров, что я теперь сорвал для вас Его скрывал от посторонних глаз.

Чем вызван сей красноречивый взгляд?

Причину я и сам узнать бы рад!

Но не один лишь муж, поверьте, мог Заставить вспыхнуть бледность этих щек.

Должно быть, фра Пандольфо, говорил:

«Мадонна, вряд ли живописи сил Достанет для подобных совершенств!».

— Слова пустые, вежливости жест, Придворная учтивость, — но она Так льстила герцогине, и жена Бывало, часто, свой чудесный взгляд Дарила, улыбаясь, наугад.

Казалось, все вокруг ее пленит:

Неважно, кто иль что. Благодарит Всех в равной степени — мужчин и слуг, Забыв немного, кто ее супруг.

Кто б снизошел до объясненья с ней, И приказал бы, мол, при мне не смей Так забывать себя? Я — не мастак В нравоученьях, и себе не враг:

Ее учить, что должно, что нельзя, Так опускаться, унижать себя, Я вовсе не намерен был, сеньор.

Да, просветлялся герцогини взор, Когда б я не был с нею; но дарим Улыбкой, взором был не я один!

Так продолжалось долго. Наконец Я отдал приказанье, и конец Настал улыбкам… Вот глядит она На нас, словно живая, с полотна.

Ну что ж, сеньор, теперь мы вниз сойдем, Где свита ждет. Напомню вам о том, Что щедрость графа мне теперь залог, И о приданном неуместен торг;

Хотя, бесспорно, повторяю я, Дочь графа — нареченная моя —.

Предмет моих желаний… Но черед Нам вниз сойти, там ваша свита ждет.

Взгляните, между прочим, по пути На этого Нептуна; не найти Второй такой фигуры и коня:

Их в Иннсбруке отлили для меня!

• 12. Проанализируйте коммуникативную ситуацию, которая художественно моделируется в рассказе В. Шукшина «Медик Володя»:
  • а) попробуйте рассмотреть реплики диалога как речевые действия/акты и диалог в целом как развивающуюся речевую ситуацию;
  • б) проанализируйте речевые характеристики участников общения (персонажей), индивидуальные стратегии речевого взаимодействия. Как прочитывается позиция (какова подразумеваемая идентичность) повествователя: кто и как рассказывает историю Володи;
  • в) подумайте, какую роль в динамике речевого события играют условия общения. Проанализируйте контекст разговора, — внешний (пространственно-временной) и внутренний (определяемый характером взаимодействия), далекий и близкий. Как участвуют в прорисовке контекста и осмыслении происходящего акцентируемые автором оппозиции: города и деревни, прошлого и будущего, «своих» и «чужих», опытности и наивности, желания и страха, авторитета и неуверенности, памяти и забвения, скованности и свободы;
  • г) в чем особенности реализации речевого жанра «флирт» (как фатического, косвенного, игрового) участниками общения;
  • д) какие возможности идентификации с персонажем открываются читателю? Как вы думаете, кого видит Шукшин своим идеальным читателем? Имеет ли значение гендерная идентичность читающего? Если нет, то почему? Если да, то какое?

Студент медицинского института Прохоров Володя ехал домой на каникулы. Ехал, как водится, в общем вагоне, ехал славно. Сессию сдал хорошо, из деревни писали, что у них там все в порядке, все здоровы — на душе у Володи было празднично. И под вечерок пошел он в вагон-ресторан поужинать и, может быть, выпить граммов сто водки — такое появилось желание. Пошел через вагоны и в одном, в купейном, в коридоре, увидел землячку свою, тоже студентку, кажется, пединститута. Она была из соседней деревни, в позапрошлом году они вместе ездили в райцентр сдавать экзамены по английскому языку и там познакомились. Володе она тогда даже понравилась. Он потом слышал, что она тоже прошла в институт, но в какой и в каком городе, толком не знал. Вообще как-то забыл о ней. Он было обрадовался, увидев ее у окошка, но тут же оторопел: забыл как ее звать. Остановился, отвернулся тоже к окну, чтоб она пока не узнала его… Стал вспоминать имя девушки. Напрягал память, перебирая наугад разные имена, но никак не мог вспомнить. То ли Алла, то ли Оля… Что-то такое короткое, ласковое. Пока он так гадал, уткнувшись в окно, девушка оглянулась и тоже узнала его.

