Пример анализа реального конфликта (кейс-стади)

Грузино-южноосетинский конфликт. Хроника военных событий на Южном Кавказе с 8 по 12 августа этого года такова. В ночь с 7 на 8 августа 2008 года Грузия провела массированный артиллерийский обстрел столицы Южной Осетии — города Цхинвали и прилегающих районов, затем штурмом попыталась захватить город. 8 августа Россия объявила о начале операции «принуждения грузинской стороны к миру» и 12 августа — о ее успешном окончании.

Событиям на Южном Кавказе было посвящено много журналистских и политологических публикаций и расследований в России и за рубежом. Все они, кроме фактического материала, содержат, как правило, только оценки происшедшего. Цель настоящих размышлений иная: проанализировать объективную логику развития событий, логику поведения главных игроков конфликта — Грузии, Южной Осетии и России (Российской Федерации). С этой целью используется логико-математический аппарат единой теории анализа и разрешения конфликтов.

Как известно, конфликт возник после распада Советского Союза из-за отказа Грузии признать итоги референдума 19 января 1992 года о признании Южной Осетии независимым государством на основании закона СССР 1990 года «О порядке разрешения вопросов, связанных с выходом союзной республики из Союза ССР». Согласно этому закону Южная Осетия имела все права на признание своей независимости.

Антагонистическое решение конфликта между Грузией и Южной Осетией наступило тогда, когда Россия после неспровоцированного нападения Грузии, убийства российских миротворцев и мирных граждан Южной Осетии оказала последней по ее просьбе военную помощь и признала ее независимость.

Означенный граф, обозначающий структуру конфликта между Грузией и Южной Осетией до начала военных действий, т. е. до 8 августа, приведен на рис. 2.27, а (сплошная линия обозначает позитивное отношение, прерывистая линия — негативное отношение). Антагонистическое решение этого конфликта с участием России указано на рис. 2.27, б.

Рис. 2.27. Структура конфликта между Грузией и Южной Осетией до начала военных действий (а), антагонистическое решение конфликта (б).

Мы попытаемся ответить на три взаимосвязанных вопроса. Во-первых, почему Грузия предпочла военное решение конфликта мирным вариантам (почему реализовалось антагонистическое, а не синергетическое решение грузино-южноосетинского конфликта)? Во-вторых, почему Россия вмешалась в военные действия? В-третьих, насколько устойчиво достигнутое после вмешательства России statusquo, т. е. можно ли считать антагонистическое решение рассматриваемого конфликта стабильным? Поиску объединенного ответа на два первых вопроса посвящена первая часть размышлений, ответу на третий вопрос — их вторая часть.

Почему Грузия предпочла военное решение конфликта и почему Россия приняла участие в военных действиях?

К моменту нападения в ночь на 8 августа 2008 года на Цхинвал Грузия имела несколько вариантов разрешения конфликта с Южной Осетией. Во-первых, она могла мирно удовлетворить требование Южной Осетии онезависимости, как это произошло, например, с разделением Чехии и Словакии на две независимые республики в конце 1992 — начале 1993 года. Во-вторых, Грузия могла предоставить настолько полную автономию Южной Осетии, возможно, с гарантиями России и других государств и организаций, что Южная Осетия согласилась бы признать юрисдикцию Грузии. В-третьих, в Южной Осетии к началу рассматриваемых событий уже существовал прогрузинский центр власти («Союз национального освобождения Южной Осетии» под руководством Д. Санакоева), целью которого являлось «переманивание» осетинского населения под грузинскую юрисдикцию (эта альтернатива вследствие своего крайне незначительного влияния на разрешение конфликта в дальнейшем игнорируется). В-четвертых, Грузия могла решить свой спор с Южной Осетией силовым (военным) способом, как она фактически и попыталась сделать в начале августа 2008 года. Этот список можно считать исчерпывающим. Значит, ответить на вопрос, почему Грузия предпочла военное решение конфликта означает ответить на вопрос, почему она исключила все остальные альтернативы.

