Системные проблемы регулирования заработной платы в России и пути их решения

Существенный вклад в теоретическое осмысление и разработку рекомендаций по регулированию заработной платы в поздний советский и постсоветский период в России внесли В. Н. Бобков, Н. А. Волгин,.

A. Л. Жуков, Ю. П. Кокин, Б. В. Ракитский, В. Д. Ракоти, Р. А. Яковлев,.

B. Е. Гимпельсон и Р. И. Капелюшников.

В исследованиях по данной тематике ученые столкнулись с необходимостью предложить оценки и рекомендации по системному реформированию заработной платы, что было связано с переходом к новой модели общественного устройства, введения в широких масштабах института частной собственности и кардинального изменения всего круга социально-трудовых отношений.

В ходе 28-летних реформ произошла замена модели всестороннего государственного регулирования социально-трудовых отношений на ее антипод — либеральную модель, которая характеризуется минимальным вмешательством государства в социальные и экономические процессы. В итоге это привело к применению крайне ограниченных законодательных инструментов по установлению только пороговых значений (в лучшем случае на уровне физиологического выживания) минимальных доходов населения.

В настоящее время правовой порядок регулирования размеров заработной платы и доходов населения (расчет прожиточного минимума) устанавливается статьями гл. 21 Трудового кодекса РФ. Тем самым государственная политика доходов населения ограничивается мерами по борьбе с бедностью.

Однако еще классики политэкономии доказали, что даже простой труд должен оплачиваться не ниже уровня прожиточного минимума. Соблюдение данного догмата важно не только с позиции прав человека и воспроизводственных процессов, но и с позиции построения национальной системы оплаты труда. Простой труд и его оплата образуют своего рода платформу, на которой выстраивается пирамида оплаты труда средней и высокой квалификации. Квалифицированный труд — это труд большей сложности и производительности. Поэтому, как полагал в 1920;е гг. С. Г. Струмилин, трудоспособность квалифицированного работника, в отличие от малоквалифицированного, связана с удовлетворением базовых потребностей в более развитых и, соответственно, более дорогих формах¹.

В нашей стране в последние годы в сфере налогов и перераспределения доходов населения сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, реализуются либеральные подходы с помощью минимального обложения высоких и сверхвысоких доходов, включая доходы от собственности (и теперь налоги на них — одни из самых низких в мире). С другой стороны, проводится политика высокого обложения и без того низких и средних доходов, что приводит к резкому снижению уровня затрат работодателей на рабочую силу.

Кроме того, законодательное регулирование заработной платы не предусматривает учета состава семьи работника. Так, в ст. 133 Трудового кодекса РФ определено, что минимальный размер оплаты труда не может быть ниже размера прожиточного минимума трудоспособного человека. Возникают естественные вопросы: а как быть с семьей трудоспособного человека? За счет каких средств ей питаться, одеваться, платить коммунальные услуги и т. д.

При наличии иждивенцев в семье МРОТ не может быть ниже размера прожиточного минимума семейного бюджета. По мнению известного отечественного экономиста Б. В. Ракитского, МРОТ в современной России он должен равняться не менее чем 1,5 прожиточного минимума трудоспособного человека^[1][2], а В. Н. Бобков вместе с группой ученых ВЦУЖ обосновал целесообразность применения минимальных потребительских бюджетов, потребительские корзины которых должны составлять 2,5—3,0-кратный размер прожиточных минимумов¹.

Основные элементы доходов населения (заработная плата и пенсии) в России отличаются фрагментарностью и изолированностью друг от друга, отсутствием взаимоувязки как органических компонентов единой системы. Это во многом объясняет застарелую болезнь «ухода» работодателей от уплаты единого социального налога в полном объеме, что приводит к низким по размеру пенсиям и пособиям.

Во многом это связано с тем, что Россия «выпала» из цивилизационного тренда формирования единой системы доходов населения. Страны Западной Европы прошли долгий путь создания национальных систем доходов населения. Можно выделить следующие основные периоды и вехи этого пути:

• — 1890—1940;е гг., когда произошло становление основных элементов пенсионных систем, а система заработной платы приросла дополнительным элементом в форме резервированной ее части на пенсионное, медицинское и другие виды обязательного социального страхования;
• — 1950—1970;е гг., на протяжении которых произошла гармонизация национальных систем социального страхования и систем заработной платы, ставших, по сути дела, единым целым доходов населения, результатом чего стало выделение на эти цели в экономически развитых странах не менее 40—50% ВВП, что, по нашему мнению, можно назвать первой социальной революцией доходов населения индустриального общества;
• — 1960—1970;е гг., на протяжении которых произошла гармонизация систем пенсионного страхования, систем заработной платы и налоговой системы с применением для этого дифференцированного подхода при взимании страховых взносов работников и подоходного налога^[3][4], что стало выражением второй социальной революции доходов населения;
• — 1970—2000;е гг., на протяжении которых произошло существенное расширение экономических возможностей «государства благосостояния» и «социального государства» в большинстве экономически развитых странах, что сопровождалось выделением на цели социальной защиты значительных финансовых средств (20—25% ВВП). Этот этап можно рассматривать как третью социальную революцию доходов населения, в результате которой подавляющее большинство населения получило доступ к качественным системам здравоохранения, пенсионного обеспечения и социальной поддержки.

Россия такой путь не прошла. Это связано с тем, что в советский период финансирование пенсионного обеспечения осуществлялось в большей части (на 2/3) из государственного бюджета. Поэтому сферы заработной платы и пенсионного обеспечения функционировали в СССР в автономном режиме, что послужило в постсоветский период серьезным препятствием для формирования пенсионного страхования.

Например, существующая система заработной платы в стране не предусматривает для наемных работников с низкой и средней заработной платой (1—6 дециль) возможность с помощью страховых начислений в пенсионный фонд накапливать на протяжении 35 лет достаточный объем пенсионных средств, позволяющих заработать пенсию, величина которой обеспечивала их покупательную способность в размерах 2,5—3,0 прожиточных минимумов пенсионера.

Достижение достойной заработной платы представляет собой необходимое условие причисления страны к сообществу цивилизованных стран, поскольку только в этом случае может идти речь об обеспечении базовой предпосылки гарантированного соблюдения прав человека.

Таким образом, существенными факторами, влияющими на структуру финансовых моделей социального бюджета, являются экономика и особенности национальных социальных институтов доходов населения (заработной платы, обязательного социального страхования), корпоративной социальной поддержки персонала, государственной социальной помощи и социального обеспечения, медицинского обслуживания и образования.

По сравнению с развитыми странами в России удельный вес совокупной текущей (чистой) и законодательно резервируемой заработной платы в ВВП почти в 2 раза ниже (33,5% ВВП). Доля текущей чистой (нетто) заработной платы составляет примерно 25% ВВП, на все виды социального страхования приходится 8,5% ВВП. Заметим, что размер отечественного ВВП в расчете на одного работника составляет от 1/10 до 1/5 пятой соответствующего показателя по развитым странам.

Объяснение заниженных объемов социального бюджета во многом связано со сложившейся еще в советский период структурой социального бюджета, когда управление сферой труда и социальной сферой осуществляло государство на основе административных методов.

Социалистическая модель обеспечения воспроизводства рабочей силы базировалась на постулатах государственного этатизма, воплощенных в следующие механизмы:

— централизованное и повсеместное (на разных уровнях управления) планово-административное регулирование доходов населения, и в частности заработной платы;

• — государственное социальное обеспечение, финансировавшееся в определяющей мере за счет государственного бюджета, в котором социальное страхование играло незначительную и вспомогательную роль;
• — общественные фонды потребления, обеспечивающие потребности населения в образовании, здравоохранении, физической культуре и спорте, меры социальной поддержки работников на уровне предприятий и граждан на муниципальном уровне;
• — государственное установление (и дотирование) цен на большинство товаров для населения и жилищно-коммунальные услуги.

Такая модель воспроизводства рабочей силы хотя и обеспечивала невысокий уровень заработной платы (значительно более низкий, чем требовалось для удовлетворения жизненно важных потребностей работнику и его семье), однако совместно с предоставлением бесплатных услуг из общественных фондов потребления и значительными масштабами регулирования цен на потребительские товары обеспечивала приемлемый уровень жизни и социальной защиты населения.

Как уже отмечалось, порядок, при котором значительная часть затрат обеспечивалась с помощью общественных фондов потребления и государственных услуг (практически 60—70% и более затрат на воспроизводство рабочей силы обеспечивалась вне рамок предприятий), формировал неверное представление о действительных размерах стоимости рабочей силы. В расчете в среднем на одного работника соотношение затрат на рабочую силу из государственного бюджета, бюджета социального страхования и заработной платы (за вычетом подоходного налога) в 1989—1990 гг. было примерно 1,3:1.

Важным направлением регулирования заработной платы и пенсий являются способы повышения уровня реального содержания заработной платы. Статья 134 Трудового кодекса РФ в качестве основного способа сохранения уровня реальной заработной платы определяет ее индексацию. При этом сам порядок осуществления такой процедуры различается в зависимости от типа организации. Так, в организациях, финансируемых из соответствующих бюджетов, индексация заработной платы производится с помощью законов и иных нормативных правовых актов, как правило, в ходе бюджетного процесса. Размеры и сроки проведения индексации заработной платы определяются федеральным и региональными законами о бюджете.