• — Володя?.. Ой, здравствуй!
• — Хелло! — воскликнул Володя. И сделал вид, что очень-очень удивился, и остро почувствовал свою фальшь — и это «хелло», и наигранное удивление. От этого вопросы дальше возникли очень нелепые: «Каким ветром? Откуда? Куда?»
• — Как?.. На каникулы.
• — A-а, ну да. Ну, и как? На сколько? — Володя до боли ощущал свою нелепость, растерянность и суетился еще больше: почему-то страшно было замолчать и не фальшивить дальше. — До сентября? Или до октября?

Девушка — это было видно по ее глазам — отметила, сколь изменился с недавней поры ее земляк. Но странно, что и она не сказала в простоте: «Да ты что, Володя? Я тоже еду на каникулы, как и ты», а сразу подхватила эту показную вольную манеру.

— Не знаю, как нынче будет. А вы? Вам сказали или тоже на бум-бум едете?

Володе сделалось немного легче оттого, что девушка не осадила его с глупой трескотней, а готова даже сама поглупеть во имя современных раскованных отношений.

• — Нам сказали к сентябрю собраться, естественно. Но мы пронюхали, что опять повезут на картошку, поэтому многие из нас хотят обзавестись справками, что работали дома, в родимых колхозах.
• — А мы тоже!.. Мы говорим: «А можно, мы дома отработаем?»
• — Зачем же их спрашивать? Надо привезти справку, и все, — Володе даже понравилось, как он стал нагловато распоясываться, он втайне завидовал сокурсникамгорожанам, особенно старшекурсникам, но сам не решался изображать из себя такого же — совестно было. Но теперь он вдруг испытал некое удовольствие в нарядной роли… чуть ли не кутилы и циника. Будь у него в кармане деньги, хоть немного больше, чем на сто граммов водки и на билет в автобус до своего села, он, пожалуй, ляпнул бы что-нибудь и про ресторан. Но денег было только-только.
• — А не опасно со справкой-то? — спросила девушка. — Могут же… это…
• — Я умоляю! Отработал — и все. Возил навоз на поля, — Володя с улыбкой посмотрел на девушку, но поскорей отвернулся и полез в карман за сигаретой. Не все еще шло гладко пока. Маленько было совестно.
• — Вас куда в прошлом году возили?
• — В Заозерье. Но мы там пожили неплохо… — Володе и правда понравилось ездить с курсом на осенние работы в колхоз, и никакую он справку не собирался доставать дома.
• — А мы ездили в Красногорский район, — тоже не без удовольствия вспомнила девушка. — Тоже неплохо было. Хохми-или-и!..
• — А как отдыхаете дома летом? Чем занимаетесь?
• — Да чем? За ягодами ходим… — девушка спохватилась, что, пожалуй, это банально — за ягодами. — Вообще скучно.
• — Скооперируемся? — навернул Володя. — А то я тоже с тоски загибаюсь. Нас же разделяет всего… четырнадцать километров, да? Сядем на велики…
• — Давайте, — легко согласилась девушка. — У нас тоже молодежи нету. Подруги кое-какие остались, но… Знаете, вот были подругами, да? Потом вдруг что-то — раз! — и отношения портятся. Вот так, знаете, обвально.
• — Это вполне понятно, — сказал Володя. — Этого надо было ожидать. Это — один к одному.
• — Но почему? — очень притворно удивилась девушка.
• — Разошлись дороги… И разошлись, как в море корабли, — Володя посмеялся и стряхнул пепел в алюминиевую неудобную пепельницу внизу. — Это так же естественно, как естественно то, что у человека две ноги, две руки и одно сердце, — Володя вспомнил, что он медик.

И девушка тоже вспомнила, что он медик.

— Ой, а трудно в медицинском, а?

Володя снисходительно посмеялся.

