Факторы, побуждающие военнослужащего к выполнению деятельности в боевых условиях

Прежде всего следует вспомнить, что факторы, обусловливающие жизнедеятельность человека, связаны, с одной стороны, со способностью организма регулировать параметры внутренней среды, а с другой — со способностью опосредованного отражения человеком окружающей действительности. Этой способностью человек обладает благодаря нервной системе и психике. По мнению А. Г. Маклакова, психика — это свойство высокоорганизованной живой материи, заключающееся в активном отражении субъектом объективного мира, в построении субъектом неотчуждаемой от него картины этого мира и регуляции на этой основе поведения и деятельности. Осмысление сущности психики позволяет выделить три основные ее функции:

• 1) отражение окружающей действительности;
• 2) сохранение целостности организма;
• 3) регуляция поведения.

Совокупность этих функций позволяет обеспечивать адаптацию человека к условиям окружающей среды^[1]. Таким образом рассмотрение факторов, побуждающих военнослужащего к активным действиям в условиях реальной опасности, угрозы жизни и здоровью, следует начинать с природных особенностей человека и его способности адаптироваться. Если адаптация высших животных осуществляется за счет обеспечения адекватного контакта с внешней средой, то человеку для того, чтобы адаптироваться к окружающей среде, необходимо не только контактировать со средой, но и обеспечить существование в обществе. Следовательно, адаптация животных к окружающей среде осуществляется за счет инстинктов, а в адаптации человека наряду с инстинктами задействованы высшие психические функции. Поэтому, говоря о факторах, вызывающих активность военнослужащего в боевых условиях, возникают вопросы: что же побуждает человека выполнять свои профессиональные обязанности, несмотря на явную угрозу его жизни и здоровью; за счет чего поведение, мотивированное на социально значимые цели, становится преобладающим над инстинктом к самосохранению?

Успешность деятельности и ее эффективность зависят оттого, насколько человек адаптирован к условиям деятельности, насколько его функциональное состояние, складывающееся из физиологического, психологического и социального уровней адаптации, находится в оптимальном состоянии. Исходя из этого можно утверждать, что поведение военнослужащего, мотивированное на достижение профессиональных целей в боевой обстановке, формируется социальным и психологическими уровнями и поддерживается физиологическим уровнем адаптации, которые определяют функциональной состояние^[2].

Е. П. Ильин рассматривал состояния, которые развиваются у человека в процессе его общественно значимой деятельности и затрагивают как психологические, так и физиологические структуры человека^[3]. Такие состояния он называет психофизиологическими, чтобы отделить их от элементарных состояний возбуждения и торможения, развивающихся на определенных уровнях регулирования. По определению Ильина, психофизиологическое состояние — это целостная реакция личности на внешние и внутренние стимулы, направленная на достижение полезного результата (рис. 1.4).

Рис. 1.4. Определение психофизиологического состояния по Е. П. Ильину.

Таким образом Ильин выделяет особый вид состояний — психофизиологические состояния, которые связаны с психическими и физиологическими структурами человека. При этом любое психическое состояние человека оказывается связанным с физиологическими структурами человека (либо оно будет вызвано физиологическими процессами, либо будет способствовать возникновению определенных физиологических процессов).

Данное Ильиным определение психофизиологического состояния предполагает, что оно — причинно обусловленное явление, реакция не отдельной системы или органа, а личности в целом, с включением в реагирование как физиологических, так и психических уровней управления и регулирования, относящихся к подструктурам и сторонам личности. Поэтому всякое состояние является как переживанием субъекта, так и деятельностью различных его функциональных систем. Причем оно выражается не только в ряде психофизиологических показателей, но и в поведении человека. Уровни реагирования состояний (по Е. П. Ильину):

• — психический (переживания);
• — физиологический (соматические структуры организма и механизмы вегетативной нервной системы);
• — поведенческий (мотивированное поведение).

Следовательно, исходя из представлений Е. П. Ильина, на активность военнослужащего в боевых условиях оказывают влияние факторы, связанные с его психологической готовностью к экстремальной деятельности, физическим состоянием, типом нервной системы, профессиональной подготовленностью, личностными особенностями.

