Теоретические основы исследования

Изучение языка произведений М. Цветаевой лингвистами и литературоведами

Творчество М. Цветаевой всегда привлекало к себе пристальное внимание лингвистов и литературоведов. Ученые изучают язык ее произведений, устанавливают характерные для ее творчества закономерности словоупотребления, основные темы и мотивы творчества [Козлова 1992, Стрельцова 1992, Швейцер 1992, Кудрова 1991, Саакянц 1997, Белкина 2000, Рождественская 2002, Лосская 2003].

Можно выделить несколько направлений в изучении творчества поэта:

• а) психоаналитическое направление, в центре внимания которого критика сознания поэта и поиски сублимации бессознательного (например, Л. Фейлер пытается вскрыть через собственное сознание субъективную структуру сознания М. Цветаевой, которая воплощена в совокупности ее текстов). Особенность цветаевского мировидения представители данного направления видят в реализации депрессивного начала, в репрезентации темы матери и ребенка, детства и т. д.;
• б) мифокритическое направление, представители которого пытаются уяснить специфику поэтического языка М. Цветаевой, обращаясь к глубинным художественным архетипам, мифологии Древней Греции, русской славянской мифологии. Представителем этого направления является С. Ельницкая, в работах которой доказывается тезис о нерасторжимости творчества и жизни поэта, об их взаимопроникновении. В трудах О. Г. Ревзиной прослеживается тенденция анализа творчества М. Цветаевой с опорой не только на мифологические и литературные реминисценции, но и на архетипы в юнгианском смысле (см. ее докторскую диссертацию);
• в) текстологическое, или собственно лингвистическое направление. Анализ творчества поэта в этом случае направлен преимущественно на подробное комментирование словоупотреблений, лексико-грамматических конструкций, использованных М. Цветаевой [Зубова 1986, Черных 2003, Бабенко 2004 и др.]. Биографический комментарий к произведениям отходит на второй план и превращается во вспомогательный метод исследования.

В лингвистическом аспекте творческое наследие М. Цветаевой исследуется разнопланово. Среди основных направлений изучения языка ее произведений следует отметить:

• а) установление общих стилевых черт поэзии и прозы поэта [Зубова 1987, 1989; Акбашева 1996, Гаспаров 1997, Шевеленко 2002];
• б) рассмотрение отдельных тем и мотивов: образов волка, стекла, музыки, дома и других [Айзенштейн 1990, Гулова 1992, 1997; Азаковский 1997, Ланская 2006, Поликовская 2001, Фещенко 2005];
• в) широкий общелингвистический анализ творчества [Зубова 1997, Львова 1987, Синьорини 1996];
• г) анализ отдельного стихотворения [Черкасова 1982, Цветкова 2003];
• д) изучение звуковой организации цветаевских текстов [Кожевникова 1990, Зубова 1999, Маслова 2002];
• е) исследование морфологического аспекта стихотворений [Черкасова 1972, Зубова 1987, 1989, 1999; Сидорова 2000];
• ж) анализ ритмических особенностей стихотворений [Иванова-Лукьянова 1996];
• з) анализ лексики различных тематических групп, зафиксированных в текстах М. Цветаевой [Зубова 1989, Явинская 2000, Бабенко 2001, Погудина 2003, Черных 2003, Нарынская 2004];
• и) изучение фразеологии текстов [Зубова 1987, 1989; Маслова 2000].

Своеобразным «взрывом» в исследовании биографии поэта, его творческой судьбы, общих вопросов поэтики его произведений, а также отдельных тем и мотивов явился 1992 год, год столетия со дня рождения М.Цветаевой. В это время выходит одиннадцатый номер журнала «Звезда», полностью посвященный творчеству поэта. В нем содержатся неопубликованные ранее письма М. И. Цветаевой, воспоминания современников поэта, исследования его творчества (статьи Адмони, Кудровой, Саакянц и других). В журнале «Театр» в том же году была опубликована подборка статей, подготовленная А. Ануфриевой, Г. Деминым, Е. Стрельцовой, о постановках пьес М. Цветаевой на сценах московских театров.

Творчество М. Цветаевой изучается не только отечественными учеными, но и зарубежными славистами. В диссертационном исследовании И. К. Цаликовой «Жизнь и творчество М. Цветаевой в рецепции зарубежной славистики» дается обширный обзор различных направлений в исследовании творчества поэта английскими и американскими лингвистами и литературоведами. Исследователь выделяет несколько этапов в изучении творчества М. И. Цветаевой.

• 1. В период с 1940 по 1970 год преобладает критико-эмпирическая деятельность: издается основной корпус цветаевских текстов, печатаются проза, драматургия, отдельные лирические циклы (работы С. Карлинского, Ф. Степуна).
• 2. В 1980;е годы происходит становление цветаеведения как самостоятельной ветви англо-американской славистики (Ани Крот, Дж. Таубман).
• 3. Для периода 1980 — 1990 годов характерен многосторонний анализ творчества поэта, учет не только биографических фактов и поэтических особенностей произведений, но и историко-культурного контекста (Д.Л.Бургин, А. Левингстоун, Л. Фейлер) [Цаликова 2005].

