Юридическая природа чека (постановка проблемы)

Так, мы сказали о подходе английском — чек как разновидность переводного векселя. А какие еще бывают подходы к пониманию юридической природы чека? Что тут, казалось бы, еще можно придумать? Как дело обстоит, например, у нас? У нас не так: у нас юридическое различие между чеком и переводным векселем действительно имеется, и оно принципиальное. Дело вот в чем. Мы говорили, что всякий переводной вексель может быть рано или поздно акцептован и превратиться из предложения уплатить в простое и ничем не обусловленное, самостоятельное (!) обязательство акцептанта (плательщика) заплатить согласно условиям векселя. Ведь если мне сделали предложение уплатить — я же от одного этого не становлюсь обязанным к его исполнению, правильно? Сколько бы предложений я бы вам ни наделал, обязанным уплатить от этого вы не станете. Не станете до тех пор, пока сами не скажете: да, согласен, хорошо, буду платить. Вот это и будет акт акцепта, акт принятия вами на себя вексельного обязательства. А в случае с чеками… для них по нашему законодательству характерна такая интересная черта: акцепт чека у нас принципиально невозможен. Вообще. Никогда. Ни при каких условиях. Всякая надпись об акцепте чека почитается у нас ненаписанной. Что это значит для целей обсуждаемого сейчас вопроса? Это значит, что чек (по нашему российскому законодательству) никогда не может превратиться в самостоятельное, простое и ничем не обусловленное обязательство банка-плательщика уплатить согласно условиям чека. Чек (по нашему закону) не может удостоверить требования своего владельца (чекодержателя) к банку-плательщику об уплате указанной в нем определенной денежной суммы. По отношению к чекодержателю банк-плательщик никогда не будет лицом, обязанным заплатить по чеку. Когда некто приходит с чеком в банк и предъявляет чек, он предъявляет вовсе не требование о платеже, подобно тому, как это делает кредитор про денежному обязательству: плати, давай, деньги на бочку, или я сейчас в суд на тебя подам, трамта-ра-рам! Абсолютно неправильная позиция. И дело тут даже не в психологии, и не в воспитании, и не в том, что вас за подобное поведение охранники просто-напросто выпрут из операционного зала и сдадут в полицию, — дело даже не в этом, — а в том, что позиция эта и юридически тоже неправильна. Почему?

Давайте вспомним, что права и обязанности не существуют «от вёку», что они не берутся «из ничего», что они не прилетают к нам на Землю ни с Марса, ни с Венеры — они возникают из некоторых юридических фактов. Для того, чтобы банк стал вашим должником (обязанным перед вами лицом), а вы — его кредитором (то есть стали бы управомоченным по отношению к банку), видимо, должен наступить какой-то юридический факт — как минимум, банк должен что-то сделать для того, чтобы стать перед вами обязанным: или договор с вами подписать, или акцептовать вам чек, или причинить вам вред, ну или… или что-то еще такое «этакое» должно произойти. Но в том-то и дело, что банк впервые в жизни видит вас (как собственно и вы — впервые в жизни в этом банке). Вы прежде вообще не общались и никаких действий в отношении друг друга не совершали; больше того, вы прежде — пока вас не увязал вместе в одном чеке чекодатель (клиент банка и ваш контрагент) — даже не слышали друг о друге и, стало быть, никак не могли намереваться вступить в какие бы то ни было юридические отношения. Откуда же — в такой ситуации — у вас могло бы возникнуть требование к банку? С каких, извините, пирожков, банк мог бы считаться обязанным перед вами лицом? Что за юридический факт мог бы поставить вас и банк в обязательство по отношению друг к другу? Нет такого факта. Вообще нет. От слова «совсем».

И действительно, подавляющее большинство законодательств подтверждают этот вывод; мало кто… да чуть ли не один только канадский чековый закон (не самая, конечно, «мелкая» в юридическом отношении страна, но, наверное, и не самая достойная подражания)… так вот: едва ли не только один канадский чековый закон считает банк обязанным перед чекодержателем к платежу согласно условиям чека. В силу какого же факта? В силу самого факта наличия у банка денег чекодателя. Если чек действительно выдан в нормальной ситуации, имеет достаточное денежное обеспечение на счете чекодателя, то после того, как чекодатель выписал этот чек, банк, располагающий деньгами чекодателя, их обязан выдать, но не чекодателю, а чекодержателю — тому, кому чекодатель указал посредством выдачи чека. То есть чек рассматривается как нечто, похожее на индоссамент, совершенный в отношении той денежной суммы, на которую писан чек при условии, что такая сумма находится на счете. Но это — кажется единственный в мире (!) пример такого подхода; да и то я не уверен, что он сохранился по сию пору. Во всех же остальных законодательствах мира совершенно логично говорится: покажите тот юридический факт, который обязал бы банк в отношении чекодержателя. Поскольку такого юридического факта нет, то и платить банк чекодержателю ничего не обязан.

