Страх. 
Психоанализ

Предположим, что нам неизвестны никакие философские постижения этого чувства, неведомы ни интуиции взрослых, ни прозрения писателей. Попробуем, поразмышлять, что называется, от Адама.

Не вооруженные опытом поколений, разглядываем недавний газетный снимок. Перед нами мальчик — жертва чернобыльской катастрофы. Нога, похожая на обрубок, однорукое тело… Но настоящий страх мы ощущаем лишь в то мгновение, когда видим глаза ребенка — осмысленные, чистые, страдальческие.

Мир, вообще говоря, полон уродств. Вселенная перенаселена эксцентричными созданиями. Но разве эти существа могут внушить ужас самой равнодушной природе? Она многолика и затейлива. Страх рождается только тогда, когда окрест брошен человеческий взгляд. Только человеку заповедано поразиться потрясающей рассогласованности мира, испытать жуткое несоответствие желаемого и реального. Наш первый вывод: страх возникает вместе с человеком. Это удостоверяет наше сознание. Уже говорилось, что человек — особый род сущего. Без него некому содрогнуться от того, что сотворила природа и сам он, Адамов потомок.

Но привнесенный человеком страх образует целую Вселенную. Он гнездится на всех ярусах человеческого существования. Стоглавый и сторукий, страх заполняет не только сознание, но и бездны бессознательного. Вот пример: во время землетрясения 1989 г. армянскую девочку засыпало обломками дома. Ее нашли и откопали участники немецкого спасательного отряда. Девочку осветило солнце, и она, услышав речь, знакомую по фильмам о войне, подняла ручки вверх. Ужас притаился в ее подсознании. Он только ждал опознавательного знака. В тайниках психики дремлют признаки. Сон разума рождает чудовищ.

Ужас может испытывать не только каждый человек в отдельности, но и человечество в целом. Грибовидное облако, которое поднялось над Хиросимой, испепелило все живое. Но оно разрушило также психическое равновесие тех, кто оказался на безопасном расстоянии от взрыва. Образ вселенской катастрофы, одномоментно явленный сознанию, разорвал связующие нити обычного человеческого восприятия, разрушилась житейская логика. Не только подсознание каждого человека, но и родовая память человечества вынесли на поверхность психики половодье эсхатологических знаков и предвестий.

Футурошок

Верно ли, что страх владеет каждым человеческим существом без исключения? Что он обладает всепроникающей мощью? Что он — глубочайшая бездна, в которой гибнут люди и народы? Наконец, можно ли преодолеть это чувство или человечество пожизненно обречено влачить вериги многоликого ужаса? Страх сопутствует историческим эпохам и формам социального обустройства людей. Есть основания полагать, что по мере развертывания вселенской космической эволюции человек столкнется с новыми тайнами, которые вызовут сильные потрясения и чувство страха.

В современном мире страх подстерегает людей отовсюду. Грозным симптомом стала разрушительность в проявлении человеческой природы. Этот феномен исследован К. Лоренцем, Э. Фроммом, Э. Тоффлером и другими исследователями. Э. Тоффлер в книге «Шок будущего» написал о том, что человечество захватывает неведомое ранее психологическое состояние, которое по своему воздействию может быть приравнено к заболеванию. Есть у этой болезни и свое название «футурошок», или «шок будущего». Человечество может погибнуть не от того, что окажутся исчерпанными кладовые земли, выйдет из-под контроля атомная энергия или погибнет истерзанная природа. Люди вымрут из-за того, что не выдержат психологических нагрузок.

Футурошок характеризуется внезапной, ошеломляющей утратой чувства реальности, умения ориентироваться в жизни, вызванной страхом перед близким грядущим. Уже в начале нашего века миллионы обычных физически здоровых и психически нормальных людей внезапно сталкиваются лицом к лицу с будущим. Смогут ли они приспособиться ко все более усиливающемуся давлению событий, знаний, науки, техники, различного рода информации? Не приведет ли это к серьезным социальным и психологическим последствиям?

