Переключение энергии и механизмы сублимации у животных и человека: церемонии, ритуалы, истоки культурных традиций

Механизмы замещения представляют собой проявление некоторого общего для теории психоанализа принципа — принципа сублимации. Под сублимацией подразумевается смещение, переключение, переадресация энергии и содержания запретных желаний в приветствуемые обществом виды деятельности: занятия наукой, образованием, творческим трудом, общественно полезной деятельностью. В плане выявления корней процессов сублимации интересно провести аналогию с процессами смещенного поведения, описанного этологами (этология — наука о поведении животных, см. раздел «Инстинктивное поведение и обучение») всвязи со «странностями» поведения животных.

Типичный пример смещенного поведения — включение в типично агрессивное, предбоевое поведение многих птиц, демонстрирующее противнику’силу и готовность к нападению (распущенное оперение, побежки и вытягивание клюва в сторону противника, крики нападения), неожиданных элементов типа интенсивного клевания ни в чем не повинных камешков, вырывания пучков травы, что яаляется элементами пишевого и гнездостроительного поведения. Другими типичными примерами смешенного поведения птиц является включение в агрессивное поведение элементов поведения, связанного с чисткой оперения, поиска пиши и т. д. (38:56−60; 55:202−205). Аналогичные примеры смешенного поведения описаны при анализе поведения общественных животных разных классов и уровней развития.

Принципиальный смысл появления смещенного поведения классики этологии напрямую связывают с механизмами разрядки врожденной энергии агрессии. Агрессивное поведение в таком прочтении определяется существованием межвидовой и внутривидовой борьбы животных за различные ресурсы, такие как пиша, территория, лидирующее или подчиненное положение в сообществе и т. д. Переключение излишка агрессивного начала, его переадресация или, как говорят, канализация (перевод в другие, специально сформированные, отводяшие каналы), является необходимым условием для нормального существования сообщества.

В этом плане особый интерес приобретает объяснение происхождения различных церемоний и ритуалов поведения. Красота, сложность и удивительная утонченность таких поведенческих процессов у животных является поразительной. Стоит только вспомнить церемонии ухаживания у птиц, типы поведения знакомства у собак, предбоевое поведение аквариумных рыбок и т. д. Например, анализ знаменитого танца журавлей показывает, что его этапы и звенья представляют собой четко структурированное сочетание элементов угрозы, переадресации угрозы и умиротворения.

Сами по себе эти элементы являются следствием борьбы раз-личныхмотиваций и эмоций, в частности мотиваций создания семьи для обеспечения функций продолжения рода, эмоций страха перед партнером, эмоций агрессии и т. д. Однако вся целостная церемония танца представляет собой ритуал умиротворения, направленный на перевод энергии агрессии и угроз в «мирное русло» действий по продолжению рода. Для более конкретного понимания некоторой символики движений птиц приведем ее «расшифровку», полученную в результате многочисленных наблюдений и экспериментов этологов.

" Птица высоко и угрожающе вытягивается переддрутой и разворачивает мошные крылья, клюв нацелен на партнера, глаза устремлены прямо на него. Это картина серьезной угрозы. Но в следующий моментптица направляет эту угрожающую демонстрацию в сторону от партнера, причем выполняет разворот точно на 180 градусов и теперь — все так же, с распростертыми крыльями — подстаатяет партнеру свой беззащитный затылок, который, как известно, у серого журавля и у многих других видов украшен изумительно красивой рубиново-красной шапочкой. На секунду «танцующий» журавль подчеркнуто застывает в этой позе — и тем самым в понятной символике выражает, что его угроза направлена не против партнера, а совсем наоборот, как раз прочь от него, против враждебного внешнего мира; и в этом уже слышится мотив защиты друга. Затем журавль вновь поворачивается к другу и повторяет перед ним демонстрацию своего величия и мощи, потом снова отворачивается и теперь — что еще более знаменательно — делает ложный выпад против какого-нибудь эрзац-объекта; лучше всего, если рядом стоит посторонний журавль, но это может быть и безобидный гусь или даже, если нет никого, палочка или камушек, которые в этом случае подхватываются клювом и три-четыре раза подбрасываются в воздух. Все вместе взятое ясно говорит «Я могуч и ужасен — ноя не против тебя, я против вон того, тогой того» «(38: 178).