Что же в таком случае получается? Неужели банк вообще не обязан платить по чеку? Нет, обязан. Но перед кем же он к этому обязан? Перед.

чекодателем. В силу чего? В силу связывающего их договора банковского счета с условием о праве владельца счета распоряжаться находящимися на нем денежными средствами путем выписки чеков и об обязанности банка такие распоряжения исполнять. Ну и, конечно, в силу факта выдачи банком владельцу счета некоторого количества бланков для выписки чеков. Такая любопытная складывается конструкция: банк обязан перед чекодателем заплатить определенную денежную сумму с его счета… другому лицу (чекодержателю). Точно, как в случае с платежным поручением: банк обязан его исполнить, то есть перевести деньги со счета своего клиента на счет лица, указанного в поручении в качестве получателя платежа, но… перед кем же он к этому обязан? Перед своим клиентом — плательщиком — в силу заключенного с ним договора банковского счета. У лица, названного в платежном поручении получателем платежа, никаких требований к банку, обслуживающему плательщика, из этого платежного поручения нет и не может быть. Можно сказать, что общаясь с чекодержателем, банк выступает кем-то вроде представителя чекодателя. Или даже нет, не представителя, а я бы сказал, кассира или казначея, работника чекодателя, — того, кого чекодатель нанял для того, чтобы тот «держал» его кассу, а при необходимости — заодно еще и погашал бы его, чекодателя, долги из этой самой кассы.

Вспомните… вспомните, знаете, что? Замечательный наш советский музыкальный фильм «Три мушкетера» с Михаилом Боярским в главной роли. Там была Миледи — продажная такая женщина. Маргарита Терехова ее играла. «Продажная» я имел в виду, что она за деньги была готова сделать все что угодно, а не в том смысле, в котором вы подумали. Выполняя поручение кардинала Ришелье, она привезла ему два похищенных у герцога Бэкингема алмазных подвеска (я правда так до сих пор и не понял, зачем Ришелье дал ей такое поручение, ну да ладно). Вручает она их кардиналу со словами «Монсеньер, ваши подвески!»; тот ее спрашивает, что, мол, вы за это хотите, а Миледи отвечает: «Деньги! Деньги, монсеньор, и титул. Титул, который я могла бы передать по наследству!». Титул тот пообещал потом, а про деньги он сказал так: «Деньги — у казначея!». И пальцами через плечо ей показал: иди, дескать, к казначею — он в курсе дела, ему уже даны все необходимые инструкции, он тебе заплатит сумму, о которой мы с тобою прежде договаривались. Вот эта фраза («Деньги — у казначея!») и этот жест (пальцами через плечо) —я бы назвал…устным чеком. Чекодатель — кардинал Ришелье; плательщик — казначей (специально обученный человек, обслуживающий денежные потребности своего принципала, то есть кардинала, его кассир); чекодержатель — Миледи. Во всяком случае ничто не мешало бы оформить такие отношения нормальным чеком — получилась бы самая что ни на есть классическая и юридически точная иллюстрация существа правовых отношений, связывающих участников чека. Отношение первое — между плательщиком и чекодателем: плательщик обязан заплатить по чеку, но обязан перед кем? — перед чекодателем. Если бы казначей сказал Ришелье: дорогой, несмотря на то, что твоих денег в моем распоряжении более чем достаточно, несмотря на то что я не сомневаюсь в твоем распоряжении, я… не стану его исполнять и не буду ничего платить, то его бы быстренько вздернули на виселицу на Гревской площади в Париже и взяли бы на работу нового. В современных условиях директора банка, конечно, не повесят, но нарушение обязательства из договора банковского счета будет иметь место. Точно такое же, какое имело бы место, если бы в банк привезли не чек, а платежное поручение. Со всеми вытекающими отсюда для банка-нарушителя последствиями. Отношение второе — между чекодателем и чекодержателем: кому обязан заплатить чекодатель? — чекодержателю. В силу чего обязан? В силу ранее состоявшейся между ними договоренности; в погашение этого долга он и выдает чек — средство получения денег, которые чекодержатель должен будет обратить на покрытие своего требования к чекодателю. Все. Третьего отношения — между плательщиком и чекодержателем — не существует. Чекодержатель для банка — чисто технический исполнитель, тот, чьими руками в банк доставляется и предъявляется требование о платеже… самим его клиентом (чекодателем). Физически в банк является чекодержатель (постороннее лицо), а юридически — чекодатель (обслуживаемый им клиент). Предъявление чека чекодержателем позволяет последнему получить деньги, не таская вместе с собою чекодателя. Если допустить, что вместе с чекодержателем в банк явится и чекодатель, то у банка, очевидно, не будет никаких оснований отказаться от производства платежа. Можно сказать, что чек заменяет собою чекодателя и его требование о платеже; последнее он собою уж точно выражает (в себе воплощает). Чек — это распоряжение владельца банковского счета (чекодателя) по этому самому счету, доставляемое банку, ведущему данный счет (плательщику, кассиру), третьим лицом — чекодержателем. Только и всего. То, что это третье лицо является еще и получателем платежа по чеку — момент чисто технический, делающий третье лицо заинтересованным в том, чтобы предъявление чека было точным, уместным и своевременным.

