Формирование у родителей гендерной компетентности

С момента рождения и на протяжении всей своей жизни человек является действительным членом сообщества. Семья, подобно другим социальным механизмам, не может существовать вне традиций, не следуя определенным образцам деятельности, которые воспроизводятся каждым новым поколением. Родительские отношения и образцы воспитания являются теми традициями, которые передаются из поколения в поколение и играют важную роль в воспитании ребенка и в том числе в появлении и становлении у него гендерной идентичности.

Общеизвестно, что присущая ребенку-дошкольнику способность к подражанию позволяет ему рано выбрать среди окружающих его взрослых определенный образец поведения. Сначала он имитирует некоторые внешние признаки поведения того человека, которого выбирает в качестве образца для подражания, затем происходит более глубокое «приравнивание» себя к личности человека-образца. При этом ребенок заимствует не только образцы некоторых действий и внешние отличительные признаки, но и такие сложные качества личности, как доброта, мягкость, отзывчивость или решительность, мужественность, стойкость.

Очень часто в иерархии семьи современного типа мать занимает главенствующую позицию, и как следствие? отсутствие стабильности в занимаемых гендерных позициях. Поэтому ребёнок часто не осознаёт роли, отведённой его полу. Подобная асимметрия в распределении половых ролей характерна для неполных семей, где чаще всего родителем является «мать-одиночка» или бабушка.

У мальчиков, воспитанных только матерью, наблюдается развитие «женских» черт характера: излишняя мягкость, феминизированность. Женщина для него выступает в роли авторитета, защитника, командира. В других случаях вследствие развития так называемой «компенсаторной мужественности» ребёнок, наоборот, становится чёрствым и жёстким.

Тесная эмоциональная близость мальчика с матерью в период дошкольного детства влияет на его отношения со сверстниками, порой осложняя их, а сильный материнский гнёт может стимулировать неправильное увлечение ребёнка.

Девочки легче адаптируются к разным ситуациям: они менее чувствительны, чем мальчики в этом возрасте и полностью копируют своих мам, бабушек, но при этом также не всегда знают, как вести себя и как строить отношения с представителями противоположного пола. Дочери разведённых родителей перенимают критическое отношение матери к ушедшему отцу и к мужскому полу вообще.

Неоднозначно и влияние отцов. Например, напряжённые, плохие отношения с отцами сильнее влияют на формирование половых девиаций у мальчиков и девочек, чем взаимоотношения с матерью. Слишком строгий и требовательный отец, которому ребёнок никак не может угодить, подрывает его самоуважение. Было установлено, что роль отцов в усвоении ребёнком половой роли может быть особо значимой — они в большей степени, чем матери приучают детей к соответствующим ролям, подкрепляя развитие женственности у дочерей и мужественности у сыновей. Если мужчина покинул семью до того, как его сыну исполнилось пять-шесть лет, то сын впоследствии часто оказывается более зависимым от своих ровесников и менее уверенным в себе, чем мальчик из полной семьи.

Очевидно, что для того, чтобы обеспечить полноценное развитие ребенка в семье с учетом его гендерных особенностей, родители должны быть знающими, осведомленными в данном вопросе, т. е. компетентными. При этом компетентность родителей не может появиться в результате того, что они прослушают лекцию или их проконсультирует специалист. Компетентность родителей предполагает овладение ими культурологическими аспектами гендерного воспитания, которые включают широкий круг вопросов социального, психолого-педагогического и даже исторического плана. Так, например, родителям важно знать, как воспитывали девочек и мальчиков наши предки и что можно перенести из прошлого в настоящее.

О воспитании девочек и мальчиков в русских традициях.

Анализ литературы убедительно показывает, что в уникальной, вырабатываемой веками системе народного воспитания, гендерная компетентность родителей формировалась легко и естественно.

Результаты исследований научного центра «Психофизиология матери и ребенка» Санкт-Петербургского государственного университета свидетельствуют о том, что при рождении даже пуповину девочкам и мальчикам отрезали по-разному. Пуповину девочки обрезали ножницами над веретеном или на гребенке, что символизировало наделение ее качествами труженицы, хозяйки и рукодельницы. Пуповину мальчику обрезали ножом с использованием инструментов для обработки дерева, чтобы он в будущем оказался хорошим работником.

