Изучение страхов у подростков с акцентуациями характера

Федеральное агентство по образованию ГОУ ВПО «Иркутский государственный педагогический университет»

Факультет психологии Специальность «20 400 — психология»

Дипломная работа

ИЗУЧЕНИЕ СТРАХОВ У ПОДРОСТКОВ С АКЦЕНТУАЦИЯМИ ХАРАКТЕРА

Иркутск 2005

Введение

Глава 1. Теоретические аспекты изучения страха и акцентуаций характера личности

1.1 Общая характеристика страха, как особого психического состояния, подходы, понимание сущности страха

1.2 Акцентуация характера как психологический феномен

1.3 Характеристика эмоциональной сферы подростков

1.4 Выводы Глава 2. Эмпирическое изучение страхов у подростков с различными типами акцентуаций характера

2.1 База и методы исследования

2.2 Анализ результатов и их обсуждение

2.3 Рекомендации по коррекции страхов с учетом акцентуаций характера

2.4 Выводы Заключение Литература

Страх является объектом исследования различных наук, в том числе и психологии. В самом общем виде эмоция страха возникает в ответ на действие угрожающего стимула. А. И. Захаров выделяет две угрозы, имеющие универсальный и одновременно фатальный в своем исходе характер, это смерть и крах жизненных ценностей, противостоящие таким понятиям, как жизнь, здоровье, самоутверждение, личное и социальное благополучие. Но помимо крайних выражений страх всегда подразумевает переживание какой-либо реальной или воображаемой опасности. Понимание опасности, ее осознание формируется в процессе жизненного опыта и межличностных отношений, когда некоторые безразличные для ребенка раздражители постепенно приобретают характер угрожающих воздействий.

В настоящее время психологическая наука располагает обширным материалом по исследованию феномена страха. Однако тема изучения страхов у подростков с акцентуациями характера оставалась за рамками научного анализа.

Цель дипломной работы — изучить страхи у подростков с акцентуациями характера.

Объект исследования — страх как особое психическое состояние.

Предмет исследования — виды страхов у подростков с различными акцентуациями характера.

Гипотеза исследования: у подростков с различными типами акцентуаций характера имеются определенные виды страхов.

В соответствии с целью и выдвинутой гипотезой в работе поставлены следующие задачи:

1. на основании теоретического анализа обосновать положение о наличии определенных страхов у подростков с акцентуациями характера;

2. изучить виды страхов и акцентуацию характера у подростков;

3. выявить доминирующие виды страхов у подростков с различными типами акцентуаций характера.

Методологической основой исследования является принцип единства сознания и деятельности, изложенный в работах А. Н. Леонтьева и С. Л. Рубинштейна. При изучении страхов мы опирались на теоретические положения о природе и генезисе страха, сформулированные в работах А. И. Захарова, В. В. Лебединского, В. С. Мухиной, А. М. Прихожан, М. Кляйн, Г. Салливан и других. В понимании акцентуаций характера и их видах мы основывались на типологии А. Е. Личко.

База и методы исследования. Работа проводилось на базе средней общеобразовательной школы № 7 города Ангарска. В исследовании приняло участие 123 подростка. Возраст испытуемых составил 14 — 15 лет.

При решении задач, поставленных в исследовании, нами были использованы следующие методики: опросник диагностики страхов у подростков, разработанный А. И. Захаровым. Для выявления акцентуаций характера был использован патохарактерологический диагностический опросник (ПДО), разработанный А. Е. Личко.

Достоверность результатов исследования обеспечивается применением надежных психодиагностических методик, а также использованием статистических методов обработки данных. В частности при обработке полученных результатов был использован критерий хІ.

Структура и объем дипломной работы. Структура работы состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы, приложения. В работе содержатся 12 рисунков, 1 таблица. Общий объем работы составляет 66 страниц.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ СТРАХА И АКЦЕНТУАЦИЙ ХАРАКТЕРА

1.1 Общая характеристика страха, как особого психического состояния, подходы, понимание сущности страха

В зарубежной и отечественной психологии имеются множество работ, посвященных изучению феномена страха. В современной психологической науке под термином страх понимается «наиболее биологически обусловленная эмоция как отражение нужды избежать опасности, в основе которой лежит пассивный или активный оборонительный рефлекс[21]; это реакция на действительную или мнимую, но переживаемую как действительную опасность» [7]. Данное явление также называют «эмоциональным состоянием, возникающим в присутствии или предвосхищении опасного или вредного стимула» [3]. А. И. Захаров определяет этот феномен как «аффективно заостренное восприятие угрозы для жизни, самочувствия и благополучия человека» [11]. На первичном биологическом уровне страх характеризуется выделением в кровь большого количества адреналина, вызывающего в организме человека гормональный взрыв. На вторичном психологическом уровне — это боязнь ситуаций (предметов, людей, событий), влекущих за собой выделение данного гормона.

Содержание страха — это отражение предмета страха в сознании субъекта. Содержание страха может быть представлено в психике, как в вербальном виде, так и как образ. Образ страха — это перцептивное, целостное, преимущественно наглядное отражение предмета страха в сознании субъекта. Вербальное и образное содержание страха представляют его интрапсихические проявления. Внешние аспекты содержания страха отражаются в поведении. Термин содержание страха употребляется нами, когда мы говорим о страхе, как об интегративном феномене бытия личности. Содержание страхов характеризует конкретную боязнь определенных объектов страха у непосредственно исследуемых детей. Содержание страха всегда связано как с реальной ситуацией опасности, так и с культурно-историческими традициями. Ряд авторов отмечают, что культура во многом обусловливает содержание группового и индивидуального сознания (Выготский Л.С., Леви-Стросс К., Лебедева Н. М., Малиновский Б., Мид М., Мосс М.).

