Борьба с коррупцией и другими должностными преступлениями в первые годы советской власти (1917-1945 гг.)

Борьба с коррупцией и другими должностными преступлениями в первые годы советской власти (1917;1945 гг.)

Сразу после прихода к власти партия большевиков приступила к слому старого государственного аппарата и ликвидировала многие царские учреждения (Государственный совет, министерства, а также городские думы и земства на местах). Особую роль в уничтожении старого аппарата власти сыграл ВРК, учрежденный еще 12 октября 1917 г. по инициативе ЦК большевистской партии при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов.

ВРК направлял своих комиссаров в воинские части, на предприятия и в провинцию. Комиссары наделялись широкими полномочиями: они следили за тем, чтобы руководство вверенных им объектов проводило политику партии, Совета народных комиссаров и ВРК; они пресекали малейшие контрреволюционные попытки; они увольняли неугодный персонал и имели право ареста. Таким образом, комиссары были наделены полномочиями по слому старого буржуазного аппарата власти и созданию нового аппарата диктатуры пролетариата.

Деятельность созданного II Всероссийским съездом Советов временного рабоче-крестьянского правительства (Совета Народных Комиссаров) осложнялась саботажем царских чиновников и отсутствием преданных квалифицированных кадров. Политика СНК сводилась к тому, чтобы использовать старые кадры при условии их лояльности новой власти, одновременно удалять все реакционные элементы и контролировать деятельность служащих с помощью партийных организаций и местных Советов.

По предложению Ф. Э. Дзержинского 21 ноября 1917 г. была создана специальная комиссия по борьбе с контрреволюцией, а 7 декабря — Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК). Одним из главных участков работы ВЧК стала борьба с должностными преступлениями. Постепенно ВЧК превратилась в орган, наделенный чрезвычайными полномочиями — правом внесудебного рассмотрения дел с применением высшей меры наказания. Нарушение демократических норм борьбы с преступностью, прежде всего, таких, как отделение следствия от суда, а суда от администрации, впоследствии стало причиной многочисленных злоупотреблений в данных органах.

Отказавшись от буржуазного права, советская власть отказалась и от демократических принципов этого права, и стала творить «новое право», новую систему юстиции на тех же началах всепоглощающего государственного регулирования, которые применялись и в экономике. «Новое пролетарское право» появилось в виде декрета СНК от 24 ноября 1917 г. — Декрет о суде № 1. Им упразднялась вся существовавшая прежде судебная система, включая прокуратуру и адвокатуру, создавались новые местные суды и революционные трибуналы, предварительное следствие по уголовным делам возлагалось на мировых судей. В п. 5 Декрета было установлено, что местные суды имеют право руководствоваться в своих решениях революционной совестью и революционным правосознанием [7].

Как отмечал В. С. Нерсесянц, «Здесь по сути дела обосновывается нормативное оформление и закрепление произвола в деятельности судов как репрессивных органов диктатуры пролетариата. Судьи уже и в те годы были в полной зависимости от партийно-политической власти, послушно проводили в жизнь (все равно — по коммунистическому убеждению или по служебной обязанности) директивы сверху, так что в этих условиях ни о какой действительной свободе их правосознания не могло быть и речи» [4, c. 221].

Уже в первые годы Советской власти приходилось бороться с различными должностными преступлениями. Так, Декрет СНК РСФСР от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве» усиливал ответственность за это преступление и расширял понятие субъекта, включая в него всех лиц, состоящих на государственной или общественной службе в РСФСР [5].

Однако среди государственных служащих назывались только должностные лица Советского правительства, поэтому буквальное толкование ограничивало возможность привлечения к ответственности других государственных чиновников.

От такого подхода законодатель отказался уже в следующем Декрете от 16 августа 1921 г. В нем указывалось, что ответственность за получение взятки несут лица, состоящие на государственной, союзной или общественной службе [6].

Такое понятие субъекта должностного преступления позволяло привлекать к ответственности любых служащих (независимо от содержания полномочий), любых учреждений или организаций, как государственных, так и общественных.

