Ранний класический период

На новом этапе развития, продолжавшемся с первой половины VIII в. до конца VI в. до н.э. разнообразие и богатство предметов быта чётко показывает деление греческого общества на аристократию, рядовое и зависимое население, состоявшее из должников, вынужденных отрабатывать ссуду у взаимодавца и рабов. Известны работорговля и рабыни, занятые в домашнем хозяйстве, а также рабы-пастухи, но очевидно, их число было ещё невелико, а положение не было ужасным, потому что трудолюбивый покорный раб мог рассчитывать на получение надела, дома и создание семьи. Рабы отнюдь не составляли главной производительной силы (как во все времена и во всём мире, за редчайшим исключением), и основные полевые работы выполнялись свободными общинниками, и только в крупных аристократических хозяйствах на тяжёлых работах использовался труд должников и подёнщиков. Существование наёмных сельскохозяйственных работников — подёнщиков указывает на то, что приблизительно в VII в. до н.э. в сельсом хозяйстве Греции уже возникают очень слабые капиталистические отношения. Они заключаются как в свободной продаже обезземеленными или беднейшими крестьянами своей рабочей силы, так и в присвоении их нанимателем части созданного трудом подёнщика продукта, имеющего не только потребительную ценность («потребительную стоимость»), но и меновую стоимость, поскольку созданная в результате труда подёнщика и оставшаяся неоплаченной ему часть урожая вполне может быть реализована хозяином земли на рынке. Земельные участки — клеры к этому времени, возможно, были закреплены за отдельными семьями, хотя, очевидно, сушествовали и периодические переделы, и были даже безземельные свободные крестьяне. Хотя греческая аристократия ещё не отказывалась от обычной для рядового человека жизни и работы, для того чтобы утвердить свою власть обязательно вела своё происхождение от героев и порой даже настаивала на божественном происхождении. Кроме того, знать стремилась к приобретению богатства, а богачи стремились доказать своё аристократическое происхождение. Особено велика была власть вождей — базилевсов. Базилевсам (которых в каждой области было по нескольку человек и среди них выделялся верховный правитель) нередко приписывалось происхождение от самого Зевса. Во время главных праздников базилевс совершал жертвоприношение богам и молил их об обеспечении благополучия и процветани своих подданных (Вспомним роль священного вождя.), а народ за это должен был одаривать их отборным вином и мясом на пиру и лучшим наделом из общинной земли. Эти подношения и другие дары базилевсу ещё не превратились в повинность подобную феодальной повинности, но являлись одной из форм сбора дани, напоминающей сбор дани при полюдье. Вера в сверхчеловечность аристократии обеспечивала ей и решающее значение в народном собрании, где аристократы преимущественно выступали, а народ преимущественно одобрял. Таким образом народное собрание обычно превращалось в орудие утверждения воли аристократов, хотя при разногласиях у аристократии народное собрание нередко становилось третейским судьёй между ними [76, с. 223−228].

С одной стороны, уплотнение населения в результате переселения на юг под давлением северных варваров, с другой, развитие греческих обществ потребовало расширения посевных площадей и развития торговли, что уже на рубеже IX—VIII вв. до н.э. выразилось в переселении греков в другие страны. Среди переселенцев преобладали авантюристы из числа искателей лучшей жизни, безземельных, преступных. В это время греческие (главным образом торговые) поселения появились на побережье Сирии, Паластины и Киликии, где грекам закрепиться не удалось. В конце VII в. до н.э. в Канопском рукаве устья Нила малоазийские греки основали колонию Навкратис, которая торговала египетским хлебом, льняным полотном и папирусом, а также золотом, слоновой костью, благовониями и чёрными рабами, вывозимыми из внутренних областей Африки. В Ливии греки основали колонию Кирена, торгующую выращиваемым там хлебом и лекарственным растением сильфием. Значительно больших успехов во второй половине VIII—VII вв. греки достигли на Сицилии и в Италии, где были созданы колонии Халкида, Эретрия. Они обосновались также на острове Питекусса (Исхия), чтобы получать железо с расположенного к северу острова Эльба, на побережье Тирренского моря основали колонию Кумы, на восточном берегу Сицилии колонию Наксос (735 г.) и Сиракузы (734 г.), на северном — Занклу (позднее Мессану), на юге Италии — Регий. Затем на западном побережье Италии были основаны Метапонт, Сибарис и Кротон. Вскоре эти колонии помимо всего прочего стали поставщиками зерна в Грецию. После этого в Заливе Таранто был основан город Тарент. Вскоре даже разросшиеся колонии стали основывать дочерние колонии. Среди них — Неаполь, Акра, Касмена, Камарина (в Италии), Акрагант (на Сицилии). Позднее греки проникли в Галлию, где в устье реки Родан (Рона) обосновали колонию Массалия (теперь — Марсель). Они пытались закрепиться в Испании и заплывали за Геракловы столбы (Гибралтар), чтобы торговать с иберийским государством Тартесс с целью получения из него серебра. На востоке одними из первых в VIII—VII вв. до н.э. были основаны колонии в Македонии, на полуострове Халкидика и во Фракии, а также Халкедон и Византий на противоположных берегах Боспора. Во второй половине VII—VI вв. до н.э. началось освоение Понта Эвксинского (Чёрного моря). На южном морском побережье были основаны Гераклея Понтийская, Синопа и Трапезунт (Трабзон), на западном — Мессембрия, Калатис, Одесс, Аполлония, Томы, Истрии, на северном — Ольвия, Херсонесс Таврический, Пантикапей (Керчь), Феодосия, на восточном — Кепы, Гермонасса, Горгипия (Анапа), Питиунт (Пицунда), Диоскурия (Сухуми) и Фасис (Поти). Греки проникли и в Меотийское озеро (Азовское море), основав на Крымском побережье колонии: Нимфей, Мирмекий, Порфмий, — и Танасис в устье Дона [76, с. 229−237].

