Радищев А.Н. о государстве и государственном управлении

Теоретической основой политико-правовых взглядов Радищева были идеи естественного права и общественного договора, наиболее радикальные концепции Просвещения. В произведениях Радищева отражены также революционные события английской, американской и первого года французской революций.

Напуганная французской революцией императрица увидела в книге Радищева «рассеивание заразы французской: отвращение от начальства». «Давно мысль его готовилась по взятому пути, а французская революция его решила себя определить в России первым подвизателем». Однако большая часть книги Радищева и ода «Вольность» написаны задолго до революционных событий во Франции, а основным источником мыслей и выводов была феодально-крепостническая действительность самодержавной России «Я взглянул окрест меня, — начинается „Путешествие“, — душа моя страданиями человечества уязвленна стала».

Книге предпослан эпиграф: «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй». Описание встреч, событий, впечатлений путешественника вырастает в жуткую картину беспросветного произвола и беззакония, насилий и издевательств помещиков и чиновников над беззащитными крестьянами.

Содержащаяся в «Путешествии» критика «злых помещиков» тем отличается от журнальной критики отдельных пороков и недостатков, что впервые в русской литературе крепостное право осуждается как «зверский обычай порабощать себе подобного человека», как система, при которой от «доброго помещика», пожалуй, даже больше вреда, чем от «злого», хотя бы уже потому, что сколько-нибудь просвещенный крестьянин еще болезненнее чувствует и труднее переносит свое бесправие. «Крестьянин в законе мертв», — писал Радищев о законодательстве самодержавной России.

Радищев доказывал несостоятельность крепостничества с позиций теории естественного права. Положительный закон должен иметь основание в естественном законе; по природе все люди равны, и если одни порабощают других, то «тут никакой не можно быть связи, разве насилие». Крепостное право противоестественно, потому оно является не правом, а насилием, которому порабощенные могут противопоставить силу же; оно противоречит общественному договору, поскольку общество создано для обеспечения интересов всех и каждого, а не порабощения одной его части другой.

Радищев раскрывает также экономическую несостоятельность крепостничества, его противоречие интересам развития сельского хозяйства, низкую производительность подневольного труда. У крепостных нет стимулов к труду; чужое поле, урожай с которого им не принадлежит, крестьяне обрабатывают без прилежания и заботы о результатах труда. «Нива рабства, неполный давая плод, мертвит граждан».

Не менее резко Радищев выступал против самодержавия. Еще в 1773 году термин «деспотизм», содержащийся в книге Мабли, Радищев перевел как «самодержавие» и пояснил: «Самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние». Ода «Вольность» (1781−1783 гг.) содержит осуждение монархии и концепцию народной революции.

В «Путешествии из Петербурга в Москву» сделаны конкретные выводы из общетеоретических посылок естественно-правовой школы.

В главе «Спасская полесть», описывая противоречие между внешним обликом «лучезарного царского величества» и его истинной деспотической сущностью, Радищев почти открыто изображает противоположность между показным великолепием екатерининского двора и бедственным состоянием ограбленной и угнетенной России. Первенствующий в славе, почете, в заботах об общем благе монарх, который «в народе зрит лишь подлу тварь», — на самом деле «первейший в обществе может быть убийца, первейший разбойник, первейший предатель, первейший нарушитель общия тишины, враг лютейший».

В главах «Путешествия» изображены слуги самодержавия, казнокрады, бездушные бюрократы, самодуры. Каждый из чиновников связан круговой порукой со всем дворянским сословием, объединенным общей заинтересованностью в совместной охране сословных привилегий, подавлении угнетенных и недовольных. Эту круговую поруку, неразрывную связь «дворянского общества» и «верховной власти» Радищев красочно рисует, описывая дворянский суд над крепостными в главе «Зайцово», вызвавшей особенно злобные замечания Екатерины II Она обнаружила здесь идеи «совершенно те, от которых Франция вверх дном поставлена… Надежду полагает на бунт от мужиков».

