Понятийно-терминологический аспект проблемы среднего статуса

В современной социальной психологии традиционно объектами исследования и научного анализа являются представители двух противостоящих страт контактной общности — лидеры и аутсайдеры. При этом большинство авторов изучает именно высокостатусных членов группы, определяя их типологические особенности, специфические внутригрупповые функции. Огромное количество исследований и теоретических подходов обусловили возникновение отдельной области психологии, которая получила название «лидерология». Аутсайдеров же обычно исследуют с точки зрения противопоставления их наиболее высокостатусным членам группы. При этом психологи анализируют, прежде всего, детерминанты их низкого положения в группе. Несмотря на то, что таких исследований существенно меньше, чем в рамках психологии лидерства, однако в них представлены и типологии аутсайдеров, и характеристики их личностных черт и особенностей поведения. Но если задаться целью перечислить все работы, в которых основным объектом изучения стал третий статусный слой (среднестатусные члены группы), то в итоге не наберется и десятка подобных исследований. Дело в том, что среднестатусный слой всегда был для психологов неразличимой массой, «болотом», фоном, который лишь оттенял яркие, зачастую, конфликтные взаимоотношения «полярных» страт.

Более того, во всех психологических словарях и энциклопедиях можно без труда найти определения понятий «лидер» и «аутсайдер». Но ни в одном словаре не представлен термин «среднестатусный член группы». Кроме того, данное понятие хоть и используется учеными-психологами, однако, к сожалению, далеко не всегда применяется в правильном значении. В отечественных научных журналах встречается неправильный перевод на английский язык термина «средний статус», который превращается в «mean status», что означает усредненный. Правильным же вариантом в данном случае должен быть «middle», то есть находящийся посередине (а именно, между «high» и «low»).

Для того чтобы определить, что необходимо считать при описании статусной позиции «средним» положением, обратимся вначале к словарям русского языка.

Так, в Словаре С. И. Ожегова говорится о трех значениях понятия «средний» (Ожегов, 1991, с. 758):

«1. Находящийся в середине, между какими-нибудь крайними точками, величинами, промежуточный (пример: среднее течение реки). Выше среднего (выше какой-нибудь нормы). Ниже среднего (ниже нормы).

• 2. Представляющий собой величину, полученную делением суммы нескольких величин на их количество (пример: средняя годовая температура).
• 3. То же, что посредственный (пример: весьма средние способности)".

В данном случае, несомненно, понятие «среднего» статуса должно рассматриваться в первом его значении.

В другом словаре сказано, что «средний» и (устар., просторен.) «середний» означает (Ушаков, 2005, с. 980):

«1. Равно удаленный от начала и конца или находящийся вообще между какими-нибудь крайними пространственными или временными точками, находящийся, стоящий между двумя какими-нибудь предметами, величинами и т. п.

2. По своим свойствам или признакам промежуточный между двумя крайними величинами.".

Представленные два значения также правильно раскрывают суть интересующего нас понятия.

В поисках смысла понятия «средний» необходимо обратиться к науке, имеющей самые близкие «родственные» связи с социальной психологией, — социологии. Следует отметить, что именно социологическая наука (в отличие от психологии) характеризуется наиболее пристальным вниманием к так называемому «среднему слою», который, как показывает целый ряд исследований, в решающей степени определяет направленность развития гражданского общества и гарантирует стабильность социальных и политических институтов. В последнее время в науке появился ряд работ, в том числе коллективных монографий, в которых проблематика становящегося среднего класса (СК) современного российского общества представляется как наиболее важная и центральная (Средний класс в современной России, 2008, Дилигенский, 2002, Тихонова, Мареева, 2009). Подробнее исследования, проведенные социологами, будут рассмотрены в следующем параграфе учебного пособия, здесь же будут выделены основные значения, которые подразумеваются разными авторами при определении понятия «среднестатусного» гражданина.

Как отмечает Г. Г. Дилигенский, в современной российской общественной мысли, социологии и публицистике средний класс — одно из самых популярных понятий (Дилигенский,.

2002). Каждый год растет число посвященных его изучению научных трудов, статей, не ослабевают споры о границах, численности, о самом факте его существования.

