Роль университетов в формировании методов научной коммуникации и проблемы реформирования российского высшего образования

Три миссии университета и преемственность идеи классического университета в современных моделях

Существенную роль в формировании современных методов научной коммуникации сыграли университеты, что естественным образом связано с тремя их ключевыми миссиями: научно-исследовательской, образовательно-педагогической и общественно-политической. Как научные центры, университеты производят научное знание, как образовательные центры формируют исследовательские компетенции новых поколений ученых и как экспертные центры пропагандируют научные достижения и выступают арбитрами в решении сложных общественно значимых проблем. Не только академическая грамотность студентов, но и выбор ими источников формируются под влиянием университетской среды, несмотря на все разнообразие, предоставляемое внешней информационной вебсредой [167, р. 377]. Университетские преподаватели не только пишут, но и рецензируют большую часть научных публикаций, крупнейшие университеты имеют свои издательства, а на площадках университетов проводятся конференции, форумы и общественные обсуждения; образовательные ресурсы телевидения и Интернета опираются на мнение университетских профессоров и создаются при их участии. Академическая грамотность общества в целом зависит от общественной и культурно-просветительской деятельности университетов.

Две первые миссии университета — научная и образовательная — в той или иной степени приоритетности осуществлялись со времен основания первых университетов. Так, в болонской модели предпочтение отдавалось подготовке специалистов, а в парижской — научным исследованиям [29]. Гумбольдтовская модель университета, широко распространившаяся к концу XIX в., предполагала единство исследовательской и преподавательской деятельности и придавала особое значение академической свободе [69]. И хотя реализация гумбольдтовской модели в Берлинском университете в 1808 г. и далее в Германии и других странах, включая Россию, отклонилась от изначальной идеи ее автора, ключевые принципы этой идеи содержали философское основание для последующего развития идеи исследовательского университета, где свобода научного поиска сочетается с ответственностью ученых перед обществом и государством [63; 69; 72].

Массовое образование, его коммерциализация, прагматические установки и квалификационный подход к обучению привели к тому, что идея классического университета с его коллегиальными отношениями, ориентацией на «чистую» науку и поиск истины пришла в противоречие с деятельностью современного образования. Некоторые историки университета утверждают, что универсального знания быть не может [72, с. 73—74] и с пренебрежением относятся к модели классического университета. Тем не менее эта модель подвергается сегодня переосмыслению и анализу именно потому, что подготовка интеллектуалов, нестандартно и независимо мыслящих ученых является тем двигателем новых научных идей, которые необходимы для превращения университета в подлинную «фабрику инноваций» [69, с. 105].

Подготовка специалистов-практиков, присущая индустриальной эпохе с ее массовым образованием (фронтальное обучение, цензурированные учебники, единые стандарты), в корне отличается от воспитания исследователя и ученого. Эпоха массового образования зиждилась на идее функциональной грамотности, в основе которой лежала способность понимать бюрократические правила и документы и оперировать этим знанием в профессиональной практике. Воспитание ученого требует развития у него независимого мышления, что соответствует концепции академической грамотности и связывает эту миссию университета с его либеральной, классической и неоклассической моделью.

Идея либерального университета, которая легла в основу модели современного западноевропейского и североамериканского университета, наиболее репрезентативно для англоязычного мира выражена в труде современника В. Гумбольдта, английского теолога и философа Дж. Г. Ньюмена «Идея университета» [51]. Идея Ньюмена состоит в том, что интересы индивидуума и общества объединяются в миссии университета, если его ключевой задачей является формирование личности ученого, свободное интеллектуальное творчество которого становится залогом развития общества в целом. Ньюмен акцентировал различие между образованием и обучением, понимая образование как свободное, самостоятельное развитие и самосовершенствование студента в академической среде, а обучение — как развитие прикладных, практических навыков. Понимаемое таким образом образование выступало как первостепенная миссия университета, которая являлась залогом воспитания ответственной перед обществом личности исследователя в либеральной академической среде. С этой идеей неразрывно связан постулат Ньюмена об универсальности знания, который ведет, по сути, к концепции академической грамотности, необходимости свободы выбора дисциплин при обучении в университете (реализуемая сегодня, например, в концепции Liberal Arts) и пониманию важности междисциплинарного взаимодействия в науке.