Допустим, нападение на Цхинвал оказалось бы для Грузии успешным. Что в этом случае она получила бы в качестве непосредственных «бонусов»? В первую очередь, она решила бы проблему сохранения территориальной целостности. Что тут же открыло бы ей прямой путь в члены НАТО уже в декабре 2008 года. Наконец, Грузия оправдала бы свои претензии на статус активного, боеспособного антироссийского плацдарма на Южном Кавказе, а ее президент был бы признан успешным политическим и военным лидером внутри Грузии и за ее пределами, прежде всего в США и ЕС.

Мирные решения конфликта не обещали столь благоприятных и, главным образом, быстрых последствий для Грузии. Предоставление независимости Южной Осетии вступило бы в противоречие с обещаниями, данными президентом М. Саакашвили 26 мая 2004 года о намерении восстановить территориальную целостность Грузии в течение двух ближайших лет. Реализация сценария с прогрузинским центром власти не получила широкой поддержки у граждан Южной Осетии и не могла рассматриваться как основной план восстановления территориальной целостности. Перспектива эффективных переговоров Грузии с Южной Осетией об условиях автономии в условиях многолетней конфронтации, антироссийской ориентации Грузии и непрерывного наращивания военного потенциала имела столь неопределенный характер к 8 августа 2008 года, что вероятность их начала и тем более успеха практически была равна нулю.

Нападение вооруженных сил Грузии на Цхинвал выглядело внезапной акцией лишь для постороннего наблюдателя. Судя по всему, все стороны готовились к военной конфронтации. Но напала первой Грузия. Если исключить как трудно проверяемый внешнеполитический фактор, связанный с президентскими выборами в США в ноябре 2008 года, то факторами, спровоцировавшими руководство Грузии принять конкретное решение о вооруженном захвате Цхинвала в ночь с 7 на 8 августа были, по всей видимости, следующие. Заранее подготовленная военная инфраструктура на границе с Южной Осетией вместе с 12 тысячами обученных по специальной программе Пентагона военнослужащих и спецназовцев, небольшое расстояние между Тбилиси и Цхинвалом (120 км), удобное для обстрела расположение Цхинвала; невозможность Южной Осетии в случае внезапной и успешной атаки обратиться за помощью к России, а Россия в случае полной блокады Рокского тоннеля не смогла бы такую помощь своевременно оказать; исключительное внимание мировых СМИ к открытию Олимпийских игр в Пекине 8 августа, отсутствие по этой же причине на рабочих местах руководителей многих ведущих государств; благовидное юридическое прикрытие — военная операция проводится на территории Грузии и является ее внутренним делом по «наведению конституционного порядка»; в случае же вмешательства России в конфликт ей была уготована в пропагандистской схеме, ориентированной на западного потребителя, роль агрессора против «маленькой суверенной и беззащитной Грузии».

Таким образом, главным побудительным мотивом Грузии в принятии решения о начале военной акции можно считать фактор внезапности нападения. По мнению грузинского политического руководства, он сулил исключительно быстрое и эффективное решения всех ее проблем.

Для логического моделирования и анализа нападения Грузии введем два множества — список действий игроков и список их аттитюдов (причинных связей, определенных на элементах множества действий).

Пустьа = {А, В, С, D, Е} обозначает множество действий, которые были доступны Грузии до вторжения в Южную Осетию. Здесь, А = = «Грузия признает независимость Южной Осетии»; В = «Южная Осетия добровольно признает юрисдикцию Грузии после 8 августа 2008 года»; С = «Грузия внезапно нападает на Южную Осетию»; D = «Грузия решает проблему территориальной целостности»; Е = = «Грузия получает ПДЧ (план действий по вступлению в члены НАТО) на саммите глав МИД стран — участниц НАТО 2—3 декабря 2008 года».

