Анализ строения человеческой психики

Знаменитое декартово cogito ergo sum было первым шагом философии на этом пути, предопределившим всю рационалистическую линию философской антропологии, этики, психологии и педагогики, господствующую в этих науках и в педагогической практике (в программах школьного образования) по сей день, ибо абсолютизация Разума, абстрактного мышления, интеллекта — закономерное требование эпохи научно-технического прогресса, открывшейся в истории западной цивилизации в Новое время. Однако уже в XVIII в. Ш. Баттё выделил в человеческой психике в качестве равноправных две формы ее активности — познающий мир интеллект и оценивающее его чувство [19], а лейбницианец Й. Н. Тетенс пошел еще дальше, указав на существующую рядом с мышлением и чувствами третью способность человеческой психики — волю [20]; эта триада «разум — чувство — воля» до сих пор признается психологами структурной основой работы нашей психики, «основной психологической триадой», по формулировке Л. М. Беккера [21]. Доверяя психологам, эту модель приняли и философы [22]. Вместе с тем, другую триаду в структурном исследовании психики обнаружил 3. Фрейд: «Я», «Сверх-Я» и «Оно». Анализ обширнейшей современной психологической литературы показывает, что проблема строения психики крайне редко привлекает внимание ученых — как правило, они ограничиваются описанием основных психических явлений без какого-либо теоретического обоснования. Неудовлетворенность такой узостью трактовки психики привела Ф. Т. Михайлова, рассматривавшего ее строение с философской, онтологически-гносеологической точки зрения, к описанию шести «креативных сил нашей души»: он назвал «интуицию, воображение, интеллект, высшие эмоции и аффекты, нравственное чувство и волю», но никак не обосновал их выделение, а оно явно осуществлено чисто эмпирически и потому произвольно — остается лишь недоумевать, почему «нравственное чувство» попало в ряд механизмов психики. (На совести автора, как принято говорить, остается и утверждение, что «традиционное, даже естественное для „рационалистической культуры“ расчленение на разные способности исходной целостности „Я“, сущностно определяющего собственно человеческий тип жизни, — едва ли не главное препятствие на пути к разгадке», человеческой «самости» и что истинная разгадка «загадки человеческого „Я“» заключена в… сновидениях! [23].).

Расчленение психической деятельности человека на существенно различные процессы, которые могут осуществляться лишь различными, специализированными «инструментами» психики — объективная реальность, о чем каждый человек знает по собственной духовной жизни, ощущая и понимая различия между восприятием, памятью, переживанием, мышлением, фантазией, волей… Очевидны и различия форм их взаимодействия, их соотношения у разных людей, на разных этапах жизни индивида, на разных этапах истории культуры — скажем, соотношение мифотворческой энергии фантазии и аналитической силы абстрактного мышления или эмоциональной природы любви и репродуктивной силы памяти. Системный подход к строению и деятельности психики человека и его синергетическое развитие в изучении процесса ее самоорганизации, и в жизни индивида, и в бытии человеческого рода, позволяют преодолеть как абсолютизацию расчленения психики на самостоятельные компоненты и процессы, свойственного учебникам психологии, так и утверждение ее целостности, оказывающейся при противопоставлении структурной дивергенции простой аморфностью. Решение проблемы содержится в теории функциональной структуры П. К. Анохина и в подтвердившем ее открытии функциональной асимметрии человеческого мозга.

Четверть века тому назад автор этих строк в книге «Человеческая деятельность» предложил на суд научной общественности опыт системного анализа строения человеческой психики как управляющей деятельностью человека ее подсистемы; соответственно были выделены «психические механизмы сбора информации», необходимость и достаточность которых детерминирована пространственно-временной структурой бытия, о чем дают представление следующие две схемы:

Поскольку человеческая психика осуществляет индивидуальную переработку собираемой информации, ей требуются соответствующие механизмы, в целом именуемые интеллектом, необходимость и достаточность которых обусловлена строением человеческой деятельности, механизмы, осуществляющие «интеграционные действия психики», выделенные на тех же основаниях необходимости и достаточности, и «механизмы непосредственного управления деятельностью» [24].

К этой проблеме я возвращался спустя два десятилетия в монографиях «Философия культуры» и «Эстетика как философская наука», но ни от психологов, ни от философов не дождался реакции ни на мою трактовку строения психики, ни на сам подход к решению данной задачи. В настоящем издании подтверждается убеждение автора в верности осуществленной декомпозиции психики, и развивается оно в специфически-онтологическом ракурсе, который имеет, оказывается, два аспекта — содержательный и структурный: первый выводит нас на такой уникальный плод деятельности психики, как духовное отношение человека к миру, второй обнаруживает ее связь с теорией симметрии и асимметрии. Рассмотрим же внимательнее оба эти аспекта, тем более, что ни в философской, ни в специальной научной литературе они не получили адекватного осмысления.