Факторы, определяющие активность военнослужащего в бою, достаточно подробно описаны А. Г. Караяни и И. В. Сыромятниковым¹. Результаты их исследований легли в основу разработки структуры факторов, определяющих активность военнослужащего в бою. Представленная психологическая модель боевых действия позволяет выделить две группы факторов, влияющих на боевую деятельность войск: внешние и внутренние.

I. Внешние факторы можно разделить на:

• 1) социальные;
• 2) боевые;
• 3) эколого-эргономические.
• 1. Социальные факторы. По мнению авторов, решающее воздействие социальных факторов на военнослужащих в боевой обстановке проявляется ввиду того, что они выступают основой для формирования широких социальных мотивов их поведения и прочных боевых установок.

Отношение народа к войне влияет на боевую активность воинов трояко

Во-первых, благодаря работе механизмов психического заражения, внушения, подражания, военнослужащие усваивают господствующий в обществе настрой, формируют соответствующие установки и мотивы боевого поведения. Еще в начале века военные психологи России отмечали, что «…воин, будучи сколком своего народа, верно и точно отражает как доблести, так и немощь своего народа», что «…никакой энтузиазм в армии невозможен, когда не будет его в Отечестве».

Во-вторых, боевая готовность воинов в большей степени определяется отношением народа к своей армии. Эта закономерность выявлена военными психологами еще в прошлом веке.

В-третьих, солдаты заражаются эмоциональным отношением народа к противнику, что также существенно влияет на активность их боевых действий. Опыт войны убедительно показывает, что в сражениях чаще побеждает та армия, воины которой видят в противнике лютого и ненавистного врага, посягающего на свободу и достояние их Родины. Великая Отечественная война еще раз подтвердила верность выявленной военными психологами закономерности: необходимо уже в мирное время прививать воинам ненависть к армиям тех стран, которые проявляют в своих действиях агрессивные устремления и являются потенциально опасными. А это означает, что всякая война требует длительной работы по формированию военного сознания людей.

Таким образом в условиях войны действует своеобразный социально-психологический закон, отражающий взаимосвязь между состоянием психологии общества и его армии. Он гласит, что основной источник морально-психологического состояния воюющей армии находится не внутри ее, а в обществе, интересы, которого она защищает.

Анализ хода и исхода вооруженных конфликтов последнего времени убедительно подтверждает психологическую закономерность: победоносные войны имеют в своей основе идеи, понятные и близкие сердцу бойца и всего народа.

Анализ результатов изучения материалов периодической печати и научных работ, проведенный А. Г. Караяни и И. В. Сыромятниковым, отражает мнения англичан, американцев, немцев, французов и россиян относительно участия их войск в локальных военных конфликтах, а также свидетельствует о существовании еще одной закономерности войны: от того, какой образ потенциального или реального конфликта сложился в общественном сознании и какое место в нем отведено армии, в значительной степени зависит возможность привлечения широких социальных мотивов для побуждения военнослужащих к активным боевым действиям. Очевидно, что при отсутствии положительного подкрепления действий военнослужащих со стороны общества становится проблематичным формирование у военнослужащих мотива на достижение успеха в их служебно-боевой деятельности¹.

В локальных военных конфликтах, в отличие от войн, возникает феномен различной психологической вовлеченности социальных групп, слоев и отдельных граждан в военные события, которые различным образом оценивают целесообразность и методы ведения боевых действий.

Все это требует специальной работы по нейтрализации дезорганизующего влияния этой разобщенности на воинов.

Сплоченность воинского подразделения

Она выступает своеобразным основанием для поддержания высокой психологической устойчивости и активности отдельных военнослужащих. Анализ боевых действий наших войск в Афганистане, агрессивных войн Израиля на Ближнем Востоке, англо-аргентинского военного конфликта из-за Фолклендских островов показал, что отделения, экипажи, расчеты, состоящие из хорошо знающих друг друга военнослужащих (родственников, земляков и др.) проявляют большую активность, инициативу, стойкость. Изучая эту закономерность, немецкий военный психолог Е. Динтер подчеркивает, что страх потерять доверие группы, оказаться в моральной изоляции из-за трусости действует сильнее всего, позволяет совершать смелые поступки.

В последнее время в армиях ведущих государств мира большое внимание уделяется созданию в воинских подразделениях «системы товарищеской поддержки», когда члены экипажей (расчетов, групп) наблюдают за появлением у сослуживцев симптомов нервного напряжения и оказывают друг другу неотложную психологическую помощь. Считается, что уверенность в сослуживцах, в том, что они придут на помощь в нужный момент, является важным условием решительных и самоотверженных боевых действий каждого солдата.