После создания СССР в 1922 г. в РСФСР прошла работа по кодификации права, осуществленная Наркоматом юстиции, и были введены в действие новый Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы. В системе отношений, подлежащих защите уголовно-правовыми средствами, на первое место ставились отношения, возникающие в результате посягательств на государство рабочих и крестьян. Именно поэтому Особенная часть УК начиналась с государственных преступлений, и наиболее опасных из них — контрреволюционных. Затем в УК следовали преступления против порядка управления, должностные, хозяйственные и только после этого преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности. Эти приоритеты сохранялись в уголовном законодательстве вплоть до принятия в 1996 году Уголовного кодекса Российской Федерации (федеральный закон от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ), в котором учитывались нормы ст. 2 Конституции РФ 1993 г., провозгласившей, «что человек, его права и свободы являются высшей ценностью».

В этот период времени в большевистской партии господствовало мнение, что с продвижением к социализму классовая борьба внутри страны обостряется. Поэтому укреплялись репрессивные органы и, прежде всего, ГПУ-НКВД, в которые партия направляла только проверенные верные кадры. Постановлением Оргбюро ЦК РКП (б) от 12 ноября 1923 г. впервые был введен номенклатурный принцип подбора и расстановки кадров. Политбюро и Оргбюро утвердили два списка номенклатурных должностей. В списке № 1 числилось 3500 человек, которых рекомендовали в центральные органы власти и управления. В список № 2 входило 1500 человек, выдвигавшихся на более низкие управленческие должности. В ноябре 1925 г. Оргбюро ЦК приняло специальное постановление «О порядке подбора и назначения работников», к которому прилагалось уже три списка. Список № 3 формировался центральными органами государственного управления для направления в различные ведомства и учреждения, однако и в данном случае требовалось согласование с ЦК партии [3, c. 240].

В результате такой кадровой политики в советских органах исчезли не только представители других партий, но и беспартийные руководители. Постепенно складывался новый правящий слой советского общества — номенклатура. советский антикоррупционный уголовный ответственность Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. содержал понятие должностного лица, впервые сформулированное в отечественном законодательстве. В примечании к ст. 105 УК РСФСР указывалось на два критерия, позволявших отнести лицо к субъекту должностного преступления:

• 1) занятие должности в государственном учреждении либо организации или объединении;
• 2) осуществление общегосударственных задач (хозяйственных, административных, просветительных и других).

Несколько подробнее субъект должностного преступления характеризовался в примечании к ст. 109 УК РСФСР 1926 г.: должностными лицами признавались лица, занимающие постоянные или временные должности в государственном (советском) учреждении, предприятии, а равно в организации или объединении, на которые возложены законом определенные обязанности, права и полномочия в осуществлении хозяйственных, административных, профессиональных или других общегосударственных задач. Такое понимание субъекта должностного преступления, как и в прежнем законодательстве, позволяло привлекать к ответственности служащих государственных и общественных организаций, не обладающих властными полномочиями [2, c. 24−25].

Советские газеты в то время много писали об успехах борьбы со взяточничеством. Так, 21 декабря 1922 г. Петроградская «Красная газета» писала в статье «Результаты кампании борьбы со взяточничеством»: «По полученным сведениям, из 49 губерний и 11 областей возбуждено за время с 10 октября по 15 декабря 958 дел в совнарсудах и 331 дело в ревтрибуналах. По делам уже рассмотренным осуждено 588 чел., оправдано 132 чел. К высшей мере наказания — расстрелу — приговорено 23 чел., к лишению свободы сроком от 5 до 10 лет — 50 чел., от 3 до 5 лет — 75 чел., остальные к более кратким срокам лишения свободы» [1].

Строгие меры наказания применялись не только за взяточничество, но и за другие должностные преступления. Так, только лишением свободы можно было наказать по ст.ст.109 или 111 УК РСФСР 1926 г. председателей правлений колхозов и бригадиров, уклоняющихся от предания суду трудоспособных колхозников, не вырабатывающих минимума трудодней. Такая же ответственность наступала по УК РСФСР за волокиту, бюрократизм, медлительность в производстве дел и отчетности [8, c. 152].

