Прогрессирующая, хорошая, плохая журналистика

Ученые, исследующие проблемы мировой журналистики, разными терминами стали называть ее различия. Например, «прогрессирующая журналистика», «эффективная журналистика», «хорошая журналистика», «плохая журналистика»… В этой статье мы хотим поразмышлять о последней из вышеназванных категорий журналистики. Западные ученые (исследователи) в журналистской науке примером «плохой журналистики» приводят корыстное, умышленное, злонамеренное, питающее вражду и ненависть движение, осуществленное американским медиа-магнатом Уильямом Рендольфом Херстом. Его краткое изложение словами Дэвида Рэндалла таково:

«Ничто не характеризует отношение Херста, как и многих других собственников, к журналистике лучше, чем несколько телеграмм 1898 года. Херст, по личным политическим соображениям и ради увеличения тиражей, был заинтересован в войне между Испанией и Америкой за Кубу. Его главная газета, «New York Journal» («Нью-Йорк Жоурнал»), публиковала лживые, ура-патриотические статьи под крикливыми заголовками: «Пленных скормили акулам», «Война с Испанией за убитых американцев» и «Величайшее оскорбление США за всю их историю» (о письме испанского посла, содержащем критику в адрес Президента). По указанию Херста его подчиненные пускались во все тяжкие, чтобы найти свидетельства «жестокости» испанцев. Те, кто почестнее, не нашли ничего (и это плохо отразилось на их карьере), другие — дали волю воображению. Среди последних был некий Фредерик Ремингтон, художник. Обнаружив, что все спокойно, а кровопролитием и не пахнет, он телеграфировал Херсту:

«Все спокойно. Ничего страшного не происходит. Войны не будет. Хотел бы вернуться». Херст послал ответ:

«Пожалуйста, останьтесь. Обеспечьте иллюстрации. Войну обеспечу я». журналистика плохой хороший информация объективный Насколько одна газета сможет организовать войну, понимается, как, насколько сдержит свое слово Херст. Спустя несколько недель у побережья Гаваны взорвался американский линкор «Мэйн», и этот взрыв унес 260 жизней. А Херст начал публиковать кричащие статьи о том, что это диверсия испанцев. Пока две большие группы выявляли истинные причины взрыва, газета Херста, не предъявляя ни одного доказательства, продолжала обвинять испанцев. Эти статьи, призывающие людей к войне, до сих пор приводятся как наглядные средства, искажающие истину. Обратите внимание на дату подготовки и заголовки статьей, связанных с происшествием с «Мэйн», опубликованных в «Journal»:

«17 февраля: «Уничтожение военного кораблядело рук врага». Под заголовком — рисунок, занявший семь столбцов, — изображение судна и мин под его днищем, соединенных проводами с испанской крепостью на берегу — чистой воды выдумка.

• 18 февраля: «Вся страна дрожит в военной лихорадке». Этот заголовок появился в тот день, когда испанские и кубинские власти устроили жертвам взрыва торжественные государственные похороны, передав кладбище в вечное владение Соединенным Штатам. Об этом «Journal», чей тираж впервые превысил миллион, не было сказано ни слова.
• 20 февраля: «Население Гаваны оскорбляет память жертв с «Мэйна». Всей этой дезинформации «Journal» уделяла, в среднем, по восемь с половиной страниц в день.
• 23 февраля: «Вероломное уничтожение «Мэйна». Новая ложь о гибели судна, а впридачуправила карточной игры «Война с Испанией» для четырех игроков.
• 26 февраля: «Journal» призывает читателей обратиться к их конгрессменам с письмами, требующими войны. И это, несмотря на заявление Президента, что «Мэйн» был поврежден из-за случайного взрыва пороховых погребов на борту. (Официальное расследование так и не выявило истинную причину взрыва.)

В течение последующих нескольких недель Херст сконцентрировал все усилия на подхлестывании военной лихорадки и на публикации материалов о притеснениях кубинцев со стороны испанских властей. Найти эти материалы или просто раздуть их не составляло труда. Но «Journal» добавляла лжи о «Мэйне». 11 марта газета сообщила: «Следствием установлено, что «Мэйн» взорвали представители испанских властей». Эта неправда служила Херсту топливом для выпуска дополнительных тиражей и крупных заголовков.