Неужели человечество только сегодня столкнулось с этими проблемами? Разве только в нашей стране человек вытолкнут из привычной ниши? Средневековому человеку будущее виделось как таинственная и темная сила. Даже радостный день он воспринимал с тревогой: а вдруг эти утехи обернутся казнями на Страшном суде? Войны, эпидемии, голод воспринимались как признаки надвигающегося конца света. Фрески храмов, изображающих эпизоды Страшного суда, заставляли трепетать сердца верующих при одной мысли о том, что ждет их по ту сторону бытия, в загробном мире.

Однако в нашем столетии стали заметны поразительные преобразования. Тоффлер показывает, что темпы перемен неслыханно возросли. Создав мощнейшую технику, человек изменил ритм и течение своей жизни. И тут действительно оказалось, что главнейшая беда — вовсе не дефицит сырья для производства, не разрушение экологической среды. Научная мысль пытается отвести эти катастрофы. Кошмар в ином: психологические ресурсы человека не безграничны. Дело не в том, что образуется озоновая дыра или иссякнет нефтяная скважина.

После выхода в свет книги Тоффлера философы, политики стали размышлять о том, насколько приспособлен человек к переменам как биологическое, психологическое существо. Неоконсерваторы заговорили о том, как важно для человека ощущать прочность бытия. Ведь в прошлом социальный цикл зачастую соотносился с культурным, последний чаще всего бывал длиннее. Теперь же на протяжении жизни одного поколения культурные циклы меняются один за другим, создавая лавину цивилизационных потрясений.

Тоффлер не ставит вопрос о том, что такое психологическая норма. Он полагает, что человек, мало приспособленный к меняющейся реальности, психологически ущербен. Если он хочет адаптироваться к реальности, ему важно перестроить свою психику, избежать футурошока. Но предположим, людям это не удалось. Люди не ощущают дискомфортности от того, что все вокруг стремительно преображается, можно ли сказать, что человек, приладившийся к действительности, это не невротик, а полноценная личность.

Разве это психологическая норма — человек, выбитый из лона семьи, из привычного ландшафта, утративший привязанность и ощущение стабильности? Скорее всего такой человек, реализующий беспредельную свободу, как раз и окажется психопатом.

Человек, рожденный в яранге, способен поступить в вуз и обрести совсем иной социальный статус. Он же может вернуться в родное селение и привнести в его жизнь элементы еще незнакомой культуры. Тоффлер видит исток футурошока только в машине, в технологии. Это ее скорость рождает неслыханные темпы мутаций. Вот почему, как он считал, миллионы людей охвачены возрастающим чувством тревоги. Они не могут ориентироваться в окружающей жизни, теряют способность разумно управлять событиями, которые стремительной лавиной обрушиваются на их головы. Безответный страх, массовые неврозы, не поддающиеся разумному объяснению поступки, необузданные акты насилия — все это, по мнению американского эксперта, лишь слабые симптомы болезни, которые ожидают нас.

Опять спросим: только ли нашему времени свойственно это явление? Конечно, похожие феномены можно проследить в любой исторической эпохе. Представьте себе состояние варвара-скифа, захваченного в плен и проданного в рабство в какой-нибудь город античной Греции или Рима. Отрезанный от привычной среды, столкнувшийся лицом к лицу с незнакомой ему культурой, этот человек должен был пережить состояние шока.

Или пример другого рода. Вспомним известную повесть Марка Твена «Принц и нищий». Безродный и неимущий мальчик оказывается в положении наследного принца. Но вместо того чтобы возблагодарить судьбу, он испытывает постоянную тревогу, страх перед непривычной действительностью.

Однако большинство людей, попадающих в незнакомую обстановку, живут надеждой на возвращение в родную страну с привычным укладом жизни или находят утешение в том, что в любой момент могут оказаться в этой среде. Жертвы футурошока этой утешительной мысли лишены. В нашей стране масштабы социальных и культурных метаморфоз фантастически огромны.

Оторвите человека от родной культуры и бросьте в совершенно новое окружение, где ему придется мгновенно реагировать на множество совершенно новых представлений о времени, пространстве, труде, сексе и т. п. А если вы еще отнимете у него всякую надежду на возвращение в знакомую социальную обстановку, растерянность перерастет в депрессию. Психологическое онемение — жуткий синдром сегодняшних дней.