Во внебюджетных организациях — в порядке, установленном локальными нормативными актами организации или коллективными договорами и соглашениями. Порядок регламентации проведения индексации находится в ведении собственников организаций и зависит от их усмотрения. Соответственно, ст. 130 Трудового кодекса РФ, в которой зафиксировано положение о том, что индексация входит в число основных государственных гарантий по оплате труда, носит декларативный характер.

Столь неопределенный порядок проведения индексации требует введения ее в русло правовой и договорной регламентации.

В ряде западноевропейских стран (Бельгия, Дания, Люксембург, Италия, Нидерланды) государство устанавливает порядок расчета индекса цен и частоты ее проведения индексации. Например, в Нидерландах нормативно определен порог индексации в пределах от 1 до 3 процентных пунктов индекса роста цен. Для этого национальные статистические учреждения регулярно (как правило, ежеквартально) рассчитывают показатели роста цен.

Во Франции применяется смешанный способ индексации: учитывается не только рост цен, но и рост средней часовой заработной платы. В других странах за базу для индексации приняты средние величины заработной платы или основные ставки заработной платы.

Иногда применяется дифференцированный подход при проведении индексации, при котором учитывается необходимость более высоких компенсаций удорожания стоимости жизни для работников с низкими размерами заработной платы либо надбавка устанавливается в абсолютной величине одного и того же размера для всех групп работающих.

Существующие правовые и экономические механизмы в сфере регулирования доходов не только не решают задачу борьбы с неравенством и бедностью, а, напротив, воспроизводят их в расширенном масштабе. Отсутствие должной увязки минимальной заработной платы с прожиточным минимумом населения и регламентированных механизмов индексации заработной платы, введение плоской шкалы налогообложения доходов граждан представляют, по сути дела, своеобразный мультипликатор неравенства, который действует по принципу сепаратора центробежного распределения доходов, уменьшающих их у низкодоходных категорий работающих и увеличивающих у высокодоходных.

Поэтому для группы бедных и нуждающихся граждан, доходы которых в 1,5—2,0 раза меньше средних по стране (а они составляют большую часть населения) размеры пенсий и пособий, которые находятся в зависимости от заработной платы и частично ее замещают, также будут ниже уровня прожиточного минимума или незначительно его превышать. Это является основной причиной консервации замкнутого круга проблем: низкая заработная плата может воспроизвести только низкие по размеру пенсии и пособия.

Таким образом, крупномасштабные проблемы в сфере доходов населения во многом обусловлены политикой снижения правового регулирования сферы труда со стороны государства и изменения доктрины государственного регулирования социально-трудовой сферы. Как отмечает в этой связи А. Ф. Нуртдинова, в последнее десятилетие приобрела устойчивый характер тенденция усиления частноправовых договорных начал трудового права.

По данным проверок соблюдения норм Трудового кодекса РФ, проводимых Рострудинспекцией и в порядке прокурорского надзора, выявляются массовые нарушения со стороны работодателей практически по всем аспектам трудовых отношений: задержки выплаты заработной платы и ее своевременной индексации, нарушения продолжительности рабочего времени и предоставления ежегодного отпуска, порядка заключения и исполнения трудового договора, условий и охраны труда.

Следует отметить наличие значительной задолженности по заработной плате в большинстве регионов России на предприятиях и в организациях практически всех отраслей экономики. В то же время зачастую коллективные договоры, правила внутреннего трудового распорядка, трудовые договоры не содержат положения о материальной ответственности работодателей за задержку выплаты заработной платы, изменение сроков и форм оплаты труда. Вопреки требованиям ст. 136 Трудового кодекса РФ в правилах внутреннего трудового распорядка, в коллективных и трудовых договорах не определены конкретные дни выплаты заработной платы или установлено, что выплата производится один раз в месяц, своевременно не выплачиваются денежные средства за отпуск.

Таким образом, низкий уровень заработной платы и рост ее дифференциации, массовые масштабы задержки с ее выплатой составляют «нервный узел» проблем в сфере доходов населения, на что следует направить усилия законодателей и исполнительной власти всех уровней. Предстоит зафиксировать уровень, ниже которого оплата труда не может опускаться, как бы ни складывались дела в организации в целом. Добиваться этого можно разными путями. Один из них — законодательное определение доли тарифной части заработной платы, которая, по мнению специалистов, должна составлять, не менее 60—70% ее общей величины.