Идея классического университета Ньюмена была продолжена в трудах других европейских ученых, X. Ортега-и-Гассета, М. Вебера, К. Ясперса, Ю. Хабермаса и других. На ее основе строится либеральное образование в англоязычном мире по британской (Оксбридж) и американской (чикагской) модели, а также французской модели «больших школ» [72, с. 69—70]. Несмотря на то что более широкую популярность в мире снискали работы немецких философов, продолживших развитие идеи университета Гумбольдта, модель неоклассического университета сохранила идею Ньюмена об универсальности научного знания и необходимости сохранения свободы университета от утилитаризма и использования его в политических интересах.

Для понимания связи идеи университета с современными методами научной коммуникации целесообразно подробнее остановиться на труде К. Ясперса [85], который развил идею Ньюмена об универсальном знании как знании методическом и продолжил разделение миссий образования (воспитания ученого) и обучения (развития практических профессиональных навыков). Ясперс определил методическое знание как сущность науки, т. е. такое знание, которое вооружает ученого инструментами поиска результата исследования [Там же, с. 39—40]. Результат исследования может быть признан только в том случае, если он обоснован и доказан соответствующим методологическим путем.

Роль образования заключается в выработке методического знания, причем наработать собственное методическое знание можно только в процессе собственной же исследовательской деятельности: «Самосознание развивается благодаря постижению реального в мире, способов его исследования, смысла каждого особого вида знания, мысленного конструирования возможностей» [Там же, с. 47]. Поиск ответа на исследовательский вопрос, таким образом, и формирует методическое знание, причем верный ответ зависит исключительно от верно найденного пути решения проблемы. Результаты научных изысканий имеют общественную значимость и должны быть представлены обществу в понятной и обоснованной форме. В этом методологическом подходе Ясперс объединяет три миссии университета — как исследовательского учреждения, мира образования и профессиональной школы [Там же, с. 65], т. е. университет призван решать фундаментальные, методические и прикладные задачи.

Научной коммуникации Ясперс уделяет особое внимание. Для понимания отношений в современном университете западного типа важно сформулированное им «сократическое воспитание» — партнерский тип отношений между преподавателем и студентом, когда они находятся «на одном уровне» [Там же, с. 73]. Отсутствие авторитарности, установленной доктрины или иерархии является основополагающим фактором воспитания ученого как личности: учитель и ученик свободны в своем выборе проблемы, оба ищут ее решение и оба несут личную ответственность за результат своей деятельности. В сократическом воспитании учитель прячется за вопросами и парадоксами, а не предписывает и не навязывает своих ответов.

Сегодня сократический тип общения является ключевым принципом коммуникации между студентом и тьютором в университетских центрах письма [114; 151; 192; 202; 209]. Кроме того, это основа коммуникации по принципу фасилитации — создания условий для самостоятельной совместной деятельности учащихся в группе, направленной на решение ими задачи или проблемы. В основе принципа лежат невмешательство учителя в процесс обучения и минимизация его активной роли в учебном процессе. Принцип фасилитации используется в западноевропейском и североамериканском образовании по всей его вертикали, начиная с детского сада: учитель более не признается истиной в последней инстанции с готовыми ответами на все вопросы, а сам учится вместе со студентами, отличаясь от них лишь большим опытом; задавая вопросы по сократическому принципу [91; 191; 209], он становится частью среды познания (part of learning environment), в которой студенты самостоятельно конструируют новое знание [160, р. 41].

Достаточно посмотреть на лекции университетских преподавателей в современных западных университетах, чтобы представить себе этот тип общения: свобода перебивать лектора вопросами, смех в аудитории, игра слов и «игра в бисер» (в понимании Г. Гессе) — вот те самые проявления сократического воспитания и личной ответственности студента за свое знание, которые делают образование индивидуализированным, а коммуникацию разнонаправленной. Все это может иметь место только в условиях академической свободы и демократической, открытой, дискуссионной образовательной среды. К сожалению, в российских университетах все еще принято молча слушать лектора, что обычно заканчивается молчаливым же покиданием аудитории. При этом лектор так и не узнает (если ему вообще интересно это знать), поняли ли его студенты, согласны ли они с ним и насколько им в принципе известен и интересен материал, ведь вопросы к лектору обычно родятся из прочитанного и услышанного за пределами аудитории.