Исследования детских и подростковых страхов довольно широко представлены в работах отечественных и зарубежных ученых. Страх рассматривается как феномен невротического развития личности в работах таких ученых как М. Кляйн, Г. Салливан, С. Файнберг, З. Фрейд, А.Фрейд. В трудах других известных психологов (А.И.Захаров, В. В. Лебединский, В. С. Мухина, А. М. Прихожан, Г. Салливан, Д. Селли) страх рассматривается с точки зрения значимого феномена социальных взаимоотношений человека с внешним миром. Психологические аспекты феномена страха представлены во многих научных исследованиях. В современной психологической науке имеются разные точки зрения по поводу происхождения, структуры, типологии и значения данного явления.

Один из ключевых вопросов психологии страха заключается в его природе: врожденной или приобретенной. Эта взаимосвязь составляет основной предмет исследования в классических работах С. Холла, Д. Селли, У.Джемса.

На данный момент наиболее широко проблема страха рассматривается в западной психологии в рамках четырех основных подходов.

Первый — обращает внимание на поведенческие основы страха и связан с бихевиористским направлением (Г.Айзенк, А. Бандура, Ч. Спилбергер, Дж. Уотсон). Страх рассматривается как феномен, имеющий условно рефлекторную основу, основанный на переживании травматического опыта. Так, Дж. Уотсон, признающий, что страх является одной из базовых врожденных эмоций, считал, что в процессе развития ребенка характер страха изменяется — он начинает возникать на основе условных рефлексов. В область рассмотрения данного подхода попадают аспекты страха, связанные в основном с реакцией испуга, избегания и не затрагиваются проблемы осмысления и ценностной интерпретации страха.

Второй — связан с психоаналитической традицией и последующим ее развитием различными авторами (Адлер А., Салливен Г. С., Фрейд А., Фрейд З., Хорни К., Юнг К.Г.). Главным объектом исследования здесь является феномен, обозначенный З. Фрейдом как «невротический страх» (в ряде переводов он называется «тревогой»), то есть страх, не связанный с реальной объективной опасностью. Причина возникновения невротического страха определялась различными авторами данного направления в зависимости от того, в чем они видели доминанту развития личности.

Третий подход основан на положениях философии экзистенциализма (Камю А., Кьеркегор С., Сартр Ж.-П., Тиллих П., Хайдеггер М., Шестов Л.). Страх рассматривается как важнейшая характеристика человеческого бытия, имеющая непосредственное значение для существования человека. Различные авторы уделяют внимание преимущественно «смыслу» страха, то есть его месту в общей системе метафизического, психологического или биологического существования индивида (Кемпински А., Мэй Р., Риман Ф.), обосновывая положительные аспекты страха, связанные с развитием «Я» .

Один из представителей экзистенциального направления психологической науки Ф. Риман утверждал, что основополагающие страхи, необходимы для развития личности, столкновение с экзистенциальным страхом является одним из аспектов духовной зрелости.

Четвертое направление связано с концепцией гуманистической психологии (Маслоу А., Оклендер В., Перлз Ф., Роджерс К.), где страх рассматривается как негативный феномен, мешающий процессу самоактуализации личности из-за того, что он возникает при фрустрации потребности в безопасности (одной из базовых потребностей по А. Маслоу). Источником тревоги являются различные проявления неконгруэнтности (Роджерс К.), «неестественности» бытия; так, например, тревогу порождает отсутствие осознания «здесь-и-сейчас» и, как следствие, подвластность психики человека, как катастрофическим ожиданиям, так и деструктивным воспоминаниям.

В отечественной психологии существует несколько иной взгляд на это явление. В нашей стране представления о страхе широко разрабатывались в рамках психиатрической проблематики (Карвасарский Б.Д., Свядощ А. М., Ушаков Г. К.) и в концепциях авторов, занимающихся проблемой функционирования человека в критических и экстремальных условиях, в ситуации стресса (Короленко Ц.П., Китаев-Смык Л.В., Лебедев В. И., Мухина В.С.). Исследователи преимущественно уделяли внимание рассмотрению страха, связанного с реальной угрозой для жизнедеятельности человека. В данном контексте страх рассматривался как феномен, обусловленный особенностью социальной среды индивида, и подчеркивалась важность преодоления страха.

В основе отечественных психологических концепций практически всегда лежит конкретизация понятий страха и тревоги (Астапов В.М., Захаров А. И., Прихожан А.М.). При этом тревога понимается как недифференцированный, неопределенный феномен, связанный с предвосхищением угрозы; страх же интерпретируется как четкое отражение конкретной угрозы, непосредственно связанное с реальностью.

Отдельные авторы при этом рассматривают страх и тревогу как последовательно развивающиеся взаимосвязанные феномены (Андрусенко В.В., Березин Ф.Б.).

Современные отечественные ученые полагают, что, несмотря на то, что страх является биологической категорией (его появление в ходе эволюции произошло в качестве защитного механизма), понимание и осознание опасности формируются в процессе жизни, общения с другими людьми, когда изначально индифферентные для ребенка раздражители постепенно приобретают характер угрожающих воздействий. Так впоследствии, возникновение страха обусловливается наличием травмирующего опыта, подражанием и непроизвольным обучением реагировать определенным образом на некоторые явления или ситуации. Физиологически страх проявляется в активизации симпатической нервной системы: учащается сердцебиение, расширяются зрачки, тормозится активность пищеварительных желез — и эндокринной системы (в кровь выбрасывается гормон адреналин, сужающий сосуды кожи). По степени выраженности страх делится на ужас, испуг, собственно страх, тревогу, опасения, беспокойство и волнение. Очень часто страх и тревога объединяются исследователями в одно понятие. Однако А. И. Захаров предлагает другой взгляд на эти два эмоциональных состояния. Он считает, что существует между ними достаточно много общих характеристик. В первую очередь, оба состояния сопровождаются чувством беспокойства. Кроме того, в них отражается восприятие угрозы или отсутствие чувства безопасности. А. И. Захаров полагает, что тревогу можно сравнить с глубоко спрятанным чувством страха. Между тем, выделяют и различия между этими двумя явлениями. Тревога по большей части проявляется в ожидании события, трудного в прогнозировании и несущего в себе возможную угрозу. Тревога несет функцию предвосхищения и опасения ситуации. Согласно наблюдениям, тревогу в большей степени испытывают люди с повышенной чувствительностью к своему положению и признанию в обществе, с сильно развитым чувством ответственности и долга.