Симптоматично, что основные составляющие доходов россиян (заработная плата и пенсии) изолированы друг от друга, что во многом объясняет уход работодателей от уплаты в полном объеме страховых платежей в государственные внебюджетные фонды, а в итоге приводит к низким по размеру пенсиям и пособиям. Сферы заработной платы, пенсионного обеспечения и медицинской помощи функционировали в СССР в автономном режиме, что стало препятствием для формирования институтов обязательного пенсионного страхования. Как уже говорилось, совокупный объем страховых финансовых ресурсов пенсионного фонда, фондов социального страхования и обязательного медицинского страхования составляет всего около 8% ВВП. Столь низкая доля в расходах на цели социальной защиты застрахованных.

(в 2—3 раза ниже, чем в ЭРС) позволяет выплачивать пенсии, составляющие в основной своей массе всего 30—35% и ниже от размера предшествующей заработной платы.

Столь низкий размер страхового возмещения во многом объясняется заниженным объемом расходов на заработную плату, которая является базой начисления страховых взносов, — всего 24% ВВП. В то же время данные базовые институты доходов населения уже столкнулись с новыми вызовами: изменением модели занятости и старением населения.

Концентрация доходов на двух полюсах — «бедности» и «богатства» — расшатывает общество, делает его нестабильным и неустойчивым.

Интересны показатели, характеризующие разрыв в уровнях заработной платы в странах ОЭСР, установленные по децилям населения. Первую группу представляет население с низшими, а десятую — с наивысшими уровнями заработной платы. Группировка беднейших первых трех групп населения по величине заработной платы, средних четырех групп и богатых трех групп позволяет получить представление о характере распределения заработной платы в различных странах с рыночной экономикой (табл. 5.5).

Таблица 5.5

Распределение заработной платы по группам населения в развитых странах ОЭСР и России,

начало XXI в.

Источники: Foster М., Pearson М. Income Distribution and Poverty in the OECD Area // OECD Economic Studies. Paris. January 2002. № 34. P. 21; Уровни заработной платы в России: Статистический бюллетень. № 9 (130) / Федеральная служба государственной статистики. М., 2016. С. 15—16.

Когда речь идет о социальном неравенстве населения, имеется в виду прежде всего то, что в обществе существуют богатые и бедные. При этом факт богатства или бедности определяется оценкой размеров получаемых доходов и наличием или отсутствием богатства.

Справка Зарубежные исследователи проблем неравенства выделяют и различают понятия «доходы» и «богатство». Доходы домашних хозяйств представляют собой сумму денежных средств, получаемых отдельным человеком или семьей в виде заработной платы, доходов от предпринимательской деятельности, социальных выплат, доходов от собственности и др. Богатством домашних хозяйств, по сути, являются все ценности, которыми отдельный человек или семья владеет, за исключением всех долговых обязательств.

Степень неравенства устанавливается сопоставлением уровней доходов различных групп населения, а также сопоставлением размеров располагаемого или отсутствующего богатства.

Поскольку категории «доходы» и «богатство» неоднозначны по своему определению, результаты измерения социального неравенства на их основе всегда отличаются. Однако результаты исследования доходов и богатства не противоречат, а дополняют друг друга, отражая экономическое неравенство с различных сторон.

Между распределением доходов и богатств существует тесная взаимосвязь. Так, неравенство распределения богатства сопряжено с неравенством доступа к образованию и основным услугам. Это становится причиной неравенства в конкуренции в сфере экономической деятельности и, соответственно, неравенства в доходах. В то же время высокий уровень неравенства доходов словно консервируется или повышается, наращивая новое богатство ограниченного круга лиц.

В докладах Конференции ООН по торговле и развитию используются понятия «формальное» и «реальное» равенство. Первое означает равенство перед законом. Второе — равенство с точки зрения доходов и богатства. Показатель реального равенства зависит от структуры собственности, от рыночных процессов, социальной стратификации и политических систем, которые могут или не могут обеспечивать равных возможностей гражданам общества. В любом обществе существует проблема оптимального сочетания формального и реального равенства. Вопрос заключается в том, как удержать реальное неравенство в рамках, чтобы не нарушать единства общества и нормального функционирования экономики.

Различие формального и реального равенства особо ощутимо в условиях рынка. В идеале рыночные механизмы обеспечивают справедливость посредством эквивалентности обмена. Считается, что на рынке должно быть личное и юридическое равенство, так как в условиях взаимной выгоды принуждение не допускается. Однако на практике из-за неравенства в богатстве и доходах рыночные сделки осуществляются при реальном неравенстве исходных позиций.