Пусть Р = {D, Е, (А —> ->D), (В —> (D & — ->D) = «Если Грузия соглашается признать независимость Южной Осетии, она отказывается от решения проблемы территориальной целостности»; аттитюд (В —> (D & ->Е)) = «Если Южная Осетия признает юрисдикцию Грузии после 8 августа 2008 года, то Грузия решает проблему территориальной целостности, но не получает ПДЧ в декабре 2008 года»; аттитюд (А v В V С) обозначает все возможныеустановки Грузии на решение проблемы территориальной целостности, имеющиеся у нее к 8 августа 2008 года (с учетом выше сделанной оговорки о ничтожном влиянии прогрузинского центра власти).

Результирующий аттитюд Грузии имеет следующий вид:

Последствия внезапного нападения Грузии на Южную Осетию, приведшие к неоправданным убийствам российских миротворцев и мирных жителей Цхинвала и близлежащих сел, не замедлили себя ждать.

Для анализа логики поведения новых игроков расширим множество действий а и определим аттитюды 8 и А, двух остальных игроков — Южной Осетии и России.

Пусть а* = а u {F, G, Н, 1} = {А, В, С, D, Е, F, G, Н, 1} обозначает расширенное множество действий, доступных всем трем игрокам. Здесь F = «Южная Осетия просит Россию о срочной военной помощи», G = «Россия оказывает военную помощь Южной Осетии», Н = «Южная Осетия просит Россию о признании своей независимости», I = «Россия признает независимость Южной Осетии».

Южная Осетия в ситуации тотальной агрессии могла надеяться на реальную, военную и правовую, помощь только от России. Это обстоятельство определило особенности аттитюдов данного игрока.

Пусть 8 = {(С —> F), ((С & G) —> Н)} символизирует множество аттитюдов игрока «Южная Осетия», в котором (С —> F) = «Если Грузия внезапно нападает на Южную Осетию, то последняя просит Россию о срочной военной помощи»; ((С & G) —> Н) = «Если Грузия внезапно нападает на Южную Осетию и Россия оказывает военную помощь, то Южная Осетия просит Россию признать ее независимость».

Результирующий аттитюд Южной Осетии:

Россия не могла не откликнуться на призыв Южной Осетии о военной помощи. В противном случае это означало бы косвенное пособничество агрессору в убийстве российских миротворцев и южноосетинских граждан, лишенных возможности защиты, «потерю лица» как гаранта мира на Южном Кавказе. Данные обстоятельства определили особенности аттитюдов России.

Пусть, А = {((Е & F) —>G), ((Е & Н) —> I)} обозначает множество аттитюдов игрока «Россия». Аттитюд ((Е & F) —> G) = «Если Грузия внезапно нападает на Южную Осетию и Южная Осетия просит Россию оказать срочную военную помощь, то Россия оказывает ее»; аттитюд ((Е & Н) —>I) = «Если Грузия внезапно нападает на Южную Осетию и Южная Осетия просит Россию признать ее независимость, то Россия признает независимость Южной Осетии».

Результирующий аттитюд России:

Конъюнкция аттитюдов всех игроков, приведенная к конъюнктивной нормальной форме, порождает одно-единственное следствие, обозначающее исход силового разрешения конфликта между Грузией и Южной Осетией:

то есть из установленных аттитюдов игроков закономерно следует, что Южная Осетия не признает юрисдикции Грузии к 8 августа 2008 года, Грузия отвергнет независимость Южной Осетии, внезапно нападет на Южную Осетию, пытаясь восстановить свою территориальную целостность и получить ПДЧ уже в декабре 2008 года, Южная Осетия попросит Россию о срочной военной помощи и о признании своей независимости, Россия сделает и то и другое.

Ответ на вопрос о вынужденном характере участия России в войне с Грузией, аналогичный полученному с помощью метода анализа аттитюдов, дает метаигровая модель конфликта.

Для большей ясности техники анализа ограничимся двумя основными игроками и двумя действиями (вместе с их отрицаниями). Из сказанного выше ясно, что этими игроками должны быть Грузия и Россия, а действиями — А = «напасть внезапно на Южную Осетию», -'А = «не напасть внезапно на Южную Осетию» для Грузии, В = «оказать военную помощь Южной Осетии», ->В = «не оказать военную помощь Южной Осетии» для России соответственно. Временная точка анализа — до начала нападения в ночь с 7 на 8 августа 2008 года.