Переживание страха и тревоги часто бывают эпизодическими, бесследно исчезающими, но могут вызвать и длительное невротическое и психическое заболевание.

А.И. Захаров выделил значение страха и его функции в психической жизни человека. Согласно его убеждениям, страх в качестве реакции на угрозу позволяет избежать встречи с ней, и при этом выполняет защитную адаптивную роль. Это также некое средство познания окружающего мира, позволяющее критически оценить реальность. И в этом ракурсе страх исполняют социализирующую и обучающую роль в ходе становления и развития личности. Кроме того, данное эмоциональное явление можно рассмотреть как способ ограничения Я от неприемлемого влияния извне. Таким образом, страх создает личное, безопасное пространство, сохраняя единство своего Я и уверенность в себе.

Анализ работ как отечественных, так и зарубежных авторов позволяет отметить, что различные взгляды на природу страха являются скорее дополняющими, чем взаимоисключающими. Это говорит о том, что страх является многоуровневым феноменом, и рассмотрение его в какой-либо линейной плоскости невозможно. Рассмотрение феноменологии данного понятия позволило выявить ряд сущностных характеристик, таких как тревога, объект, предмет, содержание и образ страха.

В психологических исследованиях представлен широкий спектр взглядов на возрастные типологические особенности содержания страха у детей и подростков.

Исследователями отмечается ряд возрастных особенностей содержания страха. Наиболее общей возрастной характеристикой страха у детей 7—10 лет является тенденция к его символизации. Образы страха в этом возрасте зачастую являются символами, имеющими истоком культурно-исторические традиции, преломляющимися в детской психике посредством знаково-символической функции.

Другие возрастные страхи, — смерти и социальных ситуаций, — зачастую представлены в сознании ребенка через замещающие их мифологические образы страха (Гарбузов В.И., Захаров А. И., Чередникова М. П., Юнг К).

Говоря о детских и подростковых страхах и их проявлении, необходимо понять, что при этом считать нормой, а что патологией. В отечественной и зарубежной психологии выделено 29 страхов, которые могут испытывать дети от рождения и до достижения 16 — 18-летнего возраста. Следует уделять особое внимание «кризисным» возрастам: 3 — 4 года, когда общее количество страхов у мальчиков снижается, а у девочек возрастает, 6 — 7 лет, 11 — 12 лет. Сложным кризисным периодом является семилетний возраст. Причем для дошкольников в этом возрасте характерны страхи одиночества, смерти, нападения, а для школьников — другие, более взрослые — социальные страхи: опоздать в школу, смерти родителей. В норме с 12 лет количество страхов сокращается. К 16 — 18 годам подросток не должен испытывать подобных страхов. Наличие страхов в 16 — 18 лет говорит о психологической незрелости личности, склонности к депрессиям. Большое количество страхов указывает на наличие невроза или фобии.

Личность формируется в течение всей жизни человека, но подростковый возраст — чрезвычайно важный период в становлении мировоззрения подростка, системы отношений, интересов, увлечений и социальной направленности. Главное приобретение данного периода — появление самооценки, которая неразрывно связана с чувством самоуважения, уверенностью в себе. Основная потребность подростка в этот период — быть собой. Но это стремление очень часто связано с беспокойством, тревогой и страхом. Чаще всего страх быть не собой означает страх измениться. Поэтому подростки боятся не только психического, но и физического уродства, что иногда выражается в нетерпимости к физическим недостаткам других людей или в навязчивых мыслях о собственной неполноценности. Страх измениться имеет физиологическое основание, так как период полового созревания производит сдвиги в деятельности организма. Страх быть не собой присущ, как и другие страхи, эмоционально чувствительным, впечатлительным подросткам. Потребность же быть собой требует быть среди других и оборачивается страхом быть отвергнутым.

Если до 7 лет и в 10 — 12 лет у детей преобладают страхи, основанные на инстинкте самосохранения (так называемые природные страхи), страх темноты, пространства, машин и т. д., то в 7 — 10 лет наступает определенное равновесие между природными и социально обусловленными страхами — одиночества, наказания, опоздать куда-либо и другие. После 12 лет в подростковом возрасте нарастают страхи преимущественно межличностного происхождения. Природные страхи максимально выражены в 10 — 12 лет (у мальчиков), то есть в самом начале подросткового возраста. К концу этого периода выраженность подобных страхов становится заметно меньше. Социальные страхи, наоборот, больше выражены в конце подросткового периода. В 15 лет они достигают своего максимума, как у мальчиков, так и у девочек. Следовательно, в подростковом возрасте происходит уменьшение природных инстинктивно обусловленных страхов и увеличение социально обусловленных, что говорит об интенсивном формировании личности, увеличивающейся социальной отзывчивости подростка. Большей чувствительностью в сфере межличностных отношений обладают девочки, у которых количество социальных страхов больше, чем у мальчиков.

На появление самых различных страхов (как в дошкольном, так и в подростковом возрасте) оказывает большое влияние социально-психологический климат семьи. Напряженность в семейных взаимоотношениях, непонимание, существующее не только между родителями, но и между родителями и детьми, способствует появлению страхов. Это в свою очередь неблагоприятно отражается на самооценке, уверенности в себе, без которых невозможно полноценное ощущение своего «Я», нормальное общение со сверстниками.

