Критика идеологии буддизма и даосизма

Чэнь Дусю противостоял не только конфуцианству, но и учениям даосизма, буддизма и моизма[1]. Даосизм стремится к абсолютной свободе и безмятежности; конфуцианство проповедует придерживаться этикета и не сопротивляться устоявшимся нормам; буддизм считает, что всё предопределено свыше.

Эти учения, по мнению Чэнь Дусю, также несли Китаю вред. Так, например, моизм, продвигающий учение «всеобщей любви и взаимной выгоды», было слишком идеалистично (Чэнь Дусю 1987:6). Политик считал, что нация находится в смертельной опасности, людям необходимо объединить свои силы в борьбе с противником, так как это борьба за выживание, до последнего вздоха; борьба, которая поможет достичь свободы. Нужно идти вперёд, не взирая на трудности, и только тогда будет выполнен.

[1] Моизм -n‰Ж — древнекитайская философская школа, которая разрабатывала программу усовершенствования общества через знание. Основатель — мыслитель Мо-цзы. В V—III вв. до н. э. моизм составлял серьёзную конкуренцию конфуцианству в качестве господствующей идеологии Китая.

Моральный долг члена общества. Но, сталкиваясь лицом к лицу с реальностью, «мизантропы кончают жизнь самоубийством; тот, кто пресытился жизнью, обращается в буддизм; тот, кто ненавидит дурные обычаи, отходит от общества; тот, кто богат вином, топится» (Чэнь Дусю 1987:24).

Даосизм и буддизм так же, как и конфуцианство, оставили в культуре Китая глубокий след. Даосизм и буддизм отвергали авторитеты, призывали к бесконечному терпению и пониманию тщетности бытия. Эти догмы сыграли губительную роль в смутное время, когда народ, вместо того чтобы бороться с жестокой реальностью, отстранился от неё. Кто-то покончил жизнь самоубийством, избавляя себя от страданий; кто-то решил поселиться вдали ото всех, от политики с целью освобождения своей души и стремления получать удовольствия от жизни.

К примеру, Чжуан-цзыЏЇЋq, главный представитель даоской школы, говорил о том, что «жизнь — есть ничто», что нет смысла гнаться за материальными ценностями. Свобода и блаженство — главная цель человеческого существования. Благодаря этому учению появился исторический феномен — «Семь мудрецов из бамбуковой рощи» '|—СЋµПН[1], пред которыми преклонялись ещё многие поколения. Но когда в стране развился империализм, даосизм пришёл к упадку. Почитая пассивное учение Чжуан-цзы, люди не замечали ужасов, которые творились в стране, не.

[1] Семь мудрецов из Бамбуковой Рощи (ЋR"", и-ђР, ?ЌN, ЊьЏG, ?—а, и-™ч, ‰¤Џ^) — группа китайских философов-даосов, писателей и музыкантов III в. замечали, как гибнет государство. Чэнь Дусю с горечью сообщал: «Современное общество довольствуется своей участью, их жизнь идёт своим чередом, человек ни к чему не стремится. Главное — это наслаждение. Однако это благополучие сделало высших существ низшими. Цивилизованные люди превратились в диких варваров. Мы следовали учению Лао Цзы и Чжуан-цзы, которые привели нас к деградации» (Чэнь Дусю 1987: 125). Люди перестали считать своим долгом поддержание могущества страны, они влачили своё жалкое существование, что приводило к беспорядкам и войнам. Пассивные взгляды Чжуан-цзы стали источником декаданса, низкой гражданской сопротивляемости, а главное, причиной того, что в стране стал процветать жестокий империализм, угнетающий каждого его члена (Там же).

Буддизм, который стал распространяться в Китае со времен династии Западная Хань, также оставил свой след в культуре Китая. Основными принципами буддизма было признание пустоты бытия, освобождение от грешного мира и терпеливость. Буддисты устремляли взгляд человека в иллюзорное будущее, оставляя без внимания настоящее.

Но нынешнее общество, по мысле Чэнь Дусю, обязано возвратить разум личности, поэтому философ говорил, что современная молодёжь должна мыслить так: «Мы имеем руки и ноги, значит, можем жить в тепле и сытости; у нас есть язык и рот, значит, мы способны искоренять зло и ненависть; у нас есть мышление, поэтому мы приумножим наши знания» (Чэнь Дусю 1987:4). Современный человек — сам себе хозяин, но, согласно догмам буддизма, он должен покорно принимать все тяготы жизни, будь то смерть или несчастья; преклоняться перед кумиром. «Я уважаю буддизм, верю в богиню милосердия и алмаз бессмертия Будды, но всё же я не пойду кланяться их глиняным и деревянным монументам в надежде на помощь» (Там же). Следствием воздействия буддизма на сознание граждан общества, явилось то, что многие молодые люди негативно принимали земную жизнь, они видели её в чёрном свете и не стремились к успеху, думая только о самоубийстве. Это привело к идеологическому упадку стране, мешающему двигаться государству вперёд.

Чэнь Дусю сформулировал следующее положение: «Нам необходимо избавиться от оков феодализма! В нашем обществе должна процветать наука и демократия! В первую очередь мы отречёмся от трех указов и пяти незыблемых правил, которые являются отбросами нашей культуры, а затем от конфуцианского этикета и пессимистских догм буддизма и даосизма» (Чэнь Дусю 1987: 6).

Поскольку конфуцианство являлось основой традиционной культуры Китая и основой государственной политики в стране, вопрос о его сохранении или уничтожении становился первоочередным. Изначально необходимо было решить вопрос государственного устройства, очистить разум общества от устоявшихся догм, и только потом имело смысл внедрять новые идеалы, которые способствовали бы формированию новых граждан и нового общества.

Жесткая критика традиционного общества — одна из первоочередных задачи в борьбе за здоровое государство. Но бесспорным остаётся то, что критика традиционной культуры Китая со стороны Чэнь Дусю была чрезвычайно грубой, категоричной и местами неточной, в ней было мало аргументов, а анализ культуры Китая был неполным.