Социально-экономическая жизнь большинства современных обществ основывается на принципах формального равенства. Общества сильно отличаются по степени допустимости реальных неравенств.

Проблема распределения доходов домашних хозяйств изучается многими зарубежными специалистами, а также различными международными организациями (ООН, МОТ, Всемирный банк, ОЭСР и др.).

В качестве основных обычно используются несколько показателей неравенства:

• — показатели соотношений групп с наиболее высокими и низкими доходами, для чего, как правило, используют две группировки: R/P 10% — соотношение богатейших 10% к беднейшим 10%; R/P 20% — соотношение богатейших 20% к беднейшим 20%;
• — показатель отношения минимальной заработной платы к средней заработной плате (нетто);
• — коэффициент Джини, отражающий неравенство в диапазоне от 0 (полное равенство) до 1 или 100 (полное неравенство) и др.

На группу бедных слоев населения в странах ОЭСР приходится более чем в 3 раза меньше ее совокупной величины, на группу средних слоев — практически примерно соответствующая ее численности часть совокупной заработной платы, а на группу богатых слоев — в 1,7 раза больше ее доли по отношению к численности населения.

Политика, осуществляемая государством в целях экономического и социального неравенства, может проводиться, как бюджетными, так и внебюджетными методами, взаимодополняющими друг друга.

Несмотря на сильно возросшее значение человеческого капитала в современных обществах по отношению к аграрным обществам, распределение заработной платы по-прежнему осуществляется весьма неравномерно (табл. 5.6).

Анализ табл. 5.5 и 5.6 свидетельствует о том, что заработок в самом низкооплачиваемом дециле (первом дециле) составляет около 40% от среднего (в России всего 25%), а заработок в наиболее высокооплачиваемом (десятом дециле) существенно (в 3 раза и больше, а в России в 4 и даже 5 раз) превышает средний заработок.

Таблица 5.6

Распределение заработной платы и богатства в Великобритании в 2005—2007 гг., %

Источники: United Kingdom. Office of National Statistics, 2006; United Kingdom. Revenue and Customs. 2008. Table 13.1. P. 217.

Сопоставление размеров минимальной заработной платы и средней ее величины в ряде стран Европы свидетельствует о том, что минимальная заработная плата составляет там порядка 50—60% от средней (табл. 5.7); в России она составляет 22,5%, что не соответствует рекомендациям МОТ (50%) и Европейского союза (60%).

Таблица 5.7

Соотношение размера минимальной и средней заработной платы в ряде стран Европы

в 2013 г.

Источник: Ржаницина Л. С. Заработная плата как фактор экономического оживления. С. 28—29.

При распределении заработной платы по группам населения в России обращает на себя внимание гипертрофированно большая доля заработной платы богатой группы (трех верхних децилей), которая в 1,7 раза превышает объем первых семи децилей (табл. 5.8). При этом на долю десятого дециля приходится 35,1% от всего объема заработной платы, а на долю нижнего — всего 1,4 %^г.

Картина распределения социальных выплат в разных странах неодинакова. Такие страны, как Австрия, Англия, Голландия и скандинавские страны выплачивали бедной трети населения от 45 до 62% всех социальных пособий. В то же время в Австрии, Греции и Италии бедная треть населения получала менее 1/3 из общей суммы социальных выплат².

На этот процесс оказывает серьезное влияние уплата прогрессивного подоходного налога и взносов на социальное страхование, что позволяет сглаживать неравенство в распределении заработной платы и рыночных доходов населения.

Таблица 5.8

Показатели отношения уровня дохода наиболее бедной и наиболее богатой децильной группы населения в развитых странах и России в 2007—2016 гг.

• 1 Статистический бюллетень Федеральной службы государственной статистики. 2006. № 9 (130). С. 15—16.
• 2 Никитин С. Личные доходы населения (на примере развитых стран) // Мировая экономика и международные отношения. 2007. № 2. С. 20.

Источник: данные Росстата; Никитин С. Личные доходы населения (на примере развитых стран) // Мировая экономика и международные отношения. 2007. № 2. С. 20; расчеты автора.

Следует отметить, что в условиях высокой конкуренции внутри ЕС компании стремятся снизить удельные расходы на рабочую силу путем сокращения персонала и применения технологий, способствующих росту производительности труда. Сохранение высокой заработной платы и высоких расходов на рабочую силу сопровождается процессом применения трудосберегающей модернизации экономики в целом, что влечет в конечном итоге сокращение удельных расходов на рабочую силу и занятость.

В Европе эта модель социальной политики находит воплощение в регулировании рынка труда путем создания высокопроизводительных рабочих мест и значительных расходах на рабочую силу.