Конечно, когда мы говорим о том, что кто-то обязан кому-то уплатить, мы обычно подразумеваем две вещи. Первая: если я обязан уплатить нечто господину Иванову, то я обязан к такому платежу перед самим господином Ивановым. То есть первая подразумеваемая вещь есть вещь юридическая. Вторая: я обязан уплатить Иванову в том смысле, что я должен передать деньги именно ему — кредитору (этому самому Иванову). Фактическую вещь подразумеваем. А в случае с чеком мы подразумеваем совсем иное: говоря, что банк обязан уплатить по чеку, мы разносим юридический и фактически моменты по разным лицам. Юридически банк обязан уплатить — перед кем? — перед чекодателем, кредитором по договору банковского счета. А в фактической части — в части передачи денег — мы имеем в виду их выдачу не самому кредитору (чекодателю), а третьему лицу, которое данным кредитором было указано (чекодержателю). То есть чисто техническая часть — движение денег — в чеке отделяется от юридической и имеет своего собственного самостоятельного адресата. Почувствуйте разницу: фразу «банк обязан уплатить чекодателю» нужно произносить с ударением на слове «обязан», а фразу «банк обязан уплатить чекодержателю» — с акцентом на слове «уплатить». Чекодатель — тот, перед кем банк обязан уплатить (кредитор банка); чекодержатель — тот, кому банк уплачивает, то есть исполняет то, к чему он обязан перед чекодателем (адресат исполнения).

Есть ли какая-то обязанность принимать к платежу чеки? Разумеется, нет и не может быть. Если вы не верите, например, мне лично — с какой стати вы станете принимать мой чек? Точно также и, если вы не доверяете банку, меня обслуживающему, с какой стати вам принимать чек, на него адресованный? Вы же не даете кому попало взаймы, верно? А принятие чека вместо платежа — это форма займа; да, весьма краткосрочного, но все-таки займа. Или кредита, то есть доверия. Ну, а если такого доверия нет, — так откуда и чек возьмется? Мы же говорили: одно из отличий между ценными бумагами и деньгами — это отсутствие у ценных бумаг принудительного курса, то есть обязательности к приему во все платежи на территории государстваэмитента по их нарицательной стоимости. Деньги принудительный курс имеют, ценные бумаги — нет. Доверяете — не вопрос, ради бога, можете принять в платеж чек; если не доверяете — тоже не вопрос. Или давайте мне какой-то другой чек, или вексель, или… лучше всего деньги. Вам подошел черед расплатиться — помните, что платеж — это передача денег, а выдача чека — это все-таки не есть передача денег. Чек — это средство получить деньги, одно из многочисленных средств получения денег, но все-таки не сами деньги.

Обратите внимание: да, банк обязан заплатить по чеку, но перед кем же он к этому обязан? Перед чекодателем. Да, заплатить обязан чекодержателю, но это не значит, что чекодержатель может требовать платежа — ни в коем случае! Требует чекодатель. Банку, который снабдил своих клиентов чековыми бланками, надо представлять себе следующее: в помещении его операционного зала постоянно находятся эти самые потенциальные чекодатели, которые все время напоминают банку о том, что как только начнут сюда приходить держатели выписанных нами чеков, мы, лица, их составившие и выдавшие (чекодатели), требуем их оплаты. Оплаты, совершенной в пользу каждого из чекодержателей. Такова конструкция чека по нашему праву.

В этом случае возникает другой вопрос: если все сказанное верно, то… что мы тогда сейчас обсуждаем? Почему мы говорим про чеки в курсе, посвященном ценным бумагам? Ведь ценная бумага — это документ, удостоверяющий имущественное право, которое не может быть ни осуществлено, ни передано без предъявления или передачи этого документа. Предъявление чека происходит, но… не в целях осуществления удостоверенного им права; более того, и самого-то права чек, кажется, в себе не воплощает. Чек предъявляется с чисто технической целью — с целью получения денег, причитающихся… другому лицу.

Предлагается сделать перерыв, а на следующей лекции договорить по этому вопросу.