Анатоль франс: поэзия мысли

Будущее — в настоящем, но будущее — и в прошлом. Это мы создаем его. Если оно плохо, в этом наша вина.

Несчастен то г в ком нет хотя бы крупицы Дон Кихота.

Самое редкое мужество — это мужество мысли.

А. Франс

Среди своих прославленных современников, таких высокоталантливых художников, как Золя, Мопассан, Роллан, Гонкуры, Гюисманс, Франс выделялся не только как живой классик, мэтр со «своим лица необщим выраженьем». Он — писатель, органически укорененный в национальную культуру и традиции. За почти 60-летний творческий путь он прошел через разнообразные художественно-философские искания и выступал в разных жанрах — как романист, новеллист, поэт, эссеист, историк, авторитетный литературный критик, мемуарист.

Годы становления. Анатоль Франс (1844—1924) родился в семье книгопродавца Франсуа Тибо. С ранних лет будущий писатель (взявший позднее псевдоним Франс) помогал отцу в букинистической лавке, постоянно что-то читал, погружался в старинные рукописи и фолианты. А это позволило ему накопить завидный запас гуманитарных познаний, что наложило отпечаток на его творчество.

Среди его кумиров были и Рабле с его колоритной карнавальной гротесковой словесной стихией. И, конечно же, Монтень, и Паскаль, моралисты и философы, и Вольтер, историк, философ, сатирик, нетерпимый к невежеству и фанатизму. Из современных мыслителей ему был созвучен Огюст Ренан (1829—1892), ратовавший (в знаменитой книге «Жизнь Иисуса», 1863) за соединение жизни и религии.

Франс дебютировал как поэт, близкий к эстетике «Парнаса». Он разделял приверженность «парнасцев» к «божественному» слову и современной форме (сборник «Золотые поэмы», 1873; драматическая поэма «Коринфская свадьба», 1876).

Франс активно участвовал в литературном процессе, демонстрируя блестящие образцы писательской критики. Его отличали эрудиция, проницательность, интеллектуализм и безупречный художественный вкус. Его критические груды — это четыре тома блестящих эссе о писателях прошлого и современниках, а также общих вопросах философии, литературы, языка. Его эстетическое кредо таково: литература, высокомерно отрывающаяся от народа, подобна растению, вырванному с корнем. Сердце народа — вот где поэзия и искусство должно черпать силы, чтобы непременно зеленеть и цвести. Оно для них источник живой воды. Как и многие его современники, Франс высоко ценил русских классиков. Прежде всего Тургенева и Толстого. О последнем он писал: «Толстой — это великий урок».

Ранние романы: рождение прозаика. С конца 1870-х гг. Франс переключается с поэзии на художественную прозу. Широкую известность приносит ему его первый роман — «Преступление Сильвестра Боннара» (1881). В нем уже определились характерные черты франсовской типологии и писательского почерка. Протагонист Сильвестр Боннар — типичный франсовский герой: ученый-гуманитарий, чудаковатый книжник, добряк, оторванный от практической жизни. Этот персонаж духовно близок самому писателю. Одинокий мечтатель, старый холостяк, предающийся «чистым» филологическим разысканиям, он оказывается беспомощным, когда оставляет свой кабинет и соприкасается с прозаической реальностью. Франс предстает в романе как сатирик, обнажающий бездушие и лицемерие общества и государственных структур. Роман был удостоен премии Академии. Позднее Франс станет ее членом — бессменным, что считается высшим признанием литературных заслуг.

«Тайс»: философская повесть. В новом романе «Тайс» (1890), одном из лучших фрапсовских созданий, писатель переносит читателя в атмосферу первых веков христианства. Внутренняя тема романа, ярко передающего атмосферу эпохи и насыщенного историческими реалиями, — несовместимость религиозного фанатизма с земной любовью, чувственно-радостным восприятием бытия.

В центре произведения, которое определяется Франсом как философская повесть — что заставляет вспомнить о Вольтере, — противостояние двух цивилизаций — христианской и языческой.

Драматическая история взаимоотношений религиозного фанатика Пафнутия и обольстительной чувственной куртизанки Тайс развертывается на колоритном культурно-историческом пространстве Александрии IV в. до н.э. Перед нами время, когда столкнувшееся с христианством язычество сдавало позиции, уходило в прошлое. По искусству воспроизведения исторического колорита Франс достоин соперничать с Флобером, автором романов «Саламбо» и «Искушения святого Антония».