Предпочтения игроков вычислены следующим образом. Грузия более всего предпочитает исходы, согласно которым она внезапно нападает на Южную Осетию: АВ и А-'В. Среди них Грузия более всего предпочитает внезапное нападение без оказания Россией военной помощи Южной Осетии. Среди оставшихся двух исходов —АВ и —*А—>В она более предпочитает тот, согласно которому она не нападает внезапно и Россия не оказывает военную помощь Южной Осетии. В итоге для Грузии имеет место следующий вектор порядковых предпочтений:

Россия более всего предпочитает исходы, согласно которым Грузия не нападает на Южную Осетию: —"А—¹ В. Среди них она более предпочитает не оказывать военную помощь Южной Осетии, чем оказывать. Среди оставшихся двух исходов менее всего Россия предпочитает исход А-'В, согласно которому Грузия внезапно нападает на Южную Осетию, а Россияне оказывает последней военную помощь. В итоге для России имеет место следующий вектор порядковых предпочтений:

Матрица конфликта с игроками, действиями и предпочтениями (левое число в клетке символизирует предпочтение игрока «Грузия», правое — игрока «Россия») приведена на рис. 2.28 (комбинация АВ читается «Грузия внезапно нападает на Южную Грузию, а Россия оказывает Южной Грузии военную помощь», остальные читаются аналогично) .

Стратегическая карта конфликта приведена на рис. 2.29. Жирные стрелки обозначают односторонние улучшения игроков, не имеющие санкций; тонкая стрелка — санкционированные улучшения позиций игроков; прерывистая стрелка указывает на исход, представляющий санкцию того улучшения, из которого она исходит. Символ T[W] напоминает о том, что автором санкции является Грузия и что эта санкция совпадает с ее предпочтениями (является добровольной). Выделенный исход АВ символизирует решение конфликта.

Рис. 2.28. Матрица конфликта с игроками, действиями и предпочтениями.

Рис. 2.29. Стратегическая карта конфликта.

На рис. 2.30 символы Г и Р обозначают Грузию и Россию соответственно; символ T[W] — санкцию Грузии на одностороннее улучшение Россией своей позиции, совпадающее с ее собственными предпочтениями. Иными словами, если Россия пожелает односторонне улучшить свое положение ходом от исхода -'АВ к исходу -'А^-1 В, то Грузия, не вступая в противоречие с собственными предпочтениями, сделает ход от исхода -'АВ к исходу А^-1 В, который для России значительно хуже, чем исход -'АВ, который она намеревалась улучшить. Значит, исход -'А-'В в качестве возможного улучшения Россией позиции -'АВ санкционирован Грузией. Как рациональный игрок Россия воздержится от улучшения исхода -'АВ.

Из анализа стратегической карты конфликта немедленно следует, что единственным стабильным исходом является исход АВ = «Грузия внезапно нападает на Южную Осетию, Россия оказывает военную помощь Южной Осетии». Учитывая причинную и временную последовательность развития событий, А и В, исход АВ нужно читать так: «Если Грузия внезапно нападет на Южную Осетию, Россия окажет последней военную помощь».

Действительно, Грузия однозначно выбирает действие А, оставляя России выбор всего из двух альтернатив: АВ или А-'В (так как, А г АВ V.

А-'В). Движение России к исходу —¹ А—>В санкционировано Грузией, ибо она немедленно нападет на Южную Осетию, а Россия не сможет оказать последней необходимую военную помощь. Учитывая это обстоятельство, России остается выбор из возможностей, связанных только с действием В = АВ viAB. Пересечение возможностей выборов Грузии и России указывает решение конфликта: {АВ, А-'В} n {АВ, -?АВ} = {АВ}. Это означает, что исход АВ представляет единственное рациональное (соответствующее предпочтениям обоих игроков) решение конфликта.

В итоге можно следующим образом ответить на поставленные выше два вопроса.