• — Почему? Нет, отсев, естественно, происходит… — Володе нравилось слово «естественно». — Нас на первом курсе повели в анатомичку, одна девушка увидела жмуриков и говорит: «Ах, держите меня!» И повалилась…
• — В обморок?
• — Да. Ну, естественно, это уже не врач. В фармацевты.
• — Обидно, наверно, да?
• — А у вас… стабильное положение?
• — У нас со второго курса нынче ушла одна. Но она просто перевелась, у нее просто отец военный, его куда-то перевели. Во Владивосток. А так нет. А у вас клуб в деревне построили?
• — Кинотеатр. В прошлом году. Я как-то пошел посмотреть какую-то картину, половины слов не понял — бубнеж какой-то: бу-бу-бу… Я ушел. Хуже, что библиотеки доброй нет. У вас хорошая библиотека?
• — Да нет, тоже… Я везу кое-что с собой.
• — Ой, что, а?! — выдал Володя показушный великий голод.
• — «Путешествия Христофора Колумба». Это, знаете, дневники, письма, документы… Я же — географичка.
• — Так. Еще?
• — Еще кое-что… А у вас есть что-нибудь?
• — У меня кое-что специальное тоже… «Записки врача» этого… Как его, врач тоже был?..
• — Чехов?
• — Нет, но они, кажется, поддерживали приятельские отношения… Вот вылетела фамилия. А Брэдбери у вас ничего нету?
• — Нет. А вы любите читать про медиков?
• — Да нет… Любопытно бывает, если не туфта полная. А Камю ничего нет?
• — Нет, нету.
• — Ну, так как мы будем бороться со скукой? — весело спросил Володя. — Как вы себе это представляете? — ему совсем хорошо стало, когда свалили этих Камю, Брэдбери…
• — Общими усилиями как-нибудь… — тоже весело сказала девушка. Как-то вроде обещающе сказала…

Володя быстро утрачивал остатки смущения. Он вдруг увидел, что девушка перед ним милая и наивная. Неопытная. Он и сам был не бог весть какой опытный, то есть вовсе неопытный, но рядом с такой-то, совсем-то уж зеленой… Ну-у, он хоть что-то да слышал! Отважиться? Возможность эта так внезапно открылась Володе, и так он вдруг взволновался, что у него резко ослабли ноги. Он уставился на девушку и долго смотрел — так, что та даже смутилась. И от смущения вдруг рассмеялась. Глядя на нее, и Володя тоже засмеялся. Да так это у них громко вышло, так самозабвенно! Так искренне.

— Вплоть до того, что… — хохотал Володя, — вплоть до того, что поставим… — Володя и хотел уже перестать смеяться и не мог. — Поставим шалаш и…

Как услышала девушка про этот шалаш, так еще больше закатилась.

— Как Робинзоны… на этом… да?

Володя только кивнул головой — не мог говорить от смеха.

Тут отодвинулась дверь ближнего к ним купе, и какая-то женщина крестьянского облика высунулась и попросила негромко:

— Ребята, у меня ребенок спит — потише бы…

Тотчас и в соседнем с этим купе скрежетнула дверь, и некая лысая голова зло и недовольно сказала:

• — Как в концертном зале, честное слово! Не в концерте же! — и голова усунулась, и дверь опять нервно скрежетнула и щелкнула. Даже женщина, у которой ребенок, удивленно посмотрела на эту дверь.
• — Не спится юному ковбою, — громковато сказал Володя, перестав смеяться, но еще улыбаясь. Он тоже смотрел на сердитую дверь. И сказал еще, но потише: — Вернее так: не спится лысому ковбою.

Девушка прихлопнула ладошкой новый взрыв смеха и бегом побежала по коридору — прочь от опасного места. Володя, польщенный, пошел за ней; чего ему не хватало для полного утверждения в новом своем качестве, так этой вот голой злой головы. Он шел и придумывал, как он сейчас еще скажет про эту голову. Может так: «Я сперва подумал, что это чье-то колено высунулось».

Девушка ушла аж в тамбур — от греха подальше.

— Ой, правда, мы расшумелись, — сказала она, поправляя волосы. Люди спят уже…

Володя закурил… Его опять охватило волнение. Его прямо колыхнуло, когда она — совсем рядом — вскинула вверх и назад оголенные свои руки… Он успел увидеть у нее под мышкой родинку. Дым сигареты стал горьким, но он глотал и глотал его… И молчал. Потом бросил сигарету и посмотрел на девушку… Ему казалось, что он посмотрел смело и с улыбкой. Девушка тоже смотрела на него. И по тому, как она на него смотрела — вопросительно, чуть удивленно, — он понял, что он не улыбается. Но теперь уж и отступать было некуда, и Володя положил руку на ее плечо и стал робко подталкивать пальцами девушку к себе. Так как-то двусмысленно подталкивал — приглашал и не приглашал: — можно, однако, подумать, что он влечет к себе, тогда пусть шагнет сама… Жуткий наступил момент, наверно, короткий, но Володя успел разом осознать и свою трусость, и что ему вовсе не хочется, чтоб она шагнула. И он вовсе потерялся…

• — Что ты? — спросила девушка серьезно.
• — Начнем? — сказал Володя.