Остановимся на наиболее значимых лингвистических исследованиях творчества М.Цветаевой.

Работы Л. В. Зубовой, посвященные изучению особенностей словоупотребления М. Цветаевой, являются наиболее полными исследованиями языка поэта. Л. Зубова опирается на большой корпус текстов с целью выявить особенности функционирования слова в поэтической речи М. И. Цветаевой. Она пишет: «Максимализм М. Цветаевой на поверхностном уровне обнаруживается в страстной эмоциональности ее речи, на более глубоком уровне — в том, что эту личность поэта, охваченную страстью, она считает воплощением духа, противостоящего земной обыденности и полно реализующегося за пределами земного бытия — в бессмертии, абсолюте. Поэтому поэтика Цветаевой в большей степени поэтика предельности и преодоления предела» [Зубова 1987:5].

Поэтому и язык поэта обладает особым свойством: он реализует все потенции. Слово живет сразу в нескольких реальностях узуальной и окказиональной, причем узуальное значение слова может превратиться в окказиональное. Л. Зубова называет синонимию и градацию теми способами реализации потенций языка, которые позволяют привести к «катарсису завершенности» в поэтических произведениях Цветаевой: Последний, посмертный, бессмертный час. Интенсификация признака представлена градационными рядами однокоренных слов, в том числе на уровне новообразований: Ох, мой родный, мой природный, мой безродный брат. Высшая степень родственности — духовная — представлена эпитетом безродный в контекстуально обусловленном значении. Родный трактуется по принципу отверженности, а не по принципу родства.

Потенция слова в творчестве поэта, по Л. Зубовой, реализуется в цветовых эпитетах и в квазиомонимах, так часто используемых поэтом. Это связано с теорией М. Цветаевой о взаимоотражении всего сущего и слов друг в друге, когда звуковая и семантическая составляющие слова сближаются в их авторской интерпретации настолько, что мыслятся как изначально родственные (мех и мох, плащ и плющ).

Антонимия, внутренняя семантическая противоречивость слова была очень важна для М. Цветаевой как поэта безмерности. Столкновение антонимичных эпитетов создает особую эмоциональную напряженность: Мой Хладнокровный, мой неистовый // Вольноотпущенник — прости!

Синтаксическое обновление языка, насыщение его новыми значениями слов проявляется в присоединении к субстантивированному прилагательному нового определения: От друзей — тебе, подноготную // Тайну Евы от древа вот. Лексема подноготная становится эпитетом к субстантиву тайна, что обновляет сочетаемостные возможности слов в составе эпифразы.

Л.Зубова уделяет внимание также колоративам; отмечает так называемые гомеровские эпитеты (златоперый, златогривый, златоустый, златорукий, сребротекущий), а также окказионализмы (конный сон, апельсиновый сок души).

В работе «Поэзия Марины Цветаевой» Л. В. Зубова характеризует ее творчество как поэзию предельности и контраста. Основными для М. Цветаевой тропами она признает гиперболу, градацию, антитезу и оксюморон.

Л.В.Зубова уделяет особое внимание описанию авторской этимологии в стихотворениях поэта. Исследователь выделяет корневой повтор как средство анализа слова в системе его образно-понятийных связей и как средство познания вещей в процессе их называния (вылиться ливнем проливным), этимологическую регенерацию, или выделение корня слова и построение художественного текста на актуализации этого корня в ряде контекстуально соположенных слов (любовь-любой, вольный-владение, веретено-ворчливый, страна-просторный), поэтическую этимологию (белокурый-белорукий) и паронимическую аттракцию распространение фонетических подобий на семантику слов (вещь-нищ).

По Л. В. Зубовой, нерасчлененность, или синкретизм семантики слов является еще одной важной особенностью поэтики цветаевских текстов. Синкретизм может проявляться в совмещении прямого и переносного значений слова (лихой — плохой товарищ и ласковый), архаического и современного значений (правая — праведная), русского и иноязычного значений.

В русле теории синкретизма и динамичности цветаевского слова автор рассматривает и эпитетные аппозитивные словосочетания, которые поэт моделирует по типу фольклорных фраз (со словом царь: город, дурак, лебедь, парус). Окказиональные образования также являются показателями синкретизма (ладанное облако, снеговые скатерти). Именно в работах Л. В. Зубовой содержатся элементы исследования цветаевского эпитета.

В других работах имеются элементы лингвистического анализа произведений поэта, но все они носят эпизодический, частный характер (Козлова 1992, Саакянц 1986).

Современный этап изучения творчества поэта характеризуется переходом от исследования жизни и творчества М. Цветаевой к целостному анализу и описанию картины мира поэта, изучению мотивов, концептов, архетипов, мифологем творчества. Проявляется повышенный интерес к интертекстуальным связям, традициям, влияниям.

В 1989;2005 гг. было защищено более 70 диссертаций, так или иначе связанных с творчеством М.Цветаевой. Последнее десятилетие — время философского и когнитивного анализа языка поэта. Происходит погружение в семантические глубины текстов и выявление авторской интенции в применении выразительных средств, описаний их функций в конкретном тексте, периоде развития идиолекта и во всем творчестве.