Столь длинная цитата вполне оправданна; в ней содержится не только достаточно детальное описание структуры типичной, или, если угодно, классической ритуальной церемонии, но и такие ее элементы, какутроза, умиротворение, смешенное поведение и переадресация угрозы. Следует специально отметить, что объективность расшифровки элементов танцевальной церемонии основана надостаточной статистике наблюдений. Например, символика отворачивания головы и подставления незащищенной шеи говорит об умиротворении; символика нацеливания клюва точно на соперника у птиц или символика растопыривания плавников и жаберных щелей у рыб говорит обагрессивных намерениях. В частности, если направления клювов птиц в процессе угрозы, когдаони нацелены чуть-чуть мимо, перейдут некоторую грань и действительно будут точно напраалены друг на друга, угроза перейдет в драку.

По наблюдениям этологов, ритуализация поведения приводит к подчеркиванию ритмических компонент и повторов угрожающих и умиротворяющих движений, к появлению яркой окраски, контрастных рисунков на теле животных. Причем все эти «театральные» украшения в особой степени проявляются именно в поведении, связанном с переадресацией агрессии. Подобное поведение прояатяется в ситуациях борьбы и соперничества у самых разных видов животных: рыб, птиц, хищников, травоядных. При этом в работах по этологии особо подчеркивается «турнирность» боев животных, то есть тот факт, что такие бои, например, между самцами за самку, за территорию или за положение в сообществе, как правило, не заканчиваются смертью побежденного, проходят «по правилам» .

Слабейший демонстрирует одну из поз покорности и уходит, более того, во время боя соперники не наносят смертельные удары, даже если такие возможности им предъявляются. Такое поведение называют синхронным, так как при нем позы угрозы и умиротворения у противников синхронизуются, и если один из бойцов переходит к фазе нападения, в то время как противникеше находится вфазе ненападения, топервый боецпритормаживаетсвои действия и не нападает на беззащитного партнера.

Сравнительная этология делает выводы о сопоставимости и поразительном сходстве поведенческих ритуалов и церемоний животных с культурными ритуалами, церемониями и традициями людей. Это сходство, конечно, не говорит о прямом наследовании таких форм поведения. Причина заключается в появлении одинаковых типов сложного реагирования в ответ на схожие внешние воздействия. Важнейшим условием этого процесса является то, что некоторое внешнее воздействие с абсолютной необходимостью требует возникновения реакций адаптации или компенсации. Именно это, по-видимому, неоднократно происходило и у животных, стоящих на разных уровнях филогенетической лестницы, и у сообществ людей, находящихся на разных стадиях культурно-исторического развития.

Необходимость разрядки агрессивного начала, необходимость многократного, усиленного и даже утрированного подчеркивания важной символики — вот основные причины появления ритуализации. Действительно, для человеческих ритуалов, имеющих культурно-историческое происхождение, например для традиционных шествий, парадов, праздников, песнопений, характерны ритмические действия, повторяемость, четкая регламентация действий, их утрированность и подчеркнутая красивость (рис. 5.27).

Особый интерес в этом плане приобретает анализ связей ритуального поведения людей с возникновением и развитием искусства. При изложении идей К. Лоренца эта связь может быть коротко описана через такую последовательность этапов развития: необходимость переадресации агрессии — смешенное поведение — подчеркивание элементов смешенного поведения с помошью красочных, утрированных, ритмизированных ритуалов и церемоний — появление намеренно, осознанно театрализованных эффектов — развитие современной культуры «искусства для искусства». Естественно, что такая последовательность этапов формировалась в течение тысячелетних периодов развития человеческой культуры, естественно, что процесс развития происходил и происходит с постоянно возрастающим ускорением.

Однако едва ли можно сомневаться в том, что формирование этапа «искусства для искусства», то есть превращение искусства в самостоятельный, точнее, самодостаточный, мотив человеческой деятельности, произошло достаточно давно. Становление искусства и других проявлений культуры как новых мотиваций, как новых вариантов смысла жизни человека может рассматриваться, таким образом, в качестве отдаленных результатов сублимации и переадресации агрессии.

При обсуждении аналогий сублимации и смешенного поведения следует специально отметить, что в ходе описания поведения животных и в особенности при описании смешенного поведения в этологии большое внимание традиционно уделяется вопросам, связанным с опасностью антропоморфизма (от греч. апТторся — человек и тогрИе — вид, образ). Этот термин подразумевает «очеловечивание», то есть приписывание чисто человеческих свойств характера, мотиваций, способов мышления тем живым и неживым объектам, которые не являются людьми, — растениям, животным, силам природы, вешам, богам.

Сходство поведения человека и животного в одинаковых ситуациях, по-видимому, свидетельствует о решении ими одинаковых задач, однако из этого совершенно не следует вывод о существовании у ниходинаковьгхспособов мышления и анализа ситуации.