Структура романа определяется контрастами. С одной стороны Александрия — великолепный античный город с дворцами, бассейнами, массовыми зрелищами, дышащими языческой чувственностью. С другой стороны — пустыня, скиты монахов-христиан, убежища религиозных фанатиков и аскетов. Среди них славится Пафнутий, настоятель монастыря, жаждущий свершить богоугодное деяние — направить на путь христианского благочестия красавицу-куртизанку Тайс, танцовщицу и актрису, чьи выступления вызывают фурор в Александрии и повергают к ее ногам представителей сильного пола. Пафнутий силой страстного убеждения склоняет Тайс отречься от «порока и греха», дабы обрести высшее блаженство в служении христианскому Богу. Монах уводит Тайс из города в женский монастырь, где та предается безжалостному умерщвлению плоти. Но тем самым Пафнутий загоняет себя в ловушку: он бессилен перед охватившим его плотским влечением к Тайс. Та же, истощив себя, умирает. Герою остается лишь казниться. Так аскетическая доктрина Пафнутия, враждебная истинной, живой жизни, терпит очевидное поражение. Значима в романе третья фигура — философа Никия, носителя релятивизма и скептицизма, для которого все в мире относительно, в том числе религиозные доктрины, если оценивать их с позиции вечности. Человек стремится к счастью, а оно понимается каждым по-своему.

В «Тайс» формируется сюжетообразующий элемент художественной системы Франса — диалог как философско-публицистический жанр. Его традиции восходят к Платону, а получают развитие в эпоху Возрождения и во французской литературе XVII—XVIII вв. По мотивам «Тайс» была создана одноименная опера Массив, а сам роман переведен на многие языки.

На исходе века: от Куаньяра до Бержере. Новой значимой вехой на творческом пути Франса стали два романа, образующие своеобразную дилогию, об аббате Жероме Куаньяре — «Харчевня королевы Гусиные Лапки» (1892) и «Суждения господина Жерома Куаньяра» (1894).

Их главный «сквозной» герой — завсегдатай деревенской харчевни Жером Куаньяр. Он — доморощенный философ, бродячий богослов, лишенный должности по причине активного неравнодушия к прелестному полу и зеленому змию. Человек «безвестный и бедный», но наделенный живым и критическим, аналитическим умом. В романах мало действия; они «скомпонованы» из вереницы сцепок, диалогов, в которых наиболее интересные и развернутые суждения принадлежат главному герою. Куаньяр, его мировоззренческая позиция придают цельность этому конгломерату эпизодов с не всегда четко прочерченным сюжетом.

Язвительные, иронические характеристики французских реалий XVIII в., вложенные в уста Куаньяра, оказывались во многом актуальными для Франции конца XIX в. В романе — прозрачные ассоциации и намеки на грабительские колониальные войны, которые вела Франция в Северной Африке, на позорную «панамскую аферу», на попытку монархического переворота генерала Буланже в 1889 г., выпады по адресу милитаризма, лжепатриотизма, религиозной нетерпимости, коррумпированного чиновничества. Романы создавались, когда широко отмечалось 100-летие Французской революции (1789), ее значение и уроки, ее «безумие», по мысли Франса, в том, что она насильственно вознамерилась утвердить добродетель, и Робеспьер, движимый благородными целями, «создал террор».

«Современная история»: Третья республика в тетралогии. Завершив дилогию о Куаньяре, Франс-художник переходит на почву современности, чему были весомые основания. В период дела Дрейфуса писатель решительно становится на сторон}' Золя и тех, кто противостоял и наглеющей реакции, шовинистам, и антисемитам. В своем крупнейшем произведении, состоящем из четырех частей («Под городскими вязами», 1897; «Ивовый манекен», 1898; «Аметистовый перстень», 1899; «Господин Бержере в Париже», 1901), образующем тетралогию «Современная история» (1897—.

1901), Франс осваивает обширный жизненный пласт. Это быт провинциального городка; раскаленный политикой воздух Парижа; великосветские салоны; «коридоры власти»; мир темных интриг и «подковерной» схватки за прибыльные должности. Богата и пестра типология франсовских персонажей: провинциальная профессура, служители культа, дамы полусвета, политики, либералы и монархисты. Протагонист, профессор местного колледжа, скромный книжник-гуманитарий Бержере несет в чем-то автобиографическое начало. Филолог, занимающийся многие годы более чем узкой темой (мореходная лексика у Вергилия), на первых порах далек от политической злободневности, погружен в свои лингвистико-исторические медитации. Но в итоге после ряда жизненных потрясений вырастает в человека ангажированного, который делает выбор в пользу демократии. Так в тетралогии прослеживается важная для литературы рассматриваемого периода тема духовного роста личности (она проявляется у Ибсена, Шоу, Лондона, Голсуорси и др.). В тетралогии столь характерные для методологии Франса два повествовательных плана: собственно событийный и идеологический, т. е. занимающие обильное пространство текста «внесюжетные» споры, дискуссии по философским, историческим, политическим вопросам, в которые включаются персонажи романа.

«Остров пингвинов». На заре нового века Франс заметно радикализируется и сближается с социалистическим движением, пишет утопический роман «На белом камне» (1904), в котором достигнутое в будущем равенство соединяется с удручающей уравниловкой. Замечательна его пронизанная симпатией к «маленькому человеку», жертве несправедливого общественного и судебного устройства, новелла «Кренкбиль» (1901), вызвавшая одобрение Л. Н. Толстого, сделавшего ее перевод и включившего в серию «Круг чтения», адресованную читателям-креегьянам.