Главным богатством восточных колонистов стала плодородная земля, а главным предметом вывоза из колонии в метрополию стал хлеб. В свою очередь колонисты нуждались в вине и оливковом масле, в посуде и другой утвари, в тканях, оружии, украшениях. Эти предметы ввоза привлекали также и варваров, которые стали поставлять в обмен на них зерно, скот, металлы и рабов. Первоначально колонии поддерживали тесные связи с метрополиями и даже перед отплытием присягали в верности отечеству, но постепенно связи ослабевали. Основатели колонии делили между собой самые плодородные земли, последующим доставались меньшие и худшие участки, поэтому главным образом только первые поселенцы и их потомки считались полноправными гражданами колонии. Обычно колонисты старались поддерживать мирные отношения с местным населением, но если это не удавалось, то в случае победы они порабощали побеждённых варваров. Так поступили, например, колонисты Гераклеи Понтийской и Сиракуз. В ряде колоний, наоборот поселялись варвары, и происходило смешение населения [76, с. 238].

Смешению населения способствовал и отход от традиционного родоплеменного деления. В рассматриваемую эпоху существовавшие, например, в Афинах 4 филы были уже не племенами, а территориальными еденицами. В каждую филу входило по три фратрии, которые уже не были эндогамными объединениями родов. Во главе каждой фратрии стоял знатный род, руководивший культовыми церемониями, и рядовые члены фратрии должны были подчиняться религиозному авторитету знати, которая главным образом направляла и политику, оказывая большое влияние на народ, направляя его поведение в нужное для себя русло.

Увеличение рынков сбыта стимулировало развитие ремесла в самой Греции, где стали отливать из бронзы крупные изделия: шлемы, панцыри, кратеры, статуи, — стали строить большие триеры. Роль и социальное положение ремесленников, открывавших мастерские с определённым штатом, стала возрастать, теперь они нередко заселяли целые кварталы, например, квартал гончаров в Коринфе — Керамик (VII в. до н.э.).

В связи с колониальной торговлей началась и специализация сельского хозяйства на винограде, маслинах и т. п. В связи с торговлей появились заимствованные у лидийцев, а вскоре и свои монеты. Талант (26 или 37 кг серебра) состоял из 6000 драхм, драхме соответствовали 6 медных или бронзовых оболов. Деньги вошли в жизнь греческих обществ, всё больше и больше способствуя имущественному и социальному расслоению. Имущество всякого рода, включая землю, стало предметом купли и продажи.

Монетизация способствовала разложению общины и развитию частной собственности. Возникло ростовщичество, а вместе с ним батрачество и долговое рабство: в закладе оказывался должник, а нередко и его семья. Тем не менее, рабы по дешёвой цене поступали в основном из колоний, особенно из фракийских и скифских. Возможность купли рабов позволяла владеть рабами не только аристократам, но и купцам, богатым крестьянам и ремесленникам. Рабы стали использоваться и на общественных работах. Эллинов превращать в рабов (даже если они захвачены в плен) и убивать запрещалось, но можно было вернуть на родину за выкуп.