Девушка убрала его руку.

• — Что начнем? Ты что?
• — О боже мой! — воскликнул Володя. — Чего ж ты уж так испугалась-то?.. Пичужка, — и он коротко хохотнул, торопливо похлопал девушку по плечу и сказал снисходительно и серьезно: — Иди спать, иди спать, а то поздно уже. Да? — и ринулся в наружную дверь тамбура — вон отсюда.
• — Завтра поедем вместе? — спросила вдогонку девушка.
• — Да! Обязательно! — откликнулся Володя. Он уже был в переходном этом мешке, где грохотало и качалось.

Он почти бежал по вагонам. Очень хотелось или самому выпрыгнуть из вагона, или чтоб она, эта географичка, выпала бы как-нибудь из вагона, чтоб никто никогда не узнал его гнусного позора и какой он враль и молокосос.

Он пришел в свой вагон, снял ботинки, тихо, как всякий мелкий гад, влез на верхнюю полку и замер. Боже ж ты мой! Так ждал этого лета, так радовался, ехал, так все продумал, как будет отдыхать… Тьфу! Тьфу! Тьфу! Он вдруг вспомнил, как зовут девушку — Лариса. И еще он вспомнил, как он хохотал в купейном вагоне… Он заворочался и замычал тихо. Ведь не сломал же руку или ногу, ни от поезда не отстал, ни чемодан не украли — сам мелко напаскудил. Эта Лариса теперь расскажет всем… Они любят рассказывать, смеются всегда! — когда какой-нибудь валенок хотел соблазнить девушку, но ничего не вышло — получил по ушам. Приврет еще, приврет обязательно.

Так он казнил себя на верхней полке… пока вдруг не заснул. Как-то заснул и заснул — страдал, страдал и заснул.

А проснулся, когда уж поезд стоял на родной станции — дальше он никуда не шел. За окном был ясный день; на перроне громко разговаривали, смеялись, вскрикивали радостно… Встречали, торопились к автобусам.

Володя моментально собрался… И вдруг вспомнил вчерашнее… И так и сел. Но надо было выходить: по вагону шел проводник и поторапливал замешкавшихся пассажиров.

Володя вышел на перрон. Огляделся… И прошмыгнул в вокзал. Сел там в уголок на чемодан и стал ждать. Эта Лариса уедет, наверно, одним из первых автобусов, она девка шустрая. А они потом еще будут, автобусы-то, много. И все почти идут через его село. Черт с ней, с этой Ларисой!.. Может, расскажет, а может, и не расскажет. Зато он все равно дома. И уж не так было больно, как вчера вечером. Ну, что же уж тут такого?.. Стыдно только. Ну, может, пройдет как-нибудь, Володя выглянул в окно на привокзальную площадь… И сразу увидел Ларису: она стояла поодаль от автобусов, высматривала Володю среди людей, идущих с перрона. Володя сел опять на чемодан. Вот же противная девка, стоит, ждет! Ничего, подождешь-подождешь и уедешь — домой-то охота. Но ведь какая настырная — стоит, ждет!

13. Сравните два перевода 130-го сонета У. Шекспира. Как вы думаете, какой из них был сделан раньше? Как каждый из переводчиков изменяет стиль оригинала?

Пер. С. Маршака

Ее глаза на звезды не похожи, Нельзя уста кораллами назвать, Не белоснежна плеч открытых кожа, И черной проволокой вьется прядь. С дамасской розой, алой или белой, Нельзя сравнить оттенок этих щек.

А тело пахнет так, как пахнет тело, Не как фиалки нежный лепесток.

Ты не найдешь в ней совершенных линий, Особенного света на челе.

Не знаю я, как шествуют богини, Но милая ступает по земле.

И все ж она уступит тем едва ли, Кого в сравненьях пышных оболгали.

Пер. Н. Гербеля

Глаза ее сравнить с небесною звездою И пурпур нежных уст с кораллом — не дерзну, Со снегом грудь ее не спорит белизною, И с золотом сравнить нельзя кудрей волну, Пред розой пышною роскошного Востока Бледнеет цвет ее пленительных ланит, И фимиама смол Аравии далекой Амброзия ее дыханья не затмит, Я лепету ее восторженно внимаю, Хоть песни соловья мне кажутся милей, И с поступью богинь никак я не смешаю Тяжелой поступи красавицы моей.