Страхи у подростков не столь редкое явление, но они обычно тщательно скрываются. Наличие устойчивых страхов в подростковом возрасте всегда свидетельствует о неспособности защитить себя. Постепенное перерастание страхов в тревожные опасения говорит также о неуверенности в прочности и надежности защиты, а также об отсутствии понимания со стороны взрослых, то есть об отсутствии чувства безопасности, уверенности в ближайшем социальном окружении. Таким образом, подростковая проблема «быть собой среди других» оборачивается как неуверенностью в себе, так и неуверенностью в других. Вырастающая из страхов неуверенность в себе является основой настороженности, а неуверенность в других служит основой подозрительности. Настороженность и подозрительность превращаются в недоверчивость, что оборачивается в дальнейшем предвзятостью в отношениях с людьми, обособлением своего «Я» и уходом от реальной действительности. Если подростковая боязливость предопределена главным образом эмоциональными сторонами психики, то тревожность — рациональными. Мнительность же (постоянные сомнения, колебания в принятии решения) есть сугубо рациональное явление, выражение особого, так называемого мнительного типа мышления.

Если страхи в той или иной мере свидетельствуют о неуверенности в себе, то навязчивые страхи, скорее подчеркивают уверенность в существовании самой опасности. Убеждение же в ее неизбежности выражено в другого рода страхах — сверхценных, когда страх заполняет все сознание человека, становится его сущностью.

Также очень часто в подростковом возрасте встречаются навязчивые опасения. Во многом они имеют свое начало в младшем школьном возрасте, в страхах несчастья (что-то может случиться), опоздать, не успеть, «быть не тем». Все эти страхи теряют у подростков свою очерченность, превращаясь в такое же чувство беспокойства, как и в первые годы жизни. Вместе с тем это беспокойство пронизано навязчивыми мыслями, различного рода идеями «фикс», в том числе предрассудками, предубеждениями, что порождает навязчивые опасения какой-либо неудачи, поражения, стыда и позора. Часто навязчивые опасения касаются здоровья, особенно если в семье кто-нибудь часто болеет и ребенок слышит разговоры на эту тему.

У мнительного подростка могут проявляться навязчивые сомнения типа «умственно жвачки» — неспособность сразу принять то или иное решение, действовать уверенно и инициативно. В большинстве случаев это отражает особый склад мышления, что создает исключительные трудности для преодоления обусловленных им навязчивых сомнений. Навязчивые сомнения — это сугубо интеллектуальная оценка своих действий, исходящая из стремления всегда и везде делать все так, как нужно, как следует. Подобная сверхценная идея вступает в противоречие со свойственной мнительным людям мягкостью характера и неуверенностью в себе. В результате, чтобы быть окончательно уверенным в том, что все делается так, как нужно, и тем самым избежать беспокойства по поводу своей некомпетентности, мнительные люди вынуждены постоянно проверять точность, правильность, соответствие своих действий, что и выражается в виде непроизвольно появляющихся навязчивых сомнений. Поскольку навязчивые сомнения могут появляться по любому, даже самому ничтожному поводу, они причиняют немало мучений людям и от них невозможно избавиться одним усилием воли.

1.2 Акцентуация характера как психологический феномен

Подростковый возраст является периодом становления характера — в это время формируется большинство характерологических типов. Именно в этом возрасте различные типологические варианты нормы — «акцентуации характера» выступают наиболее ярко, так как черты характера еще не сглажены и не скомпенсированы жизненным опытом. Подростковый период — период кризисов. В этом возрасте решается глобальное количество вопросов: кризис идентичности, кризис авторитетов, сексуальный кризис, страх одиночества, принятие новых социальных ролей, гормональный диссонанс — таким образом, получается растянутый во времени эмоционально-социальный психологический стресс. Для этого периода жизни характерно возникновение различных форм нарушений поведения. То, что раньше считалось аномалией сейчас вошло в критерий нормы, — 90% подростков имеют определенный тип акцентуации характера. В периоде становления характера его типологические особенности, не будучи еще сглажены и затушеваны жизненным опытом, выявляются настолько ярко, что иногда напоминают психопатии, т. е. патологические аномалии характера. С периодом взросления черты акцентуаций обычно сглаживаются. Это позволило нам говорить о «преходящих подростковых акцентуациях характера» .

Понятие «акцентуации» впервые ввел немецкий психиатр и психолог, профессор неврологии неврологической клиники Берлинского университета Карл Леонгард. Им же разработана и описана известная классификация акцентуаций личности. В нашей стране получила распространение иная классификация акцентуаций, которая была предложена известным детским психиатром, профессором А. Е. Личко. Однако и в том и в другом подходе сохраняется общее понимание смысла акцентуации. В наиболее лаконичном виде акцентуацию можно определить как дисгармоничность развития характера, гипертрофированную выраженность отдельных его черт, что обусловливает повышенную уязвимость личности в отношении определенного рода воздействий и затрудняет ее адаптацию в некоторых специфичных ситуациях.

При этом важно отметить, что избирательная уязвимость в отношении определенного рода воздействий, имеющая место при той или иной акцентуации, может сочетаться с хорошей или даже повышенной устойчивостью к другим воздействиям. Точно так же, затруднения с адаптацией личности в некоторых специфичных ситуациях (сопряженные с данной акцентуацией), могут сочетаться с хорошими и даже повышенными способностями к социальной адаптации в других ситуациях. При этом эти «другие» ситуации сами по себе могут быть объективно и более сложными, но не сопряженными с данной акцентуацией.

В работах К. Леонгарда используется как сочетание «акцентуированная личность», так и «акцентуированные черты характера». Хотя все-таки главным у него является понятие «акцентуация личности». Сама классификация К. Леонгарда есть классификация акцентуированных личностей. А. Е. Личко полагает, что правильнее было бы говорить об акцентуациях характера, потому что в действительности именно об особенностях характера и типологии характера идет речь. Скорее всего, следует считать, что справедливым является использование обоих сочетаний — и акцентуированная личность, и акцентуация характера. В отечественной психологии сложилась традиция четко, а иногда и резко подчеркивать различие в понятиях личность и характер. При этом имеется ввиду, что понятие личность более широкое, включающее в себя направленность, мотивы, установки, интеллект, способности и т. д. Между тем в западной психологии часто говоря «личность» — имеют ввиду ее характерологию. К этому есть определенные основания, потому что характер — это не только базис личности, но и интегративное образование. В характере находят свое выражение и система отношений личности, ее установки, ориентации и т. д. Если же обратиться именно к описаниям различных акцентуаций, то легко увидеть, что многое в них характеризует именно личность в различных ее аспектах. В дальнейшем мы в равной степени и в равном значении будем использовать оба термина — акцентуированная личность и акцентуация характера.