Первоначально города были такими же крестьянскими поселениями как и сёла, хотя и обладали функциями военных, административных и религиозных центров. В этом качестве центром города была агора — место народных собраний и, позднее, торговли. На агоре или поблизости располагались правительственные здания: булевтерий — место заседания городского совета (буле); пританей — место заседания высших советников (пританов); дикастерий — здание суда. На агоре обнародовали распоряжения правительства и законы. Поблизости находились и храмы. В акрополе (кремле, верхнем городе) содержалась казна и располагался храм бога покровителя города. Например, покровительницей Афин была Афина Паллада (Могущественная) [76, с. 239−242].

Постепенно города заселяли представители неместных родов, фратрий и племён. Богачи, нажившиеся главным образом на заморской торговле, стремились войти в аристократию, что также вело к смешению разных по происхождению людей. Опасения и насторожеиость по отношению к иноплеменникам стали сменяться гуманными взглядами, согласно которым, на всех людей должна распространяться божественная справедливость. В рассматриваемый период возникли и первые сборники законов, приписываемые легендарным законодателям, которые первоначально фиксировали обычное право, и общие для всех законы изживали жестокие первобытные обычаи. Законы распространяли и на чужеземцев. Заключались и международные договоры, гарантирующие личную безопасность и неприкосновенность имущества граждан договаривающихся сторон, а также обязующие бороться с пиратством и разбоем. Интересы как стремящихся к власти богачей, так и беднейших ремесленников и крестьян приходили в столкновение с интересами знати [76, с. 242−245].

Иногда распри и бунты перерастали в восстания и гражданские войны, и к власти порой приходили единоличные правители — тираны, которые начинали репрессии против знати и прочих противников, казнили их, отправляли в изгнание и присваивали их имущество. Опираясь на поддержку крестьян из внутренних гористых районов Аттики, их вождь Писистрат в 560 г. до н.э. захватил власть над Афинами. Став тираном, он часть конфискованного имущества отдал народу, учредил дешёвый кредит для крестьян, ссужая их семенами, скотом, инвентарём, ввёл два всенародных праздника, справляя их с большой пышностью. Вместе с тем он не осуществил равенства, не отменил долгов, не провёл передела земли, но укрепил личную власть, набрав 300 телохранителей. Многие тираны главным образом для укрепления власти занимались благоустройством своих столиц: строили впечатляющие храмы, проводили водопровод и устраивали фонтаны, занимались меценатством, привлекая архитекторов, художников, музыкантов, поэтов. Нередко им удавалось вести успешную политику. Например, тиран острова Самос Поликрат подчинил себе значительную часть островных государств Эгейского моря. Заботясь преимущественно о своих интересах, тираны теряли опору в массах и в конце VI в. до н.э. власть тиранов была ликвидирована. В Малой Азии, Сицилии и Южной Италии тирания продержалась из-за необходимости отражения внешней угрозы немного дольше.

Неугодная народу тирания стала замещаться демократией, благодаря ряду реформ, проведённых высокими должностными лицами. В 594 г.

до н.э. избранный первым архонтом (старейшиной, начальником — членом высшей коллегии) Солон, получив права законодателя, провёл комплекс реформ для восстановления единства афинских граждан. Он объявил недействительными все долги вместе с процентами и запретил самозаклад при сделках. Солон установил также предел на размер земельных участков, но не провёл передела земли, о котором мечтали бедняки. Наоборот, он ввёл имущественный ценз, исходя из оценки получаемых от хозяйства продуктов, измеряемых в медимнах (52,6 литра), разделив афинских граждан на 4 класса. Первый класс пентакосиомедимнов включал людей, получавших годовой доход в 500 и более медимнов. Второй класс всадников включал владельцев 300 медимнов. Третий класс зевгитов (владельцев зевгоса — пахотной упряжки из двух быков) включал владельцев дохода не менее 200 медимов. Четвёртый класс фетов (подёнщиков) получал доход менее 200 медимнов. Точно неизвестно, но предположительно, что безземельные граждане не были включены ни в один из классов. Всадники должны были составлять кавалерию, зевгиты — тяжеловооружённую пехоту, феты — лучников и пращников. Каждому классу предназначались разные политические права. Из пентакосиомедимнов выбирали архонтов — членов коллегии из 9 человек, правящей в государстве. Всадники и зевгиты получили доступ к должностям пониже и право выдвигать кандидатов в образованный Солоном «совет четырёхсот», предварительно рассматривавший все законопроекты, поступавшие для утверждения в народное собрание. Феты могли участвовать лишь в народном собрании. Реформы Солона допустили к власти помимо эвпатридов (знати) ещё и нуворишей из народа и позволили бедноте отстаивать свои интересы в народном собрании. Однако гражданский мир не наступил, и Солон вынужден был покинуть Афины. Лишь через 30 лет, опираясь на малоимущих крестьян, к власти пришёл тиран Писистрат, сумевший успокоить граждан, изгнав из Афин наиболее сопротивлявшихся противников. В конце VI в. до н.э. первый архонт Клисфен, выходец из знатного и богатого рода, продолжил реформирование Афинского государства. Он распределил всех афинских граждан по 10 филам и 100 демам (в прошлом — общинам), ставшим теперь просто территориальными единицами. Это деление распределило население так, что члены прежде единых родов оказались в разных территориальных единицах, что реально перемешивало всё население Аттики. Теперь афинский народ решал жизненно важные вопросы в экклесии (народном собрании). Он сам избирал архонтов и стратегов (воевод), буле — совет, состоящий из пятисот членов, который обсуждал и обрабатывал законы и вопросы, выносимые на решение в экклесии, а также гелиэю — суд присяжных, в котором можно было обжаловать даже несправедливые решения должностных лиц, что было почти невозможно в прежнем ареопаге — суде, где заседали аристократы. Основу органов государства составили преимущественно зевгиты — состоятельные крестьяне [76, с. 245−250].

