Введение. 
Происхождение этнонима "русь"

Современные исследователи, занимающиеся проблематикой руси, как этноса, так и этнонима, пытаются решить данную задачу через один из признаков: то ли через этноним, то ли через политические процессы. Однако анализ статей, относящихся к данной тематике, лишний раз подтверждает, что проблему следует решать в комплексе, в совокупности всех признаков этнонима — через этноним, проблему образования этноса — через этнические процессы, а возникновение государства — через общественно-политические процессы. Именно поэтому данную тематику разделим на составные части, не забывая, при этом, что дело имеем с одной и той же темой. Начнем с этнонима и посмотрим, как он появился, как трансформировался в категорию населения, перешел на название государства, народа и целой страны.

ИСТОКИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ЭТНОНИМА «РУСЬ»

Обзор событий, произошедших в I — IX вв. на территории Восточной Европы, позволяет подвести некоторые итоги. Оказывается, что поляне к созданию Руси никакого отношения не имеют, ибо к 690 г. когда Русь уже существовала, что зафиксировано в источниках, их не было не только на Днепре, но даже и в пределах будущей Руси.

Можно более-менее точно назвать дату событий, описанных в легенде о «Славянине и Русе» — это последняя четверть VII в. и указать место, где эти события происходили — район междуречья Днепра, Инути, Сожа и Десны, где до прихода туда антов проживали потомки эстиев. Более того, можно назвать и подлинные имена действующих лиц легенды: Славянин — это анты, а Рус — кривичи. Решение проблемы этногенеза народов проживавших на территории Восточной Европы, позволяет подойти и к решению проблемы происхождения этнонима «русь». С целью устранения недоразумения по поводу предложенной здесь идентификации не обойтись без критики версий, трактующих происхождение этнонима «русь».

К примеру О. М. Трубачев сделал попытку доказать, что этноним «русь» происходит от древнеиндийского слова «ruksa" — светлый, синоним которого в русском языке — «русый». Однако, если следовать данной версии, то получается, что русы свое название получили по одному из своих отличительных внешних признаков — по светлому цвету волос. Безусловно, данный фактор может послужить причиной для получения названия тем или иным народом, но только при условии, что отличительный внешний признак будет контрастировать с тем, который имеется у народов его окружающих. К примеру, группа населения, имеющая более темную пигментацию кожи, может получить название по данному отличительному признаку (негры). То же самое может произойти и из-за цвета волос (байди — белые, ди — европеоидный народ живший на территории Китая до V в. до н.э.). Если же рассматривать вопрос с русами, то непонятно, как такое могло произойти с ними: русов окружали соседи, имевшие тот же самый цвет волос, что и русы. Учитывая данное обстоятельство, версию Трубачева приходится признать ошибочной.

К. Чивилихин высказал предположение о том, что этноним «русь» мог произойти от слова «река», которое в праславянском языке должно было звучать как «руса». В качестве подтверждения своей версии им приводятся такие слова как «русло» и «русалка», а следовательно «русы» — это «жители рек, речной народ» или же «живущие на реках». Нет надобности подробно останавливаться на данной версии, достаточно отметить то, что будь данная версия правильной, этноним русь носили бы и все прочие славянские племена, проживавшие не только на территории Восточной Европы, но и на территории Южной и Западной Европы.

Попытка дать объяснение происхождения этнонима «русь» и его значения порой заводит туда, куда и не ждешь. К примеру, В. Щербаковым была высказана мысль о том, что данным именем называли леопарда. В качестве подтверждения им упоминается рысь, которая водится в наших лесах. Безусловно, слово «рос» позволяет понять происхождение названия этого зверя, но не более. По этому поводу совершенно верно сделано замечание В. В. Мавродина: «Нельзя в каждом народе древности, в названии которого отложился корень — рос, усматривать восточных славян, русских"4.

Теперь обратим свои взоры к более реальным версиям.