Как известно, интерес к среднему классу возник у философов и ученых достаточно давно. Так, еще в работах мыслителей Древнего Востока и Древней Греции отмечалось, что между «верхами» и «низами» общества есть некая более или менее многочисленная «середина». Уже в те времена были выделены некоторые признаки среднего класса. Например, Аристотель в своем известном трактате «Политика» говорил о рациональности среднего класса и его роли в обеспечении стабильности государства (Аристотель, 2002). При этом Аристотель опирался на известное учение о так называемой «золотой середине», которую он представлял как гармонию противоположностей. Нужно отметить, что в данном случае неправильно понимать середину, как «посредственность». По Аристотелю, середина — это центр, вершина или цель, это не середина между добродетелью и пороком, а середина между двумя противоположными пороками (Аристотель, 1984). По мнению исследователя Б. П. Вышеславцева, это положение объединяет Аристотеля с Гераклитом, который говорил, что противоположность не ищет другой противоположности, а только чего-то с собой связанного; стремление же направлено на среднее, которым является добро; например, сухое стремится не к тому, чтобы стать мокрым, но пытается достичь среднего состояния (Вышеславцев, 1994.). Так и Аристотель считал, что у человека есть три душевных состояния, два из которых неправильны и порочны: одно — в силу избытка, другое — в силу недостатка, а третье, расположенное между этими двумя крайностями, и должно быть наиболее правильным и идеальным. Исследователь А. А. Гусейнов считает, что аристотелевское определение добродетели как середины между двумя крайностями является теоретическим обобщением восходящего к традиционному для нравственного сознания и этической мысли античности принципу меры. При этом ученый подчеркивает, что Аристотель говорил о середине не как о среднеарифметическом значении, а утверждал, что она часто бывает ближе к одной крайности, чем к другой. (Гусейнов, 1984).

В связи с этим вспомним, что принцип «золотой середины» был также известен из учения Конфуция, который рассматривался как некий «средний путь», который не допускает ни отставания, ни чрезмерности, чтобы сгладить противоречия (Переломов, 1998). В качестве определенной методологии данный путь представляет собой опять же абсолютизацию диалектической категории «мера» и единства противоречий.

Таким образом, в Древние века понятие «середины» активно осмыслялось философами. В Новое время термин «средний» в отношении социального слоя, класса стал рассматриваться как некая социальная категория, описывающая слой между богатыми и бедными. В близком современной трактовке значении о среднем классе стали говорить в США в 19 веке, а в Европе еще позднее (Тихонова, Мареева, 2009).

В современных социологических исследованиях «средний класс» рассматривается, как «совокупность социальных слоев, занимающих промежуточное положение между основными классами в системе социальной стратификации и при этом характеризующаяся неоднородностью положения, противоречивостью интересов, сознания и политического поведения» (Российская социологическая энциклопедия, 1998). Однако необходимо заострить внимание на том, что смысл данного понятия нельзя сводить к обыденной констатации, что в обществе, где существует социальное неравенство, кроме «высших» и «низших» должно быть и срединное пространство. Как пишет Г. Г. Дилигенский, «категория среднего класса — это еще и символизация некоей идеологической альтернативы биполярному, антагонистическому образу общества, раздираемого противоречиями между богатыми и бедными, сильными и слабыми, победителями и проигравшими в межиндивидной конкуренции. Средний класс становится таким образом агентом гармонизации общества и личности, его жизненная практика преодолевает тенденции к расколу, взаимному отчуждению, социальной борьбе» (Дилигенский, 2002, с.8). «Этот рыхлый несформировавшийся квазислой…, — пишет Т. И. Заславская о среднем слое, — обладает ценнейшим качеством — высоким инновационно-деятельностным потенциалом. Он принимает активное участие в реформах и успешно адаптируется к их результатам» (Заславская, 1997, с. 175).

