Мимика (выражение лица)

Кэрол Изард полагает, что человеческое лицо служит для других людей самым значимым социальным стимулом. При этом, согласно некоторым исследователям (П. Вульф, Р. Фэнтс, Д. Каган, М. Левис и др.), на чьи работы ссылается Изард, наша повышенная чувствительность к выражению лица других людей заложена в нас генетически (Изард, 1980).

Чарльз Дарвин, создатель эволюционной теории, одним из первых обратил внимание на исключительно важную роль мимики, которую он рассматривал как адаптационный механизм, возникший в ходе эволюции. Этот интерес привел ученого к написанию работы «Выражение эмоций у животных и человека» (1872), на которой основываются многие современные специалисты, изучающие человеческие эмоции (Изард, 1980; Экман, 1999).

Изард выделяет и описывает 10 базовых, или фундаментальных, эмоций человека, имеющих отчетливое мимическое выражение. Фундаментальными, по мнению ученого, они могут считаться потому, что каждая из них:

• 1) обладает специфическим нервным субстратом — носителем;
• 2) особым образом выражается в мимике;
• 3) переживается человеком (субъектом) как особый психический феномен, отличный от всех остальных.

Ни одного из этих компонентов по отдельности не достаточно для возникновения целостной эмоции. Только наличие всех трех составляющих образует полный эмоциональный процесс. Такими эмоциями, по мнению Изарда, являются: интерес-волнение, радость, удивление, горе-страдание, гнев, отвращение, презрение, страх, стыд и вина.

Эмоции, когда они переживаются не по отдельности, а комплексно, образуют паттерны аффектов, такие как тревожность, депрессия, любовь и т. д. Предраспо;

ложениость человека к постоянному и частому переживанию одних и тех же эмоциональных комплексов может рассматриваться как характерологическая личностная черта. Другими словами, личность с точки зрения дифференциальной теории эмоций, которой придерживается Изард, характеризуется склонностью к стабильному переживанию одних и тех же комплексов аффектов.

Проведя многочисленные исследования, Пол Экман и коллеги составили очень тщательное и подробное описание как самих эмоций, переживаемых человеком, так и сопутствующей им мимики, или выражений лица. Для обозначения паттернов движений лицевой мускулатуры, которыми сопровождается переживание каждой эмоции, Экман ввел понятие мимическая программа.

Подчеркнем, что сами мимические движения могут быть настолько слабыми, что их невозможно обнаружить посредством простого наблюдения. Такие движения Экман называет микровыражениями. Поэтому для фиксации движений тонкой лицевой мускулатуры используется электромимеография, когда те или иные эмоции выявляются с помощью специальных датчиков.

Подтверждая высказанное Дарвином предположение об универсальном характере выражения фундаментальных эмоций, Экман и коллеги доказали, что члены различных культурных групп одинаково выражают и воспринимают выражения эмоций на лице. Европейцы, азиаты, латиноамериканцы и даже члены примитивных племен Новой Гвинеи — все были в состоянии правильно идентифицировать шесть основных эмоций, выраженных на лицах североамериканцев, запечатленных на фотографиях.

Интересное кросс-культурное исследование, касающееся сходства мимических паттернов, было проведено Робертом Крауссом и коллегами. Ученые демонстрировали американцам японские, а японцам — американские «мыльные оперы», и хотя первые не понимали японского, а вторые английского языка, тем не менее те и другие были в состоянии понять смысл сериалов, просто распознавая эмоции на лицах и в голосах актеров (Krauss, 1983).

Вместе с тем, хотя фундаментальные эмоции считаются врожденными и универсально культурными феноменами, в каждой культуре имеются свои правила выражения эмоций. Как доказал Экман, эмоциональная экспрессия очень сильно зависит от этих правил, и их несоблюдение может иметь более или менее серьезные последствия для нарушителя. Правила предписывают подавлять или маскировать одни эмоции и, наоборот, поощряют выражение других. Так, скажем, в тех странах и регионах, где распространен буддизм (например, в Японии) в силу его особых философских воззрений, согласно которым жизнь рассматривается как наказание, а смерть как возможность избавления от него, уход человека из жизни, причем даже самого близкого, не должен восприниматься как горестное событие. Поэтому японцы обязаны улыбаться, даже если переживают горе. А вот знаменитая американская улыбка, демонстрируемая как в случае удачи или приятных событий, так и в случае неприятностей, является следствием такого своеобразного штриха американской культуры, как культ успеха. Человек должен улыбаться, с одной стороны, чтобы его не приняли за неудачника, а с другой — чтобы вызвать расположение окружающих и тем самым способствовать своему успеху (Экман, 1999; Изард, 1980).