В.А. Брамом сделана попытка увязать происхождение этнонима «русь» с скандинавским термином «drot"-дружина, который, по его мнению, прежде чем попасть в славянскую среду прошел через финскую, где неизбежно и закономерно потерял первую согласную и последний слог, отчего в результате и получилось «rotsi» (по аналогии с «riksi» из «riksdaler»), а уже из «rotsi» у славян, на законном филологическом основании, получилось «русь"5. Все бы ничего, но неужели до соприкосновения с финами, та группа, которая получила название «русь», не сталкивалась с германцами? Сталкивалась! Но в таком случае, какова причина, заставившая ее дополнительно заимствовать термин из языка финов? Этот же термин мог быть заимствован еще раньше из языка германцев, да к тому же существовал и свой? ПВЛ. К. Радянський письменник. 1990. С. 48.

Но существует еще одна версия, предложенная западногерманским филологом Г. Шрамом: по его мнению, «наиболее обоснованной выступает связь славянского «русь» с финским «ruotsi», которое, в свою очередь, возводят обычно к древнесеверному источнику (чаще всего в значении «гребцы», «участники морского похода на гребных суднах»). Однако, сложность реконструкции заключается в том, что такое скандо-фино-славянское заимствование могло произойти лишь при весьма древнем языковом состоянии славянства, до завершения «второй палатализации, т. е. раннее VI—VII вв.».

Нельзя обойти вниманием и мнение А. И. Попова, который соглашаясь с мнением Г. Шрама, делает небольшое дополнение о том, что фины и карелы термином «руотси» одинаково называли как шведов, так и русских и вели происхождение этого термина от «рутсменов» — «весельных людей» или от «рутскарлов» — «гребных воинов"7.

Высказывания В. А. Брама с Г. Шрамом и дополнение А. И. Попова ценны тем, что дают точные координаты для поиска — это граница проживания финов, а точнее район Южного Поильменья. Фины с шведами (свеями) в соприкосновение вошли только в VIII в. и, значит, термином «руотси» шведы могли быть названы только по сходству способа плавания на судах, такому же, каким пользовались русы. Таким образом, шведов из списка рассматриваемых народов, которых можно считать руса-ми, следует вычеркнуть.

Подведем черту: термин «русь» — «руотси» в Северо-Западном крае появился на рубеже VI—VII вв. Сам термин все-таки негерманского происхождения. Этим термином фины называли группу населения, проживавшую с VI—VII вв. в Южном Поильменье.

Так что же это за группа населения? Учитывая то, что славяне (анты) пришли в Поильменье только в конце VIII в., ничего не остается, как исключить из списка кандидатов на роль «руотси» и их, назвав такой группой кривичей — только они в VII в. граничили в Поильменье с финоязычными народами.

В таком случае остается давать объяснение по поводу связи между этнонимами «кривичи» и «русь».

Первое. Изучение топонимов русского Северо-Запада показало, что нет ни одного случая, когда бы в топонимах финоязычного происхождения, в начале слова стояли две согласные, в данном случае буква, «к», должна была выпасть.

Второе. В некоторых финских языках отсутствует как звук, как и буква «ч"8. Значит, фин, для того, чтобы воспроизвести звук «ч», встретившийся ему в иностранном слове, должен будет заменить его или каким-то другим близко стоящим к нему звуком или сочетанием звуков, напоминающих чем-то звук «ч». Таковым, скорее всего, будет сочетание звуков «тш» или «тс». Если же в языке народа отсутствует еще и звук «ш», то останется только сочетание «тс». Таким образом, в слове «кривичи» буква «ч», при произношении фином, будет заменена сочетанием звуков «тс».

Третье. В рассматриваемом слове сочетание звуков «ви» легко трансформируется в «уо».

В таком случае, цепочка изменений будет выглядеть следующим образом: кривичи — криуочи — криуотси — риуотси — руотси. В дальнейшем из «руотси» получилось «руотсь — руось — русь».

Таким образом, «русь» — это искаженный финами, а затем и самими кривичами этноним «кривичи». Что еще говорит в пользу такого утверждения? Прежде всего то, что к югу от озера Ильмень сохранилось немало топонимов с корнем «рус», именно в том самом районе, где в VI—VII вв. проходила граница между финоязычными племенами и кривичами, а так же то, что в латышском языке русские до сих пор называются «кривич» — слово, которое осталось с тех самых пор, когда предки руси и латышей жили чересполосно в районе верховьев рек Западной Двины, Днепра и Десны.