После двухтомного труда, посвященного Жанне Д’Арк (1908), написанного пером историка, Франс публикует знаменитую книгу «Остров пингвинов» (1908), сатирическую аллегорию и фантастику, насыщенную актуальным философско-социальным звучанием. По смелости замысла и художественной изобретательности эта книга занимает достойное место рядом с шедеврами таких сатириков, как Рабле, Свифт, Салтыков-Щедрин. Прибегая к иронии, гротеску, а порой и карикатуре, Франс «демифологизирует» и «дегероизирует» многие сакраментальные страницы истории Франции, «очищает» их от официозного украшательства. Язвительность и остроту обретает сатира Франса, когда он переходит на почву современности, изобличая реакционно-националистические круги, сфабриковавшие с помощью фантастических «улик» абсурдное «дело о 80 000 охапок сена» (дело Дрейфуса). Но мировидение Франса пессимистично: история развивается по кругу, человечество лишь повторяет и множит свои ошибки.

Большой и взыскательный художник, Франс находится в постоянном творческом поиске, не останавливается на достигнутом, а пробует свежие темы и стилистику.

За «Островом пингвинов» следует знаменитый роман «Боги жаждут» (1912), написанный в традиционном реалистическом ключе, но с очевидным философским подтекстом. Это роман о событиях Великой французской революции, ее пике — якобинской диктатуре, остросюжетное, с яркими характерами произведение. В нем показана героика, субъективная честность якобинцев, а среди них и такой бескорыстный человек, как талантливый художник Эварист Гамлен, который, однако, не приемлет их фанатизм, приверженность к известной формуле «Цель оправдывает средства». Во имя прокламированного ими идеала «счастья для народа» они развязывают террор. Симпатии мудрого Франса, вообще чуждого любым крайностям, отданы Бротто, аристократу, разоренному революцией, образованному, терпимому, философски мыслящему: даже по дороге на гильотину он не расстается с томиком Лукреция.

Пафос этого романа был актуален и обращен к проблемам современности, как, впрочем, и другого романа о революции «Восстание ангелов» (1914), базирующегося на библейском сюжете о бунте ангелов против Иеговы. Смена же одного власть имущего другим ничего не меняет, а насильственные революции бессмысленны. Сегодня это произведение воспринимается как роман-предупреждение. Но направляя сатирические стрелы против несправедливости общественного устройства, Франс не снимает ответственности с людей, с «масс», которые могут быть апатичны, невежественны, эгоистичны и корыстолюбивы.

С началом Первой мировой войны (1914) Франс испытывает и потрясение, и прилив патриотических чувств (сборник «На славном пути», 1915). Однако постепенно он переходит на антимилитаристские позиции. «В нем мы снова видим господина Бержере», — сообщают газеты. В 1919 г. Франс ставит подпись с осуждением интервенции Антанты против Советской России. Как и некоторые интеллектуалы Запада, он высказывает симпатии большевикам, коммунистам, однако их репрессивная политика, например, во время процесса над левыми эсерами в 1922 г. вызывает у него неприятие.

В последние годы Франс, подводя итоги, обращается к мемуарно-автобиографической прозе («Маленький Пьер», 1919; «Жизнь в цвету», 1922). В 1921 г. Франсу (третьему французу после поэта-символиста СюллиПрюдона и Роллана) была присуждена Нобелевская премия, но литературе за «блестящие литературные достижения, отмеченные изысканностью стиля, глубоко выстраданным гуманизмом и истинно галльским темпераментом». Скончался Франс в октябре 1924 г.

«Искусство думать». При всей широте жанрового диапазона поэта, критика, прозаика, эссеиста стихия Франса — интеллектуальная проза. В этом плане он опирался на национальную традицию моралистики и философии, представленную в творчестве писателей, философов и мыслителей, таких как Монтень, Паскаль, Дидро, Вольтер, Стендаль. По мироощущению и методологии он созвучен просветителям, исходя из «учительской» миссии словесного искусства, активно воздействующей на сознание людей. Процесс познания мира, поиски истины, «искусство думать» для Франса — это одновременно и полемика с ложными понятиями и заблуждениями. Он верит, что «изысканная история человеческого ума», способная ниспровергать иллюзии и предрассудки, — достойный предмет писательского внимания.

Стиль Франса мозаичен: художественные элементы сосуществуют с публицистическими, с философскими экскурсами, историческими ссылками и ассоциациями. В его манере улавливаются черты импрессионизма. Внимательное чтение Франса побуждает постоянно заглядывать в историко-философские комментарии.

Франс — наследник Флобера. Он мастер фразы — чеканной, исполненной то лиризма, то иронии, но неизменно насыщенной мыслью и философско-интеллектуальными сентенциями. Его язык доставляет наслаждение. В эссе о Мопассане он выделил «три величайших достоинства французского писателя — ясность, ясность и еще раз ясность». Этот отзыв в полной мере приложим к самому Франсу.