Культурология и философия культуры

Культура является предметом изучения двух областей знания: культурологии и философии культуры. Естественно возникает вопрос: как они соотносятся между собой?

Ответ на этот вопрос при всей кажущейся простоте не столь уж однозначен и очевиден. Достаточно обратить внимание на отсутствие единомыслия в самом вопросе о том, что такое философия: наука ли она или что-то иное? Если бы философия была одной из наук в ряду других, то между философией культуры и культурологией, если последнюю понимать как общую теорию культуры, никакого существенного различия не было бы. И такая точка зрения существует. Например, известный отечественный культуролог профессор М. С. Каган употребляет термины «теория культуры», «культурология» и «философия культуры» как взаимозаменяемые, а понятия, обозначаемые ими, считает равнозначными по содержанию и объему. Он обращает внимание на то, что культура — это сложное образование, системное единство огромного числа отдельных областей культурной деятельности человека: в материальной и духовной областях, в бытовой повседневной жизни и в весьма специализированных сферах его деятельности. Различные функции культуры, отдельные ее проявления, аспекты и подсистемы культуры изучаются конкретными культурологическими и гуманитарными науками. Получаемое ими знание не может просто механически суммироваться, для того чтобы возникло понимание культуры не только в ее самом общем виде, но даже на уровне культуры отдельной исторической эпохи, конкретного общества или народа. Требуется какая-то обобщающая идея, некий принцип или метод, чтобы упорядочить разрозненные знания в целостность, из которой могло бы вырасти обобщенное представление о культуре либо какой-то определенный образ культуры. Именно рассмотрение культуры с некоторой обобщенной единой точки зрения и составляет сущность философии культуры, дающей ту или иную «общую теорию культуры». Теории бывают несхожи, поскольку различны исходные принципы, предпосылки понимания культуры. Так, с позиций широко распространенного деятельностного подхода культура истолковывается как особый тип деятельности человека и продукты этой деятельности, отмеченные воплощением в них творческого потенциала человека и расширяющие сферу внеприродного бытия его. Не меньшее признание имеет взгляд на культуру как на сложную систему ценностей, прежде всего духовных и затем общественных. Согласно так называемому аксиологическому подходу каждый вид деятельности воспринимается как культурнозначимый, если он ценностно ориентирован, и т. д. М. С. Каган обращает внимание на то, что, несмотря на стремление выявить в культуре самое существенное, все подходы к ней, или «философии культуры», обладают односторонностью. В действительности культура — это и деятельность, и творчество, и совокупность ценностей, и система знаков или культурных кодов, смыслы которых составляют внутреннее содержание культуры, и еще многое другое. Поэтому, с его точки зрения, философия культуры как общая теория культуры должна строиться на основе системного, или структурно-системного, подхода, основанного на понимании культуры как сложной, динамично развивающейся системной целостности. Все перечисленные выше подходы включаются в него как частные. М. С. Каган полагает, что это максимально возможный уровень обобщения представлений о культуре и называет его философией культуры. Такое понимание основано на чрезвычайно распространенном мнении, что философия — это рассмотрение некоторого предмета с наиболее отвлеченной и обобщенной, с наименее конкретной точки зрения. Конечно, такой взгляд — непременное свойство философии, но его нельзя считать единственным и тем более определяющим. Философия состоит не столько в подведении всего многообразия конкретного мира под универсальные обобщающие понятия, сколько в выявлении в многообразии конкретного и индивидуального того общего, что определяет целостность, системную взаимосвязь мира, его сущность. То, в чем философ или философия увидят это общее, как раз и составляет специфику, оригинальность, своеобразие учения или принципа. Позиция М. С. Кагана, которую мы привели в качестве примера наиболее разработанного и обоснованного понимания философии культуры и культурологии, предпо лагает понимание философии как науки о наиболее общих законах природы, общества и познания. Следовательно, применительно к культуре философский взгляд состоит в том, что он ищет в ней наиболее общие законы и связи. В этом случае философия культуры является наиболее общей теорией культуры, обобщает данные отдельных культурологических наук и концентрирует в себе все существенное, относящееся к знанию о культуре.