• 22 марта: «Война — единственный выход из кризиса!»
• 28 марта: «Война или бесчестье?» На следующий день в «Journal» велась речь о создании полка из спортивных чемпионов Америки и об отправке его на Кубу, чтобы разбить испанцев.
• 1 апреля: «Война!» Ничего подобного.
• 6 апреля: «Война не за горами!» Репортеры из «Journal» рыскали по всей стране в поисках семей погибших на «Мэйне», печатая их призывы к отмщению. На таких номерах газеты теперь обычно красовалось изображение американского флага.
• 13 апреля: «Конгресс вот-вот объявит войну!»

Окончательное решение Конгресса 25 апреля, вероятно, было страшным разочарованием для Херста («Войну обеспечу я»). Однако он не успокоился" [1, 15−17].

Эта цитата взята из книги «Универсальный журналист», изданной для «журналистов Центральной Азии», английского журналиста Дэвида Рендалла, бывшего заместителя главного редактора лондонской газеты «Обсервер».

Естественно, вышеназванные проделки Херста (обратите внимание: 1898 год), в книге (учебнике) критикуются как «плохая журналистика». Его деятельность призывала многих людей к войне, путала их воображение, крала покой государственных руководителей Испании, словом, не перечесть вред ложной информации.

А теперь по порядку сравните формулу «плохой журналистики», предложенную Д. Рэндаллом, с андижанскими событиями 13 мая 2005 года в Узбекистане.

Прежде всего, как выявлено в судебном процессе, иностранные журналисты за три дня до этого события прибыли в Андижан. Осужденные подтвердили, что представители зарубежных средств массовой информации участвовали в этих событиях.

Автор этой статьи со своими коллегами-журналистами из Узбекистана 14 мая был в Шанхае (Китай). По-китайски не знаем, по этому в аэропорту нашли издаваемую в Шанхае на английском языке газету «Shanghai Daily» («Шанхай дели»). Там была статья о событиях в Узбекистане. Но в газете увидели только лишь статью «Up to 50 Uzbek dead»[2] («Погибло 50 узбеков») информационного агентства «Ассошиэйтед-Пресс» (США). В ней обозреватель использовал новый термин -«Мусульманские предприниматели». И все же нам, специалистам из Центральной Азии, было известно то, что этот термин сам по себе не появился. Ну, а для других? Вечером, когда в пекинской гостинице смотрели телевизионные новости «Би-Би-Си», опять был использован этот термин. Что самое интересное, информацию стали повторять и массовые информационные каналы других государств.

В такой момент ясно понимаешь, насколько важна распространенная первая информация (если это престижные теле-, радиоканалы, информационные агентства).

В американо-японских событиях «неожиданный удар» и его эффект были апробированы во время войны. В результате таких ударов с не ожидавшей стороны погибало множество людей, а вторая сторона, естественно, достигала целей. Об этом даже созданы фильмы.

И информационный удар дал такой же результат. Среди мировой общественности, в первую очередь, как истина была распространена ложная информация.

Через день, основываясь на заявлении руководителя Узбекистана, корреспондент агентства «Синхуа» (Китай) распространил совсем иную информацию [3]. Но «Би-Би-Си», вместо того, чтобы извиниться перед аудиторией, каждый раз опиралась на мнения каких-то «международных наблюдателей», «негосударственных организаций», продолжая свою «политику».

Многие обозреватели говорили, что причиной этому послужило то, что Узбекистан собственную информацию распространил поздно. Но для анализа событий, выявления истинной информации нужно было время…

Как стало известно, эти безобидные «мусульманские предприниматели» до того, как захватить хокимият Андижанской области, при содействии международных террористов завоевали военизированный блокпост, убив солдат и офицеров воинской части, завладели их оружием.

