Русский символизм разбился на две друг на друга разнящиеся группы. Он двойствен. И в то же время он един. Есть нечто основное, что объединяет в одно большое и сложное целое поэзию Сологуба и Иванова, Минского и Белого, Гиппиус и Блока, на первый взгляд столь различных по своей сущности. Есть нечто, что может быть «вынесено за скобки» и что дает возможность уяснить особенности русского символизма до конца.
" В то время как поэты — реалисты рассматривают мир наивно, как простые наблюдатели, подчиняясь вещественной его основе, поэты — символисты, пересоздавая вещественность сложной своей впечатлительностью, властвуют над миром и проникают в его мистерии, — говорит Бальмонт. — Реалисты всегда являются простыми наблюдателями, символисты — всегда мыслителями. Реалисты всегда охвачены, как прибоем, конкретной жизнью, за которой они не видят ничего, — символисты, отрешенные от реальной действительности, видят в ней только свою мечту, они смотрят на жизнь из окна" .
В таком же духе высказывается и А. Белый: «Не событиями захвачено все существо человека, а символами иного. Искусство должно учить видеть Вечное; сорвана, разбита безукоризненная окаменелая маска классического искусства» .
Поэтому закономерно и логично звучат слова поэта: «Я не символист, если слова мои не вызывают в слушателе чувства связи между тем, что есть его „я“ и тем, что он зовет „не я“ , — связи вещей, эмпирически разделенных, если мои слова не убеждают его непосредственно в существовании скрытой жизни там, где разум его не подозревал жизни. Я не символист, если слова мои равны себе, если они — не эхо иных звуков» .
Двойник.
Не я, и не он, и не ты.
И то же что я, и не то же:
Так были мы где-то похожи,.
Что наши смешивались черты.
В сомненьи кипит еще спор, Но слиты незримой чертой, Одной мы живем и мечтой, Мечтою разлуки с тех пор.
Горячешный сон взволновал Обманом вторых очертаний, Но чем я глядел неустанней, Тем ярче себя ж узнавал.
Лишь полога ночи немой Порой отразит колыханье Мое и другое дыханье, Бой сердца и мой и не мой…
И в мутном круженьи годин, Все чаще вопрос меня мучит:
Когда, наконец, нас разлучат,.
Каким же я буду один?
И. Анненский.