В странах бывшего социалистического общественного устройства государство проводило политику полной занятости, что вызывало необходимость массовых инвестиций в создание рабочих мест. Происходившее при этом распыление средств своими последствиями имело как «дешевые» рабочие места, так и экономию на заработной плате и социальной защите работающих. Такое неявное перераспределение произведенного продукта через рынок труда позволяло, с одной стороны, обеспечивать почти 100%-ную занятость, а с другой — обусловливало более низкие затраты на воспроизводство рабочей силы. В итоге система доходов населения была заложницей идеологических установок и соответствующей социальной политики.

Россия отличается высоким уровнем дифференциации доходов населения. При этом наблюдается долгосрочная тенденция роста неравенства. В период с 1990 по 2015 г. доля доходов 60% наименее обеспеченного населения неуклонно снижалась. Это особенно ощутимо касалось работающих первых двух децилей, доля доходов которых в общем объеме доходов за последние 20 лет сократилась практически вдвое. Доля доходов третьего и четвертого децилей уменьшилась в 1,5 раза. И напротив, доля наиболее обеспеченного населения — девятого и десятого децилей — выросла с менее чем 33% от общего объема доходов до почти до 48%.

Среди бедных увеличивается доля групп, где бедность наиболее опасна по своим социальным и экономическим последствиям, и прежде всего это работающие и семьи с детьми, что свидетельствует о снижении человеческого потенциала страны. Так, около трети работников (24% на крупных и средних предприятиях и порядка 40% в малом бизнесе и нерегистрируемом сегменте занятости) получают заработную плату, размер которой ниже 1,5 прожиточного минимума работающих. При этом почти каждый пятый работник получает заработную плату ниже прожиточного минимума.

Среди бедных слоев населения преобладают семьи с детьми до 16 лет, их удельный вес составляет 55%, а среди крайне бедных (имеющих менее половины прожиточного минимума) — 66 о/о¹.

Группа, применительно к которой можно говорить о носителях субкультуры бедности, насчитывает в стране около 3—5% населения, т. е. 5—7 млн человек без учета бомжей, нелегальных мигрантов и т. п. Численность ее непрерывно растет. Территориально она практически поровну распределена между городами и сельской местностью, хотя фиксируется тенденция медленного смещения ее в города, особенно крупные, где она начинает формировать массовое «городское дно», ранее отсутствовавшее в российском обществе в таком виде и масштабе.

Основой для расширенного воспроизводства в будущем этой группы выступает хроническая бедность — по оценкам экспертов, зона хронической (а не ситуационной) бедности охватывает порядка 7—10% населения страны. Застойная бедность не преодолевается за счет эффектов экономического роста и системы социальных пособий. Для ее сокращения требуются более сложные и дорогостоящие социальные технологии.

Наиболее тревожным является тот факт, что наращивание расходов по традиционным направлениям социальной политики (прежде всего пенсии) перестает способствовать как снятию социального напряжения, так и даже статистическому улучшению ситуации с абсолютной бедностью.

В течение 2000—2008 гг. социальные расходы составляли 8—9% ВВП, а в 2012 г. по сравнению с 2008 г. они выросли на 4,4% ВВП. В настоящее время доля социальных трансфертов в структуре доходов населения, по нашим оценкам, достигла — 18% ВВП.

Если не принимать во внимание скрытую от налогообложения заработную плату, то доля трансфертов составила в 2011 г. 23,4%, что свидетельствует о неустойчивости системы социальных выплат^[5][6]. При этом субъективное восприятие населением справедливости сложившейся ситуации ухудшается. Стоит отметить, что дефицит денежных доходов домашних хозяйств составляет менее 1,5—2,0% ВВП, что является не столь большой величиной для государства.

Основной причиной того, что рост расходов на социальную политику не приводит к симметричному сокращению абсолютной бедности, является выделение ресурсов на основе принадлежности граждан к определенной категории (поддержка статусных групп), а не на основе определения нуждаемости.

При этом механизмы существующей практики категориального предоставления социальной помощи ограничивают саму возможность выявления и предоставления помощи наиболее нуждающимся гражданам. Даже по трем ключевым «адресным» социальным пособиям (жилищная субсидия, ежемесячное пособие на ребенка, регулярная и разовая помощь малообеспеченным (с низкими доходами) семьям и гражданам) не удается обеспечить адекватную помощь малоимущим слоям населения. Так, доля бедных среди получателей отдельных видов адресных пособий колеблется от 36% (жилищные субсидии) до 45% (ежемесячное пособие на ребенка); примерно половина бедных вообще не имеет доступа к адресным программам социальной поддержки; вклад адресных пособий в доходы их получателей невысок — 9,5 %¹.