Кроме того, существуют социальные и гендерные предписания относительно переживания и выражения тех или иных эмоций. Так, гендерные правила переживания и экспрессии эмоций полностью соответствуют социально-половым стереотипам маскулинности или женственности. Примером такого правила является предписание, которое гласит: «Настоящий мужчина не знает страха». Замечу, что, несмотря на очевидную абсурдность таких предписаний (ведь, как известно, страх неведом только клиническим идиотам), с ними знакомы практически все. Слезы, как и страх, также являются естественной функцией и реакцией организма на определенные ситуации, столь же естественной, как, скажем, потоотделение. И хотя никому не приходит в голову создать норму, которая бы гласила, что «настоящие женщины не потеют», правило в отношении слез все же существует: «Настоящие мужчины не плачут!».

При этом именно правила переживания и выражения эмоций и превращают эмоциональную экспрессию в средство коммуникации. Правда, здесь важно различать выражение переживаемых эмоций само по себе и экспрессию эмоций как способ передачи сообщений другим людям, когда мимика служит задачам коммуникации. Дело в том, что чаще всего выражение или невыражение эмоций адресуется другим людям. Наиболее отчетливо это видно на примере улыбки.

В своем прямом и непосредственном значении улыбка является выражением радости. Она отличается от всех других экспрессий тем, что эта эмоциональная реакция осуществляется с помощью только одной лицевой мышцы, в то время как для выражения других эмоций требуется действие от трех до пяти мышц. Благодаря своей простоте улыбка распознается легче других выражений лица. В своих исследованиях Экман и коллеги установили, что улыбку можно различить на расстоянии до 300 футов, т. е. большем, чем требуется для различения других выражений лица, и за более короткое время (Экман, 1999).

Эти физические характеристики делают улыбку незаменимым и мощным по психологическому воздействию средством коммуникации. Вот почему улыбка почти всегда предназначена другим людям. На нее трудно не ответить взаимностью. Даже улыбка человека на фотографии способна вызвать ответную улыбку. В большинстве случаев людям нравятся улыбающиеся лица, что, как известно, широко используется, например, в рекламе.

В ряде исследований Р. Краут и Р. Джонстон также подтвердили коммуникационный характер улыбки. Они выяснили, что люди более склонны улыбаться во время общения с другими людьми, чем наедине с собой, даже если в это время они находятся в одиночестве, испытывают радость и пребывают в хорошем настроении (Kraut & Johnston, 1979).

Интересные результаты дали также исследования Сьюзен Джонс и коллег. Они наблюдали поведение 10- и 18-месячных младенцев и установили, что дети чаще улыбались в присутствии внимательной матери, чем в присутствии матери, не обращавшей на них внимания (Jones et al., 1991).

Эти и другие исследования позволяют сделать вывод, что улыбка может быть не только мимическим выражением приятных эмоций, но в той же мере служить средством передачи своего состояния другим людям, причем иногда даже воображаемым другим.

Лауреат Нобелевской премии австрийский этолог Конрад Лоренц полагал, что улыбка, т. е. такой мимический паттерн, посредством которого обнажаются зубы, первоначально выполняла ту же функцию, что и оскал у животных, — демонстрировала враждебность и угрозу, словом, агрессивные намерения. Позднее, в процессе эволюции, оскал трансформировался в улыбку, угроза — в приветливость. И лишь одна разновидность улыбки, может быть, напоминает о ее эволюционном прошлом. Речь о таком выражении лица, которое называют «зловещая», «злобная» улыбка. Да и то в данном случае вместо слова «улыбка» предпочитают говорить об ухмылке (Лоренц, 1994).

Но уже из одного перечня видов улыбки (жалкая, испуганная, грустная, презрительная, сконфуженная и т. д.) видно, что улыбка далеко не всегда является экспрессией радости. Экман утверждает, что существуют десятки видов улыбок, и делит их на два вида: искренние, непосредственные и притворные, фальшивые. При этом и те и другие имеют множество подвидов. Все это лишний раз свидетельствует о том, что улыбка служит одним из основных невербальных средств коммуникации и чт;о она в первую очередь адресована окружающим. Какие же бессознательные цели люди преследуют, когда улыбаются?

Общая цель всех разновидностей улыбки заключается в том, чтобы вызвать у окружающих ответное чувство, но какое именно чувство — зависит от вида улыбки. Такими чувствами могут быть симпатия, расположение, жалость, сочувствие, радость, удовольствие, страх, гнев, стыд и т. п. Кроме того, полагают, что улыбка, сопровождаемая поднятием бровей, выражает, как правило, готовность подчиниться. В то же время улыбка с опущенными бровями выражает превосходство и стремление осуществлять социальный контроль (Атватер, 1988). Фальшивая, притворная улыбка используется с другой целью: чтобы скрыть истинные эмоции и тем самым ввести собеседника в заблуждение. Словом, фальшивая улыбка — это всегда маска и, как полагает Экман, она всегда несет в себе ложь.

