Воспитательный идеал для XXI века

" Неизвестно, доживем ли до понедельника, — мрачно пошутил учитель, записывая предложенную тему для обсуждения, — а вы предлагаете идеал на целое столетие". Можно ли обсуждать столь отдаленный идеал в наше бурное, непредсказуемое время? Оставим без ответа этот вопрос: толстые монографии предлагают смотреть не ближе чем на 100 лет вперед. В этом есть определенный теоретический, но слабый практический смысл. Естественно, идеал должен быть постоянным, величественным, зовущим к свершениям не одно поколение учителей и учеников. Только жизнь, какой она видится в прогнозах хотя бы через 20 лет, заставляет задуматься: на смену неспешному течению времени пришли стремительные превращения, требующие быстрого изменения стереотипов мышления и поведения. Думается, философия и педагогика должны ограничиваться более близкими практическими идеалами с опережением не более чем на 10−15 лет. Сам идеал от этого ничего не теряет, зато появляется возможность своевременной коррекции представлений. Зрелая наука должна взвешенно относиться к своим выводам.

Вспомним еще раз размышления К. Д. Ушинского, который ссылается в определении идеала воспитания на британского логика Милля и отмечает, что последний признал окончательной целью жизни не человеческое счастье, как это следовало бы из его научной теории, «а образование идеального благородства воли и поведения». «Приступая к святому делу воспитания детей, — писал К. Д. Ушинский, — мы должны глубоко сознавать, что наше собственное воспитание было далеко неудовлетворительно, что результаты его большею частью печальны и жалки, и что, во всяком случае, нам надо изыскивать средства сделать детей наших лучше нас». «Но, конечно, важнее и полезнее всех этих открытий и изобретений, часто не делающих человека ни па волос счастливее прежнего, потому что он внутри самого себя носит многочисленные причины несчастья, было бы открытие средств к образованию в человеке такого характера, который противостоял бы напору всех случайностей жизни, спасал бы человека от их вредного растлевающего влияния и давал бы ему возможность извлекать отовсюду только добрые результаты» .

Российский идеал воспитания никогда не был особенно подвижен и изменчив. В каждую историческую эпоху он дополнялся соответствующими своему времени особенностями, но основы оставались неизменными. Общественное благо как высшая цель воспитания в нем сохранялось всегда.

В наше прагматическое время понятие «благо» употребляется редко, либо в философском смысле, либо даже с оттенком иронии. О воспитании благодетельного человека говорится сегодня в исключительных случаях, хотя все понимают, что более емкого понятия, выражающего отношение человека ко всему самому главному в жизни, трудно отыскать. Здесь мы обратим внимание на непопулярную ныне ценность — «Благо Родины» и потребуем поставить ее на почетное место в ряду других ценностей. По зрелому размышлению, мы должны повторить древнюю истину: личное благо каждого зависит от общественного и государственного благополучия. Личное развитие, лелеяние индивидуальных амбиций мы должны исключить из состава идеала как качества, ведущие человека в никуда и обрекающие его на выброшенность из общества.

Итак, благо Родины есть:

• — государственная независимость, возможность россиян свободно творить свою политическую, хозяйственную и религиозную жизнь;
• — объединение всех людей, живущих в России, независимо от места проживания, церковной принадлежности, социального положения в одну общность, объединенную едиными устремлениями и высоким патриотизмом;
• — справедливое государственное устройство, поддерживающее порядок в обществе, и в то же время обеспечивающее личные права и свободы каждого гражданина и способствующее развитию и проявлению его способностей, направленных на общественное и общее благо;
• — справедливое общественное устройство, при котором исключается и становится невозможной борьба между отдельными социальными группами;
• — высокий уровень развития народного хозяйства и справедливая его организация, обеспечивающая материальное благосостояние всех граждан, исключающая элементы эксплуатации;
• — расцвет духовной культуры — науки, искусства, образования, — обеспечивающий выход на передовые позиции в мире;
• — высокий религиозно-моральный уровень населения;
• — высокий уровень здоровья народа, сведение к минимуму заболеваний и смертности.

Все другие качества человека выводятся как производные из преставления о главном — благе народа, благе Родины — и могут быть описаны с любой степенью детализации.

Сколько же ценностей следует сохранить в практическом идеале? Ясно, что сосредоточиться необходимо на немногих, но наиболее важных, базовых ценностях. Однако по-прежнему актуален вопрос — каких. Заимствовать какой-то набор ценностей из какого-то одного источника, по-видимому, никак не удастся по вполне прагматической причине: разброс мнений будет все же велик, и не только по деталям.

Сегодня, когда пишут «общечеловеческие ценности», многие люди фактически читают «западные ценности». Однако в 1993 г. американец С. Хантингтон, проведя анализ 100 сравнительных исследований о ценностях в различных странах, заключил, что западные ценности имеют самый низкий статус во всем остальном мире. Значит, нам очень внимательно следует относиться к ценностям Запада и, скорее всего, отбросить их совсем.

В мире сейчас популярна идея поликультурности, сохранения многообразия культур при принятии большинством людей некоторых общих базовых ценностей. Это может быть, например, «мозаика» ценностей, хотя базовый набор такой «мозаики» по-прежнему спорен.

Небезынтересен для нас и следующий вопрос. XX век наряду с телефоном, телевизором, пылесосом, автомобилем, наряду с космическим кораблем и атомной бомбой создал новую структуру человеческой личности. Философы называют ее «человек-масса». Для кого же мы будем выстраивать идеал? Для массы? Или для отдельных групп населения, на которые все больше расслаивается общество? Этот вопрос у нас будет возникать постоянно: из частного он превратился в общий, решать который, как известно, следует прежде всего. Дальше больше, цепочка непонятностей удлиняется. Будет ли наша школа снова сословной, какой она была до Октябрьского переворота в прошлом веке? Пожелают ли богатые и бедные иметь общий идеал? Захотят ли следовать одному и тому же образцу частные и государственные школы, корпоративные и религиозные учебно-воспитательные заведения? Что примирит всех? И найдет ли в себе силы государство для своего же блага и блага всех железной рукой направлять воспитание своих граждан? Будет ли принят стандарт воспитанности, где четко определено, что без достижения необходимого уровня гражданином страны стать нельзя?