Бог во всем
Онтологической основой большинства философских концепций этого периода становится идея пантеизма («Бог во всем»), которая отлична от идеи креационизма, ибо совершенно по-другому описывает отношения Бога и мира. Представление о сотворении мира Богом из ничего (креационизм) предполагает, что Бог полностью отделен от мира: сотворив нечто, он дистанцируется от своего творения, не отождествляется… Читать ещё >
Бог во всем (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Онтологической основой большинства философских концепций этого периода становится идея пантеизма («Бог во всем»), которая отлична от идеи креационизма, ибо совершенно по-другому описывает отношения Бога и мира. Представление о сотворении мира Богом из ничего (креационизм) предполагает, что Бог полностью отделен от мира: сотворив нечто, он дистанцируется от своего творения, не отождествляется с ним, не несет ответственности за зло, которым наполняется тварный мир. Творение существует, управляемое творцом, но остается низшим, вторичным, ничтожным бытием по сравнению с бытием божественным. Идея преодоления телесности, природности, животности является основной идеей антропологии христианского Средневековья; аскетизм превращается в нравственный идеал, а святой становится синонимом мудреца, человека обладающего истиной. Отсюда презрение к телу, низший статус познания природы по сравнению с познанием божественного бытия и т. п.
В философии Возрождения догмат о сотворении мира Богом остался неизменным, меняется его интерпретация: акцент перенесен с идеи создания Богом мира из ничего на идею создания Богом мира из самого себя, т. е. растворения творца в своем творении. Именно эта концепция получила название пантеизма. Он в корне меняет отношение к природе, к человеку, к познанию. В нем хорошо прослеживаются идеи неоплатонизма, предполагающего, что идеи постепенно нисходят в мир вещей, по пути теряя совершенство, и чем дальше от небесного мира, тем менее совершенное бытие предстает нашему мысленному взору; этот процесс неоплатоники назвали эманацией.
Пантеизм имел множество форм — от полного отождествления Бога с природой до признания неизменности и полноты божественного бытия самого по себе, но присутствия в мире божественной искры в качестве великого дара. Однако и в том, и в другом случае справедливо утверждение: «Мир божественен». Следовательно, познавая мир во всех его проявлениях, мы познаем Бога; таким образом, возникает обоснование ценности познания природы и человека, что дает стимул к развитию науки.
Выдающиеся деятели эпохи Возрождения, как правило, соединяли в себе ипостаси философов и ученых. Одним из них был Николай Кузанский (1401 — 1464). Его настоящая фамилия была Кребс. По античной традиции прозвище Кузанский он получил по месту рождения, селению Куза в Южной Германии. Он учился в Гейдельбергском, Падуанском и Кельнском университетах, в 1430 г. принял сан, а в 1448 г. стал кардиналом римской католической церкви, был выдающимся математиком, астрономом, географом, и, конечно, теологом.
Николай Кузанский хорошо знаком с греческой философией, активно ссылается на Пифагора, Платона, Аристотеля. В своем главном богословском труде «Об ученом незнании», ориентируясь на пифагореизм, Кузанский использует математические аргументы для обоснования основных положений. Кузанский исходит из идеи пантеизма, по его пантеизм ограниченный. Он не отождествляет полностью Бога и природу, Бога и сотворенный мир. Он называет Бога абсолютным максимумом, тем высшим единством, к которому все стремится и из которого все исходит.
Решая вопрос единства и множественности бытия вполне в традиции греческой философии, Николай Кузанский полагает, что множественности бытия не может быть без числа, которое дает возможность упорядочения бытия; без числа нет пропорции, гармонии, нет возможности различать вещи. Что есть начало множественности? Единичность, единство, единица:
Единица есть начало всякого числа, так как она — минимум; она же — конец всякого числа, так как она — максимум. Она, следовательно, абсолютное единство; ничто ей не противостоит; она есть сама абсолютная максимальность: всеблагой Бог[1].
