Университеты А. Богданова

В начале 90-х годов XIX века в архаически сословной, кондовой, но капитализирующейся Российской империи после контрреформенного десятилетия «тоски, скуки, цинизма и равнодушия» блеснула «идея пролетариата» — лучом «надежды на какое-то великое решение» Соловьев-Андреевич Е. А. Рабочие люди и «новые идеи». М., 1906. С. 113. Евгений Соловьев-Андреевич (1866−1905) — историк и эссеист, автор многих биографий для книжной серии Ф. Ф. Павленкова «Жизнь замечательных людей». В революционном движении не участвовал.. Она стала новой сплачивающей силой для революционного студенчества. В 1891 г. выходец с Кубани Михаил Бруснев, учившийся в Технологическом институте, организовал в Петербурге социал-демократическую организацию и первую маёвку, на которой выступил организатор рабочих кружков ткач Федор Афанасьев. Через несколько лет жандармы уже отмечали начавшееся «марксобесие» — множились кружки студентов и рабочих по изучению марксизма и «союзы борьбы за освобождение рабочего класса» в столицах и провинции. богданов марксизм каприйский школа Один из самых значительных кружков, созданный механиком Иваном Савельевым и объединивший рабочих Оружейного и Патронного заводов и самоварной фабрики, возник в Туле — «матери» русской фабричной металлообработки. Организатор привлёк для занятий с рабочими местных ссыльных «интеллигентов» — исключённых из Московского университета студентов Александра Малиновского и Владимира Руднева и учителя Ивана Скворцова.

Малиновский, сын учитель-инспектора из Белостокского уезда Гродненской губернии, и Руднев, коренной туляк, сын земского врача (лечившего Л. Н. Толстого), вместе учились в Тульской классической гимназии, проявив большие способности к математике и склонность к естествознанию. Оба поступили в Московский университет, где Малиновский специализировался по биологии, а Руднев — по химии. Включились в деятельность Союзного совета землячеств, устроившего осенью 1894 г. обструкцию маститому историку Ключевскому за восхваление почившего в бозе императора Александра III. Среди арестованных после этого инцидента был и А. Малиновский. Выдворенный в Тулу, он «на перепутьи между народовольчеством и марксизмом» встретился с Иваном Савельевым и был им введён как лектор в кружок юных рабочих, «набранных по личным связям и внешним признакам интеллигентности». Стремившиеся разобраться в общественном устройстве и своей роли в нем, рабочие «отнюдь не были просто пассивным материалом для педагогического воздействия». Они быстро дали понять своему «наставнику», что выбранные для занятий пособия — популярные «Экономические беседы» земского народника Н. А. Карышева и университетский учебник политэкономии катедер-социалиста И. И. Иванюкова — не подходят. «Объяснительное чтение быстро превратилось в скучное предисловие, за которым следовали живые беседы, уходившие очень далеко от затронутых чтением сюжетов. В этих беседах стихийно и упорно выступали определённые тенденции, само собою намечалось определённое направление для ищущей мысли молодого лектора: соединять, как звенья одной сложной цепи развития, явления технические и экономические с вытекающими из них формами духовной культуры» Богданов А. А. О пролетарской культуре. М.-Л. — 1925. С. 240. .

Когда в кружок вошли В. Руднев и И. Скворцов, сложившийся оригинальный курс лекций был доведён до книги «Краткий курс экономической науки» (1897), вышедшей под псевдонимом «А. Богданов». Она снискала неожиданный успех и прославила автора. Это был первый русский марксистский экономический учебник, а породивший его кружок разросся в тульскую социал-демократическую организацию. Книгу высоко оценил В. Ульянов Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Том 4. С. 43. (Рецензия на «Краткий курс экономической науки» А. Богданова)., сообщавший сёстрам, что сам не возьмётся писать учебник политэкономии, поскольку «трудно конкурировать с Богдановым» Там же. Том 55. С. 163.