Особое место в радищевской критике самодержавия занимает проблема «просвещенного абсолютизма». Само положение монарха, утверждал Радищев, таково, что он недоступен просвещению. «Пребывание мое, — говорит Истина, — не есть в чертогах царских». Союзником монарха в угнетении и подавлении народа под прикрытием «общего блага» являются церковь и духовенство: «Власть царска веру охраняет, власть царску вера утверждает; союзно общество гнетут; одно сковать рассудок тщится, другое волю стерть стремится; на пользу общую — рекут».

Казенному оптимизму прислужников монарха Радищев противопоставлял реалистическое описание страны, подавленной и разоренной самодержавием и крепостничеством.

Критика идеи «философа на троне» у Радищева органически связана с опровержением надежд на реформы «просвещенного монарха». Во-первых, монарх не может стать просвещенным («Скажи же, в чьей голове может быть больше несообразностей, если не в царской?»). Во-вторых, монарху нет выгоды ограничивать свой собственный произвол.

В главе «Хотилов» излагается проект постепенного освобождения крестьян, о возможности которого Радищев, однако, пишет скептически: свободы следует ожидать не от соизволения помещиков, «но от самой тяжести порабощения».

В будущей России должен установиться республиканский строй: «На вече весь течет народ». Вопреки господствовавшей абсолютистской идеологии и дворянской историографии Радищев стремился примерами истории доказать способность русского народа к республиканскому правлению: «Известно по летописям, что Новгород имел народное правление».

В Новгородской республике Радищев видел воплощение радикальных идей непосредственной демократии: «Народ в собрании своем на вече был истинный Государь». Так же будет управляться и будущая Россия. Поскольку в большом государстве невозможно осуществить непосредственную демократию, Радищев предполагал создание на территории России союза небольших республик: «Из недр развалины огромной… возникнут малые светила; незыблемы свои кормила украсят дружества венцом».

Основой общества будет частная собственность, которую Радищев считал естественным правом человека, обеспеченным первоначальным общественным договором: «Собственность — один из предметов, который человек имел в виду, вступая в общество». Поэтому в будущем обществе «межа, отделяющая гражданина в его владении от другого, глубока и всеми зрима и всеми свято почитаема». Но Радищев — противник феодальной собственности на землю; первым в России он выдвинул принцип: земля должна принадлежать тем, кто ее обрабатывает («Кто же к ниве ближайшее имеет право, буде не делатель ее?»). В результате революции и ликвидации помещичьей собственности землю получат крестьяне: «Удел в земле, ими обрабатываемый, должны они иметь собственностию». Незыблемую частную собственность Радищев считал необходимым стимулом к труду; трудовая собственность на землю обеспечит общее благосостояние, процветание народного хозяйства: «Но дух свободы ниву греет, бесслезно поле вмиг тучнеет; себе всяк сеет, себе жнет».

Разработанная Радищевым программа была теоретическим выражением интересов крепостного крестьянства. Понимая, насколько трудно добиться того, чтобы эта программа вошла в сознание многомиллионных масс крестьянства, Радищев замечал: «Но не пришла еще година, не совершилися судьбы; вдали, вдали еще кончина, когда иссякнут все беды». Народная революция осуществится нескоро, однако она неизбежна: «Не мечта сие, но взор проницает густую завесу времени, от очей наших будущее скрывающую: я зрю сквозь целое столетие».

Не видя близкой перспективы антифеодальной революции в России, Радищев разработал проект постепенной ликвидации рабства («Хотилов. Проект в будущем»), взывая к совести помещиков и одновременно угрожая им ужасами крестьянской войны (««Приведите себе на память прежние повествования… Блюдитеся»).

Демократические положения содержатся также в рукописях Радищева по вопросам права («Опыт о законодавстве», «Проект Гражданского уложения»). На всех этапах своего творчества Радищев отстаивал естественные права личности (право на вольность, на безопасность), равенство граждан перед законом и судом, свободу мысли, слова, право собственности и др.