Само понятие «акцентуация» появилось и поначалу употреблялось преимущественно в клинической психологии. Однако уже в работах К. Леонгарда специально подчеркивалось, что акцентуированные люди не являются не нормальными. В противном случае нормой следовало бы считать только среднюю посредственность, а любое отклонение от нее рассматривать как патологию. К. Леонгард полагал, что человек без намека на акцентуацию, конечно, не склонен развиваться в неблагоприятную сторону; но столь же мало вероятно, что он как-нибудь отличается в положительную сторону. Акцентуированным личностям, напротив, присуща готовность к особенному, то есть как к социально положительному, так и социально отрицательному развитию. Обобщая все сказанное, можно заключить, что акцентуация является не патологией, а крайним вариантом нормы. По различным данным распространенность акцентуаций в популяции сильно варьируется и зависит от многих факторов. К этим факторам относятся социокультурные особенности среды, половые и возрастные особенности и другие. По данным К. Леонгарда и его сотрудников доля акцентуированных личностей во взрослом населении составляет приблизительно 50%. Несмотря на то, что в целом вопрос о динамике акцентуаций разработан еще недостаточно, уже сейчас определенно можно говорить о феномене заострения черт акцентуированного характера в подростковом возрасте. В дальнейшем, очевидно, происходит их сглаживание или компенсация, а также переход явных акцентуаций в скрытые[22].

В зависимости от степени выраженности выделяют две степени акцентуации характера — явная и скрытая. Явная акцентуация — эта степень акцентуации относится к крайним вариантам нормы. Она отличается наличием довольно постоянных черт определенного типа характера. Тщательно собранный анамнез, сведения от близких, непродолжительное наблюдение, особенно в среде сверстников, а также результаты экспериментально-патохарактерологической оценки с помощью диагностического опросника позволяют распознать этот тип. Однако выраженность чepт определенного типа не препятствует возможности удовлетворительной социальной адаптации. Занимаемое положение обычно соответствует способностям и возможностям. В подростковом возрасте особенности характера часто заостряются, а при действии психогенных факторов, адресующихся к «месту наименьшего сопротивления», могут наступать временные нарушения адаптации, отклонения в поведении. При повзрослении особенности характера остаются достаточно выраженными, но компенсируются и обычно не мешают адаптации.

Скрытая акцентуация — эта степень относиться не к крайним, а к обычным вариантам нормы. В обыденных, привычных условиях, черты определенного типа характера выражены слабо или не проявляются совсем. Даже при продолжительном наблюдении, разносторонних контактах и детальном ознакомлении с биографией трудно бывает составить четкое представление об определенном типе характера. Однако черты этого типа могут ярко, порою неожиданно, выявляться под влиянием тех ситуаций и психических травм, которые предъявляют повышенные требования к «месту наименьшего сопротивления». Психогенные факторы иного рода, даже тяжелые, не только не вызывают психических расстройств, но могут даже не выявить патологию характера. Если же такие черты и выявляются, то это, как правило, не приводит к заметной социальной дезадаптации. Таким образом, акцентуации характера — это крайние варианты нормы, при которых отдельные черты характера чрезмерно усилены, вследствие чего обнаруживается избирательная уязвимость в отношении определенного рода психогенных воздействий при хорошей и даже повышенной устойчивости к другим. Будучи крайними вариантами нормы, акцентуации характера сами по себе не могут быть клиническим диагнозом. Они являются лишь почвой, предрасполагающим фактором для развития психогенных расстройств (острых аффективных реакций, неврозов, ситуативно обусловленных патологических нарушений поведения, психопатических развитий, реактивных и эндореактивных психозов). В этих случаях от типа акцентуации зависит как избирательная чувствительность к определенного рода психогенным факторам, так и особенностям клинической картины. Отличия между акцентуациями характера и психопатиями основываются на диагностических критериях П. Б. Ганнушкина — О. В. Кербикова. При акцентуациях характера может не быть ни одного из этих признаков: ни относительной стабильности характера на протяжении жизни, ни тотальности его проявлений во всех ситуациях, ни социальной дезадаптации вследствие тяжести аномалии характера. Во всяком случае, никогда не бывает соответствия всем этим трем признакам психопатии сразу. Как указывалось, обычно акцентуации развиваются в период становления характера и сглаживаются с периодом взросления. Особенности характера при акцентуациях могут проявляться не постоянно, а лишь в некоторых ситуациях, в определенной обстановке, и почти не обнаруживаться в обычных условиях. Социальная дезадаптация при акцентуациях либо вовсе отсутствует, либо бывает непродолжительной. В добавление к критериям П. Б. Ганнушкина, О. В. Кербикова можно отметить еще один важный признак, отличающий акцентуации и психопатии. При психопатиях декомпенсации, острые аффективные и психопатические реакции, социальная дезадаптация возникают от любых психических травм, и самых разнообразных трудных ситуациях, от всевозможных поводов и даже без видимой причины. При акцентуациях нарушения возникают только при определенного рода психических травмах, в некоторых трудных ситуациях, а именно: лишь тогда, когда они адресуются к «месту наименьшего сопротивления», к «слабому звену» данного типа характера. Иные трудности и потрясения, не задевающие этой ахиллесовой пяты, не приводят к нарушениям и переносятся стойко. При каждом типе акцентуации имеются свойственные ему отличные от других типов, так называемые «слабые места». Существует две классификации типов — первая предложена К. Леонгардом, вторая — А. Е. Личко. Классификация Личко предназначена специально для подросткового возраста.

