Негативные последствия современной «свободы»

Что же происходит в самые последние годы? Какие тенденции наблюдаются сейчас? В основном последние десять лет характеризуются большей степенью открытости России по отношению к внешнему миру. И, как ни странно, мы столкнулись с тем, что наша элита стала перенимать на Западе не то, что лучше, а то, что хуже Епископ Филипп (М. Филипченко) «Православная семья. Духовность, быт, здоровье», — М., Изд-во «Феникс», 2007 г., стр. 97. Одно из новшеств, с которыми сегодня сталкиваются дети и их семьи — права ребенка. Эта сфера юриспруденции быстро развивается и в ней наметились опасные тенденции: права ребенка рассматриваются в отрыве от прав родителей, зачастую противореча им. Это совершенно новое явление, которое безусловно направлено на разрушение семьи, на разделение связи между родителями и детьми. Ребенок нуждается в защите государства, но когда государство начинает противопоставлять права детей и интересы родителей, то это становится вмешательством государства в дела семьи. Свобода — хорошая вещь, но если ради идеи нарушается свобода родителей, то это уже агрессия и насилие.

Совершенно новым для нас оказалась инвазия движения по контролю над рождаемостью. Хотя такие явления, как контроль над рождаемостью, внедрялись советским правительством, в последние годы оно отошло от этого, исходя из государственных интересов. Российское общество оказалось совершенно не готовым к появлению Российской ассоциации планирования семьи — РАПС, филиала IPPF. Хорошо организованная сила, прекрасно разбирающаяся в способах и методах работы с госаппаратом, нашла в постперестроечной России прекрасный способ выбивания денег из госбюджета: это симбиоз с представителями бывшей партийной номенклтуры. Состоящее из бывших партийных работников и коммунистов, ядро РАПС успешно внедрилось в госаппарат. На мероприятия по контрою над рождаемостью были выделены очень большие деньги. Чтобы не возникло возражений у общественности, расходы на контроль рождаемости были внедрены в президентскую программу «Дети России». Причем, что интересно, в нее входила программа «Дети-сироты», на которую было выделено во много раз меньше денег, чем на контрацепцию. Опыт иностранных специалистов IPPF в сочетании с опытом бывших коммунистов дает неплохой эффект, только, к сожалению, эта организационная сила стала работать против национальных интересов страны. Под прикрытием интересов детей и защиты их прав началась повальная сексуализация несовершеннолетних. Ситуация после появления IPPF и ее российского филиала — РАПС изменилась таким образом. Если 20 лет назад в России с трудом находили больного сифилисом, чтобы продемонстрировать студентам-медикам симптомы болезни, то сейчас заболеваемость увеличилась в десятки раз. Общая заболеваемость болезнями, передаваемыми половым путем выросла в 30 раз. При этом рост заболеваемости проходил параллельно с открытием новых и новых филиалов ассоциации планирования семьи и всегда эффект был только обратным. Несмотря ни на какие отрицательные результаты, активность иностранных организаций по сексуальному просвещению детей все время возрастает. Так, компания Procter&Gamble заключила договор с РАПС о том, что РАПС за ее деньги охватит сексуальным просвещением 90% российских школьников. Эта история закончилась скандалом, когда суд в Санкт-Петербурге признал виновным директора школы, сотрудничавшую с РАПС по этому договору в показе порнографического фильма детям. Несмотря на решение суда, и программу продолжают реализовывать. Растление детей продолжается! Можно привести много других примеров, как иностранные службы по контролю над рождаемостью пытаются проникнуть в школы и получить доступ к детям. В России это приводит к следующим результатам: все видят и прекрасно понимают, что многие иностранные организации, которые проводят политику сексуального просвещения и контроля над рождаемостью, действуют против наших национальных интересов. Это возбуждает сильные антизападные настроения и приводит к ухудшению политического климата, ухудшению отношений между Россией и странами Запада. Поэтому не стоит удивляться, что в России растут антизападные настроения — такие организации, как IPPF провоцируют их сами, нанося тем самым политический ущерб тем странам, которые спонсируют IPPF и оказывают им иную поддержку.