Сам же Богданов, продолжая из года в год занятия в кружке, поставил перед собой задачу дать ответ на широту и разнообразие запросов рабочих в области «общего мировоззрения». Не ограничиваясь переизданием востребованного учебника (1899), он книгой «Основные элементы исторического взгляда на природу» (1899) заявил о себе также как философ. Одновременно успел экстерном закончить медицинский факультет Харьковского университета. А затем — новый арест и новая ссылка — в Калугу, вместе со старыми друзьями Владимиром Рудневым и Иваном Скворцовым, теперь известными как «В. Базаров» и «И. Степанов», и новым другом — талантливым публицистом и оратором Анатолием Луначарским. Все они определились как последователи марксизма — «современной школы социологии» Богданов А. А. Основные элементы исторического взгляда на природу. СПб.: 1899. С. 213. Новый 1900 год встречали обсуждением докладов, подводивших итоги XIX века для естествознания (Богданов), искусства (Луначарский), международного рабочего движения (Степанов).

Переведённые на новое место ссылки в Вологду, Богданов и Луначарский возглавили литературную группу содействия газете «Искра» и партийному строительству в соответствии с организационным планом, изложенным в книге Н. Ленина «Что делать?», а выдвинувшийся из тульского кружка Богданова рабочий-организатор токарь Сергей Степанов присоединился к большевикам на Втором съезде РСДРП. Пребывая в Вологде, А. Богданов в качестве топографа участвовал вместе с другим ссыльным, будущим известным полярным исследователем Владимиром Русановым, в экспедиции по Коми-Зырянскому краю и начал эпистолярное общение с прославленным писателем Максимом Горьким. Первый издатель произведений Горького А. П. Чарушников стал и издателем философских сочинений Богданова. В одной из этих работ Богданов писал: «Товарищеский кружок людей, сознательно стремящихся к одной общей цели, которая глубоко проникает собою всю их жизнь, чувства и волю, налагает свой отпечаток на все их мысли и представления. Кто жил в такой группе, жил в ней реальной, а не призрачной жизнью — потому что бывают и призрачные объединения — для того эти отношения навсегда останутся лучшим, самым дорогим из всего, что дал ему жизненный опыт — конкретным образом практических идеалов нашего времени и в то же время зародышевой формой их осуществления» Богданов А. А. Из психологии общества. 2-е изд. СПб., 1906. С. 200. .

Позже, в статье «Пролетарский университет», Богданов подчёркивал, что характер всей его последующей, научной и философской работы в сильнейшей степени предопределило кружковое впечатление, что «слушателей наших занимает и привлекает более всего не специализированный характер научных методов, а, напротив, их взаимная связь, то, что в них находится общего и сходного. Мы наталкивались на какое-то прирождённое стремление к монизму, от нас требовали монистических ответов на всевозможные проклятые и не проклятые вопросы» Богданов А. О пролетарской культуре. С. 240−241. .

Но до погружения в рабочую среду был Московский университет, где студент Малиновский лично познакомился с профессором Тимирязевым, книги которого запоем читал ещё гимназистом наряду с сочинениями Чернышевского, Писарева, Сеченова. А о Тульской классической гимназии казеннокоштный золотой медалист вспоминал с отвращением: «жил в условиях казарменно-тюремных»; «злостно-тупое начальство приучило меня бояться и ненавидеть властвующих и отрицать авторитеты» Богданов А. А. Автобиография // Деятели СССР и революционного движения России. М. — 1990. С. 361. Однако, по свидетельству младшего товарища Измаила Соболева, Малиновский пользовался дружеским уважением у соучеников; безотказно разъяснял трудные вопросы, знакомил с «совершенно новыми для нас взглядами на природу», а в старших классах — и со своими «учёными записками» о влиянии природы на человека, о значении научных открытий и изобретений для человечества Соболев И. И. Товарищ // Вестник Международного Института А. Богданова. 2002. № 4 (12). С. 71.

Из этих отрывочных воспоминаний можно заключить, что в рабочий кружок студент-бунтарь, отринувший авторитеты вплоть до государственного строя, пришёл с чувством коллективизма и «стремлением познающего ума к цельности» Богданов А. А. Основные элементы исторического взгляда на природу. С. 211. Сотворчество с рабочими придало этим чувствам и стремлениям творческий импульс к систематизации всего научного познания на основе «исторического монизма» Маркса.

В истории философии велико значение кружков; в России, быть может, особенно. Но, пожалуй, только в одном случае исходный импульс к построению философской системы был дан рабочим кружком. И это был импульс от тульского кружка к построению Богдановым философской системы эмпириомонизма.