Нам кажется, что отождествление культурологии с философией культуры некорректно и неприемлемо. Не отрицая того общего, что существует между этими сферами знания, хотя бы потому, что обе они так или иначе относятся к культуре, следует принять во внимание и различие, существующее между ними. Ибо это различие и составляет ту оригинальность, то своеобразное новое, что привносится ими, и прежде всего философией культуры, в представления о культуре и месте человека в ней.

Чтобы понять то, что мы имеем в виду, еще раз обратимся к понятию культурологии. Именно к ней относится все то, что в изложенной выше позиции приписано философии культуры. В самом общем смысле культурология может рассматриваться как наука, изучающая культуру как таковую, отвлекаясь от ее проблем, форм, видов и типов. Культурологию как общую теорию культуры интересует то универсальное, а следовательно, основное, что объединяет конкретно-исторические типы культур, культуры отдельных обществ, наций и этносов и объясняет ее базовые характеристики.

Культурология занимается не столько изучением общих законов существования культуры, сколько установлением способов их проявления и действия в частных и специфических формах культурной деятельности. Она выявляет общие функции культуры, условия их реализации, обеспечивающие удовлетворение культурных потребностей человека. Каждая, даже на первый взгляд простая, или, на языке культурантропологов, примитивная культура, представляет собой более или менее развитую систему, охватывающую такие виды культурной жизнедеятельности, как традиции, обычаи, нравы, этические нормы и этикет, обряды, культовые отправления, развлечения, культурные формы трудовой деятельности, предметные области культуры, художественную жизнь, высокоинтеллектуализированные виды культурного творчества и т. п., которые сами могут рассматриваться подсистемами культуры. Следовательно, культурология изучает культуру как сложную системную целостность, подсистемы и элементы которой находятся в разнообразных структурных и функциональных соотношениях. Это могут быть соотношения взаимозависимости, соподчинения, интеграции, иерархических зависимостей и пр. Но как бы ни строилась культурология, с использованием ли системного подхода, функционального, семиотического или других, она всегда сохраняет все основные признаки науки.

Как всякая наука, имеющая конкретный предмет изучения, она является эмпирическим знанием об этом предмете. Это значит, что культурология изучает культуру в конкретных формах ее существования и в реальных фактах ее проявления, стремится постичь ее такой, какая она есть, а не такой, какой она должна быть исходя из воображаемых культурных моделей. Эмпирическому характеру культурологии не противоречит то, что как общая теория культуры она основывается на сведениях и данных более частных наук, которые нередко бывают уже организованными в виде теорий.

Культурология как эмпирическая наука является наукой обобщающей: свои утверждения и выводы она получает путем индуктивных обобщений конкретных фактов, реалий и процессов культуры1. Очевидно, что сначала обработку культурологической информации осуществляют частные науки, а затем их обобщения в виде частных теорий этих конкретных наук служат основанием для дальнейших построений общей теории культуры. Таким образом, культурология — своего рода эмпирико-индуктивная наука. Именно этот ее характер обусловливает важнейшее методологическое требование, которому она, как и всякая эмпирическая наука, должна следовать неукоснительно: данные культурологии должны опираться на возможно более широкую и полную эмпирическую основу. Научное обобщение тем содержательнее и надежнее, чем больше эмпирических данных лежит в его основании. Поэтому представители культурологических наук так тщательно изучают, описывают культурные процессы прошлого и настоящего; информационная база культурологии неуклонно увеличивается, усложняется и совершенствуется техника ее обработки.

Выводы и утверждения культурологии тем более надежны и научно состоятельны, чем больше бесспорных фактов будет предъявлено в их подтверждение. В идеале наиболее достоверные выводы всякой эмпирической науки предполагают исчерпывающую фактическую основу, когда известны все факты, относящиеся к теории, и ни один не противоречит ее выводам.

Увы, это требование, как правило, невыполнимо. Мир человеческой культуры безграничен. История культуры, изучение существующей культуры, а тем более появление все новых сфер культурной деятельности непрерывно раздвигают фактическое поле изучения. Его не может охватить ни одна существующая научная теория. Отсюда следует неизбежное заключение, что все они не достоверны, а вероятностны, более или менее предположительны. В этом смысле культурология разделяет участь других опытных наук независимо от того, какой предмет они изучают: природу, общество или человека. Хотя каждая такая наука стремится к наибольшей обоснованности и достоверности своих положений, т. е. ее теоретическое знание всегда остается вероятностным. Степень вероятности может возрастать, приближаться к достоверности, но едва ли возможно их полное совпадение. Вероятностные утверждения принято называть гипотезами.