Одной из новых проблем, с которыми сталкивается Россия — это проблема сект и вовлечения в них детей. С детьми и их религиозным сознанием произошло следующее. Были люди, которые сохранили свою религиозность несмотря ни на какие препятствия и гонения. Но выросла и масса совершенно безрелигиозных людей. Появились дети в семьях атеистов трех-четырех поколений. И, что удивительно, дети даже в таких семьях нередко бывают очень религиозными. Но семья, совершенно отчужденная от религии не может дать даже самого примитивного церковного образования своим детям. Такие дети, в основном подростки, начинают интересоваться религией. Не разбираясь в различных тонкостях, и не имея поддержки родителей, они легко попадают в секты. Большинство сект, действующих у нас, — американского происхождения, но есть и доморощенные. Так некто Виссарион, бывший милиционер, назвал себя Иисусом Христом, основал в Сибири свое поселение и, используя технологии контроля над сознанием, держал в подчинении большую группу людей, в том числе детей. Адепты секты продают квартиры и приезжают к нему. Также получила скандальную известность секта «Белое братство». Именно в нее попали особенно много детей. Фактически становясь рабами своего гуру, они попадали в настоящее рабство. Здесь сказалось несовершенство нового религиозного законодательства. Не разработан юридический механизм защиты прав родителей на контроль над религиозным образованием. Религиозный деятель, в том числе иностранный проповедник, имеет возможность учить детей, не уведомляя родителей, без их согласия. Наше законодательство от прессинга на любые проявления религиозности перешло к такой безграничной свободе деятельности религиозных организаций, которой, наверное, нет ни в одной стране. Для многих будет странным слышать, но это так: по некоторым показателям даже Русская Православная Церковь имеет большую свободу, чем до революции. К сожалению, попытки заставить религиозные организации, а особенно иностранных проповедников самим соблюдать права человека и не нарушать законы страны, наталкиваются на агрессивное сопротивление различных правозащитных организаций. Причем, что странно, в России свобода действий гражданина в области религии по многим показателям намного выше, чем в других, например, некоторых европейских странах.

Что можно сказать еще о семье в России? Каково место Русской Православной Церкви? Почему ее влияние на общество ограничено, и мы не можем помочь государству решить проблемы детей сразу и быстро? Для этого нужно представить условия, в которых мы живем. До революции духовенство было целым сословием, классом общества численность 500 тысяч человек, не считая членов семей священников. После прихода к власти коммунистов, истребление духовенства шло такими темпами, что уже к началу войны, когда уменьшились гонения, на свободе остались единицы. Церковь была разгромлена. В одном подмосковном поселке, Бутово, стоит деревянная церковь-памятник. В день там расстреливали по 500 человек. Мы до сих пор точно не знаем количества похороненных на этом месте, которое усеяно человеческими костями. А такими полигонами была покрыта вся страна. До сих пор Русская Православная Церковь не восстановила дореволюционной численности духовенства. Священник Максим Обухов сказал: «Священнику в современной России приходится зачастую крестить несколько десятков человек в неделю, неся нагрузку во много раз большую, чем в нормальных условиях. Поэтому очевидно, что несмотря на то, что нам очень трудно, делается только то, то мы в состоянии сделать. В приходе, где мне приходится служить, ведется работа с детьми, мы создали целый детский дом, дети-сироты находятся в несравненно лучших условиях, чем в государственном, и при этом мы не расходуем ни одного рубля государственных денег, обходясь еще меньшими средствами, чем содержание государственных детских учреждений. Нам приходится осваивать совершенно новые формы работы, которые до нас никто в России не использовал. В нашем же приходе возникла служба помощи многодетным родителям. Детский летний лагерь, в работе которого мы принимаем участие, пропускает через себя в год более тысячи детей. На это уходит время, хотелось бы работать быстрее, но это не всегда получается» «Фома», ежемесячный журнал, иза-во при РПЦ, № 8, стр. 34.