Методы аттитюдов и метаигр дали абсолютно идентичные результаты: в сложившихся условиях Грузия не могла не напасть на Южную Осетию, а Россия не могла не ответить на эту агрессию вооруженной помощью Южной Осетии.

Основная причина, по которой Грузия решилась на внезапное нападение на Южную Осетию, — ее жесткая антироссийская позиция. Об этом свидетельствует безоговорочное исключение Грузией мирных альтернатив решения конфликта с Южной Осетией. Желание получить ПДЧ уже в 2008 году, до ухода Дж. Буша с поста президента США, а также националистические амбиции президента Грузии М. Саакашвили сыграли роковую роль в принятии решения о неспровоцированном нападении. Тем самым руководство Грузии несет полную и исключительную ответственность за антагонистическое решение конфликта с Южной Осетией и втягивание в этот антагонизм России.

Россия не могла остаться в стороне, ибо, будучи одним из гарантов мира на Южном Кавказе, она не могла допустить массового убийства мирных южноосетинских граждан, российских миротворцев, нарушения ранеедостигнутых договоренностей о мирном разрешении конфликта (см. Дагомысское соглашение 1992 года о принципах урегулирования рассматриваемого конфликта).

А насколько устойчивым можно считать достигнутое status quo?

Антагонистическое решение конфликта Грузии и Южной Осетии с втягиванием в него России представляет status quo. Закономерен вопрос, насколько оно устойчиво, что может его изменить, и если «да», то в каком направлении. По понятным причинам все инициативы по изменению statusquo, т. е. по решению проблемы территориальной целостности, будут исходить прежде всего от Грузии: она потерпела военное и геополитическое поражение. Для решения возникшей проблемы у Грузии имеются следующие варианты поведения.

Грузия соглашается со statusquo и не предпринимает никаких действий, направленных на возвращение Южной Осетии в состав своей республики. В настоящее время такое развитие событий представляется невозможным, потому что поражение и желание сохранить антироссийскую направленность, стать членом НАТО долгое время будут побуждать грузинское руководство к восстановлению утраченной территориальной целостности.

Грузия решает проблему восстановления территориальной целостности каким-либо мирным способом, что крайне маловероятно, поскольку Россия без каких-либо экстраординарных причин не уступит ее требованиям о денонсации своего акта о признании независимости Южной Осетии. Одной из таких причин могло бы стать совместное давление условного игрока «Запад» на Россию. Но в условиях мирового финансового кризиса и ставшего очевидным для всех авантюристического характера нынешнего режима Грузии крайне маловероятно, чтобы США и ЕС проявили солидарность и желание выступить единым фронтом против России.

Грузия решает указанную проблему военным способом: в форме прямых военных действий против Южной Осетии, что в данное время малореально, так как означало бы повторение авантюры 8 августа 2008 года в новых и невыгодных для Грузии политических условиях (без гарантий однозначной поддержки ведущих европейских государств и США), либо, что более вероятно, в форме «мягкого» варианта силового решения: Грузия продолжает перевооружаться, создает вокруг Южной Осетии сеть военных баз, инициирует провокации на границе с ней, всеми возможными способами ослабляет ее политический режим, формирует среди недовольных южных осетин «пятую колонну». В том и в другом случае этот вариант означает сохранение или усиление уже существующего антагонизма.

Придадим приведенным рассуждениям более строгий вид. Пусть, А = «Грузия признает независимость Южной Осетии», В = «Грузия готовится к новой войне (в жесткой или мягкой форме)», С = «Россия денонсирует акт о признании независимости Южной Осетии», D = «Россия оказывает помощь (военную и иную) Южной Осетии».

Аттитюд Грузии: ->А & (->С —> В) = «Грузия не признает независимость Южной Осетии, и если Россия не денонсирует акт о признании независимости Южной Осетии, Грузия будет готовиться к новой войне».

Аттитюд России: —^|С & (В —> D) = «Россия не денонсирует акт о признании независимости Южной Осетии, и если Грузия будет готовиться к новой войне, Россия будет оказывать Южной Осетии помощь».

