Первая мировая война

Война в Европе была встречена американцами со смешанными чувствами. О войне и прежде говорили со страхом. Теперь газеты сообщали о ее реальных ужасах. Бойня оказалась величайшим «упростителем» в культуре, дав национальным чувствам первенство над всеми остальными соображениями. «Прусский милитаризм» стал именем нарицательным — против него следовало защищать американскую свободу.

В годы Первой мировой войны общество США, вероятно, под влиянием общего духа кризиса, испытывало ряд потрясений. Классовые барьеры потеряли прежнюю строгую очерченность. Неустойчивые семьи получили возможность распасться. Рабочий, фермер и горожанин надели одинаковые униформы. Женщины стали «абсолютно необходимы» для военного производства, что подтолкнуло феминистское движение. Одновременно социал-демократия не выполнила свою роль тормоза на пути войны; отдельные социал-демократические партии предпочли местный патриотизм, и «Интернационал» звучал на разных языках как апофеоз лицемерия.

Начало Первой мировой войны вызвало в США дискуссию между различными представителями социал-дарвинизма. Многие считали общеевропейский конфликт естественным способом отбора и ожидали, что победит сильнейший. Американец Гомер Ли — генерал армии — предупредил свою страну об опасности «желтой угрозы». Генерал Ли войну одобрял. Запад, считал он, должен быть готовым к мировой бойне. Война стоит много жизней и материальных богатств, но она «отплачивается» очищением расы, порождает сильных и способных. Победят самые приспособленные, самые молодые, наиболее готовые на жертвы.

Ученые, которые называли себя антропосоциологами, без колебаний утверждали, что «средиземоморская раса» — люди с карими глазами и округлыми скулами — не годится для индивидуалистического самоутверждения, для жизни, полной риска. По натуре средиземноморцы стоят за социализм, то есть за защиту государственными органами.

В то же время нордическая раса — это пионеры, это индивидуумы, наделенные мужеством и оригинальностью, способные, как говорится, «одной рукой» творить чудеса. Лишь от них зависит культурный прогресс. То есть Англия, Голландия, Германия, Скандинавия и Соединенные Штаты «обречены» на победы, на процветание, на лидерство в мире, в то время как латинские нации в скорейшем времени останутся далеко позади.

Первая мировая война оказалась водоразделом между миром старых привилегий и культуры, основанной на жесткой классовой структуре, и наступающим днем. 1 августа 1914 года, когда Европа прервала столетний мирный период своего развития мировой катастрофой, Франклин Делано Рузвельт (1882—1945) заявил, что все живущие присутствуют ныне при творении истории. В день объявления Германией войны странам Антанты Ф. Рузвельт в ажиотаже бросился в военноморское министерство, но обнаружил там сонное царство. С его точки зрения, официальный Вашингтон не оценил в должной мере значения происходящего.

В администрации Вильсона сразу образовались две партии. Государственный секретарь Брайан и министр военно-морского флота Дэниэлс выступили за безусловный и безоговорочный нейтралитет Америки.

Ф. Рузвельт примыкал к другой партии; его взгляды базировались на предчувствии, что Соединенным Штатам не удастся остаться в стороне от мирового конфликта. Идеолог глобализации американской политики адмирал Мэхэн сразу же увидел в заместителе министра военно-морского флота, которым некоторое время был Рузвельт, представителя новых сил, выступающих за энергичную внешнюю политику.

Война была стремительной только в начале. А затем боевые действия и на Западном, и на Восточном фронтах зашли в тупик. Колючая проволока, минные поля и пулемет нейтрализовали мобильность войск. Конфликт вошел в статическую фазу. Английский премьерминистр и писатель Уинстон Черчилль (1874—1965) писал о завершении первого раунда мировой войны, который оказался до нелепости бессодержательным: битва на Марне не дала решающих результатов, «великий марш» на Париж, заключенный в плане Шлиффена, определенно не достиг своей цели. Изгнание русского генерала Ренненкампфа из Восточной Пруссии остановило русское вторжение в Германию. Почти одновременно битва при Лемберге принесла русским победу. Франция вынесла удар; Германия отразила русское нападение; австрийская армия потерпела поражение. Кровопролитность этих боев, в которых лучшие силы воюющих наций отчаянно сражались друг с другом, превзошла все прошлые войны.

Европейский тупик давал Америке возможность более точно разобраться в ситуации. Президент пришел к выводу, что скоротечного изменения баланса сил пока не предвидится.

Вильсону было не так уж трудно определить резерв немецкого влияния в Америке. В Штатах жили 8 млн. немцев, 4,5 млн. ирландцев, враждебных Англии, 2 млн. шведов, склоняющихся на сторону Германии.

Двадцатый век, наконец, встал перед Америкой во всей своей грозовой мощи. При непосредственном участии Ф. Рузвельта были сформулированы и детализированы планы строительства 156 новых судов общей стоимостью в полмиллиарда долларов (десять линейных кораблей, шесть крейсеров, пятьдесят эсминцев и шестьдесят семь подводных лодок). Даже ультрапатриоты не предлагали больше. Выполнение этого плана означало обгон Великобритании и превращение Соединенных Штатов в первую военно-морскую державу мира.

Инициатива Вильсона тут же повлекла за собой сложности. 4 февраля 1915 года германское адмиралтейство объявило о введении морской блокады Британских островов. Все английские суда в окружающей Британию специально обозначенной морской зоне подлежали уничтожению. По сути, это же касалось и судов «нейтральных государств», которые подвергались смертельной опасности в указанной зоне.

Америка подняла брошенную перчатку. В дождливый день 2 апреля 1917 года Франклин Рузвельт с большим трудом достал жене билеты в ложу Конгресса для публики. В тумане вокруг Капитолия была видна вооруженная охрана — боялись массовых протестов пацифистов. К половине девятого вечера члены Палаты представителей заняли свои места в зале. Члены Верховного суда разместились непосредственно перед трибуной спикера, кабинет расположился сбоку. В зале в полном составе присутствовал дипломатический корпус. Сенаторы вошли с небольшими американскими флагами. Прозвучало объявление: «Президент Соединенных Штатов», и трехминутная овация встретила Вильсона. Президент объявил действия немецких подводных лодок «войной против человечества». Нейтралитет не спас тысячи американских жизней. Альтернативой войне отныне было лишь подчинение Германии. Вильсон заявил, что советует Конгрессу оценить нынешний курс имперского германского правительства как воину против правительства и народа Соединенных Штатов. Мир должен быть безопасным для демократии.