При этом налоговая политика и страховая политика не способствуют сокращению неравенства и преодолению бедности. Например, система стандартных вычетов по НДФЛ не приспособлена для помощи беднейшим слоям населения:

Для снижения бедности населения авторы доклада «Стратегия-2020: Новая модель роста — новая социальная политика» предлагают следующие меры^[7][8]:

• — предотвращение бедности работающих (типичный российский феномен — «работающие бедные»), которая снижает стимулы к труду, способствует расширению зоны «застойной бедности»;
• — выравнивание бюджетной обеспеченности регионов, что позволит, по их мнению, повысить доступность для населения бюджетных услуг сопоставимого качества (выравнивающий трансферт должен стать основным каналом финансовой помощи регионам, его доля в общем объеме межбюджетных трансфертов должна быть не менее 50%);
• — стимулирование территориальной мобильности населения (особенно молодежи и семей с детьми), что позволит повысить доступность выхода на наиболее перспективные рынки труда и получения высококачественных бюджетных услуг; для этого на федеральном уровне целесообразно на конкурсной основе выделять субсидии на финансирование проектов, направленных на развитие городских агломераций, строительство социального жилья, финансирование программ, имеющих своей целью переезд семей с детьми из неперспективных территорий в экономически развивающиеся регионы;
• — развитие адресных программ поддержки бедных, для чего необходимо введение механизмов предоставления помощи на основе социальных контрактов и введение индикативного теста на проверку нуждаемости;
• — создание универсального пособия для бедных слоев населения, выделяемого на адресной основе и объединяющего множество нынешних разрозненных выплат; в этом случае вектор развития должен быть направлен на модернизацию ежемесячного пособия для бедных семей с детьми и категориальных льгот;
• — увеличение прогрессивности налоговой системы за счет введения налога на недвижимость и увеличения стандартных вычетов по НДФЛ (нынешняя налоговая политика не способствует сокращению неравенства).

По нашему мнению, наиболее значимыми институциональными факторами, препятствующими неоправданной дифференциации доходов населения и кардинальному улучшению материального положения бедных слоев населения, являются:

• — проведение политики заниженной заработной платы. Поэтому требуется поэтапно повышать долю заработной платы в ВВП (хотя бы в скромных размерах, до 35—45% ВВП);
• — заниженные расходы на образование, здравоохранение и социальное обеспечение, что требует формирования развитых и доступных для населения систем здравоохранения (7—9% ВВП) и образования (А—6% ВВП), современных институтов социальной защиты на основе социального страхования, развитых систем профессиональной подготовки, переподготовки и трудоустройства, недопущение высокого уровня безработицы, системная государственная деятельность по созданию рабочих мест¹.

С этой целью государство призвано проводить социальную политику доходов населения, ориентированную на прогрессивные стандарты Международной организации труда, для чего целесообразно установить социально ориентированный размер минимальной заработной платы, которая должна не только обеспечивать прожиточный минимум работника, но и потребности его семьи; проводить эффективную налоговую политику и осуществлять систему мер, направленную на социальную поддержку малоимущих граждан с помощью бюджетных механизмов.

За период с начала 2000;х гг. до 2017 г. в России отмечалось определенное снижение дифференциации заработной платы. Фондовый коэффициент дифференциации в 2016 г. составил 15,8, а коэффициент Джини — 0,425, что, однако существенно выше, чем в странах Западной и Центральной Европы, где фондовый коэффициент дифференциации в 2016 г. колебался в пределах 7—10 раз, а коэффициент Джини составил 0,255—0,320^[9][10].

Согласно расчетам ученых НИУ ВШЭ, до трети вариации заработков в 1998—2005 гг. объяснялось межрегиональными различиями, в том числе связанными с дифференциацией между столичным регионом и оставшейся территорией России¹.

Усиливают дифференциацию заработной платы межотраслевые различия. На начало 2015 г. средняя заработная плата в сельском и лесном хозяйстве составляла порядка 18 тыс. руб., при средней ее величине по экономике 33,0 тыс. руб. (для сравнения: в сфере финансовой деятельности — 70,0 тыс. руб., в добывающих отраслях — 60,0 тыс. руб.).