В этот период времени необоснованное расширение круга субъектов должностных преступлений позволяло привлекать к уголовной ответственности рядовых работников учреждений и организаций, не наделенных властными полномочиями. Суды руководствовались целым рядом так называемых «руководящих указаний» по применению ст. 111 УК РСФСР. Так, согласно постановлению Президиума Верховного Суда РСФСР от 10 февраля 1932 г. по ст. 111 УК РСФСР надлежало квалифицировать небрежное отношение к исполнению своих обязанностей работников связи. Согласно ст. 14 постановления ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1936 г. (СЗ СССР 1936 г. № 18, ст.149) самовольное досрочное оставление службы в городской пожарной охране также влекло за собой ответственность по ст. 111 [8, c. 154].

Только 29 апреля 1937 г. в приказе НКЮ РСФСР «О судебной практике по делам о должностных преступлениях» судам было предложено прекратить практику распространения ст. 111 УК РСФСР (бездействие власти и халатность) на рядовых рабочих и колхозников [2, c. 28].

С началом Великой Отечественной Войны требования к должностным лицам повысились, уголовная ответственность в отношении них применялась даже за действия, не связанные со служебной деятельностью, относящиеся к частной жизни. Так, суд признал Ч. виновным по ст. 113 УК РСФСР («Дискредитирование власти») за то, что он, будучи народным следователем и временно исполняющим обязанности районного прокурора, явился в состоянии полного опьянения к своей знакомой и там учинил скандал. Будучи удален из квартиры, он вызвал как прокурор работников милиции по телефону из района и потребовал ареста К., но последний арестован не был, т.к. работники милиции не выполнили незаконного распоряжения Ч. [8, c. 158].

Требованиями военного времени обосновывалась необходимость введения уголовной ответственности за нарушение трудовой дисциплины и усиление ответственности за хищения на транспорте. Так, рассмотрев дело по обвинению Ю., В., Л. и К., осужденных за хищение на транспорте одного мешка крупы весом 80 кг, Пленум Верховного Суда СССР не согласился с мерой наказания, назначенной осужденным, отменил приговор и указал: «Обвиняемые совершили хищение в напряженных условиях железнодорожных перевозок и в обстановке военного времени… Суд же, исходя только из размера похищенного… определил им наказание, которое не может обеспечить усиленную борьбу с хищениями на транспорте» [8, c. 163].

В результате чрезвычайного напряжения сил и средств народа, с колоссальными людскими и материальными потерями Великая Отечественная война завершилась победой СССР. Как уже не раз бывало в истории, стране предстояло найти в себе силы, чтобы начать строительство разрушенных городов и сел, промышленности и сельского хозяйства, а также создать новое законодательство, направленное против взяточничества и других должностных преступлений, отвечающее проблемам послевоенного периода.

• 1. Результаты кампании борьбы со взяточничеством // Красная газета. Петроград. 21 декабря 1922 г. Электронный ресурс
• 2. Бриллиантов А. В., Четвертакова Е. Ю. Должностное лицо в уголовном законодательстве России и зарубежных стран / Монография. — М.: Проспект, 2014. — 192 c.
• 3. Моисеев В. В. История государственного управления России: учебное пособие. М.: КНОРУС, 2010. — 440 с.
• 4. Нерсесянц В. С. Философия права / Учебник для ВУЗов. — М.: Норма, 2006.
• 5. Собрание Узаконений РСФСР. 1918. № 35. Ст. 467.
• 6. Собрание Узаконений РСФСР. 1921. № 60. Ст. 421.
• 7. СУ РСФСР 1917 г. № 4. Ст. 50.
• 8. Трайнин А., Меньшагин В., Вышинская З. Уголовный кодекс РСФСР. Комментарий: М., Юридическое издательство НКЮ СССР, 1946.