Четкое и авторитетное руководство боевыми действиями

Военнослужащие, испытывающие доверие и уважение к своему командиру, могут активно выполнять даже те задачи, существо которых не понимают или нравственно отвергают.

• 2. Боевые факторы — широкий спектр переменных, определяющих те или иные реакции, состояние, поведение военнослужащих в бою. Данные военно-психологических исследований позволили авторам выявить особую действенность следующих боевых факторов:
  • — вид и интенсивность боевых действий;
  • — особенности применяемого оружия;
  • — объем и соотношение потерь сторон и др.¹

Эффективность боевых действий войск в значительной степени определяется выбором правильно стратегии и тактики действий. Стратегии бывают затратные и психологические.

Нередко «слабая сторона» в боевом противоборстве преследует прежде всего психологические цели, ведущие к ослаблению противостоящих сил. Преимущество ее в том, что она ставит войска противника в непривычные для них условия, принуждает к выполнению несвойственных им функций, применению неосвоенных способов боевых действий.

Интересным представляется обзор по боевым факторам в различных локальных конфликтах, который является яркой иллюстрацией структуры факторов, определяющих активность военнослужащего в боевой обстановке². Противники наших войск в Афганистане и Чечне часто использовали тактику действий боевых и диверсионных групп, отличающуюся выраженной деятельностной и психологической спецификой.

Среди способов действий противника преобладали засады, налеты, диверсии, поиск, рейд, т. е. методы, характерные для войск специального назначения. По оценкам специалистов, такие способы вооруженной борьбы в локальном военном конфликте имеют целый ряд существенных преимуществ по сравнению с традиционными.

Достаточно сказать хотя бы о том, что эффективность поражения огнем стрелкового оружия в налетах и засадах повышается в А—7 раз, гранатометов и огнеметов — в 16—30 раз, мин и минно-взрывных заграждений — в 60—75 раз. Борьба с диверсионными подразделениями требует значительно больше сил и средств, чем ведение боевых действий с равными по численности общевойсковыми подразделениями. Это объясняется тем, что действия таких групп не связаны с удержанием каких-либо объектов, рубежей, районов.

Способы боевых действий «сильной» стороны в локальном военном конфликте часто определяются целью — захватить и удерживать территорию, важные в военном отношении объекты. Участники боевых событий в Афганистане, Чечне и других горячих точках отмечают, что.

• 1 КараяниА. Г., Сыромятников И. В. Прикладная военная психология.
• 2 Там же.

зо в 49% случаев при выполнении конкретных задач приходилось действовать не в составе штатных подразделений, а в составе специально создаваемых боевых, штурмовых и иных групп. Организационно-штатная структура полков и дивизий Сухопутных войск была перегружена боевой техникой, применить которую в полном объеме не позволяли специфические природно-географические условия. Боевые нормативы, закрепленные в соответствующих документах, не работали. Стремление войск вступить в открытое решающее сражение с противником им не принималось. Тактика действий противника была рассчитана на изнурение неприятеля, деморализацию и дезорганизацию действий личного состава неприятельских войск. Подвижные отряды боевиков наносили молниеносные удары по коммуникациям, тыловым частям, колоннам на марше, достигая прежде всего психологического эффекта. Все это во многом лишало регулярные части нашей армии, казалось бы, естественного преимущества в силе, что, в свою очередь, негативно сказывалось на морально-психологическом состоянии военнослужащих. У некоторых из них складывалось искаженное представление о численности и боевых возможностях противника. Создавалось впечатление о его вездесущности и фантастическом тактическом мастерстве.

Аналогичное положение наблюдалось и в большинстве других военных конфликтов. Ярким подтверждением этому служит оценка боевых действий израильской армии в ходе военного конфликта в Ливане (1982), данная американскими специалистами. «Местность способствовала обороне, а войска оказались не готовы воевать в городских и горных условиях. Боевые действия показали, что мало внимания уделялось обучению пехоты самостоятельным действиям в пешем строю в течение длительного времени… Несостоятельными оказались тактические приемы, предусматривающие опережающее действие танков. Основную часть тяжести продвижения вперед в горных и городских условиях вынуждены были взять на себя мелкие пехотные подразделения… В ряде случаев оказались неэффективными традиционные способы управления подразделениями в бою».

