Общество в зеркале мифологии и языка

Данная группа не представляется нам однородной, а потому мы сочли возможным условно разделить ее на четыре подгруппы: 1) боги и дьяволы; 2) устройство общества; 3) общественные отношения; 4) поведение в обществе.

Эти подгруппы по-разному отражены в языке, ибо имеют разную значимость для человека: в подгруппе «Боги и дьяволы», например, огромное количество мифов, не нашедших отражения в языке, не закрепившихся в его фразеологическом фонде, в других подгруппах — иное соотношение.

Дело в том, что миф — особый вид мироощущения, это образное, чувственное представление о мире и общественной жизни древнего человека. Мифологическое мышление не различает природное и человеческое, естественное и сверхъестественное; оно смешивает фантастическое с реально существующим, идеальное с реальным, невозможное с возможным, желаемое с действительным (Кессиди, 1972. с. 47). В мифе хаос становится упорядоченным (ср.: Пригожин и др. «Порядок из хаоса»), бессмыслица обретает смысл. Мифологические знания служат не объяснению мира (в отличие от научного знания), ибо в мифе даются «ложные истолкования верных наблюдений» (Фрэзер, 1993, с. 158); они служат открытию смысла мира.

Первое осмысление мира древним человеком мы видим в мифах о богах, именно в них конкретные образы (Перуна, Велеса, Рода и другие) сливаются с общими представлениями о плодородии, стихиях природы и т. д.

Боги и дьяволы

Известный исследователь мифа М. И. Стеблин-Каменский отметил, что у самых разных народов структура пантеона сходна (Стеблин-Каменский, 1976), хотя имена богов и количество фразеологизмов, компонентом которых было бы слово «Бог», различно. Так, по свидетельству Т. 3. Черданцевой, в итальянском языке 50 фразеологизмов со словом «Бог» и 119 — со словом «черт» (Черданцева, 1996), а в русском языке их значительно меньше: по данным фразеологического словаря А. И. Молоткова со словом «черт» всего 19 ФЕ, а в словаре под редакцией А. И. Федорова их около 50.

На структуру пантеона славянских богов существует несколько точек зрения, изучение которых позволяет установить следующую периодизацию: 1) впервые славяне поклонялись упырям и берегиням, олицетворяющим два противоположных начала — доброго и злого, враждебного человеку и оберегающего его; 2) под влиянием средиземноморских культов славяне «трапезу начали ставити Роду и Рожаницам»; 3) культ Перуна; 4) принятие христианства.

Согласно первой точке зрения, высказанной известным археологом и этнографом Б. А. Рыбаковым, древние славяне поклонялись Берегине, Великой Матери, образ которой идет из палеолита (Рыбаков, 1980, с. 599).

У земледельческих народов Великая Мать имела связь, с одной стороны, с космогонической Прародительницей Мира, матерью всего сущего, а с другой — это Мать-Земля, Матьсыра-земля, т. е. покровительница плодородия, урожая. У восточных славян она называлась Мокошь (Фасмер видит в ее имени связь с мокрый, т. 2, с. 640), Жива, Дана, Дива, Житная Баба, Рожаницы, Земля, Лада, Слава. Кстати, Мокошь — единственное женское божество, включенное святым Владимиром в христианский пантеон.

Данная богиня обозначалась на вышивках изображением дерева (березы). Были и другие ее репрезентации: Великая богиня держит в руках куст или птицу, голова и руки ее часто прорастают ветвями деревьев, вокруг нагромождены символы солнца и живые существа — чаще петухи, вестники утра, света, солнца. Такие изображения, по мнению исследователей, передают земледельческий характер религиозных представлений восточных славян о силах природы, о весеннем оплодотворении земли солнцем (Боровский, 1982, с. 67).

Изучение фольклорных и этнографических источников дает право говорить и о второй версии славянского пантеона. Так, в «Велесовой книге» в жизнеописании святого Оттона Бамберского рассказывается, что главных богов было три, самым главным из которых был Род. Отгон отмечает, что в первых городах Поморья Щетине и Больше главные храмы были посвящены Триглаву — современной Троице.