Это не было признано даже тогда, когда СМИ Узбекистана распространили правдивую информацию. То есть вместо того, чтобы исправить информацию о том, что «на самом деле было захвачено оружие, совершено нападение», подобно проделкам Херста, стали предъявляться новые обвинения. Как сказано выше, спустя некоторое время в результате взрыва корабля, принадлежавшего США, погибло более ста матросов. Совершено кровопролитие. Обвинение: «это дело рук испанского правительства». И в Андижане совершено кровопролитие. Обвинение аналогичное: «это совершили правительственные войска». Формула та же. Если вы обратили внимание, «Би-Би-Си» не подтвердила, что кровопролитие совершено вследствие террористического налета, наоборот, предъявила обвинение правительским силам. Не передавалось, что «если бы не налет международных террористов, это событие не совершилось бы». На вопрос «почему?» можно ответить, «их цель» была иной.

Для того чтобы так сказать, есть все основания. Во-первых, как можно понять то, что после непринятия информации «Би-Би-Си» министр иностранных дел Великобритании Джек Строу, почему-то встретившись с официальными лицами США, требовал оказать давление на правительство Узбекистана? Почему не думающий о ликвидации кровопролитной войны на африканском континенте английский министр заинтересовался именно Узбекистаном? На самом деле, входит ли в компетенцию министра иностранных дел подтверждение информации так называемого радиоканала? Может, министр иностранных дел разозлился оттого, что в Узбекистане не произошла цветная революция? А в свершении цветной революции ясна их заинтересованность.

Не будем по одному перечислять эти интересы, а обратимся к статье «Англиз ва Туркистон» («Англия и Туркестан») [4], написанной в 1918 году одним из великих и честолюбивых джади-дов Туркестана Абдурауфом Фитратом, жившим и творившим в начале прошлого века. Созвучие мыслям Фитрата прослеживается и в статье еще одного сторонника просвещения Саида Ахрорий «Последняя надежда англичан» [5, 15−18], написанной в то время.

Сноска: «Дипломаты ни одной страны не смогли «сыграть» удачные роли и «растопить» хладнокровие английских политиков… При помощи силы своих денег они пытаются «ногами» Афганистана и Бухары зайти на территорию Туркестана. И можно сказать, что начали наступать. В последние дни прибывшие в Бухару пять английских послов по наставлению эмира были встречены придворными не по достоинству, что является достаточным подтверждением нашей претензии. Если необходимо сказать откровенно, то они не послы, а «торговцы совести». Возможно, Туркестан не доступен англичанам, но они хитроумно подсылают своих «микробов», которые умело подкупают несколько неосведомленных «неучей», продающих свою совесть и честь…

Англичане с этой целью, ради своих политических интересов, обманывая Афганистан и Бухару, хотят принести в жертву и нас. Их пакости оказали воздействие и усугубили и без того бедственное положение Туркестана, так что есть вероятность остаться «под копытами».

Каждый из нас после всего этого, встретив того, кто пропагандировал англичан, не избегая его, пусть напомнит ему о бедах, которые до сегодняшнего дня он нанес мусулманам…

В будущем, предвидя теперь такие действия англичан, мы знаем, что это наша всенародная задача — защита Отечества. Следовательно, во всеуслышание мы предлагаем всему народу Туркестана «открыть глаза» на это. Ибо всегда нужно помнить, что такая несообразительность может стать причиной разрушения Родины".

Как видно, в действиях и намерениях министра иностранных дел Великобритании Джека Строу имеется историческая основа. Если скажете, не паникуй, как Би-Би-Си, хотя бы приведем следующую мысль бывшего руководителя этого государства Уинстона Черчилля: «У Англии нет ни друга, ни врага. У нее есть только интересы!»

События в Андижане и информационные происки вокруг них побуждают сделать несколько выводов.

Прежде всего, действительно существуют разные угрозы независимости Узбекистана. Мы должны разъяснять населению необходимость беречь, защищать ее, разъяснять, откуда и как могут появиться угрозы, сущность организуемой информационной лжи или разных толкований, возникающих в периоды геополитических игр, фальшивых находок, увязывая с новостями, появляющимися в процессе таких событий. Например, почему преступники, организовавшие андижанские события, участвовавшие в них, превращенные в искусственных перебежчиков, в нарушение международных норм переправлены из Кыргызстана в Румынию. Через пять месяцев выяснилось существование секретных тюрем Центрального разведавательного управления США [6]. Почему после этого посетила именно Румынию государственный секретарь США Кондолиза Райс? [7].