Интерес представляют и традиция заворачивания новорожденных девочек в рубаху отца, а мальчиков — в рубашку матери. Ученые считают, что это связано с программированием будущего ребенка. Люди мечтали о том, что когда их сын вырастет и жениться, то его жена воплотит в себе все то, что дорого ему в родной матери, а дочь в своем избраннике сможет увидеть черты отца. При этом очевидно, что в данной традиции был заложен глубокий смысл передачи гендерных ролей, которые по женской линии несли в себе терпимость. Сдержанность, любовь и доброту, а по мужской — стойкость, мужество, ответственность и многое другое, о чем могли мечтать родители при рождении своего ребенка.

На ранних стадиях развития человеческого общества уход за детьми и их воспитание было делом всей родовой общины, поэтому на каждом члене общины лежала обязанность заботиться о детях, воспитывать и обучать их. Основные педагогические функции осуществляли, как правило, ближайшие родственники и наиболее авторитетные и уважаемые сородичи детей — старейшины. Дело воспитания совершалось параллельно с другими делами и занятиями и носило черты гендерной педагогики: мальчиков готовили преимущественно к мужским видам деятельности (учили охотиться, ловить рыбу, загонять добычу, изготавливать оружие и орудия труда), а девочек приучали к ведению домашнего хозяйства (приготовлению пищи, хранению огня, собиранию растений).

Родители в первую очередь заботились об удовлетворении биологических потребностей детей: кормлении, оберегании от опасностей и неблагоприятных условий внешней среды. Воспитательное воздействие было инстинктивным, и только впоследствии стали формироваться элементарные педагогические воззрения, закреплявшиеся в образе жизни, слове, обычае.

К сожалению, в общих этнографических описаниях многих авторов вопросы о путях и средствах воспитания детей дошкольного возраста ограничиваются лишь отдельными замечаниями. Как справедливо было замечено Г. А. Комаровой, общественная сторона проблемы детства обычно не становилась объектом специального анализа. Однако при знакомстве с отдельными работами (Никитина Г. А., Семенова Л. И., Суворова З. И. Волков Г. Н., Кузина Т. Ф., Батурина Г. И. и др.), в которых раскрываются принципы народной педагогики, становится понятным, как отношение родителей и образцы воспитания влияли на воспитание девочек и мальчиков.

Опыт народной педагогики свидетельствует о том, что даже в младенчестве воспитание детей осуществлялось с учетом их гендерных особенностей. Так, например, в колыбельных песнях, пестушках, потешках, играх, присутствует обращение не просто к маленькому ребенку, а к девочкам и мальчикам. В соответствии с тем, кому именно адресована потешка или пестушка, девочке или мальчику, прогнозируется их будущее. Труд девочек в будущем связан с жатвой, приготовлением еды, пошивом одежды, а мальчиков — с охотой и рыбной ловлей, рубкой леса, уходом за домашними животными и т. п.

Отцы в воспитании детей младенческого возраста принимали участие меньше чем матери, но, начиная с 3 лет, они активно включались в воспитание ребенка. Так, например, в крестьянских семьях с 3-х лет дети принимали пищу за общим столом. Девочку брала к себе на колени мать, а мальчика — отец. И с этого момента вся ответственность за воспитание детей ложилась на плечи родителей: за девочек отвечали матери, а за сыновей — отцы.

Следует обратить внимание на то, как в семье дифференцировался труд девочек и мальчиков. Девочки привлекались к уходу за младшими детьми, уборке дома, мытью посуды. Они загоняли скотину во двор, пасли гусей и под руководством матери делали первые шаги по приобретению навыков в прядении, вышивании, шитье, ткачестве. Мальчиков привлекали в качестве помощников к жатве, сенокосу, боронованию, учили молотить, запрягать лошадь и управлять ею. Отцы раскрывали мальчикам секреты охоты, рыбалки.

От девочек и мальчиков дошкольного возраста требовалось строгое соблюдение норм морали: уважение к старшим, заботливое отношение к старикам и младшим детям, доброта, отзывчивость, вежливость и дисциплинированность, исполнительность и честность. Особенно значителен был статус женщины-матери. Её воспитательное воздействие признавалось настолько определяющим, что и положительные, и отрицательные результаты воспитания приписывались в первую очередь ей.

Процесс воспитания девочек находился в руках матерей, которые отвечали за их поведение. Отец в воспитании дочерей выступал больше как авторитет, на который ссылались матери. Всю ответственность за их воспитание мальчиков дошкольного возраста брал на себя отец и другие мужчины семьи: дедушка, дяди, старшие братья.