«Русские веды» повествуют нам так:

«До рождения света белого тьмой кромешною был окутан мир. Был во тьме лишь Род — Прародитель наш. Род — Родник Вселенной, Отец богов.

Был вначале Род заключен в яйце, был Он семенем непророщенным, был Он почкою не раскрывшейся. Но конец пришел заточению, Род родил Любовь — Ладу-матушку…".

Бог Род стал называться у славян Сварогом и осознаваться как главный среди богов. Роду поклонялись во все времена, часто в народном сознании его культ вытеснялся другими богами, что, однако, не является доказательством многобожия у древних славян.

Далее идет еще больший разброс мнений в научной литературе.

Если в Киеве жрецы в дохристианскую Троицу брали Рода (Сварога, Перуна) как Отца небесного, Дажьбога — сына божьего и Стрибога — Духа святого, то в Новгороде Троицу понимали иначе: Отец — это Сварог, а Род было для них имя Вселенной, бог-сын — Перун, а святой дух — Велес.

Белорусская исследовательница Т. Шамякина считает, что главным богом, отцом Света был Сварог, а Перун, Дажьбог, Световит — его дети.

Ю. Миролюбов славянскую космологию представлял себе так: миром правят Павь, Явь и Правь. Правь — главный из них, это символ мудрости, верховный символ мирозданья, правящий миром и человеческой судьбой. Навь олицетворяет зыбкую подземную сферу, мир теней, предков, духов, смутных предчувствий. Явь — это земной материальный мир, вещественный и осязаемый, но ограниченный в своей зримой телесности.

Язык оставил нам отдельные доказательства в пользу того, кто же был наиболее важным, главным среди богов. Так, Род — бог неба и воды (ср. родник — водный источник), бог неба и огня (рдяный, рдеть — краснеть), бог всего живого (народ, родня, родичи, родина, природа), бог урожая (родить, урожай, рождать) (Трубачев, 1959, с. 153).

Почитались также восточными славянами бог Солнца — Ярила (он же бог войны), Купала, Богач, Коляда — это были боги солнца в разные поры года. Почитали и Перуна, которого многие славянские племена считали главным среди богов, это бог-Громовержец (Зевс у древних греков), имя которого осталось в восточнославянских проклятиях: «Разрази тебя гром!» (русск.), «Каб цябе Пярун трас!» (бел.).

Почитаем был и Велес — «скотий бог», причем еще в начале XX века подмосковные крестьяне вывешивали во дворах для охраны скота медвежью лапу, которая так и называлась в народе — «скотий бог».

Широко известны были у восточных славян богиня Мокошь (Пятница), которая, подобно другим богам, выполняла множество функций — считалась и матерью-прародительницей, и богиней урожая, и пряхой; Лада — богиня брака (до сих пор на Волыни ладоватъ — славить свадьбу).

Отпечатки почитания богов мы встречаем до сих пор в языке, например, фразеологизм панический страх (сильный, беспричинный страх); известно, что Пан в греческой мифологии — бог леса, а лес в мифологии — враждебное человеку пространство. Данный фразеологизм-калька есть во многих европейских языках.

Этих древних богов славяне взяли с собой в христианство, объединив, слив их с похожими христианскими святыми. Так, Велес — это святой Влас, святой Николай, святой Юрий (Мифологический…, 1991, с. 120). Перун, которому княжеские дружины присягали еще в X веке, стал христианским святым Ильей, который, подобно Перуну, проезжает по небу в своей колеснице; по функции Перуна отождествляют также с Георгием Побед осцем.

У белорусов существовали и свои боги: Зюзю — бог зимы, Цецю — богиня урожая, Жыжа (Жыжэль) — бог огня, Мара (Мора) — богиня смерти, горя (ср.: змрок — сумрак, марыцъ — губить, марока, мертвы, смерць). По поверьям восточных славян, Мара душит и мучит спящего человека, наваливаясь ночью ему на грудь. Ее особые приметы: костлявость, худоба, очень длинные ноги, руки и ногти. Некоторые исследователи, например, Б. Рыбаков, не считали ее богиней, с их точки зрения это была кукла, которую сжигали на Купалу.