Но не только улыбка, а и другая невербальная, и прежде всего мимическая, экспрессия также предназначена для того, чтобы возбуждать эмоции у других людей. В исследовании Мак-Хьюга участникам демонстрировали отрывки из фильмов длительностью в одну минуту, где был заснят (голова и плечи) бывший президент США Рейган, прозванный «Великим коммуникатором». Среди участников просмотра находились как сторонники, так и противники президента. Каждый из показанных отрывков отражал одно из эмоциональных состояний Рейгана: нейтральное, радость и уверенность, страх, досаду. Во время просмотра у испытуемых производилось измерение физиологических показателей, в том числе электромимеография. После просмотра фильмов участники сообщали о своих эмоциональных состояниях. Все отрывки, кроме нейтрального, вызвали у испытуемых физиологическое возбуждение — учащенное сердцебиение и т. п. Электромимеография свидетельствовала, что участники сопереживали Рейгану и мимически подражали его эмоциям, воспроизводя ту же лицевую экспрессию. Президент улыбался, они — тоже, он демонстрировал страх или гнев, участники хмурились вместе с ним, причем происходило это как со сторонниками, так и с противниками Рейгана (Зимбардо, Ляйппе, 2000).

Кстати, явление эмоционального заражения знакомо большинству из нас и из повседневного опыта, без всяких психологических исследований: всем хорошо известно, что такое заразительный смех, многие морщатся при виде чужой боли или начинают испытывать страх, когда видят, как боятся другие. Таким образом, и исследование Мак-Хьюга, и наш собственный социальный опыт еще раз подтверждают истинность идей психологии масс о социальном характере эмоций и об эмоциональном заражении. Ведь именно Г. Тард, Г. Лебон и 3. Фрейд впервые высказали мысль о том, что омассовление происходит за счет коллективного, совместного переживания одних и тех же чувств.

Как видим, эмоциональная экспрессия не зря адресуется другим. Она вполне способна достичь своей цели и вызвать у окружающих соответствующий отклик в виде сопереживания.

Вместе с тем мимика является не только средством передачи своих эмоциональных состояний окружающим. Она также может служить средством для возбуждения определенных эмоций у самого субъекта мимической экспрессии. Проще говоря, не только эмоции предопределяют то или иное выражение лица, ту или иную мимику, но и сама демонстрация мимики в свою очередь способна возбудить соответствующие эмоции у человека. Впервые эту мысль высказал Ч. Дарвин, а позднее она оформилась в теорию обратной мимической зависимости Джеймса—Ланге. Коротко суть этой теории можно определить одним высказыванием: «Я плачу не потому, что мне больно, а мне больно потому, что я плачу». Согласно этой теории, демонстрация определенного выражения лица, соответствующего переживанию той или иной эмоции, производит психологический эффект такого рода, что индивид, изобразивший эту мимическую маску, действительно начинает переживать реальную эмоцию.

Эта теория частично нашла подтверждение в остроумном эксперименте немецких психологов Фрица Штрака, Леонарда Мартина и Сабины Штеппер. Исследователи просили участников оценить смешные рисунки, используя два критерия: первый — оценочное суждение о том, насколько забавно изображение, второй — эмоциональная реакция на рисунок. Рассматривая рисунок, испытуемые должны были удерживать во рту ручку либо только при помощи зубов (тогда лицевая мускулатура напрягалась, формируя улыбку), либо только при помощи губ (что препятствовало формированию улыбки). Когда участники удерживали ручку зубами, то рисунок казался им смешнее, чем в том случае, когда ручка удерживалась губами. При этом рассудочные оценки рисунков почти не расходились (Майерс, 1997).

Разумеется, обратная мимическая зависимость выражена гораздо слабее, чем прямая и, вероятно, в некоторых обстоятельствах вообще не проявляется, поэтому можно не опасаться, что если вы притворно нахмуритесь, то тут же почувствуете смертельную тоску или, изобразив гримасу боли, сразу же ощутите реальную боль. Но, с другой стороны, одна из расхожих психотерапевтических мудростей гласит: «Чаще улыбайтесь, особенно глядя в зеркало, и вам станет радостно, даже если для этого нет никаких причин».

В заключение подчеркну, что контролируемые мимические паттерны — улыбка, взгляд, грусть, удивление, слезы, гнев и т. д. — вполне могут использоваться и для фальсификации эмоций. Здесь мы не касаемся вопроса о том, какие при этом могут преследоваться цели, поскольку они во многом предопределяются ситуацией, обстоятельствами, личностными особенностями людей.