Таким образом, Кузанский возрождает диалектическую традицию Античности. Бог полагается им абсолютным максимумом, тем, больше чего не может ничего быть, и абсолютным минимумом, тем, меньше чего не может ничего быть, т. е. абсолютный максимум и абсолютный минимум совпадают. Почему? Потому что божественная реальность не знает множественности. Бог во всем, но Бог не тождествен всему, он есть Вселенная, но Вселенная не есть Бог, ибо Бог объемлет собой все сущее, значит, он больше него. Вещи без Бога — ничто, Бог без вещей существует. Он есть начало, середина и конец всех вещей, он максимум и причина, производящая действие, он есть бесконечная окружность:
Мир, который является ограниченным бытием, не случайно исходит из Бога, ибо Бог — абсолютная максимальность[2].
В совершенно аристотелевском и томистском ключе Кузанский доказывает, что Бог есть первопричина, первоисточник и перводвигатель всего сущего. Бог есть дух, он есть душа и разум мира, природа же есть то, что содержит все вещи, кои себя производят, благодаря движению. Таким образом, будучи разлитым в природе, дух не отождествлен с ней, ибо представляет собой ее форму, говорит Кузанец аристотелевскими терминами.
С иным типом пантеизма встречаемся у Джордано Бруно (1548—1600), итальянского философа, получившего степень доктора философии после окончания монастырской школы ордена доминиканцев (аналог университета). Он имел труды в области астрономии, одним из первых начал писать на родном языке (а не на латыни); характерно, что свои сочинения Бруно писал в форме диалогов, возрождая нс только содержание, но и форму античных греческих философских произведений. Бруно можно с полным правом назвать натурфилософом, ибо он полностью отождествил Бога с материей, заявив, что материя божественна:
Природа все делает из материи путем выделения, рождения, истечения, как полагали пифагорейцы, поняли Анаксагор и Демокрит[3].
Бруно не отрицает понятий души, души мира, духа, однако не отделяет их от мира:
…Душа мира и божество не целиком присутствуют во всем и во всякой части, таким образом, каким какая-либо материальная вещь может там быть[4].
Тем не менее дух есть во всем, нет ни одной вещи, которая не несла бы в себе духа, а коли дух есть божество, получается, что и все в мире божественно: «Мир является одушевленным телом»[5]. Бруно принимает идею бесконечности Вселенной, которую считает такой же неподвижной и единой, как Бог. Таким образом, как и у Кузанского, а до того у элеатов, единство здесь полагается основой множественности; этим единством является Бог, а Бог и есть Вселенная, Космос, Бытие. Однако ментальность XVI в. еще не была готова к столь радикальному отождествлению Бога с миром. Инквизиция посчитала взгляды Бруно ересью, и он был сожжен на костре 17 февраля 1600 г., не пожелав отказаться от своих идей.
В Польше, где жил и работал великий ученый и мыслитель Николай Коперник (1473—1543), к счастью, не было инквизиции и его онтологические новшества не нашли столь радикального протеста со стороны церкви, хотя не принимались ею. Коперник учился в Краковском, Падуанском, Болонском и Феррарском университетах. С его именем связано изменение в представлениях о существующем миропорядке, создание новой космологии. Эти изменения принято называть коперпиканским переворотом в представлениях о мире; суть его заключается в переходе от геоцентрической к гелиоцентрической системе.
Коперник подробно описывает, как он шел к своему открытию, как погружался в чтение трактатов древних в поисках сходных концепций, как с помощью математики пришел к убедительному выводу о том, что Земля движется вокруг Солнца, является шарообразной, а центр мира находится близко к Солнцу, а не к Земле. Заметьте, что Коперник по-прежнему ищет центр мира, говорит о Вселенной в целом, которую гоже полагает шарообразной, подобно элеагам, на том основании, что шар представляет собой самую совершенную форму. Он ничего не говорит о Боге, но само собой разумеется, что Бог есть создатель всего, и именно он задает миру открытые польским ученым законы существования и движения.