В XI—X вв. до н.э. на территорию Лакедемона вторглись дорийцы. Они поработили местное преимущественно ахейское население.

Добровольно признавшие власть дорийцев превратились в периэков (вокруг живущих), сохранивших свободу и получивших гражданские права, но не допускавшихся к участию в делах государства в столице Спарте. Однако большая часть населения была порабощена и превратилась в жесточайше угнетаемых крепостных — илотов. Лакедемон (Спарта) управлялась двумя царями, герусией (советом старейшин) и апеллой (народным собранием). Роль народного собрания фактически сводилась к утверждению решений старейшин и царей, которые входили в совет старейшин. В военное время цари командовали войсками, в мирное руководили религией и судили. В VIII—VII вв. до н.э. Спарта вела войны с мессенцами, окончившиеся победой спартанцев, которые общинам жителей нескольких приморских городков даровали статус периэкских, остальных обратили в илотов, а всю их землю объявили собственностью спартанского государства. В конце VII или начале VI вв. в Спарте провели передел земли, разделив наиболее плодородные участки на 9000 приблизительно однородных по доходности наделов между спартанцами. Наделы должны были передаваться только по наследству, их нельзя было делить, продавать и дарить. Вместе с землёй поделили и посаженных на неё илотов. На каждый участок приходилось по нескольку семей, которые выплачивали своему господину натуральный оброк ячменём, маслом, вином и другими продуктами. Доля оброка составляла примерно половину урожая, и спартанец по закону не имел права на большее. Если у илота оставались излишки, то он мог продать их на рынке. Илоты считались собственностью государства, и спартиат не имел права продавать прикреплённых к нему илотов и тем более — убивать. Илоты в несколько раз превосходили спартанцев в числе и представляли опасность для своих господ, поэтому спартанцы обучали военному делу юношей, отправляли их нападать из засады на илотов и убивать их для того, чтобы держать илотов в страхе и повиновении. Чтобы укрепить власть спартанцев легендарный законодатель Ликург провёл ряд законов. Важнейшие из них требовали отдавать семилетних детей в лагеря, где у них воспитывали выносливость, жестокость и хитрость, а также умение повиноваться и приказывать. Все взрослые спартанцы были обязаны воевать и посещать сисситии — совместные трапезы, ежемесячно отчисляя продукты на их проведение. Эти лагеря и трапезы помогали правителям контролировать поведение рядовых граждан. Все спартанцы, согласно законам Ликурга, объявлялись «равными». Все должны были носить одинаково простую одежду, использовать однообразную простую утварь, во время сисситий есть одну и ту же пищу. Ремесленники должны были изготавливать только простые орудия труда, утварь и оружие. Чтобы затруднить обогащение, золотые и серебряные монеты изъяли из обращения, заменив их тяжёлыми железными оболами. Различные виды сделок по продаже земли попали под запрет. Торговля и ремесло были объявлены позорными занятиями и разрешались лишь периэкам, но и на них накладывали ограничения. Ввозить в Спарту чужеземные изделия запрещалось. Драгоценностей, красивой мебели и утвари, ковров, картин, статуэток и т. п. в домах не должно было быть. Специальные надзиратели — эфоры, избираемые на апелле, составляли комитет из пяти человек и следили за исполнением законов гражданами, включая и царей, которых они могли отстранить от власти и отправить в изгнание. В результате такого состояния общества спартанская армия стала самой сильной в Греции. В середине VI в. до н.э. Спарта подчинила такие государства как Коринф, Сикион, Мегары и создала Пелопонесский союз, самое сильное политическое объединение в Элладе. Несмотря на это, спартанская экономика и культура (не давшая греческой культуре почти никого кроме поэта Тиртея), которым не давали развиваться близкие к первобытным отношения спартанского общества (искусственно сохраняемые для поддержания единства, необходимого для удержания в неволе илотов), оставались на самом низком уровне в Элладе [76, с. 250−253].