Карл Леонгард выделяет следующие типы акцентуаций характера: гипретимический, застревающий, педантичный, эмотивный, тревожный, циклотимический, возбудимый, дистимичный, демонстративный и экзальтированный.

А.Е.Личко предлагает такие типы акцентуаций как гипертимный, лабильный, циклоидный, астено-невротический, сенситивный, психастенический, шизоидный, эпилептоидный, истероидный, неустойчивый, конформный и паранойяльный типы.

Гипертимный тип. Такие подростки отличаются всегда хорошим, даже слегка повышенным настроением, высоким жизненным тонусом, энергией, неудержимой активностью, постоянным стремлением к неформальному лидерству. Хорошее чувство нового сочетается с неустойчивостью интересов, а большая общительность с неразборчивостью в выборе знакомств, в силу чего могут незаметно для себя оказаться в дурной компании, начать выпивать, пробовать действие наркотиков и других токсических средств, при этом пристрастия к ним в подростковом возрасте обычно не возникает. Правонарушения присущи групповые. Легко осваиваются в незнакомой и быстро меняющейся обстановке, но переоценивают свои возможности и строят чрезмерно оптимистические планы на будущее. Плохо переносят одиночество, размеренный режим, строго регламентированную дисциплину, однообразную обстановку, монотонный и требующий мелочной аккуратности труд, вынужденное безделье. Стремление окружающих подавить их активность и лидерские тенденции нередко ведет к бурным, но коротким вспышкам раздражения. Не злопамятны. Легко мирятся с теми, с кем поссорились.

Подростки с гипертимным типом акцентуации отличаются разговорчивостью, говорят быстро, с живой мимикой и жестами. Высокий биологический тонус проявляется всегда хорошим аппетитом, здоровым, крепким сном — встают бодрыми, отдохнувшими. Самооценка нередко неплохая, но часто стараются показать себя более конформными, чем это есть на самом деле. Первые проявления гипертимности нередко бывают с детства: неугомонность, шумливость, стремление командовать сверстниками, чрезмерная самостоятельность.

Циклоидный тип. Встречается только в виде акцентуаций характера. При патологическом уровне развивается одна из форм нервно-психичеcкого расстройства — циклотимия. При циклоидной акцентуации фазы гипертимности и субдепрессии выражены нерезко, обычно кратковременны- 1−2 недели и могут перемежаться длительными интермиссиями. В субдепрессивной фазе падает работоспособность, ко всему утрачивается интерес, подростки становятся вялыми домоседами, избегают компании. Неудачи и мелкие неурядицы тяжело переживаются. Серьезные нарекания, особенно унижающие самолюбие, способны навести на мысли о собственной неполноценности и ненужности и подтолкнуть к суицидальному поведению. В субдепрессивной фазе также плохо переносится крутая ломка стереотипа жизни (переезд, смена учебного заведения и т. п.). Падает биологический тонус, могут спать больше обычного, но встают вялыми, неотдохнувшими. Даже любимые кушанья не доставляют прежнего удовольствия. Половое влечение обычно снижается. В гипертимной фазе циклоидные подростки не отличаются от гипертимов. Самооценка формируется постепенно, по мере накопления опыта «хороших» и «плохих» периодов. У подростков она нередко бывает еще неточной, так как первые проявления циклоидности начинаются только с половым созреванием. Иногда бывает выражена сезонность фаз: депрессии падают на зиму или на весну, а гипертимные периоды — на осень. В интермиссиях между субдепрессивными и гипертимными фазами никаких особенностей не обнаруживают.

Лабильный тип. Главная черта этого типа — крайняя изменчивость настроения, которое меняется слишком часто и чрезмерно круто от ничтожных и даже незаметных для окружающих поводов. От настроения момента зависит и сон, и аппетит, и работоспособность, и общительность. Чувства и привязанности искренни и глубоки, особенно к тем лицам, кто сами к ним проявляют любовь, внимание и заботу. Велика потребность в сопереживании. Тонко чувствуют отношение к себе окружающих даже при поверхностном контакте. Всякого рода эксцессов избегают. К лидерству не стремятся. Тяжело переносят утрату или отвержение со стороны значимых лиц. Самооценка отличается искренностью и умением правильно подметить черты своего характера. Чрезмерная эмоциональность обычно сочетается с вегетативной лабильностью: легко краснеют и бледнеют, меняется частота пульса, величина артериального давления. Нередко наблюдается довольно выраженная инфантильность: выглядят моложе своих лет. Дети почти все наделены эмоциональной лабильностью. Поэтому о данном типе можно судить, если эти черты ярко выражены у подростков.

Астено-невротический тип. Также встречается только в виде акцентуации характера. Патологический уровень проявляется чаше всего развитием неврастении. Главными чертами являются повышенная утомляемость, раздражительность и склонность к ипохондричности. Утомляемость особенно проявляется при умственных занятиях и в условиях соревнований. При утомлении аффективные вспышки возникают по ничтожному поводу. Самооценка обычно выражает ипохондрические установки.

Сенситивный тип. У этого типа две главные черты — большая впечатлительность и чувство собственной неполноценности. В себе видят множество недостатков, особенно во внешности и в области качеств морально-этических и волевых. Замкнутость, робость и застенчивость выступают среди посторонних и в непривычной обстановке. С незнакомыми бывают трудны даже самые поверхностные формальные контакты, но с тем к кому привыкли, бывают достаточно общительны и откровенны. Ни к алкоголизации, ни к делинквентности склонности не обнаруживают. Самооценка отличается высоким уровнем объективности. При этом типе нередко бывает ярко выражена реакция гиперкомпенсации — стремление преуспеть именно в той области, где таится комплекс собственной неполноценности. Например, парашютные прыжки, чтобы преодолеть робость; усиленные занятия гимнастикой, чтобы исправить дефекты фигуры; стремление к общественной работе, чтобы преодолеть застенчивость и т. п. Сенситивные черты начинают выявляться с детства робостью, застенчивостью, боязнью незнакомцев, но критическим является возраст 16 -18 лет — вступление в самостоятельную социальную активность после многих лет учебы в привычном окружении сверстников.

