Сюжетная ситуация «испытания любовью» в произведениях А. С. Пушкина

В конце февраля 1833 года Пушкин получил доступ к ряду архивных материалов и принялся за историческое исследование о Пугачеве.

Параллельно шли если не работа, то раздумья Пушкина над дальнейшими планами романа, в которых вместо Шванвича начинает фигурировать офицер Башарин — тоже историческое лицо, о котором Пушкин узнал из архивных документов, но с иной ролью по отношению к Пугачеву.

Башарин был взят в плен при захвате Пугачевым крепости Ильинской, но был помилован по просьбе любивших его солдат и скоро вновь оказался в рядах правительственных войск (четвертый и пятый варианты плана). От Башарина уже один шаг до Гринева, подобно тому как некоторые черты Шванвича были перенесены на Швабрина.

До этого, в шестом варианте плана, набросанном уже после поездки Пушкина по пугачевским местам, не ранее конца 1834 года, действовал офицер Валуев. В этом плане особенно подробно разработана любовно-фабульная линия: любовь Валуева к дочери коменданта крепости Маше Горисовой, будущей Мироновой.

Еще до этого, 5 августа 1833 года, датирован набросок введения, из которого видно, что уже тогда роман мыслился в форме семейных записок.

Окончательная переработка романа относится к 1836 году, заключительные строки датированы 19 октября.

Фамилия Гринева тоже заимствована из архивных материалов, где встречаются два Гринева: подполковник Петр Гринев, очень активно действовавший против Пугачева, и отставной подпоручик Алексей Матвеевич Гринев. Последний упоминается в приговоре о привлеченных к следствию по делу Пугачева в числе лиц, «которые находились» под караулом, будучи сначала подозреваемы в сообщении с злодеями, но по следствию оказались невинными, для чего их и освободить".

При разработке столь острой в политическом и социальном отношении темы Пушкину все время приходилось иметь в виду цензурные условия.

Так, в первоначальной беловой редакции XI главы «Мятежная свобода» Гринев, после того как комендант Оренбурга генерал Б. отказался ему помочь в освобождении Маши Мироновой, решает обратиться за помощью и заступничеством к Пугачеву, для чего и едет к нему в Бердскую слободу. На вопрос Пугачева: «От кого и зачем ты ко мне послан», — Гринев отвечает: «Я приехал сам от себя… прибегаю к твоему суду. Жалуюсь на одного из твоих людей и прошу тебя защитить сироту, которую он обижает». В окончательной редакции, безусловно, по цензурным соображениям, этот мотив добровольного приезда Гринева к Пугачеву был снят: «караульные» крестьяне схватывают Гринева по пути его в Белогорскую крепость (стаскивают с лошади) и насильно ведут к Пугачеву.

Равным образом, несомненно, учитывая цензурные условия, Пушкин опустил большую главу, в которой рассказывается о бунте крестьян и присоединении их к Пугачеву в деревне отца героя.

Ввиду безнадежности опубликования ее в составе повести Пушкин даже не стал ее перерабатывать (Гринев зовется в ней Буланиным, а Зурин — Гриневым) и сам назвал в рукописи «пропущенной главой».

В рукописи же сохранился следующий незаконченный набросок «Предисловия» к «Капитанской дочке»: Анекдот, служащий основанием повести, нами издаваемой, известен в Оренбургском краю.

Читателю легко будет распознать нить истинного происшествия, проведенную сквозь вымыслы романические. А для нас это было бы излишним трудом. Мы решились написать сие предисловие с совсем другим намерением. Несколько лет тому назад в одном из наших альманахов напечатан был…

Действительно, в 1832 году в «Невском альманахе» Е. Аладьина был опубликован за подписью А. К. (оренбургский краевед и литератор А. П. Крюков) «Рассказ моей бабушки» из эпохи пугачевского восстания, во многих отношениях очень близкий к фабуле «Капитанской дочки», но проникнутый резко неприязненным отношением к Пугачеву и его соратникам и с традиционно «зверской» обрисовкой последних.

Есть основания полагать, что в начале Пушкин подчеркнуто хотел дать свою повесть в качестве своеобразной литературной полемики на одинаковом фабульном материале с «Рассказом моей бабушки», чем и объясняются многие, в самом деле очень большие сходства и совпадения между этими двумя произведениями.

Отсюда и ссылка на «анекдот», который «известен в Оренбургском краю» (не исключено, что нечто подобное Пушкин действительно слышал во время своей поездки в «пугачевские места»).

«Капитанская дочка» была опубликована в журнале «Современник» (1836, том IV); «пропущенная глава» — только в 1880 году.

В качестве примера смерти невинного человека в произведении Пушкина можно привести следующее. Это эпизод с Харловой (по отцу Елагиной) продолжение — и окончание.

Молодая Харлова имела несчастие привязать к себе Самозванца. Он держал ее в своем лагере под Оренбургом. Она одна имела право во всякое время входить в его кибитку; по ее просьбе прислал он в Озерную приказ — похоронить тела им повешенных при взятии крепости. Она встревожила подозрения ревнивых злодеев, и Пугачев, уступив их требованию, предал им свою наложницу. Харлова и семилетний брат ее были расстреляны. Раненые, они сползлись друг с другом и обнялись. Тела их, брошенные в кусты, долго оставались в том же положении.

В самом деле, в этом эпизоде «Истории Пугачева» приводятся совершенно чудовищные подробности зверств Пугачева и его соратников. Елизавета Харлова, (дочь одного казненного коменданта и жена, то есть вдова, другого) насильно превращается в наложницу Пугачева, а потом (с семилетним братом) трусливо отдана им на казнь.

