Идейно-художественное своеобразие ранних рассказов Л. Андреева («Баргамот и Гараська», «Петька на даче», «Ангелочек», «Большой шлем», «Рассказ о Сергее Петровиче» и др.)

Новеллистическое наследие Андреева включает в себя около девяноста рассказов. Большая их часть (свыше пятидесяти) создана в первый период творчества — с 1898 по 1904 гг. В новеллистике, отмеченной бурными художественными поисками, произошло становление писателя как мастера, здесь наметился круг его постоянных образов и тем. В своих ранних рассказах Андреев продолжает традиции «шестидесятников»: Н. В. Успенского, Ф. М. Решетникова с типичной для их прозы «правдой без всяких прикрас», стихией бытописания, скрупулезной, не всегда художественно мотивированной детализацией. Но в лучших из них — «Баргамот и Гараська» (1898), «Петька на даче» (1899), «Ангелочек» (1899) — отчетливо проступают и социальные приметы героев, и противоречия времени, и сочувственно-сострадательное отношение автора к «униженным и оскорбленным», и авторская ирония. Первые произведения Леонида Андреева написаны, во многом под воздействием бедственных условий, в которых тогда находился писатель, проникнуты критическим анализом современного мира. Место действия рассказа «Баргамот и Гараська» Андреева — окраина губернского города Орла, населенная «пушкарями», чей быт и нравы с детства были хорошо знакомы писателю. В пасхальную ночь городовой Иван Акиндыч Бергамотов, прозванный «пушкарями» Баргамотом, гроза Пушкарной улицы, вдруг разжалобился и привел к себе домой покушать безродного босяка Гараську. Под видом умильного пасхального рассказа Андреев преподнес читателю страшную историю человека, лишенного имени человеческого. Автор как бы показывает, что «за выдуманной жизнью течет своя безрадостная жизнь». И делает он это главным образом посредством тонкой иронии, которая сопровождает его рассказ и о жизни пушкарей, и о судьбе Гараськи, и о стремлении Баргамота попользоваться даровым трудом босяка. В рассказе «Ангелочек» для Ивана Саввича, бывшего статистика, отца Сашки ангелочек — это мечта о чистой любви и счастье со Свечниковской барышней, мечта, служащая для героя разрывом «круга железного предначертания», куда он попал под воздействием «рока», но и не без собственных усилий. Для Сашки в ангелочке сосредоточилась не только и не столько иллюзия счастья, сколько «бунт», несогласие «с нормой» жизни. В рассказе «Петька на даче» Петька, как и взрослые, воспринимает в качестве нормы жизни прозябание в парикмахерской. Дача для него — та же иллюзия, только временный разрыв кольца. Но, как и для Сашки ангелочек, она — не только мгновение, озарение, случай; она — реальность, естественность, желанное, противоречащее норме и закону. И в Сашке и в Петьке, и в других детях есть энергия чувства, ненависть, протест, жизнь. В Андрее Николаевиче («У окна»), Иване Саввиче, Хижнякове («В подвале») остались призраки, тени жизни. Вместе с тем дальнейшее творческое развитие Андреева предопределило не только его верность реализму и гуманистическим заветам русской классики. Он тяготеет и к созданию отвлеченно-аллегорических образов, выражающих по преимуществу авторскую субъективность. Набат, разрывающий зловещую тишину ночи, окрашенной заревом горящих помещичьих усадеб, становится символом творчества Андреева — мятежного, насыщенного возмущением и протестом. Несмотря на патетический настрой произведений, литературный язык Андреева, напористый и экспрессивный, с подчёркнутым символизмом, встречал широкий отклик в художественной и интеллигентской среде дореволюционной России. Положительные отзывы об Андрееве оставили Максим Горький, Рерих, Репин, Блок, Чехов и многие другие. Произведения Андреева отличает резкость контрастов, неожиданные повороты сюжета, в сочетании со схематической простотой слога. Леонид Андреев признан ярким писателем Серебряного века русской литературы.