Психастенический тип. Главными чертами являются нерешительность, склонность к рассуждательству, тревожная мнительность в виде опасений за будущее — свое и своих близких, склонность к самоанализу и легкость возникновения навязчивостей. Черты характера обычно обнаруживаются в начальных классах школы — при первых требованиях к чувству ответственности. Отвечать за себя и, особенно, за других бывает самой трудной задачей. Защитой от постоянной тревоги по поводу воображаемых неприятностей и несчастий служат выдуманные предметы и ритуалы. Если их не выполняют, то это крайне усиливает тревогу за будущее, за благополучие свое и близких, за успех дела, которым заняты. Нерешительность усиливается, когда надо сделать самостоятельный выбор и когда решение касается маловажных повседневных проблем. Наоборот, вопросы серьезные, существенно отражающиеся на будущем, могут решаться с удивительной скоропалительной опрометчивостью. Алкоголизация и делинквентность в подростковом возрасте не присущи. Но при повзрослении могут обнаружить, что алкоголь способен снимать тревогу, неуверенность и внутреннее напряжение и тогда могут к нему пристраститься. В самооценке склонны находить у себя черты разных типов, включая совершенно не свойственные.

Шизоидный тип. Главными чертами является замкнутость и недостаток интуиции в процессе общения. Трудно устанавливать неформальные, эмоциональные контакты — эта неспособность нередко тяжело переживается. Быстрая истощаемость в контакте побуждает к еще большему уходу в себя. Недостаток интуиции проявляется неумением понять чужие переживания, угадать желания других, догадаться о невысказанном вслух. К этому примыкает недостаток сопереживания. Внутренний мир почти всегда закрыт для других и заполнен увлечениями и фантазиями, последние предназначены только для услаждения самого себя, служат утешению честолюбия или носят эротический характер. Увлечения отличаются силой, постоянством, и нередко необычностью, изысканностью. Богатые эротические фантазии сочетаются с внешней асексуальностью. Алкоголизация и делинквентное поведение встречаются нечасто. Труднее всего переносятся ситуации, где нужно быстро установить неформальные эмоциональные контакты, а также насильственное вторжение посторонних во внутренний мир. Самооценка обычно неполная: хорошо констатируется замкнутость, трудность контактов, непонимание окружающих, другие особенности подмечаются хуже. В самооценке иногда подчеркивается нонконформизм. Замкнутость и сдержанность в проявлении чувств иногда помогают неплохо совмещаться с окружающими, ограничиваясь формальными контактами. Склонны искать нешаблонные решения, предпочитают непринятые формы поведения, способны на неожиданные для других эскапады без учета вреда, который могут нанести ими самим себе. Но иногда обнаруживают высокую способность постоять за себя и свои интересы. У близких могут вызывать недовольство своей молчаливостью и сдержанностью, но когда дело заходит о хобби могут быть даже многоречивы. В своих симпатиях часто тяготеют к эмоционально-лабильным, может быть, чувствуя в их характере то, что им самим недостает.

Эпилептоидный тип. Главной чертой является склонность к состояниям злобно-тоскливого настроения с постепенно накипающим раздражением и поиском объекта, на котором можно было бы сорвать зло. С этими состояниями обычно связана аффективная взрывчатость. Аффекты не только сильны, но и продолжительны. Большим напряжением отличается инстинктивная жизнь. Любовь почти всегда окрашена ревностью. Алкогольные опьянения часто протекают тяжело — с гневом и агрессией. Лидерство проявляется в стремлении властвовать над другими. Инертность, тугоподвижность, вязкость накладывают отпечаток на всю психику — от моторики и эмоций до мышления и личностных ценностей. Говорят медленно, веско, никогда не суетятся. Любят культивировать в себе физическую силу, предпочитают силовые виды спорта. Решения принимают не торопясь, весьма осмотрительно, из-за этого иногда пропускают момент, когда надо быстро действовать. Но в аффекте легко теряют контроль над собой, действуют импульсивно, в неподходящей ситуации могут разразиться потоком брани, нанести побои. Властолюбие сочетается со стремлением наводить «свои порядки», нетерпимостью к инакомыслию. Злопамятны в отношении нанесенных им обид и причиненного ущерба, даже незначительного — очень мстительны и изобретательны в способах мести. Мелочная аккуратность, скрупулезность, дотошное соблюдение всех правил, даже в ущерб делу, допекающий окружающих педантизм рассматриваются как компенсация собственной инертности. Педантичная аккуратность видна по одежде, прическе, предпочтению порядка во всем. Самооценка обычно однобокая: отмечается приверженность к порядку и аккуратности, нелюбовь пустых мечтаний и предпочтение жить реальной жизнью; в остальном обычно представляют себя более конформными, чем есть на самом деле.

Истерический (гистрионический) тип. Главными чертами являются беспредельный эгоцентризм, ненасытная жажда внимания к своей особе, восхищения, удивления, почитания, сочувствия. Все остальные особенности питаются этим. Лживость и фантазирование целиком служат приукрашиванию своей особы. Внешние проявления эмоциональности на деле оборачиваются отсутствием глубоких чувств при большой выразительности, театральности переживаний, склонности к рисовке и позерству. Неспособность к упорному труду сочетается с высокими притязаниями в отношении будущей профессии. Выдумывая, легко вживаются в роль, искусной игрой вводят в заблуждение доверчивых людей. Неудовлетворенный эгоцентризм часто подталкивает к яростной оппозиционности. Выигрывают в ситуации неразберихи, сумятицы, внезапно возникшей неопределенности, когда крикливость может быть принята за энергию, театральная воинственность — за решительность, умение быть у всех на виду — за организаторские способности. Но лидерский час скоро проходит, так как истероиды не столько лидируют, сколько играют в вожаков, и окружение скоро разбирается, что кроме позерства и трескучих фраз они ни на что не способны. Среди сверстников претендуют на первенство или на исключительное положение. Пытаются возвыситься среди них россказнями о своих удачах и похождениях. Товарищи скоро распознают их выдумки, их ненадежность, поэтому они часто меняют компании. Самооценка далека от объективности. Обычно представляют себя такими, какими в данный момент легче всего произвести впечатление.