Имеются примеры и другого характера. Когда в боевых действиях принимали участие подразделения специального назначения федеральных войск, применявшие специальную тактику борьбы, положение резко изменялось в их пользу.

Изучение боевого опыта войск показывает, что неуверенность в собственных силах закономерно нарастает у военнослужащих также и в связи с тем, что имеющиеся в их распоряжении оружие, боевая техника и специальные средства часто оказываются малоэффективными в условиях локального военного конфликта.

Исследование военных конфликтов показывает, что эргономическим фактором, влияющим на психическую деятельность человека в боевой обстановке, является соответствие боевой техники и оружия задачам боевой деятельности. Это положение можно конкретизировать следующими требованиями.

Во-первых, боевая техника и оружие должны в полной мере отвечать требованиям боя по своим огневым, маневренным, скоростным и защитным качествам.

Во-вторых, их применение оправданно лишь тогда, когда они расширяют естественные человеческие возможности (зрительные, слуховые, силовые, скоростные и др.).

Военными психологами давно и пристально исследуется характер влияния на боевую активность воинов объема физических и психологических потерь.

П. А. Корчемный ссылается на Н. Н. Головина, который ввел специальный термин «предел моральной упругости войск», под которым понимал их способность продолжать боевые действия, несмотря на потери. По его данным, в войнах конца XVIII и всего XIX в. средний предел моральной упругости войск оценивался в 25% кровавых потерь, после чего они теряли способность к сопротивлению¹.

Американские специалисты в 1980;х гг. исследовали зависимость поражения войск от уровня их потерь в 80 операциях и боях Второй мировой войны и арабо-израильских конфликтах. Они пришли к выводу, что в среднем войска терпят неудачу (прекращают активные боевые действия) при потерях, равных 6% (4% в наступлении и 8% — в обороне).

Изучение показывает: существенным фактором поведения воина в бою является интенсивность боевых действий. Израильскими специалистами установлено, что высокоинтенсивные боевые действия способствуют быстрому нарастанию переутомления военнослужащих и общему росту психотравматизации примерно в 1,2 раза по сравнению с низкоинтенсивными действиями.

Огромное психологическое влияние на участников боевых действий оказывает использование своими войсками и противником элементов военной хитрости, маскировки, достижение эффекта внезапности.

3. Эколого-эргономические факторы отражают специфику влияния внешних (природно-географических, погодно-климатических, технико-технологических) обстоятельств и режима боевой деятельности (продолжительность, режим, частота столкновений с противником, эргономичность боевой техники, степень изолированности от главных сил и т. д.) на психологическое состояние противоборствующих сторон. Они обусловливают степень задействованности психики военнослужащего в процессе выполнения боевых задач. Знакомые условия и привычная деятельность, хорошо освоенные способы боевого поведения позволяют воинам действовать на поле боя с преимущественным использованием подсознания (автоматизмов, навыков, закрепленных в подсознании моделей) и с минимальным привлечением сознания и эмоций. И наоборот, незнакомые обстоятельства и неосвоенные приемы боевой деятельности обусловливают необходимость постоянного включения сознания, возникновение негативных эмоциональных переживаний, что снижает эффективность действий военнослужащего.

Изучая вопрос о сроках функционирования организма военнослужащего в районе выполнения служебно-боевой деятельности, А. Г. Караяни и И. В. Сыромятников^[4] приводят своеобразную закономерность, которую вывел немецкий исследователь Е. Динтер, гласящую, что процесс адаптации к боевым действиям длится примерно 15—25 суток, к истечению которых военнослужащий достигает пика моральнопсихологических возможностей. После 30—40 суток непрерывного пребывания в непосредственном соприкосновении с противником, по данным исследователя, наступает их быстрый спад, связанный с истощением духовных и физических сил. Исходя из этого, Е. Динтер считает, что пребывание воинов на передовой не должно превышать 40 суток (рис. 1.5).

Рис. 1.5. Динамика адаптации военнослужащих к боевым действиям:

—морально-психологические возможности Р. А. Габриэль доказал, что если после 45 суток непрерывного пребывания на поле боя военнослужащие не будут отправлены в тыл, то по своим психофизиологическим возможностям они оказываются небоеспособными.