Интерес представляет и распределение ролей в крестьянской семье. Отцу отводилась главная роль в определении стратегии и тактики семейного воспитания, а мать наполняла ее конкретным содержанием и следила за ее реализацией, добиваясь результата. Мать играла с ребенком чаще всего по необходимости, чтобы в процессе ухода отвлечь, утешить или развлечь его. Отец и другие мужчины в семье специально организовывали игры, направленные или на физическое развитие ребенка или на развитие у него умственных способностей, сообразительности, смекалки.

Таким образом, очевидно, что при воспитании детей с 3-х до 4-х лет в крестьянской семье наблюдается четкое распределение обязанностей по воспитанию девочек — матерями, а мальчиков — отцами. При этом на первый план выступает отец, который, как бы нес ответственность за передачу детям навыков социального поведения и привития им норм общественной жизни.

Анализ первоисточников и работ по этнопедагогике показывает, что в раннем и дошкольном детстве игры были основой всестороннего развития, как девочек, так и мальчиков. Все народные игры были проникнуты принципом справедливости, воздания по заслугам и заставляли девочек и мальчиков в равной степени подчиняться воле всех. Но при этом дети осознавали свою связь с коллективом — образовывалась привычка к безусловному подчинению общепринятым установленным порядкам, что является важным средством «социализации» ребенка, приучением его к соблюдению этических норм, правил общежития. Так, например, с помощью считалок определяли того, кто «водит», и тех, кто попадает в благоприятное для себя положение. При этом все остальные дети не огорчались, не обижались на своих товарищей и принимали сложившуюся ситуацию, как должную.

Практически у каждого народа, населявшего территорию России, были свои излюбленные виды подвижных игр. Народные игры были основным средством для приобщения детей к традиционным занятиям: охоте, рыболовству, собирательству, ведению домашнего хозяйства. По содержанию все народные игры были доступны и девочкам и мальчикам и создавали равные возможности для участия в них детей обоего пола.

Но не только в играх, но и в совместном труде со своими родителями воспитывались девочки и мальчики. При этом поощрения, похвала были естественными оценками детского труда.

Очевидно, что наивно было бы полагать, что народная педагогика поможет современным родителям решить проблемы воспитания детей с учетом их гендерных особенностей. Всему свое время и место. Но в воспитании подрастающего поколения народ-воспитатель, народ-педагог шел в сторону равенства, демократизма и гуманизма.

До сих пор остаются актуальными слова К. Д. Ушинского, считавшего, что воспитание, созданное самим народом и основанное на народных началах, имеет ту воспитательную силу, которой нет в самых лучших системах, основанных на абстрактных идеях или заимствованных у другого народа.

Осознание того, что утрата многих прогрессивных народных традиций привела к духовному обнищанию общества, к разрыву связи времен и поколений, заставляет современных ученых и исследователей искать пути возрождения интереса к национальным, культурным традициям народов различных регионов страны на основе глубокого их изучения и приобщения к ним всех слоев населения. В книге «Воспитание ребенка в русских традициях» авторы пишут: «Многим из нас может показаться отжившей эта традиция отцовской авторитарности — мы не устаем твердить о «равноправии» мужчины и женщины в семье. Но давайте задумаемся, а всегда ли это хорошо? Сегодня некоторые психологи, отмечая факт ослабления отцовской власти в семье, придают ему значение подлинной социальной катастрофы. И недаром: ведь «семьей мир стоит». Мужчина вносит в жизнь семьи активный созидающий стимул, самой своей природой он призван определять семейное бытие, жестко задавать рамки «должного» и «нужного». Отсутствие всего этого неминуемо приводит к тому, что формируется «общество без отцов», «общество без власти», в котором пассивная вседозволенность сочетается с социальной анархией.

Вместе с тем, становится очевидным, что многое из опыта народной педагогики, к сожалению, остается за пределами знаний воспитателей и родителей, а потому не используется. Поэтому при взаимодействии воспитателей и специалистов с родителями, одной из актуальнейших задач является приобщение родителей к этому чистому, проверенному истоку, которым является народная педагогика. Этот материал можно поместить на стенде, напечатать в газете для родителей, использовать при проведении родительского собрания и т. п. Но современные родители не могут жить только прошлым, поэтому воспитатели в работе с ними должны быть в курсе современных тенденций.