У восточных славян, кроме духов воды, которые были в каждом водоеме, был еще морской царь, который жил в хрустальном дворце (ср. былину «Садко»), т. е. фактически бог воды.

Имена некоторых богов были так трансформированы и затуманены языком, что в них с трудом можно узнать первоисточник, как например, в поговорке голод не тетка (от Цецю — богиня урожая).

Славянские мифологические персонажи, которых можно объединить в группу, противостоящую богам, разнолики, многообразны, противоречивы. Классифицировать их можно с учетом выполняемых ими функций, генезиса, территориальной принадлежности и т. д.

Об их происхождении было несколько мифов. По одним из них — все это ангелы, которых Бог прогнал с неба: кто упал на дом — стал домовым, кто на лес — лешим, кто в воду — водяным. По другой версии, все это люди, умершие без покаяния; по совсем уж сказочной версии из «Русских вед» Грифон Вий — сын великого Черного змея и внук Рода — вступил в связь с Матерью Сырой Землей, от них родились Горыни, а от великанов пошла прочая нечисть.

Думается, что это большая часть славянской мифологии, которая в значительной части своей утрачена, сохранились лишь отдельные частички, которые мы и попытаемся сложить в общую мозаичную картинку.

Славянская демонология — это русалки, домовые, дворовые, лешие, водяные, межники, лизуны, запечники, ветреники, ведьмы, вол кол аки (волки-оборотни), упыри, вампиры и др. О. А. Черепанова составила список из 1100 наименований мифических персонажей (Черепанова, 1983).

Все они выполняют различные функции: некоторые из них несут добро, являются помощниками человека. Леший, например, считается самым чистым из всех нечистых и стоит ближе всех к человеку; домовой тоже помогает человеку, другие же, наоборот, являются носителями зла, устрашителями для человека.

Об одних существуют целые исследования (например, о русалках), о других в народном сознании сохранилось немногое (например, о межнике, духе межи, сохранилось поверье, что ночью нельзя спать на меже — границе двух огородов, лугов, пастбищ, так как ночью здесь ездит межник). Близок межнику Чур — тоже божество границ; он освещает и защищает право собственности, неприкосновенности границ, нравственные принципы, что закрепилось в таких выражениях языка, как «Чур мое!», «Чур пополам!», «Чур вместе!» и других.

О русалках писали многие исследователи — А. Н. Веселовский, Д. К. Зеленин, Н. П. Гринкова, С. А. Токарев, Э. В. Померанцева, Ф. Т. Евсеев, Л. Н. Виноградова, С. М. Толстая и другие.

А. Н. Веселовский, Е. В. Аничков, А Н. Афанасьев считали, что русалки — души умерших предков, т. е. «навьи», которых чествовали во время празднеств — Русалий.

Д. К. Зеленин утверждал, что русалки — это женщины и дети, умершие не своей смертью, т. е. самоубийцы (Зеленин, 1994). Именно поэтому в образе русалки много вредоносных черт: по Д. К. Зеленину, а также по народным представлениям, русалки — это похотливые женщины, которые любят качаться на ветвях (ср. пушкинское: русалки на ветвях сидят), заманивают в себе юношей и проводят с ними время в любовных играх; они враждебны человеку и могут, например, его защекотать до смерти (их белорусское название — казытка).

Л. Н. Виноградова и С. М. Толстая утверждают, что русалка принадлежит к женскому полу; для украинцев русалки молоды и красивы, а начиная с Полесья, через Беларусь к Русскому Северу — они становятся старше и страшнее: у них наблюдаются телесные аномалии — большая голова, выпученные глаза, трехпалые руки, длинные черные зубы (Виноградова, Толстая, 1994).

