Политическое телеинтервью как столкновение медийного и политического дискурсов

Современный дискурс СМИ

Сегодня деятельность средств массовой информации рассматривают не только как информационную, но и как когнитивно-дискурсивную, то есть как средство разъяснения и популяризации, передачи особым образом обработанной, препарированной и представленной информации особому — массовому — адресату с целью воздействия на него. В СМИ воздействующая функция языка трансформируется в новую функцию, становление которой связывают именно со средствами массовой информации. Эта функция проявляется в том, что посредством информирования осуществляется контролирование и регулирование поведения огромных масс людей, моделирование у них соответствующей картины мира.

В системе медийного дискурса особое место занимает публицистический текст. В. М. Лейчик, доктор филологических наук, говорит о перерастании публицистического стиля в язык СМИ [Лейчик, 2008: 298−301].

В лингвистике публицистический текст рассматривается как целенаправленное социальное действие, он включается в идеологическую коммуникативную ситуацию и является составной частью публицистического дискурса, понимаемого как воздействующий тип дискурса. Его отличает отчетливо выраженная авторская интенция, которая расценивается как проявление языковой рефлексии — осмысленного использования языка, то есть наблюдение, анализ его различных фактов, их оценку, соотношение своих оценок с другими.

В качестве основных отличий дискурса СМИ Г. П. Байгарина выделяет:

1. Смысловая неопределенность Лингвисты говорят сегодня об устранении конкретной информации и «воцарении неопределенности», отмечают наличие не просто умолчания, а красноречивого умалчивания как манипулятивного сокрытия информации. Это может быть расценено как уход от ответственности за сказанное. Неопределенность по праву считают отражением характера современной эпохи.

2. Тенденция к синонимической замене незнакомого слова иноязычным эквивалентом с целью придания большей значимости объекту.

По выражению И. Т. Вепрева, это можно назвать реакцией носителей языка «на словесное обновление современной эпохи» [Вепрев, 2003: 416−425]. Подобная тенденция наблюдается как в российском, так и зарубежном, в частности, американском медийном дискурсе, особенно в контекстах, связанных с реалиями мусульманской культурой.

3. Авторские неологизмы С. Ю. Шкуратова определяет авторский неологизм как новую относительно какого-либо периода единицу, новую либо по форме, либо по содержанию и имеющую некоторую закрепленность в речевом обиходе [Шкуратова, 2004:115−125].

4. Употребление жаргонизмов Снятие цензурных запретов послужило причиной активизации жаргонов и привело к тому, что на радио и телевидение хлынул поток образований внелитературной лексики. Употребление жаргонной лексики является следствием спонтанности речи. С другой стороны, она является одним из наиболее эффективных средств приближения речевой ситуации к неофициальной, которым часто пользуются создатели популярных ток-шоу.

5. Использование устойчивых номинаций В дискурсе СМИ получают распространение номинации, являющиеся отражением текущих событий, особенно общественно-политического характера. Например, в американском дискурсе СМИ распространенной номинацией является выражение redstates, bluestates, характеризующие жителей США с точки зрения из приверженности к партии республиканцев или демократов.

Red states take more, give less. Blue states pay for the red states to be so … red [Игнаткина, 2005:24].

6. Авторский комментарий.

Абстрактность, широта и сложность значения общественно-политической лексики может быть причиной неадекватного восприятия заложенного в ней смысла, поэтому понятна необходимость в комментировании подобных слов.

Это также относится к словам, которые в связи с новыми политическими реалиями пополнили состав ключевых слов медийного дискурса XXI века. ВамериканскомдискурсеСМИкнимможноотнести: global recession or global economic crisis, political and economic stability, common welfare, enhancement and modernization, innovative technologies, anti-corruption campaign, etc.

Эта лексика амбивалентна по своей семантике, то есть обладает референциальной неопределенностью. Это приводит к широкому разбросу в интерпретациях и, следовательно, нуждается в комментарии, прояснении авторской позиции.

7. Идеологические коннотации Идеологические коннотации сопряжены с оценочными: на шкале ценностей «свой-чужой» «свой» всегда оценивается позитивно, а «чужой» негативно. Так, например, в выражении " Stabilityisoureverything" слово стабильность интерпретируется как положительное, в то время как в оппозиционном дискурсе можно встретить такие сочетания как corruptionratestability, povertyratestability, в которых нейтральному слову stability придается отрицательная коннотация.

8. Наличие дискурсивных слов Дискурсивные слова выполняют различные функции, основной среди которых является композиционно-строевая. Они являются строевыми компонентами текста, организуют дискурс, оформляют начало и конец высказывания, служат выражением обобщения, вывода, итога предыдущей информации и тем самым способствуют когезии текста.

Политическое интервью как особый жанр политического дискурса Интерес к изучению политического дискурса привел к появлению нового направления в языкознании — политической лингвистики.

В лингвистической литературе существует широкое и узкое понимание политического дискурса.

Ученые, придерживающиеся широкого понимания, трактуют политический дискурс как любые речевые образования, субъект, адресат или содержание которых относится к сфере политики [Чудинов, 2007:23]; совокупность дискурсивных практик, идентифицирующих участников политического дискурса или формирующих конкретную тематику политической коммуникации [Баранов, 2001:246].

Узкого определения политического дискурса придерживается, в частности, голландский лингвист Тенван Дейк. Он считает, что политический дискурс — это класс жанров, ограниченных социальной сферой, а именно политикой. Правительственные обсуждения, парламентские дебаты, партийные программы, речи политиков — это те жанры, которые принадлежат сфере политики [Ван Дейк, 1998:134].

А.П. Чудинов в работе «Политическая лингвистика» выделили некоторые типовые свойства политического дискурса:

ь ритуальность и информативность;

ь институциональность и личностный характер;

ь эзотеричность и общедоступность;

ь редукционизм и полнота информации;

ь стандартность и экспрессивность;

ь диалогичность и монологичность;

ь явная и скрытая оценочность;

ь агрессивность и толерантность [Чудинов, 2007].

О.Н. Паршина выделяет жанры устного политического дискурса и разграничивает диалогические (теледебаты, политическое ток-шоу, прямая линия) и монологические жанры (инаугурационная речь) [Паршина, 2004].

Наиболее частотной событийной жанровой формой во всех видах политического дискурса является интервью. В исследовании А. К. Михальской выявлена специфика политического интервью как речевого жанра.

Она отмечает, что политическое интервью — это высококонвенциональный (социально «условный»), публичный речевой жанр с жестким распределением речевых ролей непосредственных участников, в котором журналист раскрывает или стремится раскрыть значимые для общества черты политика, в том числе и «опасные», тогда как последний, отвечая на вопросы журналиста, стремится убедить общество в своей «востребованности» [Михальская, 2000].

Своеобразие политического интервью обусловлено наличием в его характеристике признаков, свойственных и политическому дискурсу, и дискурсу СМИ, а также особенностями, присущими ему как диалогическому тексту. Н. И. Лавринова указывает на некоторые свойства текста политического интервью [Лавринова, 2009]:

ь полисубъективность;

ь особая диалогичность;

ь особая адресованность;

ь двусубъектный характер (в качестве автора выступают оба собеседника);

ь вектор адресованности (от автора-интервьюера к собеседнику и от собеседника к интервьюеру, с одной стороны, и от них обоих к потенциальному читателю — с другой);

ь информативность;

ь оценочность;

ь институциональность;

ь спонтанность;

ь авторство.