О. Г. Сыропятов^[5] пишет, что аналогичной точки зрения придерживаются американские психиатры Р. Свонк и У. Маршан. По их мнению, у 98% военнослужащих, непрерывно участвующих в боевых действиях в течение 35 суток, возникают те или иные психические расстройства.

Признавая такую временную траекторию динамики психологических возможностей людей закономерной, военные руководители многих армий мира регулируют время пребывания военнослужащих непосредственно в зоне боевых действий.

Неблагоприятное влияние на боевую деятельность личного состава оказывает также нарушение ритмов жизнедеятельности (привычного чередования активной деятельности, сна, отдыха, приема пищи и т. д.), частая смена климатических условий, плохие погодные условия и др.

Существенное влияние на боевую активность воинов, по мнению А. Г. Караяни и И. В. Сыромятникова, оказывает качество сна. Зависимость работоспособности личного состава от продолжительности сна исследовалась американскими специалистами. Результаты этих исследований представлены в таблице 1.1.

Таблица 1.1

Зависимость работоспособности военнослужащих от продолжительности сна.

По мнению указанных авторов, существует своеобразный «закон сна», требующий ежесуточного выделения четырех часов на сон солдату и шести часов — командиру. При непрерывном ведении боевых действий необходимо соблюдать закон: «четыре через четыре» (четыре часа боевой активности, дежурства, чередовать с четырьмя часами сна, отдыха).

Боевая техника должна удовлетворять хотя бы минимальным требованиям комфорта и гигиены. Известно, что пребывание военнослужащих в бронетехнике на протяжении длительного времени является причиной:

• — повышенной утомляемости;
• — значительного замедления реакций;
• — падения работоспособности.

Например, в случае нарушений в работе вентиляции, при создании в машине концентрации окиси углерода в 1,5 единицы на 1000 единиц воздуха смерть экипажа наступает в течение одного часа. При медленном поглощении воинами небольших доз этого газа у них появляются чувство усталости, интеллектуальная пассивность, большие ошибки в определении дистанции, замедленные ответные реакции. Известны случаи, когда длительное пребывание в бронетехнике провоцировало развитие у личного состава агорафобии — навязчивого психоневроза, при котором человек испытывает страх перед открытым пространством.

По другим данным, при неудовлетворительном микроклимате в боевой машине:

• — скорость ее вождения снижается на 19%;
• — время на выполнение огневых задач возрастает на 35%;
• — число промахов увеличивается на 40%;
• — каждый день наступательной операции ведет к снижению боеспособности личного состава на 7—10%.

Ограничение подвижности человека в течение трех суток снижает его работоспособность на 30%. Вибрация техники может совпадать с частотами колебаний важнейших органов человека, что ведет к нарушению в их функционировании и разрушающе влияет на деятельность нервной системы.

Иллюстрируя проблему соответствия боевой техники и оружия задачам боевой деятельности, авторы отмечают, что танк на ночных городских улицах, пожалуй, самое опасное место в бою. В нем, как, впрочем, и в БМП, существенно снижается радиус обзора поля боя. Если члены экипажа вне машины могут вести постоянное круговое наблюдение за боевыми событиями, видеть маневры своих сослуживцев, вести огонь из стрелкового оружия одновременно по многим ярусам, то в танке (БМП) военнослужащие многого из этого лишаются. При малейшем нарушении связи у экипажа может возникнуть ощущение своей изолированности от основных сил, что влечет за собой усиление беспокойства, тревоги, страха. Если в неисправном состоянии окажутся приборы ночного видения, то экипаж, по существу, лишается связи с внешним миром. Таким образом, танк в городских условиях неэргономичен. Действия в нем снижают потенциальную эффективность экипажа.

Например, А. Г. Караяни. и И. В. Сыромятников говорят о следующем психологическом моменте. Танки в городских условиях и в горах весьма уязвимы и поражаются в первую очередь. Беседы с участниками боевых действий в Афганистане и Чечне свидетельствуют, что восприятие военнослужащими большого числа подбитой бронетехники на путях движения войск порождает чувства разочарования, неуверенности, беспокойства, а порой ведет к переоценке возможностей противника.

К числу эргономических аспектов боевых действий следует отнести и степень изолированности действующих на поле боя соединений и частей от основных сил.