Образ русалки имеет мифологические корни — связь цветения и роста растений с появлением на земле душ тех покойников, которые умерли молодыми (по поверьям, русалки появлялись на Троицу, а выпроваживались в последний день Русальной недели).

Домовой, по народным поверьям, имел мужской облик, но при этом сильно различался по внешнему виду в разных уголках России: для жителей Смоленщины — это седой старик, одетый в длинную белую рубаху, на Вологодчине — небольшой старик с длинными седыми волосами, кривыми ногами, все тело которого, кроме рук и лица, покрыто белой шерстью; орловский крестьянин уверял, что домовой — черный, лохматый, здоровый как лошадь и т. д.

Домовой, согласно представлениям восточных славян, обитал в доме и выполнял функцию опекуна хозяйства и дома. Считалось, что это умерший предок, способный покровительствовать семье, сохранять домашний скот, способный к оборотничеству (в кота, собаку, ласку, хоря, крысу) и предсказало

нию будущего (Виноградова, 1995). По другим источникам, домовым мог стать покойник, который был доволен своими пышными похоронами. В благодарность он становился покровителем живых сородичей. В народном сознании осталось много быличек о домовом: ходит по ночам к одиноким женщинам, но сам может наказать за нарушение норм поведения — «забрать с собой», поэтому от него стараются защититься.

Дворовик напоминает домового, но выполняет и другие функции: будит пастуха по утрам, лучше охраняет скот и двор.

Леший — живет в лесу и чаще всего показывается человеку в образе дряхлого старика, который любит кричать, пугая народ, заставляет человека блуждать в лесу.

Водяной — нечистая сила, участвующая в сезонных переходах из одного пространства в другое: как вербу осветят, считают белорусы, — черт в реку (Левкиевская и Усачева, 1995, с. 158). Особенно опасен водяной в дни больших праздников: в Ильин день (2 августа), в Троицкую субботу (июль), от Юрьева до Иванова дня (с 6 мая по 7 июля). Водяной имеет особые функции: топит людей, лодки, заманивает к себе, сидит на утопающем, поэтому ему тяжело выплыть. Обосновывают его связь с кручением, водоворотом.

Упырь — оборотень, питающийся человеческой кровью. Сама идея оборотничества основана на вере в подвижность человеческих душ, которые способны переселяться в разных зверей и птиц.

В языке сохранилось много выражений, фразеологизмов, связанных с мифологемой упыря: пить кровь, портить кровь, высасывать кровь, тянуть жилы, тянуть душу (по древним поверьям и мифам, душа располагалась в крови, а выпивший кровь другого не просто лишает его жизни, но и вбирает в себя его силу), есть поедом — в русском языке; вантробы абядацъ, жыуцом есц[, смактацъ як вуж, тць кроу — в белорусском. Все эти фразеологизмы имеют общее значение — «обескровливать, обессиливать человека» (вторичное значение у них — «мучить, издеваться, глумиться») и резко отрицательную оценку. Объясняется это наличием во внутренней форме фразеологизмов мифологемы упыря, вампира, оборотня, который, питаясь кровью людей, становится сильнее. Нестор рассказывает об обычае жрецов пить кровь жертвы, чтобы одушевить себя силой пророческой. Отсюда обычай смешения крови для установления дружбы, братства.

Наиболее интересен и противоречив мифологический образ Бабы-Яги. По мнению Ю. С. Степанова, это пара мифологических существ мужского и женского пола, их первоначальная парность подчеркивается двойным именем Баба-Яга.

Согласно А. Н. Афанасьеву, Баба-Яга — вещая жена, ведьма (Афанасьев, 1858, с. 84), а по мнению А. А. Потебни, — одна из верховных богинь славянского языческого пантеона (Потебня, 1865, с. 130).

Как утверждает А. С. Кайсаров, это положительное божество: Баба — прародительница, хранительница рода и традиций. В период принятия христианства восточными славянами ей были приданы злые, демонические черты характера, уродливость внешнего вида. Из богини она превратилась в злую старуху-колдунью, иногда людоедку, которая живет в лесу в избушке на курьих ножках; подобно ведьме, она посещает шабаш на Лысой горе, куда летает в железной ступе.