Результирующий аттитюд обоих игроков:

Решение результирующего аттитюда: (->А & В & -'С & D), т. е. Грузия не признает независимость Южной Осетии, готовится к новой войне; Россия не денонсирует акт о признании независимости Южной Осетии и оказывает последней военную и иную помощь. Иными словами, игроки будут при указанных условиях демонстрировать усиление антагонизма.

К аналогичному результату приводит анализ метаигровой модели антагонизма. Когда число действий всех игроков более двух, вместо матричной модели удобно использовать следующий вариант таблицы выборов (табл. 2.1).

Таблица 2.1

Таблица выборов

В таблице выборов символы Y и Иобозначают, что игрок выполняет или не выполняет действие, указанное в соответствующей строчке таблицы. Вертикальные колонки с наборами букв Y и N и именами игроков в нижней строчке таблицы символизируют позиции игроков — их публично заявленные решения рассматриваемого антагонизма. Колонка «угрожающее будущее» объединяет вместе «запасные» варианты поведения игроков — те действия, которые они собираются совершить, если не будут приняты их позиции. Отметим, что запасные варианты игроков не обязательно должны отличаться от их публичных позиций, что и имеет место в рассматриваемом случае. Числа на пересечении строчек с именами игроков и колонок с их позициями и запасными вариантами поведения обозначают порядковые предпочтения игроков.

Позиция Грузии: Грузия не признает независимость Южной Осетии, готовится к новой войне; Россия денонсирует акт о признании независимости Южной Осетии и не помогает никаким образом Южной Осетии.

Позиция России: Грузия признает независимость Южной Осетии, не готовится к новой войне; Россия не денонсирует акт о признании независимости Южной Осетии и помогает Южной Осетии самым разнообразным способом.

Угрожающее будущее: Грузия не признает независимость Южной Осетии, готовится к новой войне; Россия не денонсирует акт о признании независимости Южной Осетии и помогает Южной Осетии самым разнообразным способом. По своей сути символизирует любые акции, ведущие к усилению антагонизма.

Предпочтения игроков. Грузия более всего предпочитает свою позицию и менее всего — позицию России. Россия более всего предпочитает свою позицию и менее всего — позицию Грузии. Угрожающее будущее для обоих игроков — вариант решения антагонизма, который они предпочитают после своего.

Стратегическая карта антагонизма приведена на рис. 2.30.

Рис. 2.30. Стратегическая карта антагонизма.

Согласно рис. 2.30, Грузия и Россия однозначно предпочитают угрожающее будущее принятию позиций друг друга. Никто из этих игроков не хочет принять решение антагонизма, предлагаемое его противником. Это выражается в том, что Россия имеет угрожающее будущее в качестве одностороннего несанкционированного улучшения из позиции Грузии, а Грузия — такое улучшение из позиции России. Так как данные улучшения не санкционированы, угрожающее будущее, т. е. эскалация антагонизма, представляется единственным стабильным исходом. Это означает, что, если условия антагонизма между Грузией и Россией не будут радикально изменены, он будет только усиливаться, что, впрочем, только подтверждает общий закон антагонизма: при прочих равных условиях с течением времени антагонизм может только усиливаться.

Оба метода привели к одинаковому ответу на третий вопрос настоящих размышлений: достигнутое status quo в отношениях Грузии, с одной стороны, Южной Осетии и России — с другой, устойчиво и при указанных условиях будет развиваться в направлении усиления антагонизма.

Вопросы и задания для самоконтроля

• 1. Почему необходимы конфликты?
• 2. Что можно назвать общесистемной причиной возникновения конфликтов?
• 3. В чем различие конфликта и противоречия? Приведите примеры, подтверждающие ваше мнение.
• 4. Почему следует различать конфликт и антагонизм?
• 5. Приведите конкретные примеры антагонистического и синергетического разрешения одного и того же конфликта. Попробуйте оценить их достоинства и недостатки.
• 6. Почему необходимо моделирование конфликтов? Какие основные модели конфликтов вы знаете? Оцените их сильные и слабые стороны.