Главным путем в сакральную потусторонность у Башлачева является Мифологическое пространство в поэтической системе Александра Башлачева река. Но река не простая — это поток огня или крови. Вспомним песню «Посошок»: «Но гляди — на груди повело полынью. / Расцарапав края, бьется в ране ладья. / И запел алый ключ. Закипел, забурлил. / Завертело ладью на веселом ручье. / А я еще посолил. Рюмкой водки долил. / Размешал и поплыл в преисподнем белье».
Если обратиться к песне «Пляши в огне», то в ней мы находим описание реки, вероятно, отделяющей мир живых от мира мертвых (некий аналог мифической Смородины): «Весело ли грустно, да по Руси по руслу речет река. / Как течет река в облака, а на самом дне / Мечется огонь, и я там пляшу в огне!».
Сакральность мотива реки в творчестве Башлачева постепенно возрастала. Вначале у поэта появляются мотивы, в которых мифологическая подоплека не была выражена ярко: это реки Шексна («Рождественская»), Колыма и Нева («Зимняя сказка»). В тексте «Петербургской свадьбы» (Нева, Енисей) и «Егоркиной былины» (Шексна) реки заметно мифологизируются, приобретают зловещую таинственность и даже некоторую инфернальность. Ну и «пиком сакральности» мотива становится безымянная река из композиций «Пляши в огне», «Посошок», а также «Ванюша».
Другим сакральным природным локусом в поэтической системе Башлачева становится лес, «где поляны… святы», да и Россия для поэта — это «седая лесная страна». Не будем забывать и об уже цитировавшихся песнях «Ванюша» и «Посошок», где лес растет по берегам мифической реки. Лес этот состоит из деревьев, которые для Башлачева имеют также большое значение. В творчестве рок-поэта встречаются упоминания о березе, осине, клене, иве, ольхе, вишне, яблоне, ели. Каждое из таких деревьев (особенно яблоня из «Вечного поста» и вишня из одноименной песни) могут быть представлены как прообразы мифического мирового древа.
Третьим важнейшим природным локусом в мифопоэтическом пространстве Башлачева становится поле, которое получает традиционно фольклорные эпитеты: «доброе» («Когда мы вместе»), «чистое» («В чистом поле — дожди», «Ванюша», «Не позволяй душе лениться»). Кстати, если Россия у Башлачева — «лесная страна», то русские «полевое племя», которые сейчас «на своем поле, как подпольщики». Мировое древо в поэтической вселенной рок-поэта также растет в поле: «В поле вишенка одна ветерку кивает» («Вишня»). В смысловом плане к полю у Башлачева примыкают и луг, степь, поляна — другие проявления открытого пространства.