Масса других, не менее страшных примеров содержится в этой книге А. С. Пушкина. Через эти эпизоды мы можем понять отношение автора к происходящему.

Вроде как описывая положительные стороны Пугачева, его отношение к Гриневу, Пушкин приводя такой эпизод, показывает нам истинное лицо Самозванца — Пугачева. Россия 1830-х годов, когда Пушкин писал повесть «Капитанская дочка», жила в атмосфере крестьянских восстаний. Перед Пушкиным в эти годы особенно остро встают проблемы социальной борьбы, давно интересовавшие его вопросы о роли государства в судьбах русского народа.

Основной темой повести «Капитанская дочка» и является тема любви. Но идейное содержание повести нельзя сводить только к социальной проблематике, хотя ей принадлежит ведущая роль.

В конце повести Петра Гринева судят за самовольную отлучку из Оренбурга.

«Судьи мои, начинавшие, казалось, выслушивать ответы мои с некоторою благосклонностию, были снова предубеждены противу меня при виде моего смущения». К Гриневу привели доносчика Швабрина, который рассказал, что Петр был шпионом в Оренбурге.

Марья Ивановна смогла освободить Петра Гринева и в конце повести нам становится известно, что он был освобожден от заключения в конце 1774 года, по именному повелению императрицы Екатерины II.

Заключение

В повести «Метель», благодаря стихии случай сводит двух молодых людей, которые не знают, что уже повенчаны в церквушке. Это судьба благословляет молодых. В «Барышне-крестьянке» апофеоз счастья. Веселая, задорная, искрящаяся юмором, она заключает повести Белкина. Жизнеутверждающий эмоциональный заряд произведения в общей идейно-художественной структуре цикла взрывает настроение подавленности, горя, безысходности. Несмотря ни на что, жизнь продолжается: «Да здравствует солнце, да скроется тьма!»

Мировое значение Пушкина связано с осознанием мирового значения созданной им литературной традиции. Пушкин проложил дорогу литературе Гоголя, Тургенева, Толстого, Достоевского и Чехова.

«Историческую заслугу Пушкина критик Белинский видел в том, что «он дал нам поэзию как искусство, как художество», и в этом отношении «он навсегда останется великим, образцовым мастером поэзии, учителем искусства». Пророчески звучат последние слова критика Белинского: «Придет время, когда он будет в России поэтом классическим, по творениям которого будут образовывать и развивать не только эстетическое, но и нравственное чувство…»

№ 1. Белинский В. Г. Избранные статьи / Вступ. ст. и примеч. С. И.

Машинского; оформление Г. Ордынского. — М.: Детская лит., 1978.

— 224 с.: ил.

№ 2. Белинский В. Г. Сочинения Александра Пушкина / Вступ. статья и прим. К Тюнькина.

— М.: Худож. лит, 1985. — 560 с.

№ 3. Гроссман Л. Пушкин. — М.: Мол. гвардия, 1958.

— 526 с. — (Жизнь замечат. людей).

№ 4. Гукасова А. Г.

Болдинский период в творчестве А. С. Пушкина. -

М.: Просвещение, 1973. — 304 с.

№ 5. Лотман Ю. М. Пушкин. — СПб.: Искусство-СПБ, 2005. — 846 с.

№ 6. Одиноков В. Г. И даль свободного романа. — Новосибирск: Наука, 1983. — 160 с.

№ 7. Петров С. М. А. С. Пушкин. Очерк жизни и творчества.

— М.: Изд-во Сов. Россия, 1961. — 240 с.

№ 8. Пушкин А. С.

Сочинения / Прим. Д. Д. Благого, С.

М. Бонди, С. М. Петрова; оформ. О. Бакушева.

— М.: Олма-Пресс, 2002. — 800 с.

№ 9. Пушкин А. С. Сочинения в 3 т. Т. 3.

Проза. — М.: Худож. лит., 1986.

— 527 с.

№ 10. Труайя А. Пушкин: Биография в 2 т. Т. 2 / Пер. с фр.

М. И. Писаревой. -

СПб.: Вита Нова, 2005. — 560 с.: ил.

Белинский В. Г. Избранные статьи / Вступ. ст. и примеч.

С. И. Машинского; оформление Г. Ордынского. — М.: Детская лит., 1978.

— С. 6−7.

Пушкин А. С. Сочинения в 3 т. Т. 3. Проза.

— М.: Худож. лит, 1986.

— С. 61.

Там же. С. 61.

Там же. С. 67.

Там же. С. 67.

Там же. С. 68.

Там же. С. 69.

Труайя А. Пушкин: Биография в 2 т. Т. 2 / Перевод с фр. М. И.

Писаревой. — СПб.: Вита Нова, 2005. — С 170.

Гукасова А. Г. Болдинский период в творчестве А. С. Пушкина.

— М.: Просвещение, 1973. — С. 196.

Пушкин А. С. Сочинения в 3 т. Т. 3.

Проза. — М.: Худож. лит., 1986.

— С. 90.

Там же. С. 92.

Там же. С. 93.

Одиноков В. Г. И даль свободного романа. — Новосибирск: Наука, 1983. — С. 124−125.

Белинский В. Г. Избранные статьи / Вступ. ст. и примеч. С.

И. Машинского; оформление Г. Ордынского. — М.: Детская лит., 1978.

— С. 10.