Способность к дискуссии и обоснованному отстаиванию личной позиции на основе методического знания, воспитываемая в университетской среде, простирается за его пределы в научную коммуникацию ученых. «В сфере науки, — пишет Ясперс, — коммуникация существует как дискуссия» [85, с. 86]. Дискуссия приводит к результату, который никогда не может быть конечным — это лишь очередная ступень исследования. Также важно единство наук (универсальность знания), поскольку только через междисциплинарное взаимодействие можно всесторонне обсудить и изучить проблему или явление, причем коммуникация наук служит стимулом к их развитию. Эти идеи дискуссионной среды получили дальнейшее развитие у Ю. Хабермаса [81].

Обращаясь к правилам ведения научной дискуссии, Ясперс формулирует несколько запретов, имеющих такое же прямое отношение к современным методам коммуникации, как и перечисленные выше идеи: «нельзя повторять то, что сказано, нельзя подчеркивать таким повторением свою „правоту“, нельзя стремиться сказать последнее слово, а следует ограничивать себя высказыванием лишь своего видения положения дел и выслушивать всех остальных» [85, с. 87]. Эти запреты отражают и запрет на скрытый плагиат, многословие и отсутствие толерантности. Как будет показано ниже, методология академического письма любое заключение к любому тексту трактует как приглашение к дальнейшему обсуждению.

Еще одним важным предупреждением против искажения свободы научной коммуникации является угроза использования университета как институции: как только в дискуссию включаются личностные институциональные интересы коммуникантов, она грозит перерасти в пустую полемику [Там же, с. 93]. Свободная коммуникация подменяется борьбой за первенство в науке, интригами и критиканством. Эта идея особенно актуально звучит сегодня в условиях конкуренции университетов в борьбе за рейтинги и источники финансирования.

Университет, безусловно, является институцией и зависит от государства. Рассуждая о взаимоотношениях университета и государства, Ясперс подчеркивает опасность вторжения государства в содержание обучения и исполнения университетом требований, исходящих из интересов политической пропаганды и собственных целей государства [Там же, с. 143—144]. Эта опасность в значительной степени ощущается сегодня в России и других странах, где университеты поставлены в условия борьбы за повышение публикационной активности во имя национального престижа. Научные исследования должны быть открыты международному сообществу, но директивные методы и квантификационный подход, принятый у чиновников, работают против науки, провоцируя фальсификацию исследований.

Идеи университета Гумбольдта, Ньюмена и Ясперса позволяют проследить становление ключевых функций современного западного университета, его роль в научной коммуникации и значение в жизни государства и общества. С одной стороны, университеты всегда способствовали процессу модернизации, обеспечивая единый стандарт цивилизации в рамках отдельных государств, с другой — в них происходило формирование личностей, способных свободно использовать свои знания для критического осмысления культурных достижений всего человечества [208]. Противоречивый характер университета как важного государственного института и места, где происходит свободный поиск объективного научного знания, остается проблемой и для современных университетов.

И все же университетская среда является источником и двигателем научной коммуникации и воспитания гражданского общества. Сегодня социально-политическая миссия университетов приобретает особое значение, и исследователи обсуждают третью, американскую модель университета, возлагающую на него миссию арбитра в обсуждении важных общественных проблем [29]. По некоторым оценкам, общественная значимость университетов в США сопоставима со значимостью вооруженных сил [113, с. 463]. При этом реализация этой миссии существенно отличается от той культурно-просветительской деятельности, которую университеты вели прежде. Если раньше они функционировали как целостные сообщества с более-менее единым культурным и социальным статусом, то в условиях мультикультурализма и всеобщего доступа к высшему образованию их деятельность трудно вписать в рамки неких единых моральных ценностей [224]. Здесь возникает проблема современного университета, которая состоит в противоречии между ценностью независимости мышления составляющих его исследователей и необходимостью выполнять свои культурные и политические цели как единый институт [208, р. 440].

Тем не менее именно в условиях плюрализма мнений, разнообразия жизненных позиций, дисциплинарных подходов и научных воззрений особое значение приобретает открытая непредвзятая дискуссия между членами академического сообщества, направленная на поиск истины [81]. Социальная миссия университета, объединяющая согласно еще идее Ньюмена индивидуальный и свободный научный поиск с интересами государства и общества, является той отправной точкой, которая может помочь найти баланс между фундаментальными и прикладными исследованиями и тем самым решить проблему фундаментализации и гуманизации образования, заложенную в концепцию Индекса развития человеческого потенциала, разрабатываемую ООН [22].