На ситуацию с заработной платой негативно влияет и отмена Единой тарифной сетки (ЕТС) оплаты труда бюджетников, которая была осуществлена для приведения в соответствие расходных полномочий и предметов ведения между федеральным центром, субъектам и Российской Федерации и органами местного самоуправления. В результате субъекты РФ и органы местного самоуправления получили права самостоятельно устанавливать системы оплаты труда подведомственных бюджетных учреждений, в том числе размеры тарифных ставок, окладов, различных доплат и надбавок, а также другие условия оплаты труда работников, ориентируясь на достигнутый в регионе уровень жизни и с учетом собственных финансовых возможностей.

На размеры заработной платы в частном секторе определяющее влияние оказывает финансовое состояние предприятий^[11][12], уровень организованности рабочих, развитие правовой (судебной) защиты их прав.

Складывающаяся ситуация с резкой дифференциацией параметров экономики и социальной сферы регионов и муниципальных образований всех типов во многом объясняется сложившейся экспортно-сырьевой моделью развития отечественной экономики, которая воспроизводит в расширенном объеме точечный рост отдельных подотраслей экономики и крупных мегаполисов, где концентрируется львиная доля финансовых ресурсов. Уже сегодня рост стоимостных параметров экономики на 65—75% обеспечен деятельностью нескольких десятков крупных корпораций, расположенных не более чем в 150—200 населенных пунктах страны. Очевидно, что макроэкономическая стабилизация, не подкрепленная глубокими структурными и поведенческими изменениями в экономической и социальной жизни общества, не способна обеспечить истинное процветание и развитие.

Экономический рост и улучшение условий жизни населения — это два неразрывно связанных процесса. Мировая практика свидетельствует, что невозможно сначала обеспечить экономический рост, оставляя на потом решение социальных проблем.

Рыночные отношения и ориентация на инновационный экономический рост в России в XXI в. требуют качественно новой рабочей силы, имеющей существенно более высокие показатели физического здоровья, образования и профессиональной подготовки. Государство не смогло сохранить существовавший высокий профессиональный потенциал и обеспечить преемственность в передаче профессиональных навыков. Сегодня средний возраст конструкторов, научных работников, рабочих высокой квалификации в большинстве отраслей экономики приближается к 60 годам. Россия уже столкнулась с дефицитом высококвалифицированной рабочей силы. Социальная парадигма постиндустриального развития возможна только с помощью социальных групп, органическими характеристиками которых выступают высокопрофессиональная подготовка, социальная активность и мобильность, психологическая выносливость, надежность в выполнении функциональных обязанностей.

В этой связи все более актуальным вопросом является разработка и реализация государственной программы совершенствования доходов населения¹.

• [1] Струмилин С. Г. Избранные произведения: в 5 т. М.: Наука, 1964. Т. 3. Проблемыэкономики труда. С. 260.
• [2] Ракитский Б. В. Право трудящихся на справедливое вознаграждение: российскиеи международные принципы, нормы, проблемы // Трудовая демократия. 2006. № 50.С. 21—22.
• [3] Бобков В. Н. Социальные стандарты оплаты труда и формирование инновационного общества // Уровень жизни населения регионов России. 2009. № 10—11. С. 3—9 ;Бобков В. Я., Колмаков И. Б. Выявление социальной структуры и неравенства распределения денежных доходов населения Российской Федерации // Экономика региона. 2017.Т. 13. Вып. 4. С. 971—984.
• [4] Типичными пропорциями подоходного налога при этом являются следующие: — с работников, получающих низкую по размеру заработную плату в пределах20—30% от средней величины, подоходный налог не взимается; — работники, получающие заработную плату в пределах 30—60% от средней величины, уплачивают минимальные размеры подоходного налога; — работники, получающие заработную плату, превышающую более чем на 61%и более от средней величины, уплачивают подоходный налог по прогрессивной шкале, величина которого составляет 25—50%.
• [5] Стратегия-2020: Новая модель роста — новая социальная политика. Промежуточный доклад о результатах экспертной работы по актуальным проблемам социально-экономической стратегии России на период до 2020 года. М., 2011. С. 207.
• [6] Там же.
• [7] Стратегия-2020: Новая модель роста — новая социальная политика. С. 207.
• [8] Там же. С. 204, 220.
• [9] Якунин В. И., Роик В. Д., Сулакшин С. С. Социальное измерение государственнойэкономической политики. М.: ЗАО «Издательство „Экономика“», 2007. С. 37.
• [10] URL: http://g20.org.tr/wp-content/uploads/2015/G20-Policy-Priorities-on-Labour-income-Share-and-Inequalities.pdf.
• [11] Заработная плата в России: эволюция и дифференциация / под ред. В. Е. Гимпель-сона, Р. И. Капелюшникова. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2008. С. 531.
• [12] Капелюшников Р. Механизмы формирования заработной платы в российской промышленности. С. 76.