Интересным является тот факт, что в социологических интервью при описании среднего класса респонденты обычно используют выражения, подчеркивающие что именно «средние» являются стержнем, опорой любого общества. В мнениях обычных граждан также ярко отражается отнесение данного класса к категории «социального идеала». Таким образом, в подобных представлениях фокусируется очень важная особенность среднего класса в любом обществе: стандарт жизни среднего класса обычно воспринимается большинством общества как социальная норма, поэтому люди и считают, что принадлежать к нему (среднему классу) «хорошо», а оказаться ниже его нижней границы «плохо» (Тихонова, Мареева, 2009, с. 19). Обычно человек хочет быть «с большинством», поступать «как все», так как так безопаснее, приятнее и в то же время нет необходимости нести серьезную ответственность.

Скорее всего, здесь также оказывает влияние понятие «золотой середины», как некоторого идеала, к которому нужно стремиться. Этим во многом и объясняется желание подавляющего большинства граждан (и это характерно не только для российского общества) приписывать себя и идентифицировать прежде всего со среднестатусным слоем общества. Так, например, по данным социологических исследований типа «Мониторинг», обычно к высшему классу себя причисляют 12%, к низшему — 24% и среднему классу — 64% граждан (Гордон, 1998). Приведенные цифры практически идентичны статусному распределению членов в обычной малой группе.

В целом, следует отметить, что дискуссия вокруг среднего класса российского общества ведется на протяжении последних 15—20 лет. При этом ряд ученых считают это понятие достаточно условным. Так, например, исследователь Н. А. Молькова не рассматривает средний класс как единое целое и выделяет специфические особенности четырех средних слоев (нижнего среднего, первого срединного среднего, второго срединного среднего и верхнего среднего). По мнению автора, средний класс не может быть описан одним интегральным критерием. «Средний класс — это социальная совокупность, характеризующаяся цепочкой признаков, к которым относятся: материальные ресурсные характеристики (например, уровень доходов, объем накопленных сбережений, уровень имущественной обеспеченности), нематериальные ресурсные признаки (образование, профессионально-квалификационная позиция, должностная позиция) и самоидентификация (стратегии успешного экономического поведения, самооценка успешности адаптации и пр.)» (Молькова, 2007, с. 71). В итоге автор приходит к выводу, что подходы, основанные на применении различных критериев выделения среднего класса, зачастую не позволяют сравнивать данные, полученные разными социологами.

В современной западной социологии принято различать два подхода к определению среднего класса — субъективный и объективный. Субъективный основан на принципе «самоидентификации», то есть самозачислении индивида в тот или иной класс. Объективный подход, используемый социологами, основан на критериях, независимых от мнения индивида. В зарубежной социологической литературе преимущественно используются два таких критерия: характер деятельности (труда) и величина доходов. Наряду с ними учитываются и другие критерии, тесно связанные с двумя вышеназванными или вытекающими из них. Это — образовательный, квалификационный, должностной уровень, качество жизни и стандарты потребления.

Среди основных подходов, используемых сегодня в российской социологии для определения среднего класса (СК), четко выделяются четыре основных (Тихонова, Мареева, 2009).

Первый из них, экономический^[1], связан с бытующим представлением о среднем классе как о массовом социальном субъекте, который характеризуется, прежде всего, сравнительно высоким жизненным стандартом и уровнем потребления. В качестве критерия выделения СК ученые используют уровень душевого дохода или наличие определенного набора дорогостоящего имущества.

Второй подход, политико-идеологический, связан с тем, что исследования СК в современной России имеют не только академическое, но и политическое значение. Этот подход предполагает акцент при определении критериев СК, прежде всего, не на имущественных, а на идентификационно-психологических характеристиках индивидов, поскольку именно они в наибольшей степени влияют на его социальное самоощущение и социально-политическое настроение и поведение. В этом случае СК выделяется на основе самоидентификаций людей, «самозачисления» ими самих себя в состав среднего класса.

Третий, ресурсный, подход предлагает делить СК на так называемый «новый» СК, включающий менеджеров и специалистов, являющихся владельцами развитого человеческого капитала или обладателями властного ресурса, и «старый» СК — классическую «мелкую буржуазию», или так называемый «малый бизнес», получающих дивиденды на свой экономический капитал. В основе данного подхода лежат объем, тип и структура капитала, которым располагает тот или иной человек, домохозяйство, класс и т. д.