В. Я. Пропп выделил на основе фольклорного материала три типа Бабы-Яги: 1) Яга-дарительница, всячески помогающая встретившемуся ей человеку, дарящая ему какие-либо волшебные предметы (клубочек и другие вещи); 2) Яга-похитительница, которая похищает у человека дорогих ему людей (детей, невест); 3) Яга-воительница, которая воюет с героем, мучает его, истязает (Пропп, 1946, с. 41).

Сходные с Ягой сказочно-мифические образы — это кикимора, бука, вона, рохля и другие; многие из этих образов переосмыслены с учетом мифологической информации.

Рохля — мифический персонаж, обитающий в подполье; в современном языке это слово приобрело два значения, оба они негативно окрашены, ибо сформированы под влиянием мифологемы: 1) рохля — вялый, неэнергичный человек, растяпа, разиня; 2) рыба (по В. И. Далю).

Кудельница — женский персонаж, обитающий в ржаном поле и охраняющий его.

Удельница — женский персонаж с растрепанными волосами.

Бука, Вова — мифические пугала, страшилища для детей.

Кикимора, шишимора, шишиги — это духи низшего разряда. Кикиморы — это некрещенные или проклятые матерями дочери, которых уносят черти. Чаще они живут в болоте, но могут жить и в доме, где производят шум и пугают человека.

Шишиморы и шишиги — беспокойные духи; они озорничают, когда человек что-либо делает без молитвы (Русский народ, 1880, с. 248).

Согласно славянским поверьям, вся нечистая сила в солнцеворот (Новый год) выходит с метелями, ее зима выпускает из-под лесных коряг, гнилых колод. Собирается нечистая сила на свои потехи тогда, когда месяц идет на ущерб (Рожнова, 1992, с. 6).

Многие двойные имена персонажей типа Иван Кобыльевич, Вод Водович, Иван Быкович, встречающиеся в сказках, легендах, поверьях, в основе своей имеют мифологему «брак между человеком и нечеловеком» — кобылой, водой, быком и т. д. (Черепанова, 1983, с. 14).

Названные здесь как боги, так и дьяволы оставили в языке свой след в виде многочисленных проклятий, ругательств, восклицаний в разных ситуациях, как правило, опасных, страшных для человека. Например, бес его знает, бес в ребро, бес водит, бес вселился, бес попутал, бес сидит, один бес, ни лысого беса, и беси в воду, и все беси в воду, и пузырья вверх-, беситься с жиру, мелким бесом рассыпаться, продувная бестия, дать чертей, на черта, ни черта, еще черти в кулачки не дрались, ко всем чертям собачьим, как черт (б преисподней), как черт ладана, как черт до ладана, кой черт, на кой черт, на лице черт в свайку играл, не один ли черт, ни один черт, один черт, сам черт не брат, сам черт не разберет, черт ногу сломает, чем черт не шутит, черт бы взял, черт возьми, черт дернул, черт за язык дернул, черт их знает, черт знает где, черт знает что, черт несет, черт занес, черт носит, черт попутал, черт с ним, черт-те что, черт тебя задави, черт-те откуда, черт унес, черт чертом, что за черт, до черта, какого черта, у черта на куличках, у черта на рогах, черта лысого, черта с два, чертики прыгают в глазах, до чертиков, за каким чертом, к черту, к черту на рога, ни к черту — в русском языке; даць перуноу, перуном несцйя, пярун яго ведае — в белорусском.

Нетрудно заметить, что все негативные действия, поступки, черты характера, привычки и эмоции человека отпечатаны в этих фразеологизмах, потому что в их семантическом ядре, вокруг которого формируется современное значение, лежит мифологема — «черт, бес — вредный дух». Однако, на первый взгляд кажется странным, что имена древних богов тоже употреблены в негативных по семантике фразеологизмах. Это объясняется, скорее всего, тем, что под давлением христианства древние славяне, отказываясь от своих богов, активно хулили их.