В последнее время появляются исследования поэзии М. Цветаевой, выполненные в русле коммуникативной стилистики художественного текста [Бабенко 2001]; изучается мотивологическая и функциональная природа поэтического слова [Погудина 2003], семантическая емкость и компрессия слова [Черных 2003], семантический потенциал образного слова [Бабенко 2004].

Диссертационное исследование Е. Ю. Погудиной посвящено функционально-мотивологической структуре поэтических текстов М. И. Цветаевой. Исследователь утверждает, что «специфика функционирования мотивации в творчестве того или иного художника отражает особенности его индивидуально-художественного стиля» [Погудина 2003:56]. Для нас важным в этой работе является понятие «объединение мотивационно связанных пар», в рамках которого функционирует эпитет: Над городом, отвергнутым Петром / Перекатился колокольный гром или: Гремучий опрокинулся прибой / Над женщиной, отвергнутой тобой.

Работы И. И. Бабенко и Н. В. Черных посвящены общим особенностям поэтического слова в художественных текстах. Диссертация И. И. Бабенко «Коммуникативный потенциал слова и его отражение в лирике М.И.Цветаевой» ставит целью изучение коммуникативного потенциала ключевых слов в поэзии М. И. Цветаевой. Автор выделяет шесть аспектов слова, которые эстетически актуализируются:

• — «ориентация на фонетическую значимость /звучание/ слова („в рокота гитар рокочи гортань…“);
• — грамматически большую коммуникативную нагрузку в текстах М. Цветаевой несут имена существительные, так как, создавая поэтический мир высоких вымыслов, автор стремится объективировать его, сделать сущностным, предметным;
• — индивидуально-авторская словообразовательная мотивация: Жизнь, ты вечно рифмуешься с: лживо, // Безошибочен певчий слух! // …Жизнь, ты явно рифмуешься с жиром: // Жизнь: держи его! Жизнь: нажим;
• — яркая стилистическая маркированность слов (пиит, серафим, мякина — о человеке);
• — компоненты коннотации лексической единицы (культурный, экспрессивный, эмотивный, образный, оценочный, идеологический, социальный и этикетный), обусловленные его узуальными связями и ассоциативной сопряжённостью с контекстом, передают важнейшую для коммуникативного акта информацию, делают общение субъективно окрашенным, личностно значимым (белый — чистота помыслов, святость)» [Бабенко 2001: 5−8].

Большой заслугой автора можно считать выделение важнейших для М. Цветаевой концептов: человек как живое существо, природа, цвет, человек и его способности, проявления, время, любовь, социальный статус личности, вероисповедание и религия, жизнь-движение, сон, жилище человека, возраст, творчество, одежда (в порядке убывания частотности).

Кроме того, И. И. Бабенко впервые описаны особые типы переносов значения слова — семантические метаморфозы: «Метаморфозы представляют собой крайнюю степень изменения семантики слова, художественно детерминированное коренное её „искажение“, предпринятое автором для создания уникального эстетического смысла и особого прагматического эффекта» [Бабенко 2001:11] Например, в выражении «Как мы вероломны, то есть — // Как сами себе верны» поэт намеренно игнорирует явные, легко угадываемые лексические мотиваторы слова вероломство, предлагая свой (вера).

Н.В.Черных, в центре внимания которой находится категория семантической емкости слова, рассматривает явление компрессии поэтического высказывания на примере анализа концептов поэта (таких, как болезный, руки, провода, душа и другие) и приходит к выводу, что приращение смысла в творчестве М. Цветаевой происходит непоследовательно, что связано с амбивалентностью восприятия ею мира. Основным законом функционирования слова признается поляризация значений полисемы [Черных 2003]. Целью анализа является комплексное рассмотрение функционально-семантического механизма реализации семантической ёмкости слова в рамках теории семантического поля в идиолекте М.Цветаевой. Н. В. Черных подчёркивает, что семантическое поле является универсальным способом описания лексических потенций поэтического слова: «…мы определяем семантическое поле как пространство поэтического текста, организованное множеством значений, имеющих общий семантический компонент…» [Черных 2003: 3]. Исследователь приходит к выводу о том, что все основные ключевые слова в творчестве М. Цветаевой имеют истоки в концепте «творчество». Комплексный анализ посредством семантических полей и ключевых слов позволяет не препарировать текст, а сохранять его целостность и единство в ходе анализа.

Изучение метафорических, метонимических образов, созданных поэтом, проводится с опорой на анализ отдельного мотива или темы (тема творчества, одиночества, любви, страсти, предельности и т. д.). Учеными рассматривались ключевые слова творчества поэта: быт [Зубова, Шевеленко 2002], бытие [Зубова], предел [Черных 2003], чужой [Погудина 2003].

Эпитет как средство создания художественного образа в текстах произведений М. Цветаевой (за исключением указанных выше работ Л.В.Зубовой) пока не становился объектом специального анализа лингвистов.