Наконец, четвертый подход, который может быть представлен, как комплексный, связан с попыткой системного применения в условиях России традиционных критериев выделения СК. К таким критериям относятся определенные профессиональные характеристики, образование, имущественно-доходные характеристики, в некоторых случаях к ним добавляется и самоидентификация. Следует отметить, что иногда список этих критериев расширяется, и в него начинают включать и другие критерии, связанные со способностью СК выполнять те или иные обычно ассоциирующиеся с ним функции — «стабилизатора» социально-политической и экономической жизни, «поставщика» высококвалифицированной рабочей силы, «распространителя» новых социально-экономических и социокультурных практик, носителя национальной культуры и т. д. Соответственно, в критериях выделения СК появляются характеристики, связанные с культурным уровнем СК, наличием у него ряда поведенческих особенностей и т. д. Необходимо отметить, что именно комплексный подход является не только достаточно фундаментальным, но и наиболее широко распространенным при исследованиях СК в современной социологической науке.

Итак, положение людей в обществе, то есть принадлежность к тому или иному социальному слою, определяется, прежде всего, в зависимости от обладания ими теми или иными способами воздействия на поведение других. Например, у М. Вебера этими источниками власти являются класс, статус и партия и, следовательно, определять положение человека можно в трех сферах — в экономическом поле, социальном поле и поле властных отношений (Вебер, 1994). Таким образом, существуют три основных источника социальной иерархии, что порождает многомерную стратификацию общества. При этом для М. Вебера при определении положения в социальной структуре главную роль играет не экономический признак (идущий у него не только от производства, но от рынка в целом), а культурные и социальные особенности индивидов и социальных групп.

В итоге можно констатировать, что в современной социологии сложились установившиеся позиции и взгляды на определение понятия «среднего класса». В разных исследованиях подчеркивается промежуточность положения данного слоя и наличие качественных отличий его от других социальных категорий. При этом существуют разные подходы к выделению критериев среднего класса в обществе, ведущим из которых является комплексный подход.

Обратимся теперь к анализу интересующего нас термина с точки зрения социальной психологии. В современной психологической науке традиционно активно используются понятия «лидер» и «аутсайдер», «ведомый», «последователь». Наряду с этими терминами более чем часто, особенно в эмпирических исследованиях, встречаются такие их, по сути дела, синонимы, как «высокостатусный член группы» и «низкостатусный член группы». В то же время, уже достаточно давно, по существу с тех пор, как в экспериментальном плане проблематика групповой дифференциации стала традиционной, в научный лексикон прочно вошел и термин «среднестатусный член группы». При этом, в большинстве отечественных исследований, где данная статусная категория хотя бы упоминается, речь идет ни в коей мере не о среднестатистических представителях изучаемого сообщества, а о тех, которые, занимая «среднее» положение в интрагрупповом ранговом статусном ряду, никак не могут быть отнесены ни к одной из двух полярных статусных категорий. Разделяя понятия «среднестатистический» и «среднестатусный», следует подчеркнуть, что первое понятие происходит из «усреднения» показателя, которое можно получить через определение среднего арифметического значения каких-то эмпирических данных (например, среднеарифметические показатели тревожности по группе). Второе понятие означает конкретное положение в группе. Так, среднестатистический подросток и среднестатусный подросток, несмотря на схожесть в звучании, качественно отличаются друг от друга: первый имеет «усредненные» черты, характерные для всех категорий подростков, второй же имеет специфические отличия, обусловленные его определенным местом в группе.

К сожалению, на настоящий момент ни в одном источнике как зарубежной, так и отечественной социальной психологии не дано ни подробного описания, ни даже четкого определения понятия «среднего статуса». Опираясь на философские, социологически и социально-психологические подходы, определим данное понятие следующим образом: среднестатусный член группы — этот тот, кто занимает промежуточное положение в интрагрупповом статусном ряду и имеет своеобразные черты и особенности ролевого поведения, качественно отличающиеся от характеристик лидерской и аутсайдерской категорий контактного сообщества.

• [1] Названия первого, второго и четвертого подходов были сформулированы автором монографии