Вероятностный, или гипотетический, характер культурологии, как и подобных ей наук, не является ее недостатком, он таит в себе эвристическую возможность. Стремясь более основательно представить свои утверждения, культурология неизбежно открывает новые факты, т. е. расширяет сферу знания. Нередко новые факты не согласуются с уже имеющимися теориями, и для их объяснения теоретические позиции начинают изменяться, часто до такой степени, что, по существу, трансформируют весь облик науки. Меняются не только теории — возникают новые и совершенствуются старые методы изучения культуры, которые начинают требовать новых технических средств и инструментария. Технические средства в свою очередь позволяют более точно или совершенно необычно обработать имеющийся эмпирический материал, что ведет к созданию новых теорий, уточнению уже имеющихся. Таким образом происходит прогресс науки, ее развитие. Если мы посмотрим на состояние культурологии в наши дни и сопоставим его с тем, каким оно было лет пятьдесят назад, в середине XX в., то обнаружится весьма значительная разница.

Культурология как общая теория культуры предполагает наличие менее общих наук, развивающих частные теории, относящиеся к отдельным сферам культуры или ее аспектам, которые имеют более непосредственную связь с фактами. Упрощенно такое отношение наук и теорий можно представить в виде пирамиды. В этой пирамиде культурологического знания ученые чаще всего имеют дело с соотношением научных теорий, когда надо от одних теоретических положений переходить к другим, одни теоретические положения доказывать или опровергать с помощью других, и к фактам обращаются только для иллюстрации или в некоторых крайних ситуациях. Когда мы знаем, что ищем, наша идея, т. е. некоторое общее положение, принцип или постулат, помогает нам разобраться в мире фактов, классифицировать их, отобрать нужные, описать и в конечном счете объяснить. Движение мысли идет, таким образом, не только от факта к общему положению или теории, но и в обратном направлении — от общего положения к факту. Возможен также переход от одного теоретического положения к другому. Последние два способа в развитии науки принято называть дедуктивным методом. Именно ему принадлежит главная роль в создании научных теорий, когда из общих принципов, законов выстраивается последовательность следствий, выводов и объяснительных схем. Каждая наука лишь тогда соответствует своему статусу, когда представляет собой правильно построенную теорию, а не механический набор фактов или более или менее систематизированное их обобщение. Итак, культурология не только индуктивная наука, но и теоретическая, построенная средствами дедуктивного метода. На этом основании ее можно отнести к тем наукам, которые принято называть гипотетико-дедуктивными, сочетающими вероятностные научные положения, эмпирически обоснованные гипотезы с достоверными выводами, полученными чисто теоретическим образом на основе логических соображений и методов.

Еще на одну сторону культурологии как науки следует обратить внимание. Мы говорим о фактах, этом «хлебе всякой науки». Но что такое факт? В культуре это некая минимальная единица, обладающая неким единым культурным значением, которая может наблюдаться, описываться и фиксироваться в каких-то суждениях. Однако культурная жизнь являет собой сложную целостность взаимосвязанных элементов и частей. Она постоянно изменяется, по-разному представая в свете различных позиций и точек зрения на нее. Чтобы вычленить в ней то, что подлежит изучению, собственно факты, надо проделать сложную работу по расчленению этого целого, отделению одних явлений культуры от других, упорядочению их, сопоставлению, классификации и т. д. Этот тип исследовательской работы получил название анализа. Культурология — аналитическая наука, которая ищет действительные, а не мнимые факты культуры, проверяет их достоверность, обнаруживает адекватные, т. е. соответствующие сущности, формы их существования. Она вырабатывает надежные средства ориентации в мире разнообразных культурных явлений. Без аналитической работы, которую можно назвать работой по апробации или критике фактов, культурология обойтись не может. Только в итоге эффективно проведенной аналитической работы возможны процедуры проверки научных положений культурологии, т. е. соотнесение их с фактами. В научной методологии эта процедура называется верифицированием, проверкой истинности (от лат. Veritas — истина).

Итак, обобщая все вышесказанное о культурологии как науке, мы приходим к выводу о том, что, входя в ряд других наук, она должна соответствовать тем общим методологическим требованиям, критериям, которым подчиняется каждая отрасль знания, претендующая на статус науки. И в целом культурология им удовлетворяет. Называть культурологию философией науки означает вносить ненужную путаницу.