Все ж мне она милей всех тех, кого толпою Льстецы с богинями равняют красотою.

Оригинал:

Му mistress’eyes are nothing like the sun;

Coral is far more red, than her lips red:

If snow be white, why then her breasts are dun;

If hairs be wires, black wires grow on her head.

I have seen roses damasked, red and white,.

But no such roses see I in her cheeks;

And in some perfumes is there more delight Than in the breath that from my mistress reeks.

I love to hear her speak, yet well I know That music hath a far more pleasing sound:

I grant I never saw a goddess go,.

My mistress, when she walks, treads on the ground:

And yet by heaven, I think my love as rare,.

As any she belied with false compare.

14. Сравните два перевода отрывка из романа «Домби и сын» Ч. Диккенса. Видите ли вы разницу переводческого подхода? В чем она выражается? Какой перевод вы бы порекомендовали для современного издания? Почему?

Перевод А. Кривцовой

— Меня утешает то, что сегодня я сказала правдивое слово, — объявила Сьюзен, бросив взгляд на мистера Домби, — которое давно уже следовало сказать и повторять почаще и пояснее, и никакие Пипчин — надеюсь, их так не много (тут миссис Пипчин очень резко крикнул: «Убирайтесь!», а мисс Нипер снова удостоила ее взглядом), — не могут опровергнуть то, что я сказала, хотя бы они в течение целого года, начиная с десяти часов утра и до полуночи, предупреждали об увольнении и в конце концов умерли бы от истощения, а уж это был бы на стоящий праздник!

С этими словами мисс Нипер вышла, сопутствуемая своим врагом, поднялась к себе в комнату с большим достоинством, к великой досаде задыхающейся от злости Пипчин, села среди своих сундуков и расплакалась.

Из этого состояния ее вывел голос миссис Пипчин за дверью, оказавший весьма благотворное и живительное действие.

— Намерена ли эта наглая тварь, — сказала свирепая Пипчин, — принять к сведению сделанное предупреждение, или же не намерена?

Мисс Нипер отвечала из-за двери, что упомянутая особа, то есть «наглая тварь», не проживает в этой части дома, но что зовут ее Пипчин и ее можно найти в комнате экономки.

— Нахалка! — отрезала миссис Пипчин, дергая ручку двери. — Сию же минуту убирайтесь! Сейчас же укладывайте свои пожитки! Как вы смеете говорить такие вещи благородной женщине, которая видела лучшие дни?

На это мисс Нипер ответствовала из своей крепости, что она жалеет эти лучшие дни, которые видели миссис Пипчин, и считает, что самые худшие дни в году больше подошли бы для этой леди, хотя и они слишком хороши для нее.

— Но вам незачем поднимать шум у моей двери, — продолжала Сьюэен Нипер, — и пачкать своим глазом замочную скважину. Я укладываюсь и ухожу, можете показать это под присягой.

Перевод И. Введенского

— Мое единственное утешение в том, — продолжала Сусанна, уставив острые глаза на м-ра Домби, — что я высказала некоторым людям частицу истины, которую давно следовало бы высказать, ясно и честно. Пусть теперь нагонят сюда целую свору мистриссов Пинчинсов… Надеюсь, впрочем, таких красавиц не много на белом свете…

Здесь м-с Пипчин испустила пронзительный вой и с яростью повторила: «Ступай вон», но Сусанна не сделала ни шагу.

— Пусть, говорю я, нагонят сюда целую свору каких-нибудь мистриссинь Пипчинсинь, ни одного слова не взять им назад из того, что я теперь высказала, хотя бы они кричали целый год от десяти часов утра до двенадцати вечера, и хотя бы они издохли от надсады, что было бы очень весело!

И с этими словами мисс Сусанна Ниппер бодро вышла из комнаты в сопровождении своего смертельного врага. Войдя в свою комнату в верхнем этаже, она тотчас же заперлась, к полному отчаянию взбешенной Пипчин, и, усевшись между своими сундуками, принялась рыдать.

Голос м-с Пипчин, стоявшей за дверями, скоро вывел ее из этого умилительного состояния духа.

— Останется ли пучеглазая дура доживать до месяца, или уйдет сейчас?

Мисс Ниппер отвечала из своей засады, что такой особы здесь не имеется, а что живет она в нижнем этаже, в комнате ключницы. Спросите старуху Пипчин.

