Подходы к оценке суверенных фондов и обеспечению их сохранности
Таким образом, именно «государственность» суверенных фондов стала раздражающим фактором для западных стран, провозгласивших либерализацию и отказ от вмешательства государства в регулирование экономики. Возрастание роли суверенных фондов рассматривается как усиление публичного, государственного сектора экономики. Публично признавая суверенные фонды обычными инвесторами, западные страны усилили… Читать ещё >
Подходы к оценке суверенных фондов и обеспечению их сохранности (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
С деятельностью суверенных фондов связано несколько громких скандалов из-за попыток приобрести в западных странах активы в «чувствительных» сферах экономики — транспорте, высоких технологиях, промышленности (попытка китайской CNOOC купить в 2005 г. американскую компанию Unocal, дубайской DPW поглотить оператора портовой сети США компанию Р&О и др.)[1].
Вместе с тем, многомиллиардные финансовые вливания со стороны иностранных суверенных фондов оказались весьма полезными для некоторых западных банков и инвестиционных компаний (Blackstone, Merill Lynch, Citigroup — США, Barclays — Великобритания, UBS — Швейцария). В ряде стран это создало позитивную атмосферу вокруг их деятельности: например, английские политики и финансисты постоянно и достаточно доброжелательно отзываются об иностранных суверенных фондах и поддерживают их инвестиции в английскую экономику. В Великобритании официальные лица отмечали, что отношение к иностранным государственным инвестиционным фондам будет таким же, как и к иным инвесторам, действующим в рамках тех же правил, что и частные компании. Лондон стремится, чтобы суверенные фонды использовали лондонский мировой финансовый рынок для своих операций[2].
Суверенные фонды критикуют, главным образом, за непрозрачность, отсутствие отчетности, неясность институциональной структуры и инвестиционной политики, отсутствие правового регулирования, непубличность, наличие политической мотивации в их деятельности. Причем последнее является принципиальным аргументом сторонников разработки нового, более жесткого правового регулирования, как национального, так и международного.
Выше упоминались Принципы Сантьяго и Политика принимающих стран в отношении суверенных фондов, необходимость разработки которых была вызвана, в частности, опасениями стран ОЭСР в том, что имеющиеся соглашения и механизмы не смогут защитить национальные интересы от экспансии новых крупных финансовых структур из восточных и азиатских стран — нечленов ОЭСР, для которых эти правила и механизмы не имеют обязывающего характера.
Вместе с тем, в большинстве двухсторонних соглашений о защите капиталовложений и инвестиций и иных международных соглашениях между европейскими и азиатскими странами не предусмотрен особый статус суверенных фондов, они квалифицируются как обычные иностранные инвесторы. Инвестиционная политика суверенных фондов по формированию своего портфеля активов подчиняется тем же законам и правилам, что и политика других участников финансового рынка.
Тем не менее потенциальная политическая составляющая в деятельности суверенных фондов, выражающаяся якобы в проведении политических интересов своих государств, привела к заметной политизации отношения к фондам. Так, экспертная группа сената США выделила семь суверенных фондов с объемом активов более 100 млрд долл., существование которых является угрозой для национальной безопасности США. Среди них фонды России, КНР, Сингапура и стран Персидского залива. Российские инвестиции в США сенатор Р. Лугар, например, расценивает как «финансовую агрессию России»[3].
Таким образом, именно «государственность» суверенных фондов стала раздражающим фактором для западных стран, провозгласивших либерализацию и отказ от вмешательства государства в регулирование экономики. Возрастание роли суверенных фондов рассматривается как усиление публичного, государственного сектора экономики. Публично признавая суверенные фонды обычными инвесторами, западные страны усилили международные и внутренние правовые механизмы для обеспечения национальной безопасности.
Страны ОЭСР, включая США, внесли существенные изменения в действующие национальные законодательства, расширили компетенцию существующих контрольных органов и создали новые органы. Кроме того, были разработаны уже упомянутые международные стандарты деятельности суверенных фондов — Принципы Сантьяго и Политика для принимающих государств.
Факты показывают, что «государственность» суверенных фондов не дает никаких преимуществ их инвестициям в смысле защиты. Наоборот, принадлежность инвестиций иностранному государству дает основания принимающему государству отнестись к ним с особым вниманием, подвергнуть их дополнительной проверке на предмет мотивации, наличия политической подоплеки, оценить их направленность в плане влияния на национальную безопасность.
Вопрос о юрисдикции иностранных государств над активами и средствами суверенных фондов далеко не праздный как с теоретической, так и с практической точки зрения. Это показала практика размещения средств российских фондов за границей — ранее Стабилизационного фонда (Стабфонд), затем Резервного фонда и Фонда будущих поколений.
Одним из ключевых условий размещения средств российских суверенных фондов за границей является их надежная правовая защита. Однако нередко необъективная западная судебная практика не позволяет рассчитывать на твердые гарантии сохранения иностранных инвестиций и иных активов, в частности российских.
В соответствии с постановлением Правительства РФ от 30 сентября 2004 г. № 508 «О порядке управления средствами Стабилизационного фонда Российской Федерации» механизм размещения средств Стабилизационного фонда предусматривал их передачу Центральному Банку Российской Федерации по договору управления между Министерством финансов и Банком России. Также подписывались депозитарный договор и договор об учете средств Стабфонда. В таком варианте средства Стабфонда были обособлены от собственных средств Банка России и юридически считались средствами собственно Российской Федерации. Однако в этом случае потенциальные кредиторы Российской Федерации могли бы претендовать на активы государства, находившиеся за границей. Наличие обособленных денежных средств на счетах Банка России в иностранных банках создавало бы реальную возможность обращения взыскания на эти средства.
Поскольку западная правовая доктрина не рассматривает деятельность правительств и правительственных органов (агентств) по размещению государственных средств в целях получения дохода как «суверенную», т. е. публичную государственную деятельность, такая деятельность не пользуется иммунитетом, а средства квалифицируются как обычные инвестиции.
Ввиду этого была разработана новая схема управления средствами Стабфонда в целях их инвестирования за границей, позволявшая обеспечить более надежную защиту. Новый порядок управления средствами Стабфонда был утвержден постановлением Правительства РФ от 21 апреля 2006 г. № 229 «О порядке управления средствами Стабилизационного фонда Российской Федерации», в соответствии с которым средства Стабфонда зачислялись на специальный счет, открытый в Банке России Казначейством. В соответствии с российским законодательством средства клиента, находящиеся на его счете в банке, считаются собственностью банка, при этом банк обязан вернуть их по первому требованию клиента (Минфина России).
Таким образом, эти финансовые резервы Российской Федерации зачислялись на счет Казначейства в Банке России, формально переходили в собственность Банка России, растворялись в его собственных активах и могли быть инвестированы последним за границей от собственного имени и за свой счет.
При этом применительно к России надо исходить из того, что в соответствии со ст. 2 Закона о Банке России имущество Центрального банка является имуществом Российской Федерации.
Как было отмечено, в странах ОЭСР инвестиции суверенных фондов рассматриваются как иностранные государственные инвестиции, т. е. обычные инвестиции. И такое их качество, как «государственные», не выводит их из сферы внутреннего регулирования иностранных инвестиций, а только усиливает контроль за ними. Эксперты ОЭСР однозначно не признают иммунитет государственных инвестиций от юрисдикции принимающей стороны. Это принципиальная позиция западных юристов.
Тем не менее некоторые механизмы такой защиты имеются. Существует ряд международных документов и национальных правовых актов, регулирующих вопрос иммунитета государств и их собственности, в первую очередь средств дипломатических представительств и центральных банков.