Анализ перевода А. М. Финкеля

«Сонет 12.

Когда слежу я мерный ход часов, И вижу: день проглочен мерзкой тьмой;

Когда гляжу на злую смерть цветов, На смоль кудрей, сребримых сединой;

Когда я вижу ветви без листвы, Чья тень спасала в летний зной стада, Когда сухой щетинистой травы С прощальных дрог свисает борода, ;

Тогда грущу я о твоей красе: Под гнетом дней ей тоже увядать, Коль прелести, цветы, красоты все Уходят в смерть, чтоб смене место дать.

От времени бессильны все щиты, И лишь в потомстве сохранишься ты"[43].

Главным образом, перевод Финкеля отличается тем, что в нем скрыт более трагичный и глубокий подтекст, он рисует не отвлеченными образами, как, например, Бенедиктов, а описывает мрачную картину депрессивного психологического состояния лирического героя оригинала.

В первом четверостишье переводчик применяет метод опущения, превращая «храбрый день» просто в день, а «отвратительную ночь» заменяет на «мерзкую тьму», что является прекрасной переводческой находкой, так как эта замена в полной мере передает всю ненависть лирического героя в этом образе. Продолжая тему ненависти, автор пишет о «злой смерти цветов» (у Шекспира «увядание фиалки»). В каждой строчке мы можем прочувствовать это отчаяние и озлобленность нашего героя на весь мир, от того, что он так не справедлив к прекрасной «красе». В заключительной строке поэт снова находит прекрасный эпитет «смоль кудрей», который не смотря на замену, в точности передает образ Шекспира.

Во второй строфе мы снова находим переводческие трансформации.

«Деревья, сбрасывающие листья» у Шекспира предстают нам в образе «ветвей без листвы». Не смотря на то, что образ «стад» сохранен, переводчик преобразует «снопы» в «сухую щетинистую траву», чья «борода» «свисает с прощальных дрог». Данный образ является, отнюдь, не типичным и новатовским для русского стихосложения, поэтому может крайне удивить читателя своей экспрессивностью — прекрасное переводческое решение.

Весь перевод Финкеля сам по себе крайне поэтичен, так как написан возвышенным метафоричным языком, в отличие от переводов Чайковского и Бенедиктова, которые включали в себя множество простоязычных разговорных выражений.

В третьем четверостишие автор снова конкретизирует образ «красоты», придавая ей более природный характер («прелести, цветы, красоты все»). А образ потомков, вновь, предстает нам в образе природы, которая, отживая свое, «уходит в смерть, чтоб смене место дать».

В заключительном двустишие Финкель опустил образ «косы времени», но при этом прекрасно отразил суть, главную идею произведения Шекспира:

«От времени бессильны все щиты, И лишь в потомстве сохранишься ты» [43].

Финкель — единственный переводчик, который был ближе всех к поэтичному языку оригинала Шекспира. Его лексика более поэтичная, чем у Бенедиктова и Чайковского. Автор постарался максимально приблизиться к возвышенному стилю повествования («смоль кудрей, сребримых сединой», «уходит в смерть, чтоб смене место дать»). Все эти образы и словосочетания погружают нас в хмурую холодную реальность, такую, которую и пишет мрачными красками Шекспир.

Поэтичность лексики углубляет смысловой подтекст, что придает произведению ощущение глубокого искреннего сожаления, отчаяния, и бессилия перед безразличным «мерным» ходом времени, которое неумолимо приближает лирического героя к закату его жизни, пугая тем, что он не успел оставить после себя наследие.

Таким образом, Финкель сохранил саму идею поэтического оригинала, число строк, размер и рифму, при этом преобразив образы Шекспира в нечто большее и более выразительное. Несомненно, для этого переводчик использовал стратегию вольного поэтического перевода.

Основные сходства и отличия текста перевода от текста оригинала можно представить в нижеследующих таблицах:

Итак, основной список тем, которых касался Шекспир в своих сонетах, выглядит так: любовь, дружба, время, верность, смерть. Но эти темы рассматриваются не в отдельности, а в совокупности, так как каждый сонет включает в себя сразу несколько образов. Казалось бы идеи никак не связанные между собой, поэт объединяет в одно гармоничное целое стихотворное произведение. И 12 сонет, в данном случае, также не является исключением: образ смерти сопровождает стремлением оставить после себя наследие, то есть обрести бессмертие в своих творениях, в памяти своих будущих поколений.

Сонет № 12 поднимает проблему праздной холостяцкой жизни, в нем говорится о том, что брак и дети — это лучшие средства для того, чтобы обрести бессмертие. В нем проводится видимая параллель измененных состояний природы и внутреннего состояния человека, его прохождение через разные этапы жизни (молодость — старость, цветение — гниение).

Если обратить внимание на заключительные строки то, можно заметить, что они выражают укор и чувство глубокого сожаления, что молодость и красота могут быть загублены, когда за человеком придет смерть с косой. Отношение автора к данной проблеме прекрасно выражают контекстные противопоставления «храбрый день» и «отвратительная ночь» .

Шекспир в 12 сонете очень красочно рисует образ Времени и Смерти, противопоставляя их Вечности и Бессмертию.

В таких мрачных и тяжелых размышлениях нет ничего удивительного, ведь каждый писатель и поэт в своей душе немного пессимист. Грусть, самоанализ, углубление в себя и размышления — все это способствует процессу творчества, именно благодаря таки чувствам мы можем наслаждаться великими шедеврами искусства.

Каждый из поэтов вложил в свой перевод нечто личное и сокровенное. Маршак показал прекрасное мастерство к выражению восприятия жизни Шекспира. Его перевод можно, по праву, считать классическим, ведь он является прекрасным усредненным вариантом, что собрал в себе самые удачные переводческие решения всех поэтов. Бенедиктов, опустил все образы Шекспира, сделал акцент на самих стихотворных произведениях, считая, что именно они достойны называться «потомками» поэта, его язык носит более разговорный, экспрессивный характер, нежели язык Шекспира, поэтому стихотворение выглядит, в общем, более поучительно, а не трагично. Чайковский же, акцентирует свое внимание, наоборот, на сохранении образов, поэтому его перевод даже кажется немного стихотворным, а не поэтичным. В отличие от Бенедиктова, чей перевод широк, мрачен и «размашист», Чайковский стремился в своем переводе к лексической краткости и живости, поэтому в его стихотворении можно найти огромное количество просторечных выражений и кратких форм слов. Финкель же углубляет тему 12 сонета Шекспира, придавая ей более трагичный, но вместе, с тем не такой мрачный настрой, как у Бенедиктова. Финкель прекрасно передает атмосферу и точность образов текста оригинала.

Все переводчики по-разному использовали трансформации в своих поэтических переводах, разные стратегии перевода, но есть и общее между ними: все они использовали метод независимого перевода, так как взяли из оригинального произведения лишь саму идею, создав на ее основе совсем новый поэтический текст без какого-либо дословного копирования. Именно поэтому каждый из представленных переводов в полной мере может быть назван отдельным поэтическим произведением, имеющим конкретного автора, а не просто переводом.