— Ах, бесстыдница, срамница, сволочь водяная! — неистовствовала за дверями м-с Пипчин. — Убирайтесь вон сию же минуту. Захватывайте свои вещи, и чтоб духу вашего здесь не пахло. Как вы смеете говорить так с леди, которая видала лучшие дни!

На это мисс Ниппер отвечала, что она очень жалеет об этих лучших днях, которые видали м-с Пипчин; а что касается до водяной сволочи, то она, как известно, кишмя кишит в перувианских рудниках, куда и следует отправиться за ней на первом корабле с бомбазиновым флагом.

— Да что вы там беснуетесь за моей дверью? — сказала Сусанна Ниппер. — Нечего поганить мой замок своим гадким голосом. Вы видите, что я укладываюсь и сейчас уеду; можете в этом присягнуть.

Оригинал:

'Му comfort is,'said Susan, looking back at Mr Dombey, 'that I have told a piece of truth this day which ought to have been told long before and can’t be told too often or too plain and that no amount of Pipchinses — I hope the number of’em mayn’t be great' (here Mrs Pipchin uttered a very sharp 'Go along with you!' and Miss Nipper repeated the look) 'can unsay what I have said, though they gave a whole year full of warnings beginning at ten o’clock in the forenoon and never leaving off till twelve at night and died of the exhaustion which would be a Jubilee!'.

With these words, Miss Nipper preceded her foe out of the room; and walking upstairs to her own apartments in great state, to the choking exasperation of the ireful Pipchin, sat down among her boxes and began to cry.

From this soft mood she was soon aroused, with a very wholesome and refreshing effect, by the voice of Mrs Pipchin outside the door.

'Does that bold-faced slut,' said the fell Pipchin, 'intend to take her warning, or does she not?'.

Miss Nipper replied from within that the person described did not inhabit that part of the house, but that her name was Pipchin, and she was to be found in the housekeeper’s room.

'You saucy baggage!' retorted Mrs Pipchin, rattling at the handle of the door. 'Go along with you this minute. Pack up your things directly! How dare you talk in this way to a gentle-woman who has seen better days?'.

To which Miss Nipper rejoined from her castle, that she pitied the better days that had seen Mrs Pipchin; and that for her part she considered the worst days in the year to be about that lady’s mark, except that they were much too good for her.

'But you needn’t trouble yourself to make a noise at my door,' said Susan Nipper, 'nor to contaminate the key-hole with your eye, I’m packing up and going you may take your affidavit.'.

14. В романе М. Твена «Геккельберри Финн» фонетически точно передана речь старого негра Джима. В чем заключается коммуникативная сложность перевода такой речевой характеристики? К какому приему прибег каждый из переводчиков, чтобы передать речь персонажа?

В. Ранцов:

— Праведный Боже! Неужели это вы, Гекк! Так вы, значит, не умерли? Не утонули? Значит, вы вернулись опять? Нет, это было бы слишком хорошо, милочка, чтобы можно было вам поверить! Это было бы слишком уж хорошо! Позвольте мне поглядеть на вас и пощупать — действительно ли это вы сами? Нет, вы и в самом деле не умерли! Вы вернулись назад в добром здоровье! Да! Это тот самый прежний Гекк! Ей Богу, тот самый! Как это только Господь Вас спас?

Н. Дарузес:

— Господи помилуй! Никак это ты, Гек? И ты не помер и не утонул — ты опять здесь? Даже не верится, сынок, просто не верится! Дай-ка я погляжу на тебя, сынок, потрогаю. Нет, в самом деле ты не помер! Вернулся живой и здоровый, такой же, как был, все такой же, слава богу!

К. Чуковский:

— Это ты, Гек? Ты жив? Не утонул? Опять со мной? Это так хорошо, что даже не верится! Джим даже не может прийти в себя от радости. Бедный, старый Джим думает, не во сне ли он это видит. Дай Джиму хорошенько взглянуть на тебя, ты ли это, Гек! Ты жив, ты опять со мной, добрый, старый, верный Гек!

Оригинал:

Goodness gracious, is dat you, Huck? En you ain’dead — you ain’drownded — you’s back agin? It’s too good for true, honey, it’s too good for true. Lemme look at you chile, lemme feel o’you. No, you ain’dead! you’s back agin,'live en soun', jis de same ole Huck — de same ole Huck, thanks to goodness!