Некорректно и философию культуры интерпретировать как науку, так как этим стирается то оригинальное, что специфический философский взгляд вносит в знание о культуре. Следует еще раз оговориться. В философии существует взгляд, что она является тоже наукой.

Философия культуры является умственной сферой, в которой фиксируется результат философского интереса к культуре, итог ее философской интерпретации.

Культурология как наука стремится к единству знания о культуре и к единообразию его понимания и использования, следовательно, исходит из идеи, что возможна и достижима единая и общепризнанная наука о культуре. Этому содействует единство научных методологий, на которых она развивается. Философия культуры, наоборот, такого единообразия не предполагает. Можно сказать, что философий культуры столько, сколько есть философий, философских принципов, способных взять на себя функцию осмысления феноменов культуры. Поэтому, как показывает интеллектуальная история, с того времени, когда культура стала предметом философских рефлексий, возникла не одна философия культуры. Точно так же обстояло дело с обществом, наукой, историей, религией, искусством и другими сферами жизни человека и его духа. В сфере философии культуры мы видим пеструю картину: каждая более или менее развитая философия включает в себя культуру как составную часть своего содержания. Более того, ход развития философской мысли последнего времени таков, что культура стала необходимым элементом всякой современной философии, составляя подчас сердцевину ее проблематики.

Но если культурология изучает культуру всеми доступными ей научными методами, то философия дает нам понимание культуры. В первом случае мы имеем дело с объективным знанием, во втором — с интерпретацией культуры в контексте замысла, задач и установок той философии, которая предприняла такую интерпретацию. Философия неизбежно использует достигнутый культурологией уровень знания о культуре, хотя нередко демонстрирует свою независимость от него и предлагает свое понимание культуры. Последнее, как правило, продиктовано исходным философским принципом или общим духом, свойственным соответствующей философии.

По сути дела, в философии не проводится анализ культуры в его научном смысле. Свои утверждения о культуре философ рассматривает как достоверные и на факты ссылается только в качестве иллюстративного материала, сохраняя при этом полную свободу в их выборе. Как правило, он останавливает свое внимание лишь на том, что согласуется с его видением культуры, подтверждает его умозаключения, так сказать, «работает» в его философии культуры. Если научный принцип требует от культурологии исходить из конкретных фактов и форм существования культуры, то для философа достаточна сама достоверность бытия культуры как таковой. Это совершенно иное понимание вопроса о достоверности суждений о культуре. Философия культуры в той мере, в какой она опирается на факты, оперирует ими в интерпретированном виде, т. е. уже истолковав их в духе своих принципов. Таково еще одно важное отличие отношения к фактам со стороны философии. Оно соединяется и с особым подходом к их выбору, когда предпочтение отдается только тому материалу, который согласуется с теоретическими положениями философской концепции культуры. Это отношение к миру культуры определяет хорошо известную тенденциозность, свойственную философии, нередко обвиняемой в игнорировании реальности, некорректном понимании ее и т. д. Классическим примером в данном отношении является знаменитая концепция О. Шпенглера, изложенная им в книге «Закат Европы» .

Надо иметь в виду, что ценность философии культуры вовсе не состоит в верности фактам, хотя и игнорирование их в ней непозволительно. Мы должны признать, что философское осмысление культуры, ее ситуации и даже отдельных ее проявлений нередко оказывается оригинальным, открывает новые перспективы и возможности осмысления культурной реальности человека во всей полноте их взаимодействия, чего культурология сделать не может. Только с философских позиций можно осмыслить культуру в целостности, во всем многообразии способов ее бытия, увидеть наиболее фундаментальные основания культуры.

Философия ставит перед культурой ряд проблем, значимых для человека, но не вытекающих из культурологического подхода к ней. Таковы, например, онтологические проблемы: вопросы о смысле культуры в перспективе человеческого бытия, об условиях ее существования, о структуре культуры, причинах ее изменений и их общем векторе. В отношении человека философией культуры поднимается вопрос о том, в чем состоит специфика его культурной деятельности. В силу того что «природа», «творчество», «смысл жизни» и подобные им категории являются составной частью современной философии, в философии культуры формулируются также проблемы культуры и природы, культуры и творчества.