Неустойчивый тип. Главная черта — нежелание трудиться, такие подростки не хотят ни работать, ни учиться, у них развита сильная тяга к развлечениям, удовольствию, праздности. При строгом и непрерывном контроле нехотя подчиняются, но всегда ищут случая отлынивать от любого труда. Полное безволие обнаруживается, когда дело касается исполнения обязанностей, долга, достижения целей, которые ставят перед ними родные, старшие, общество в целом.

С желанием развлечься связана ранняя алкоголизация, делинквентность, употребление наркотиков и других дурманящих средств. Тянутся к уличным компаниям. Из-за трусости и недостаточной инициативности оказываются там в подчиненном положении. Контакты всегда поверхностны. Романтическая влюбленность несвойственна, сексуальная жизнь служит лишь источником наслаждений. К своему будущему равнодушны, планов не строят, живут настоящим. От любых трудностей и неприятностей стараются убежать и не думать о них. Слабоволие и трусость позволяют удерживать их в условиях строгого дисциплинарного режима. Безнадзорность быстро оказывает пагубное действие. Самооценка обычно неверная — легко приписывают себе гипертимные или конформные черты.

Конформный тип. Главная черта — постоянная и чрезмерная конформность к привычному окружению, к своей среде. Живут по правилу: думать «как все», поступать «как все», стараться, чтобы все у них было «как у всех» — от одежды до суждений по животрепещущим вопросам. Становятся целиком продуктом своего окружения: в хороших условиях старательно учатся и работают, в дурной среде — со временем прочно усваивают ее обычаи, привычки, манеру поведения. Поэтому «за компанию» легко спиваются. Конформность сочетается с поразительной некритичностью: истиной считают то, что поступает через привычный канал информации, некритичны ко всему, что черпают от привычного окружения, и склонны к предубежденному неприятию всего, что исходит от людей не своего круга. К этому добавляется консерватизм: новое не любят потому, что не могут к нему быстро приспособиться, трудно осваиваются в непривычной обстановке. Нелюбовь к новому проявляется неприязнью к чужакам, настороженностью к незнакомым. Наиболее успешно работают, когда не требуется личной инициативы. Плохо переносят крутую ломку жизненного стереотипа, лишение привычного общества. Самооценка может быть неплохой.

Паранойяльный тип в подростковом возрасте еще не проявляется — его расцвет падает на пик социальной зрелости, т. е. на 30−40 лет. Поэтому с помощью ПДО этот тип диагностировать невозможно. В подростковом возрасте будущие представители паранойяльного типа чаще всего обнаруживают эпилептоидную или шизоидную акцентуацию, реже истероидную и еще реже — гипертимную. Однако уже в этом возрасте может обнаруживаться завышенная оценка своей личности — своих способностей, своих талантов и умений, своей мудрости и понимания всего. Отсюда убежденность, что все, что они делают, всегда правильно, что думают и говорят — всегда истина, на что претендуют — безусловно имеют право. Любые препятствия на пути претворения в жизнь своих намерений пробуждают воинственную готовность отстаивать свои действительные или мнимые права. Рано пробуждается подозрительность, склонность всюду видеть злой умысел и злокозненный сговор против себя.

1.3 Эмоциональная сфера подростков

Становление эмоционально — волевой сферы, с которой тесно связано формирование личности — сложный и длительный процесс, характеризующий психическое развитие. Оно протекает под непосредственным воздействием со стороны окружающих, в первую очередь взрослых, воспитывающих подростка. Без знания особенностей эмоциональной сферы подростков, трудно верно реагировать на их поступки, выбирать соответствующие порицание или поощрение, целенаправленно руководить воспитание.

Подростковым принято считать период от 11 до 16 лет. Этот период обусловлен не только качественными навыками и полезным изменениями в организме подростка и в его окружении, но связан с возникновением специфических состояний, которые играют важную роль в период наибольшего развития, но и опасным звеном. Пубертатный период знаменуется бурным психофизиологическим развитием и перестройкой социальной активности ребенка. Мощные сдвиги происходят во всех отраслях жизнедеятельности ребенка, делают этот возраст «переходным» от детства к взрослости. Подростковый возраст богат переживаниями, трудностями и кризисами. В этот период складываются, оформляются устойчивые формы поведения, черты характера, способы эмоционального реагирования; это пора достижений, стремительно наращивания знаний, умений; становление «Я», обретение новой социальной позиции. Вместе с тем, это потеря детского мироощущения, появление чувства тревожности и психологического дискомфорта.

Подростковый возраст часто называют периодом диспропорции в развитии. В этом возрасте увеличивается внимание к себе, к своим физическим особенностям; обостряется реакция на мнение окружающих, повышается чувство собственного достоинства и обидчивость. Физические недостатки часто преувеличиваются. Прежде всего, по сравнению с детским возрастом, возрастающее внимание к своему телу обусловлено не только физическими изменениями, но и новой социальной ролью подростка. Окружающие ожидают, что благодаря физический зрелости он уже должен справляться с определенными проблемами развития.

Осознание соматических изменений и их включение в схему тело — одно из важнейших проблем периода полового созревания. Подростки отмечают также социальную реакцию на изменение их физического облика (одобрение, восхищение или отвращение, насмешку, презрение) и включают ее в представление о себе. Это формирует у подростка низкую самооценку, не уверенность в себе, скованность в общении и снижение чувства собственной значимости. К тому же сексуальное развитие очень тесно связано с формированием чувства достоинства и гордости, личностной идентичности.