Опыт показывает, что боевые возможности изолированного от своих войск подразделения снижаются наполовину в течение 48 часов из-за усиливающегося страха. При учете специфики тактики действий боевых групп противника у военнослужащих частей «сильной» стороны психологическое ощущение изолированности может возникать довольно часто.

Природно-географические факторы тоже вносят существенные коррективы в соотношение психологических возможностей сторон. Например, горные условия Афганистана и Чечни были более привычными в психологическом (в плане умения ориентироваться, обнаруживать противника, определять расстояния до целей, рассчитывать силы и время) отношении повстанцам, чем нашим войскам.

И. По мнению коллектива авторов под руководством П. А. Корчемного)¹, к внутренним факторам относятся психофизиологические и психологические.

Среди психофизиологических факторов, определяющих характер поведения военнослужащих, важное значение имеет тип нервной системы.

Принято различать три типа нервной системы: сильный, слабый и средний. Сегодня известно, что обстановка эскалации отрицательных факторов боя вызовет серьезные психологические расстройства, требующие медицинской помощи и, следовательно, полную потерю боеспособности на определенное время у воинов со слабым типом нервной системы (среди военнослужащих их около 15%). В аналогичных условиях воины со средним типом нервной системы (таких около 70%) снизят активность боевых действий лишь на короткое время, Воины с сильным типом нервной системы (их примерно 15%) не подвергаются ощутимому психотравмирующему воздействию сложной обстановки.

Наблюдения за действиями воинов в боевой обстановке и в других экстремальных ситуациях показывают, что их поведение в немалой степени зависит от типа темперамента.

Так, воины сангвинического темперамента в сложных условиях решение принимают быстро и действуют смело. В случае неудачи они утрачивают решительность лишь на короткое время и быстро приходят в норму.

Лица холерического темперамента проявляют смелость и решительность преимущественно в состоянии эмоционального подъема. В состоянии упадка сил они способны поддаваться безотчетному страху.

Люди флегматического темперамента действуют активно и смело тогда, когда тщательно подготовлены к выполнению боевой задачи. Они обладают стабильностью эмоциональных переживаний, упорством и выдержкой.

Воины меланхолического темперамента способны проявлять решительность и активность в течение короткого времени и при преодолении незначительных трудностей.

А. Г. Караяни, говоря о психологических факторах боевого поведения, утверждает¹: «необходимо подчеркнуть, что воин — не слепое орудие в руках внешних обстоятельств боя и природных инстинктов». Его поведение в решающей степени определяется:

• — направленностью личности;
• — особенностями характера;
• — интеллекта;
• — воли;
• — эмоций;
• — способностей.

Немаловажное значение в регуляции боевой активности военнослужащих имеют вера, суеверия, символы — ценности, способы регуляции психических состояний (ритуалы, обряды и т. д.). Без понимания этого невозможно объяснить, откуда берутся самопожертвование, оправданный риск, взаимовыручка в тех ситуациях, где, казалось бы, должен превалировать инстинкт самосохранения. Именно преобладающие мотивы, уровень боевого опыта определяют поведение воина в обстановке действия «вторичных» психологических факторов боя: опасности, внезапности, неожиданности, новизны боевых событий, дефицита времени и информации, утраты боевых товарищей, дискомфорта, участия в насилии и др.

Социальные, боевые, физиологические и психологические факторы боевого поведения воинов действуют в разное время с разной силой в различных комбинациях. Опасная для жизни обстановка будет по-разному восприниматься воинами, различным образом понимающими цели войны, неодинаково относящимися к противнику, к сослуживцам, командирам, участвующими в разных видах боя, отличающимися боевым опытом, типом нервной системы и т. д.

Военные руководители всех уровней, психологи должны предвидеть специфику влияния факторов боя на поведение воинов и стремиться придать им положительный мобилизирующий, активизирующий характер.

• [1] Маклаков А. Г. Общая психология. СПб.: Питер, 2000. 592 с.
• [2] Там же.
• [3] Ильин Е. П. Психофизиология состояний человека. СПб.: Питер, 2005. 412 с.
• [4] Караяни А. Г., Сыромятников И. В. Прикладная военная психология.
• [5] Сыропятов О. Г. Медико-психологическое сопровождение специальных операций.М.: Изд-во Litres, 2013. 270 с.