Спартанская форма эксплуатации не была исключением в Греции. Пенесты (слуги-подёнщики) в Фессалии и мноиты (государственные слуги) на Крите подвергались примерно такой же форме эксплуатации как и илоты. В Сиракузах форма зависимости сначала также напоминала илотию. Наиболее частой формой классовой борьбы илотов были побеги, хотя случались и восстания [76, с. 265, 275, 277].

Греческая культура VIII—VI вв. до н.э. вышла на первое место тогдашнего мира. Слоговое письмо предыдущей эпохи сменилось алфавитным со знаками, заимствованными у финикийцев, но означающими отдельные звуки. Универсальность алфавитного письма позволила использовать его практически во всех сферах жизни и способствовала распространению грамотности среди населения. Очевидно, в VIII в. до н.э. были записаны «Илиада» и «Одиссея». Широко распространилась и многожанровая лирическая поэзия, иногда исполняемая отдельными людьми, иногда хором. Для греческой поэзии этого времени характерен гуманизм, с вниманием ко внутреннему миру человека, причём не абстрактного человека, а конкретной личности. Примером дидактического эпоса могут служить поэмы беотийского поэта Гесиода «Труды и дни» и «Теогония». Архилох, Алкей, Феогнид Мегарский — известные поэты данной эпохи. Оптимистична поэзия Анакреонта из Теоса. Тонко лиричны стихи поэтессы Сафо. Чувством патриотизма проникнута поэзия спартанского поэта Тиртея [76, с. 253−256].

Греческая чёрнофигурная вазопись приобрела разнообразие и жизненность благодаря частому изображению наряду с мифологическими сюжетами жанровых сцен, включающих не только изображения подвигов аристократов, но празднества и труд ремесленников, крестьян и даже рабов. Архитектура в рассматриваемый период достигла дальнейших успехов. В VI в. до н.э. был создан единый тип прямоугольного греческого храма, окружённого колоннадой. Тогда же был выработан отличавшийся строгой монументальностью дорический архитектурный ордер, согласно которому были построены храмы Аполлона в Коринфе, Афины и Геры в Посейдонии (Пестуме) на юге Италии и Геры в Селинунте на Сицилии. Другой ордер, ионический позволял возводить более стройные и декорированные храмы. В этом стиле были построены храм Геры на острове Самосе, Аполлона в Дидимах и Артемиды в Эфесе, признанный одним из 7 чудес света. В монументальной скульптуре были выработаны 2 пока ещё идеализированных, лишенных ещё индивидуальных черт, но уже обладающих элементами динамики типа: куроса (решительности) — изображение обнажённого юноши и коры — девушки, одетой в облегающий тело длинный хитон [76, с. 258−259].

В VIII—VI вв. до н.э. ряд греческих философов был уже неудовлетворён существующей религией, религиозной картиной мира и религиозными представлениями о жизни и смерти людей. Согласно религиозно-философским учениям орфиков и пифагорейцев, человек обладает бессмертной душой, которая может переселяться после его смерти в тела других людей и животных. На пути таких превращений ей может удастся очиститься от земной скверны и достичь вечного блаженства. Представители ионийской натурфилософии Фалес, Анаксимандр и Анаксимен (все из Милета) считали вселенную не созданной ни людьми, ни богами, но гармонично саморазвивающейся и саморегулирующейся системой, а управляющие ею законы не мистическими, а вполне доступными человеческому пониманию. Первоосновой всего сущего они полагали 4 стихии: воздух, землю, огонь и воду. Фалес среди стихий отдавал первенство воде, Анаксимен — воздуху. Анаксимандр же основой всего сущего объявлял «апейрон» — вечную, находящуюся в постоянном движении и бесконечную субстанцию, из которой выделяются противоположные начала: тепло и холод, сухость и влага. Вступая во взаимодействие они порождают все явления живой и неживой природы. Натурфилософы не только размышляли над природой, но изучали её, проводя опытные исследования. Фалес доказал несколько геометрических теорем, предсказал солнечное затмение 585 г. до н.э., изобрёл угломер и циркуль. Анаксимандр представлял себе землю как висящий в воздухе цилиндр и создал первую карту земной поверхности, а также «небесной сферы», показывающей движение светил по небу и их расположение относительно друг друга [76, с. 256−258].